У нее было овальное, в форме камеи, редкой красоты лицо. Ее розовые губы изгибались в соблазнительной улыбке.
Красивая женщина, впрочем, разве мало в Лондоне красивых женщин? Причем не только англичанок, но и иностранок, приезжающих в Британию со всех концов света. Временами казалось, что Лондон становится центром вселенной, а населяющие его женщины – сверкающими звездами на небесах.
Но что же тогда так привлекло его в ней? В верхнем ящике стола Майкл держал ее поношенную перчатку. Сколько раз с той памятной ночи он вынимал ее оттуда и в задумчивости разглядывал! Бред какой-то, это совершенно не в его духе! Такое поведение нерационально.
Ну почему именно эта женщина, и только она? Майкл никак не мог понять, почему ни одна из кандидаток на роль невесты не очаровала его подобным образом.
А ведь он обычно получал удовольствие от общения с женщинами! Но ни одна из них не казалась ему столь же необходимой для благополучного существования, как еда или вода. Страсть занимала в уме Майкла лишь второе место после товарищеских отношений. Да, страсть – вещь приятная, хорошо, когда она есть, но и без нее можно жить.
Да, вероятно, его чувство к ней – это и впрямь страсть.
Или любопытство. Только Майкла поражала его сила.
– Она продает коллекцию книг, – наконец сказал он. – Книг с весьма откровенным содержанием. «Записки» Августина X.
Роберт несколько мгновений молчал, задумчиво разглядывая бренди в своем бокале.
– Я уже слышал об этих книгах. – Он покачал головой, словно старался отогнать неприятное воспоминание, а затем уныло улыбнулся. – Боюсь, не припомню теперь, что с ними связано.
– Ну да, вспомнить что-то нелегко, особенно если учесть, сколько тайн скрывается в твоей голове, – поддразнил его Хоторн.
– Я всего лишь младший секретарь, – с усмешкой промолвил Роберт.
– Надо полагать, все эти разговоры о твоих тайных агентах – не более чем сплетни? – с сомнением спросил Майкл.
– Тебе уже удалось разобраться с шифром на кириллице? – с улыбкой поинтересовался Роберт, уклоняясь от излишне прямолинейного вопроса друга.
– Нет, – ответил Майкл, не пытаясь скрыть раздражение, – но я справлюсь.
Роберт вздохнул:
– Я надеялся, что ты по крайней мере придешь к какому-то выводу, до сих пор это еще никому не удавалось.
Чем более трудным и важным был шифр, тем больше специалистов из «черного кабинета» привлекали к работе над ним. Майкл не знал их имен. Вероятно, этот шифр, записанный кириллицей, очень важен, если учесть, какое внимание ему уделяют.
Значит, Майкл должен первым делом заняться именно им. Ему нравилось быть первым, и он предполагал, что Роберт не случайно сообщил ему о том, что многие уже сдались.
Подумав об этом, Майкл улыбнулся. Его друг не походил на змею, которая до того запуталась в собственных кольцах, что могла укусить сама себя за хвост. И все же было в этот момент дело, которое еще больше интриговало Хоторна. Еще одна тайна – эта незабываемая миссис Эстерли.
Когда она придет к Бэбби со своей книгой, он непременно будет там. Возможно, увидев женщину еще раз, он сумеет разгадать ее тайну, и его влечение к ней пройдет. К тому же на этот раз он увидит ее при свете дня. Наверняка она окажется всего лишь еще одной привлекательной женщиной.
Майкл улыбнулся и поднял бокал, глядя на Роберта. Старый приятель посмотрел на него вопросительно, но тоже отсалютовал Майклу своим бокалом.
Глава 7
Мудрая куртизанка никогда не позволит
страсти возобладать над другими чувствами.
Из «Записок» Августина X
Благодаря множеству искусных ремесленников Силбери-Виллидж не была каким-то забытым Богом захолустьем, во всяком случае, идущие в Лондон почтовые кареты останавливались там дважды в неделю. Это было очень удобно, ведь Маргарет не нужно было идти пешком до ближайшего перекрестка, чтобы уехать оттуда в столицу.
От коттеджа до остановки почтовой кареты совсем недалеко, а уж весенним утром и подавно было приятно прогуляться. Казалось, вся деревня наслаждается погожим днем. Еще бы, воздух чистый и бодрящий. Все окна в домах распахнуты, яркие цветы радуют глаз пестротой красок, прохожие обмениваются приветливыми улыбками.
Прижимая к груди завернутую в бумагу книгу, Маргарет радостно отвечала на приветствия.
Ее путь лежал к гостинице, возле которой останавливалась лондонская почтовая карета. Неожиданно ее окликнули две женщины, встречи с которыми она больше всего хотела бы избежать. Тяжело вздохнув, Маргарет обернулась и стала ждать, пока дамы подойдут к ней.
– Дочка сказала, что вы едете в Лондон, миссис Эстерли. – Сара Харрингтон одобрительно улыбнулась Маргарет.
Она прогуливалась в сопровождении Энн Ковинг. Сторонний наблюдатель наверняка принял бы их за подруг, между тем они были сестрами, хоть и совершенно не походили друг на друга.
Сара, высокая и худая, предпочитала темные цвета. Энн, напротив, была невысокой толстушкой и обожала одежду ярких оттенков. Узкое, со впалыми щеками лицо Сары всегда было озарено улыбкой. Выражение пухленькой физиономии Энн, как обратила внимание Маргарет, было вечно недовольным, словно она только что узнала какую-то неприятную новость.
– Абигайль говорит, вас ждет там какое-то приключение, – прищурив глаза, заявила Энн.
– Я хочу навестить друзей, – объяснила Маргарет. Ложь, но в ней хотя бы есть доля правды, ведь Маргарет действительно собиралась заночевать у Мод и Сэмюела Плоджеттов, покончив со всеми делами.
– Кажется, вы уже второй раз после того страшного пожара едете в Лондон, не так ли? – полюбопытствовала Сара.
– Какой ужас вот так потерять мужа, – вздохнула Энн.
Маргарет кивнула, но говорить ничего не стала. Похоже, Энн доставляет удовольствие то и дело вспоминать ту трагедию и говорить о ней. А будь с ней связана какая-то история, Энн с удовольствием поведала бы ее всем соседям. Чем страшнее и отвратительнее, тем лучше.
– Дороти делает большие успехи в чтении, – сказала Маргарет Саре, надо же было хоть как-то сменить тему разговора. – Уверена, вы можете гордиться дочерью.
Лицо Сары зарделось от удовольствия.
– А Абигайль хорошо рисует, – обращаясь уже к Энн, проговорила Маргарет. Правда, она не стала рассказывать матери Абигайль, что ее дочь – весьма неприятная девочка. Если кто-то из учениц начинал плакать, то можно было не сомневаться: это Абигайль ущипнула ее. Пролилась чернильница – без сомнения, дело рук Абигайль. К тому же девочка унаследовала от матери привычку сплетничать. Причем ее не интересовало, правду она говорит или нет.
Краем глаза Маргарет заметила, как на углу улицы показалась почтовая карета. Кивнув на прощание собеседницам, она зашагала к гостинице, испытывая невероятное облегчение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Красивая женщина, впрочем, разве мало в Лондоне красивых женщин? Причем не только англичанок, но и иностранок, приезжающих в Британию со всех концов света. Временами казалось, что Лондон становится центром вселенной, а населяющие его женщины – сверкающими звездами на небесах.
Но что же тогда так привлекло его в ней? В верхнем ящике стола Майкл держал ее поношенную перчатку. Сколько раз с той памятной ночи он вынимал ее оттуда и в задумчивости разглядывал! Бред какой-то, это совершенно не в его духе! Такое поведение нерационально.
Ну почему именно эта женщина, и только она? Майкл никак не мог понять, почему ни одна из кандидаток на роль невесты не очаровала его подобным образом.
А ведь он обычно получал удовольствие от общения с женщинами! Но ни одна из них не казалась ему столь же необходимой для благополучного существования, как еда или вода. Страсть занимала в уме Майкла лишь второе место после товарищеских отношений. Да, страсть – вещь приятная, хорошо, когда она есть, но и без нее можно жить.
Да, вероятно, его чувство к ней – это и впрямь страсть.
Или любопытство. Только Майкла поражала его сила.
– Она продает коллекцию книг, – наконец сказал он. – Книг с весьма откровенным содержанием. «Записки» Августина X.
Роберт несколько мгновений молчал, задумчиво разглядывая бренди в своем бокале.
– Я уже слышал об этих книгах. – Он покачал головой, словно старался отогнать неприятное воспоминание, а затем уныло улыбнулся. – Боюсь, не припомню теперь, что с ними связано.
– Ну да, вспомнить что-то нелегко, особенно если учесть, сколько тайн скрывается в твоей голове, – поддразнил его Хоторн.
– Я всего лишь младший секретарь, – с усмешкой промолвил Роберт.
– Надо полагать, все эти разговоры о твоих тайных агентах – не более чем сплетни? – с сомнением спросил Майкл.
– Тебе уже удалось разобраться с шифром на кириллице? – с улыбкой поинтересовался Роберт, уклоняясь от излишне прямолинейного вопроса друга.
– Нет, – ответил Майкл, не пытаясь скрыть раздражение, – но я справлюсь.
Роберт вздохнул:
– Я надеялся, что ты по крайней мере придешь к какому-то выводу, до сих пор это еще никому не удавалось.
Чем более трудным и важным был шифр, тем больше специалистов из «черного кабинета» привлекали к работе над ним. Майкл не знал их имен. Вероятно, этот шифр, записанный кириллицей, очень важен, если учесть, какое внимание ему уделяют.
Значит, Майкл должен первым делом заняться именно им. Ему нравилось быть первым, и он предполагал, что Роберт не случайно сообщил ему о том, что многие уже сдались.
Подумав об этом, Майкл улыбнулся. Его друг не походил на змею, которая до того запуталась в собственных кольцах, что могла укусить сама себя за хвост. И все же было в этот момент дело, которое еще больше интриговало Хоторна. Еще одна тайна – эта незабываемая миссис Эстерли.
Когда она придет к Бэбби со своей книгой, он непременно будет там. Возможно, увидев женщину еще раз, он сумеет разгадать ее тайну, и его влечение к ней пройдет. К тому же на этот раз он увидит ее при свете дня. Наверняка она окажется всего лишь еще одной привлекательной женщиной.
Майкл улыбнулся и поднял бокал, глядя на Роберта. Старый приятель посмотрел на него вопросительно, но тоже отсалютовал Майклу своим бокалом.
Глава 7
Мудрая куртизанка никогда не позволит
страсти возобладать над другими чувствами.
Из «Записок» Августина X
Благодаря множеству искусных ремесленников Силбери-Виллидж не была каким-то забытым Богом захолустьем, во всяком случае, идущие в Лондон почтовые кареты останавливались там дважды в неделю. Это было очень удобно, ведь Маргарет не нужно было идти пешком до ближайшего перекрестка, чтобы уехать оттуда в столицу.
От коттеджа до остановки почтовой кареты совсем недалеко, а уж весенним утром и подавно было приятно прогуляться. Казалось, вся деревня наслаждается погожим днем. Еще бы, воздух чистый и бодрящий. Все окна в домах распахнуты, яркие цветы радуют глаз пестротой красок, прохожие обмениваются приветливыми улыбками.
Прижимая к груди завернутую в бумагу книгу, Маргарет радостно отвечала на приветствия.
Ее путь лежал к гостинице, возле которой останавливалась лондонская почтовая карета. Неожиданно ее окликнули две женщины, встречи с которыми она больше всего хотела бы избежать. Тяжело вздохнув, Маргарет обернулась и стала ждать, пока дамы подойдут к ней.
– Дочка сказала, что вы едете в Лондон, миссис Эстерли. – Сара Харрингтон одобрительно улыбнулась Маргарет.
Она прогуливалась в сопровождении Энн Ковинг. Сторонний наблюдатель наверняка принял бы их за подруг, между тем они были сестрами, хоть и совершенно не походили друг на друга.
Сара, высокая и худая, предпочитала темные цвета. Энн, напротив, была невысокой толстушкой и обожала одежду ярких оттенков. Узкое, со впалыми щеками лицо Сары всегда было озарено улыбкой. Выражение пухленькой физиономии Энн, как обратила внимание Маргарет, было вечно недовольным, словно она только что узнала какую-то неприятную новость.
– Абигайль говорит, вас ждет там какое-то приключение, – прищурив глаза, заявила Энн.
– Я хочу навестить друзей, – объяснила Маргарет. Ложь, но в ней хотя бы есть доля правды, ведь Маргарет действительно собиралась заночевать у Мод и Сэмюела Плоджеттов, покончив со всеми делами.
– Кажется, вы уже второй раз после того страшного пожара едете в Лондон, не так ли? – полюбопытствовала Сара.
– Какой ужас вот так потерять мужа, – вздохнула Энн.
Маргарет кивнула, но говорить ничего не стала. Похоже, Энн доставляет удовольствие то и дело вспоминать ту трагедию и говорить о ней. А будь с ней связана какая-то история, Энн с удовольствием поведала бы ее всем соседям. Чем страшнее и отвратительнее, тем лучше.
– Дороти делает большие успехи в чтении, – сказала Маргарет Саре, надо же было хоть как-то сменить тему разговора. – Уверена, вы можете гордиться дочерью.
Лицо Сары зарделось от удовольствия.
– А Абигайль хорошо рисует, – обращаясь уже к Энн, проговорила Маргарет. Правда, она не стала рассказывать матери Абигайль, что ее дочь – весьма неприятная девочка. Если кто-то из учениц начинал плакать, то можно было не сомневаться: это Абигайль ущипнула ее. Пролилась чернильница – без сомнения, дело рук Абигайль. К тому же девочка унаследовала от матери привычку сплетничать. Причем ее не интересовало, правду она говорит или нет.
Краем глаза Маргарет заметила, как на углу улицы показалась почтовая карета. Кивнув на прощание собеседницам, она зашагала к гостинице, испытывая невероятное облегчение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89