А если они каким-то образом узнают, то попытаются заставить ее немедленно выйти за него. Или, того хуже, попытаются как-то навредить ему. Бог свидетель, он, негодяй, заслужил наказание, но она не могла его предать.
Подъезжая к особняку, Джульет вдруг поняла, что солнце уже заходит – солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь ветви деревьев, на мгновение ослепили ее. О Господи, она вернулась слишком поздно! Да-да, поздно... Грифф и Розалинда наверняка уже вернулись.
Джульет подъехала к двери оранжереи, где ее должна была ждать Полли, но горничной там не оказалось. Быстро спешившись, она привязала лошадь к ближайшему дереву и вошла в дом. Ей следовало незаметно пробраться в свою спальню, а затем сказать Полли, чтобы та отвела лошадь в конюшню.
Благополучно добравшись до двери спальни, Джульет вздохнула с облегчением. Открыла дверь – и в ужасе замерла.
– Черт побери, где вы были?! – прогремел Грифф, сидевший в кресле у камина. – Мы тут с ума сходим от беспокойства!
Джульет судорожно сглотнула. Сердце ее гулко колотилось в груди. Осмотревшись, она увидела в углу комнаты Полли; горничную явно не выпускали из спальни, поэтому она и не смогла предупредить Джульет. На кровати же сидела бледная как полотно Розалинда.
Взяв себя в руки, девушка переступила порог. Посмотрев на Гриффа с невозмутимым видом, проговорила:
– Я ездила кататься. А что такое?
Поднявшись на ноги, Грифф закричал:
– Вы должны были отдыхать, а не разъезжать по окрестностям! К тому же одна, – добавил он вполголоса.
– Сегодня я почувствовала себя гораздо лучше, вот и решила прогуляться, – ответила Джульет.
Грифф пристально посмотрел на нее.
– А Розалинда сказала мне сегодня утром, что вы чувствовали себя ужасно, едва голову могли поднять.
Джульет вздохнула, а ее сестра тихонько застонала – увы, они не сумели толком договориться.
– Видите ли, я... м-м...
– Полли, можешь идти, – сказал Грифф, и горничная поспешно удалилась.
Когда дверь за служанкой закрылась, Грифф скрестил на груди руки и проговорил:
– Что здесь происходит? Что вы задумали? – Повернувшись к жене, он продолжал: – Я не идиот, вы это знаете. Джульет никогда и дня не болела, а тут вдруг пролежала в постели целую неделю. И даже не позволила позвать доктора. Я думал, что могу доверять вам, но, очевидно, я ошибался. Вы обе строите какие-то козни за моей спиной. И я желаю знать почему!
Розалинда по-прежнему молчала. Джульет же, пожав плечами, сказала:
– Я еще не была готова покинуть Шропшир, вот и все. Поэтому я сделала вид, что больна.
– Имеет ли это какое-то отношение к негодяю Темплмору? – Лицо Гриффа приобрело багровый оттенок, что не предвещало ничего хорошего. – Вы сейчас тайно встречались с ним, так? А я все удивлялся, что он постоянно отсутствует. Теперь я знаю, в чем дело.
– Вы ошибаетесь! – заявила Джульет.
О Господи, неужели у нее на лице все написано? Или он просто догадался?
– Все это время вы делали вид, что больны, а сами тайно встречались с Темплмором. Проклятие! Джульет, я был о вас лучшего мнения. Но я не позволю ему воспользоваться вами, как это сделал его брат. В жизни не встречал таких негодяев. Когда я доберусь до этого ублюдка...
– Грифф, пожалуйста... – перебила Джульет, встревожившись.
– Барон ни в чем не виноват. Он не имеет никакого отношения к болезни Джульет, – неожиданно вмешалась Розалинда. – Сестра сделала это ради меня.
Джульет с облегчением вздохнула.
– Розалинда, тебе не нужно...
– Все в порядке, дорогая. Не стоит выгораживать меня.
Грифф внимательно посмотрел на жену. Повернувшись к Джульет, спросил:
– Значит, лорд Темплмор не имеет к этому отношения?
– Совершенно никакого, – солгала она.
– И теперь вы обе готовы вернуться в Лондон?
– Я как раз собиралась сказать, что нам пора возвращаться, – ответила Джульет. – Я отправилась кататься именно потому, что устала сидеть в четырех стенах. И теперь я готова ехать в Лондон в любой момент.
Грифф кивнул, очевидно, удовлетворенный этим ответом.
– Очень хорошо. – Он протянул руку жене. – Теперь идем, Розалинда, и пусть Джульет собирает свои вещи. Думаю, нам с вами нужно кое-что обсудить наедине.
Как только дверь за ними закрылась, Джульет со стоном рухнула на постель. Что ж, теперь у нее нет выбора. Они возвращаются в Лондон. Она приняла решение, и уже поздно его менять.
Впорхнув в комнату, Розалинда сразу же направилась в гардеробную. Шагавший следом Грифф в очередной раз нахмурился – жена явно что-то скрывала от него. Но что именно? Со дня их свадьбы она всегда была правдивой с ним, никогда ничего не делала за его спиной. А сейчас у нее появились какие-то тайны, и это очень его тревожило.
Грифф вошел в гардеробную. Его жена снимала с вешалок платья и аккуратно скалывала их на столик.
– Розалинда... – Он подошел к ней сзади. – Розалинда, что все это значит?
Она обернулась к нему с притворной улыбкой.
– Дорогой, что вы имеете в виду? Вы же сказали, что мы возвращаемся в Лондон. Вот я и собираюсь.
– Почему вы попросили Джульет сказаться больной? Чтобы задержаться здесь подольше?
Розалинда отвела глаза.
– Вам покажется, что это ужасно глупо.
Глупо? О Господи, как он на это надеялся. С глупостью он готов смириться.
– Я вас слушаю, Розалинда.
– Видите ли, я подумала, что, может быть, здешний воздух пойдет мне на пользу. Поможет забеременеть, понимаете? Я давно подозревала, что отвратительный лондонский воздух плохо влияет на меня.
Он почувствовал облегчение. А потом его вдруг осенило.
– Почему вы тогда не попросили меня отвезти вас в Суон-Парк или даже в замок? Нам же не обязательно проводить все время в городе.
– Мне бы не хотелось отрывать вас от дел, – ответила Розалинда. – К тому же мне нравится жить в Лондоне. Но после того как мы приехали сюда... ну, я просто подумала, что пребывание здесь может быть воодушевляющим.
– Воодушевляющим?..
– Да. – Она робко улыбнулась. – И вы должны признать, что без ваших постоянных отъездов по делам компании мы прекрасно провели время вместе.
Ему очень хотелось верить жене. Боже, как ему хотелось ей верить. Но увы, ее объяснения звучали неубедительно. Розалинда терпеть не могла провинцию и обожала лондонскую суету и столичные развлечения.
– Но что особенного в Чарнвуде? – допытывался Грифф. – Хозяина почти никогда нет дома, а слуги не могут даже нагреть воду... Не понимаю, почему вы находите Чарнвуд более «воодушевляющим», чем ваш собственный дом. И если дело только в этом, то почему же не сказать, что вы хотите здесь задержаться? Зачем затевать весь этот обман? Я бы с радостью выполнил вашу просьбу.
– Нет, вы бы заявили, что у вас слишком много дел и вы не можете тут остаться.
Грифф понял, что жена права. Но все же зайти так далеко, чтобы заставить сестру разыгрывать больную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68