Но когда дело касалось Хелены, его разум всегда отправлялся в отпуск. Он подался вперед, не в силах оторвать взгляд от ее пылающих щек и дрожащего подбородка. А ее рот – ее прекрасный сочный рот, приоткрытый от тяжелого дыхания…
– Проклятие, – прохрипел он, и его губы накрыли ее рот.
Губы Хелены пахли гвоздикой, они были нежными, как пух лебедя. И хотя Дэниел повторял про себя, что не должен ее целовать, он никак не мог от нее оторваться. Он воспользовался ее готовностью и теперь с наслаждением изучал шелковую мягкость и влажность ее рта, все то, о чем он иногда осмеливался мечтать.
Он хотел поцеловать Хелену с тех самых пор, когда впервые ступил на террасу Свен-Парка прошлым летом. Теперь его желание возросло настолько, что он был не в силах остановиться, пусть даже потом она даст ему пощечину или снова станет холодной как ледышка.
Но, похоже, она ничего подобного не сделает. Поначалу Хелена замерла, но затем вдруг превратилась в восхитительную горящую желанием женщину, с восторгом отвечающую на его ласки.
– Вот так, Хелена. Расслабься, – пробормотал он, когда, наконец, смог от нее оторваться.
Хелене захотелось рассмеяться. Разве она может расслабиться, когда он целует ее так, как ни один мужчина, ни разу не целовал? Она была ошеломлена, заинтригована… возбуждена. Каким-то образом Дэниелу удалось ее обезоружить, прежде чем она начала сопротивляться, а теперь было уже поздно. Все, чего ей хотелось, – это чтобы он никогда не останавливался, вечно лаская ее рот, согревая его своим дыханием, сводя ее с ума.
Когда Дэниел провел языком по ее губам, Хелена вздрогнула. Она отпрянула назад и увидела, как жадно горят его глаза. Он взял ее за подбородок и начал водить большим пальцем по ее нижней губе.
– На этот раз приоткрой свой ротик, детка, – прошептал он. Она не успела перевести дух, как он начал целовать ее снова, все еще держа за подбородок. Он опять коснулся языком ее губ. Она повиновалась. В тот момент, когда она разжала губы, его язык проник внутрь и встретился с ее языком. На задворках сознания мелькнула мысль, что в правилах миссис Нанли ничего не сказано о том, можно ли позволять мужчине такие поцелуи, но это ее уже не волновало. Это было чудесно. Дэниел целовал ее так горячо, так страстно. Он то прикасался к ее губам, то впивался в них, лаская языком все ее тайные уголки. Горячая волна заставила ее дрожать от восторга. Он поднял ее и посадил к себе на колени. Хелена почувствовала под собой его упругие ноги и в панике отпрянула.
– Вы должны прекратить это, – слабым голосом сказала она, упираясь руками в его грудь.
– Я так не думаю. – Он оторвался от ее губ, спустился ниже и начал целовать ее шею. – А ты уверена, что этого хочешь?
Гордость подсказывала Хелене, что она должна сопротивляться, как любая благородная леди. Но удивительное чувство внутри ее заставляло не только позволять ему эти ласки, но и отвечать на них. Она поняла, как Розалинд ввязалась в неприятности с Гриффом до свадьбы.
Он нежно целовал ее в шею, потом начал забавляться губами с ее ухом. Его бакенбарды щекотали кожу. Ее дрожь стала еще сильнее.
– Пожалуйста, Дэниел… Не надо, – прерывающимся голосом бормотала Хелена, не отпуская при этом лацканы его сюртука.
Он усмехнулся:
– Кажется, тебе придется попросить меня получше. Девочка, ты же сама хотела узнать, вокруг чего поднимается столько шума…
– Я… я этого не говорила. Это ты сказал.
– Да, но ведь ты думала об этом? – Он дотронулся до ее мочки языком, и у Хелены перехватило дыхание. Неужели такие странные вещи могут быть настолько приятными? – И держу пари, не один раз.
Руки Дэниела поглаживали ее спину, отчего по ее телу забегали мурашки. А что, если он положит ей руку на грудь, как тот мужчина на улице? Она застонала – это правда, она хотела узнать об этом больше.
– Может быть, мне действительно… немного интересно, но это не значит, что я хочу… что ты должен…
– Если тебе не нравится, скажи мне, – бормотал он. – Отпусти мой сюртук. Дай мне пощечину. Я это как-нибудь переживу.
Последнее, что ей хотелось сделать, – это дать ему пощечину, и нахал об этом знал.
Он прижался приоткрытыми губами к ее уху:
– Это такая ничтожная плата за возможность поцеловать тебя. – Он снова начал покусывать ее мочку. – Девочка моя, ты такая аппетитная, так бы и съел тебя. Как давно мне этого хотелось…
Смутная картина того, как он гладит и целует ее обнаженное тело – все без остатка, – возникла в ее сознании, и это привело ее в чувство. Ему не привыкать ласкать обнаженных женщин, разве нет?
– Думаю, я не первая, кто слышит от тебя эти слова.
– Поверь мне, ты для меня самая желанная из всех женщин на земле. И единственная, кому я об этом говорил.
А может, он смотрит на нее как на светскую даму, победу над которой ему было бы лестно одержать? Встревоженная этой мыслью, Хелена попыталась встать с его колен, но Дэниел ее не отпустил. Он взял ее лицо руками и посмотрел ей в глаза.
– Видимо, с тобой лучше вообще не говорить, ты все понимаешь неправильно. – Он поцеловал ее в кончик носа и перешел на шепот: – Хоть раз в жизни позволь себе чувствовать. Просто чувствовать.
Он снова начал целовать ее, проник языком ей в рот, заставил ее затрепетать. Он так хорошо умел это делать… Особенно когда целовал ее медленно, не торопясь, как будто имел на это полное право. Наверное, так он и думает, раз она позволяет ему все с таким бесстыдством. Одной рукой Дэниел откинул ее голову, зарылся пальцами в волосы, его рот стал еще более настойчивым и жадным.
Хелене было трудно дышать, и все, что она могла сделать, – это поддаться ему, потакать его грубым ласкам, дерзким губам…
Стук в дверь прервал ее наваждение.
– Сэр? – позвал мужской голос. – С вашей женой все в порядке?
Хелена отпрянула от Дэниела.
– Это хозяин, черт бы его побрал! – прорычал Дэниел. – Все хорошо! – отозвался он, глядя на нее с таким напряжением, которого она в нем и не подозревала. – Полна впечатлений, да, девочка? Может быть, ездить верхом ты и не можешь, зато целуешься дьявольски хорошо. Гораздо лучше, чем можно ожидать от такой возвышенной леди.
Нотки триумфа в его голосе не понравились Хелене. Она попыталась вскочить, но нога в очередной раз ее подвела, и она упала на пол. Изрыгая проклятия, Дэниел поднял ее, как тряпичную куклу, и посадил на диван рядом с собой.
– Оставайся здесь, – приказал он. В дверь снова постучали.
– Могу я войти? – прокричал хозяин.
– Входите!
Когда дверь открылась, Хелена сидела рядом с Дэниелом настолько спокойно, насколько могла, учитывая обстоятельства. И все же ее лицо выражало смятение. Ей хотелось достать платок Дэниела, который затерялся где-то в складках юбки, и спрятать в него лицо, но это выглядело бы слишком подозрительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Проклятие, – прохрипел он, и его губы накрыли ее рот.
Губы Хелены пахли гвоздикой, они были нежными, как пух лебедя. И хотя Дэниел повторял про себя, что не должен ее целовать, он никак не мог от нее оторваться. Он воспользовался ее готовностью и теперь с наслаждением изучал шелковую мягкость и влажность ее рта, все то, о чем он иногда осмеливался мечтать.
Он хотел поцеловать Хелену с тех самых пор, когда впервые ступил на террасу Свен-Парка прошлым летом. Теперь его желание возросло настолько, что он был не в силах остановиться, пусть даже потом она даст ему пощечину или снова станет холодной как ледышка.
Но, похоже, она ничего подобного не сделает. Поначалу Хелена замерла, но затем вдруг превратилась в восхитительную горящую желанием женщину, с восторгом отвечающую на его ласки.
– Вот так, Хелена. Расслабься, – пробормотал он, когда, наконец, смог от нее оторваться.
Хелене захотелось рассмеяться. Разве она может расслабиться, когда он целует ее так, как ни один мужчина, ни разу не целовал? Она была ошеломлена, заинтригована… возбуждена. Каким-то образом Дэниелу удалось ее обезоружить, прежде чем она начала сопротивляться, а теперь было уже поздно. Все, чего ей хотелось, – это чтобы он никогда не останавливался, вечно лаская ее рот, согревая его своим дыханием, сводя ее с ума.
Когда Дэниел провел языком по ее губам, Хелена вздрогнула. Она отпрянула назад и увидела, как жадно горят его глаза. Он взял ее за подбородок и начал водить большим пальцем по ее нижней губе.
– На этот раз приоткрой свой ротик, детка, – прошептал он. Она не успела перевести дух, как он начал целовать ее снова, все еще держа за подбородок. Он опять коснулся языком ее губ. Она повиновалась. В тот момент, когда она разжала губы, его язык проник внутрь и встретился с ее языком. На задворках сознания мелькнула мысль, что в правилах миссис Нанли ничего не сказано о том, можно ли позволять мужчине такие поцелуи, но это ее уже не волновало. Это было чудесно. Дэниел целовал ее так горячо, так страстно. Он то прикасался к ее губам, то впивался в них, лаская языком все ее тайные уголки. Горячая волна заставила ее дрожать от восторга. Он поднял ее и посадил к себе на колени. Хелена почувствовала под собой его упругие ноги и в панике отпрянула.
– Вы должны прекратить это, – слабым голосом сказала она, упираясь руками в его грудь.
– Я так не думаю. – Он оторвался от ее губ, спустился ниже и начал целовать ее шею. – А ты уверена, что этого хочешь?
Гордость подсказывала Хелене, что она должна сопротивляться, как любая благородная леди. Но удивительное чувство внутри ее заставляло не только позволять ему эти ласки, но и отвечать на них. Она поняла, как Розалинд ввязалась в неприятности с Гриффом до свадьбы.
Он нежно целовал ее в шею, потом начал забавляться губами с ее ухом. Его бакенбарды щекотали кожу. Ее дрожь стала еще сильнее.
– Пожалуйста, Дэниел… Не надо, – прерывающимся голосом бормотала Хелена, не отпуская при этом лацканы его сюртука.
Он усмехнулся:
– Кажется, тебе придется попросить меня получше. Девочка, ты же сама хотела узнать, вокруг чего поднимается столько шума…
– Я… я этого не говорила. Это ты сказал.
– Да, но ведь ты думала об этом? – Он дотронулся до ее мочки языком, и у Хелены перехватило дыхание. Неужели такие странные вещи могут быть настолько приятными? – И держу пари, не один раз.
Руки Дэниела поглаживали ее спину, отчего по ее телу забегали мурашки. А что, если он положит ей руку на грудь, как тот мужчина на улице? Она застонала – это правда, она хотела узнать об этом больше.
– Может быть, мне действительно… немного интересно, но это не значит, что я хочу… что ты должен…
– Если тебе не нравится, скажи мне, – бормотал он. – Отпусти мой сюртук. Дай мне пощечину. Я это как-нибудь переживу.
Последнее, что ей хотелось сделать, – это дать ему пощечину, и нахал об этом знал.
Он прижался приоткрытыми губами к ее уху:
– Это такая ничтожная плата за возможность поцеловать тебя. – Он снова начал покусывать ее мочку. – Девочка моя, ты такая аппетитная, так бы и съел тебя. Как давно мне этого хотелось…
Смутная картина того, как он гладит и целует ее обнаженное тело – все без остатка, – возникла в ее сознании, и это привело ее в чувство. Ему не привыкать ласкать обнаженных женщин, разве нет?
– Думаю, я не первая, кто слышит от тебя эти слова.
– Поверь мне, ты для меня самая желанная из всех женщин на земле. И единственная, кому я об этом говорил.
А может, он смотрит на нее как на светскую даму, победу над которой ему было бы лестно одержать? Встревоженная этой мыслью, Хелена попыталась встать с его колен, но Дэниел ее не отпустил. Он взял ее лицо руками и посмотрел ей в глаза.
– Видимо, с тобой лучше вообще не говорить, ты все понимаешь неправильно. – Он поцеловал ее в кончик носа и перешел на шепот: – Хоть раз в жизни позволь себе чувствовать. Просто чувствовать.
Он снова начал целовать ее, проник языком ей в рот, заставил ее затрепетать. Он так хорошо умел это делать… Особенно когда целовал ее медленно, не торопясь, как будто имел на это полное право. Наверное, так он и думает, раз она позволяет ему все с таким бесстыдством. Одной рукой Дэниел откинул ее голову, зарылся пальцами в волосы, его рот стал еще более настойчивым и жадным.
Хелене было трудно дышать, и все, что она могла сделать, – это поддаться ему, потакать его грубым ласкам, дерзким губам…
Стук в дверь прервал ее наваждение.
– Сэр? – позвал мужской голос. – С вашей женой все в порядке?
Хелена отпрянула от Дэниела.
– Это хозяин, черт бы его побрал! – прорычал Дэниел. – Все хорошо! – отозвался он, глядя на нее с таким напряжением, которого она в нем и не подозревала. – Полна впечатлений, да, девочка? Может быть, ездить верхом ты и не можешь, зато целуешься дьявольски хорошо. Гораздо лучше, чем можно ожидать от такой возвышенной леди.
Нотки триумфа в его голосе не понравились Хелене. Она попыталась вскочить, но нога в очередной раз ее подвела, и она упала на пол. Изрыгая проклятия, Дэниел поднял ее, как тряпичную куклу, и посадил на диван рядом с собой.
– Оставайся здесь, – приказал он. В дверь снова постучали.
– Могу я войти? – прокричал хозяин.
– Входите!
Когда дверь открылась, Хелена сидела рядом с Дэниелом настолько спокойно, насколько могла, учитывая обстоятельства. И все же ее лицо выражало смятение. Ей хотелось достать платок Дэниела, который затерялся где-то в складках юбки, и спрятать в него лицо, но это выглядело бы слишком подозрительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80