– Стараешься наверстать пропущенные сплетни, мама? – спросил Гас Уэйден, не спускавший глаз со своего кузена графа Трента, моля Бога, чтобы парнишка не опозорился при виде блюда горячих тушеных почек, с которого Тео только что снял крышку.
– А еще она пишет вот что! – сказала их мать, поворачивая послание леди Бланд ближе к свету. – Этот каретник.. Теодор, как его фамилия? – Она поднесла письмо к глазам Тео.
Тео взглянул на письмо, накладывая почки на свою тарелку.
– Шиллибир, – произнес он. – Он держит неплохую платную конюшню на Бери-стрит.
– Ну, конечно, Шиллибир, – улыбнулась Уинни. – Однако очень странно, что леди Бланд пишет, будто он изобрел эту вещь…
Тео, уже с набитым ртом, протянул руку и пощелкал пальцами.
Уинни отдала ему письмо.
– Омнибус, мама, – заглянув в письмо и проглотив пищу. сказал Тео. – В Париже они повсюду ходят. Мы с Гасом разок ездили на омнибусе.
– Правда, дорогой? – удивилась Уинни. – Так вот сейчас собираются пустить такую штуку по Нью-роуд. Он будет брать по двадцать пассажиров за один раз. Стоимость проезда – один шиллинг шесть пенсов.
– А если ехать на крыше, то всего один шиллинг, – поправил Тео, бросая взгляд на лорда Трента. – Уверен, что именно там ездят самые храбрые парни, не так ли, Майкл? Правда, там качает, как на борту корабля в море, но… Извини, Майкл, наверное, ты хотел взять этот кусочек? – продолжал Тео, подцепив последний кусок копченой селедки и шлепнув его на тарелку Майкла.
Майкл издал какой-то сдавленный звук и закрыл глаза.
Уинни, отшвырнув письмо, немедленно подбежала к нему, чуть не сбив с ног миссис Пенуорти, которая несла миску вареных яиц. Склонившись над Майклом, она театральным жестом приложила руку к его лбу.
– Ах, дитя мое, ты выглядишь ужасно! У тебя температура? Горло болит? Или это легкие? Умоляю, только не заболей! Ведь у тебя еще даже нет наследника!
– Наследника? – сдавленным голосом пробормотал Майкл.
– Он не здоров, мама, но это не смертельно, – насмешливо произнес Тео.
– Все равно Раннок будет считать, что это моя вина! – пожаловалась Уинни. – Он рассердится и скажет, что я, наверное, плохо следила за всеми вами, хотя я уверена, что пыталась это сделать.
Было совершенно ясно, что Уинни знает за собой свою вину, потому что строгостью она никогда не отличалась и внимание ее с легкостью отключалось от ее обязанностей.
– Майкл уже почти совершеннолетний, мама, – напомнил ей Гас. – И я уверен, что ни Эви, ни Эллиот не рассчитывают на то, что ты будешь за кем-то следить.
– Тебе бы лучше снова лечь в постель, дружище, – посоветовал Тео, указывая вилкой в направлении кузена.
Майкл поднялся, не очень твердо держась на ногах, и Уинни беспомощно опустилась в кресло. Она перевела взгляд с одного своего сына на другого, и на ее лице появилось лукавое выражение.
– Я прекрасно понимаю, как все это произошло, – сердито сказала она, как только Майкл вышел из комнаты. – И не смейте изображать передо мной святую невинность! Майкл еще слишком молод для вашей компании никчемных шалопаев. А этот Бентли Ратледж! Я его удушу собственными руками! Где этот мерзавец?
Гас и Тео пожали плечами в тот самый момент, когда на стол упала тень подошедшей Фредерики.
– Доброе утро, – поздоровалась она. Джентльмены сразу же встали, и Тео выдвинул для нее стул. – Если вы ищете Майкла, то он только что прошел мимо меня вверх по лестнице.
– Не Майкла, – с театральной интонацией произнес Тео. – Ратледжа. Мама поклялась его убить.
Фредерика охнула.
– Нет, только не это, – приподнимаясь со стула, проговорила она. – По правде говоря, Уинни, это не он… это все я сама…
Уинни оборвала ее:
– Дорогая, ты слишком добра, если бросаешься на защиту этих негодяев. Но Ратледж – скверный, безнравственный парень. И я абсолютно уверена, что вчера вечером они все вчетвером были пьяны.
– Вот как? – Фредерика снова уселась на стул и спрятала под столом дрожащие руки.
В этот момент по лестнице поднялась миссис Пенуорти с кофейником в руках и остановилась за спиной Фредерики.
– Вам нужен мистер Ратледж, миссис Уэйден? – спросила она, наливая кофе в чашку. – Очень странно, но Тесс говорит, что он уехал без чемодана и что, видимо, не спал, потому что его постель ни капельки не смята.
Фредерика неожиданно поперхнулась. Тео дружески похлопал ее по спине.
– Все в порядке, Фредди? – спросил он. Фредерика, на глазах которой выступили слезы, зажала рукой рот и пролепетала, опустив глаза:
– Как… как вы думаете, что могло случиться с мистером Ратледжем?
– Трудно сказать, – задумчиво произнес Гас.
– Могу с уверенностью предположить, что из «Объятий Роутема» он вчера вернулся, – заявил Тео. – Мы оставили его на террасе, когда он…
– Из «Объятий Роутема»? – перебила его Уинни. – Из этой убогой придорожной пивной?
– Да, мама, –усмехнулся он. – Во всяком случае, мы поднялись наверх раньше, чем он. – Он повернулся к брату: – Тео, надеюсь, ты не запер за собой дверь?
– Кто-то это сделал, – вмешалась миссис Пенуорти. – Потому что утром дверь была заперта.
– Фредди! – Гас встревоженно взглянул на нее. – Фредди, не ты ли, случайно, вернулась вчера очень поздно?
У Фредди задрожала нижняя губа.
– Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?
Гас как-то странно посмотрел на нее:
– Ничего, Фредди. Совсем ничего. Просто я знаю, что ты иногда любишь прогуляться вечером. – Он пытался через стол подмигнуть ей так, чтобы не заметила мать. – И я подумал, вернее, понадеялся, что ты оставила дверь незапертой, как ты это иногда делаешь.
Уинни отмела рукой все его предположения.
– Ах, Гас, разве ты не помнишь, что малышка вчера легла в постель с головной болью сразу после ужина?
– Совершенно верно, – поспешно согласился Гас. – И я надеюсь, Фредди, что ты теперь уже поправилась.
Но Тео не обратил внимания на притворную головную боль Фредди.
– Что же это получается? Значит, мы заперли двери и не пустили гостя в дом? – вмешался он.
– Не смеши меня, – хмыкнула Уинни. – Бентли Ратледж не гость.
Гас рассмеялся:
– Неужели тебя не приводит в ужас, мама, мысль о том, что мы, возможно, заставили его спать в конюшне?
На этот раз расхохотался Тео:
– Ишь чего захотели! Не такой это парень, чтобы спать в конюшне, уж будьте уверены! Вернее всего, он вернулся в «Объятия Роутема» и спал с той рыжеволосой девицей, которой уже заплатил.
– Стыдись, Тео! – в ужасе воскликнула Уинни. – Не забывай, что за столом невинные дети.
Тео удивленно оглядел присутствующих:
– Кто? Ах, Фредди!
Но Фредди не выглядела ни оскорбленной, ни даже особенно невинной. Она выглядела просто больной. Неловко поднявшись из-за стола, она произнесла слабым голосом:
– Прошу прощения. У меня, кажется, снова разболелась голова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92