Встали с мест. Началась пляска. Под песню хлопали и топали, кричали, прыгали. Наверное, это выглядело глупо - внешне, но они были - в потоке, их несло… это было то самое ощущение - когда двое или трое соберутся во имя Мое, то и Я среди них. Это было настоящее Причастие! Пусть официальная церковь лишила нас этого, подумала Лора, но ничто не разлучит нас с Господом!
…Все были красными и тяжело дышали. Все снова сидели на местах. Говорил Виктор, точнее - Святой Дух через Виктора.
— Бог есть любовь и только любовь! Бог никогда не карает, не наказывает! Мы дети Света! Мы несем свет миру! То, что Бог судит мир - это ложь! Не судить пришел я, сказал Христос, но спасти! Ад - это ложь, ада не существует! Бог есть любовь! Любовь есть Бог!
… Вслед за вступительной частью начались молитвы за заблудших и больных. Молились и за Джея, который, правда, теперь чувствовал себя хорошо и обучался математике. Лора еще помнила, как Питу трясло из-за него - ведь Пита взял на себя часть грехов мальчика, как он объяснил. Какой он благородный, как он прекрасен!
— Помолимся за сестру Божью Ильгет, - вырвалось у нее. Сейчас и правда только светлые чувства, только любовь переполняли душу, и она устыдилась своего недавнего осуждения - эту женщину следовало пожалеть, а не судить, - Пусть даст ей Бог здоровья душевного и разума, хоть чуточку любви и счастья!
— Аминь, - хором отозвались участники.
Ильгет открыла дверь, и вся компания ввалилась в дом. Темноголовые Андо и Лайна, рыжевато-русая Арли.
— Быстренько, быстренько мыть руки и кушать! - распорядилась она. Дети с гвалтом стаскивали куртки. Ильгет прошла прямо в комнату Дары, посадила девочку на стол и стала раздевать. Дара уже начинала помогать, сама вытаскивала ручонки из рукавов.
— Вот умница ты моя, - умиленно говорила Ильгет, - давай снимать курточку. Какая же ты у меня умница! Эй! - крикнула она в коридор, - быстро в ванную! Андо, проследи, чтобы Арли тоже руки помыла!
— Есть, ди шен! - отозвался мальчик деловито. Ильгет хмыкнула.
Через минуту Дара была разоблачена, оставшись в домашнем белом костюмчике с желтыми утятами.
Ильгет немного уставала, когда крестники жили у нее, но что поделаешь? Их бабушке тоже нелегко, она одна. Кому-то ведь надо возиться с ребятишками. Отец их на Анзоре. Мать осталась на Визаре теперь уже навсегда.
Ребята помогли накрыть на стол, поставили тарелки, Ильгет между тем сделала заказ.
— Садитесь, садитесь!
Это ей декурией командовать было сложновато, а компанией малышей - одно удовольствие. Дара сидела в высоком детском кресле и молотила ложкой по столику.
Наконец все расселись. Старшие получили картофельное пюре и мясные крендельки, не особо надеясь на съедение, Ильгет добавила к этому еще и немного овощей. Никто не начинал есть, дети были приучены к молитве.
— Господи, благослови нас и эти дары… - начала Ильгет. Уморительно было смотреть, как малыши, даже Арли, старательно крестятся.
Ильгет села рядом с Дарой и стала кормить ее с ложки. Девочка разевала рот широко, будто птенец. Ильгет поймала себя на том, что невольно приоткрывает рот вместе с Дарой. Улыбнулась.
— Тетя Иль, а мы завтра пойдем в Бетрисанду? - требовательно спросила Лайна.
— Пойдем, - сказала Ильгет, - если будете себя хорошо вести.
— Я хочу на патрульник, - немедленно заявил Андо. Ильгет улыбнулась. Ну что за воинственный парень такой?
— Я тоже хочу, - подтвердила маленькая Арли.
— А наш папа в Космосе, между прочим, - со сдержанной гордостью сказал мальчик.
— Наш тоже, - сказала Ильгет, - они оба сейчас на войне.
Детям объяснялось, что их родители состоят в Милитарии. Так же, как впрочем, и всем родственникам.
— Я знаю, - сказал Андо, - они защищают Квирин.
— Ты тоже будешь защищать, когда вырастешь?
— Да, - уверенно сказал мальчик. Дара между тем залезла ручками в пюре и радостно размазывала его по стулу.
— Дара, перестань! - Ильгет вытерла ручонки дочери, - не хочешь есть, пойдем спать ложиться!
Она взяла ребенка на руки и отправилась в Дарину комнату. Докормить грудью. Даре всего девять месяцев, и она еще получала грудь трижды в день.
Ильгет наслаждалась кормлением. Она сидела перед зеркальной стеной, покачиваясь в кресле. Дара причмокивала, невыразимо трогательно округлив губки. Какая она нежная, чудная, настоящий маленький ангел. Совсем не то, что разбойница Арли. Голубые огромные глаза, белоснежная кожа. Неужели ж из меня такое чудо могло вырасти? - в который раз с недоумением подумала Ильгет.
Она подняла глаза и увидела себя в зеркале. Хмыкнула. Да уж, не красавица. Чего Арнис в ней нашел - не понятно. Наверное, привык просто.
По ярнийским меркам, конечно, неплохо. На Квирине несложно быть красивой. Можно формировать лицо, как угодно. Собственно, Ильгет этим не занималась, лицо и так нормальное, стоит ли возиться? И все же есть женщины красивые и некрасивые. Оценивают здесь по более тонким признакам - выражение глаз, цвет кожи, общий рисунок. Так вот, по этим признакам Ильгет не шибко-то красива. Она собой и не занимается, можно было бы, конечно, сделать кожу розовой и нежной. А у нее лицо бледное, губы почти белые, особенно сейчас, после этих беременностей и кормлений. И грудь слегка отвисла, надо будет потом подтянуть, на Квирине это стыд-позор, иметь такую грудь. Но потом, когда Дара уже не будет кормиться. А впрочем, подумала Ильгет, тут хоть что делай - не родилась красавицей. Точки эти не вытравить. Арнис говорит, конечно, что это даже пикантно смотрится, если не знать, что это такое. Но это он так, комплименты делает. Мощные плечи, руки, слишком рельефные мышцы, с этим тоже уже ничего не сделать, иначе невозможно носить броневой бикр и оружие, несмотря ни на какие усилители.
Ладно, неважно. Зато вот Дара красавица.
Малышка начала засыпать у груди. Ильгет еще не решалась встать. Запахнула рубашку. Между век Дары оставалась еще маленькая белая щелочка. Она спала еще некрепко.
Ильгет жестом включила рамку. Просмотрела написанное ночью. Встреча сагона с его выросшим сыном, Энисом.
"Ты пришел, чтобы осудить меня, Энис. Пусть будет так. В моей жизни главенствовал страх. Это верно. Но любовью можно победить страх. Она любила меня… Я ждал этого и от тебя. Я думал, ты поймешь меня. Я ждал тебя всю жизнь."
"Я понимаю это. Но ты наивен. Ты думаешь, если кто-то станет любить тебя - он победит твой страх? Нет, победить можешь только ты сам. Ты сам должен любить. Ты оказался способен на какое-то движение сердца - теперь ты восхищен собой и этим движением. Но этого мало: ты должен был сделать любовь главным в жизни, ты должен был пройти свое испытание - свое! Ты испугался… В этом случае - что значит твое чувство? Почти ничего."
Ильгет вздохнула. Удалось ли ей передать то, что хотелось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124