— Да, она красавица, — ответил Дэв тоном, который не прибавил ничего к простой констатации факта.
— Я могла бы замолвить за тебя словечко, — предложила Касс.
Синие глаза стали задумчивыми, потом он улыбнулся.
— Знаешь, Касс. Я могу не позволить купить себя, а продаться я могу и сам. — Он поставил бокал. — А теперь мне надо уделить немного времени Дейвиду.
Утром увидимся, спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Касс наблюдала, как он догоняет Дейвида, как они вместе удаляются по направлению к коттеджу. Слава Богу, подумала она, что он не здесь, в двух шагах от Элизабет.
Элизабет была в душе. Касс подождала, пока она вышла, закутанная в купальный халат.
— Привет! — сказала Касс беззаботно. — Я подумала, что надо бы поблагодарить тебя за то, что ты так мило обошлась с Матти.
— Я просто сказала правду.
— Может быть, но это исходило от тебя, и по-настоящему ей только это и было нужно. И не обращай внимания, что она так вела себя сегодня. Король умер, но все равно — да здравствует королева!
Потом, когда Элизабет села перед зеркалом, чтобы причесаться, Касс небрежно спросила:
— Что ты думаешь о нашем новом госте?
— Ничего.
— Ничего?
— Я просто о нем не думаю.
Лгунья! Касс вскипела.
— Он прекрасно играет. Как ты считаешь? Он очень талантлив, наш Дэв.
— Он делает отличные фильмы, — медленно проговорила Элизабет. Она так дергала волосы, словно хотела за что-то наказать себя.
— Хочешь, я помогу? — предложила Касс.
— Нет! — Элизабет инстинктивно отпрянула от ее руки. — Нет, — повторила она уже более спокойно, — я не люблю, когда прикасаются к волосам.
Касс молча наблюдала за ней. Элизабет сидела с пустым лицом и остановившимся взглядом кошачьих глаз.
Как будто она намеренно смыла водой какое бы то ни было выражение.
Касс отрывисто проговорила в надежде вызвать реакцию:
— Я сказала Дэву, что ты любишь кино. Может быть, ты захочешь оказать ему финансовую поддержку.
— Он просил тебя поговорить со мной?
У Касс упало сердце. Ответ неверный. Правильный был бы: «С какой стати?»
— Нет. Дэв обычно обходится без посредников.
Я просто подумала… Ты же десятки раз смотрела тот документальный фильм и соглашалась с Полиной Кель в том, что будет трагедией, если недостаток средств не позволит ему создавать, как она выражается, «значительные произведения искусства».
На красиво очерченных губах Элизабет появилась легкая улыбка.
— Великому любовнику не хватает поклонниц? — В ее голосе слышался сарказм, отточенный, как лезвие бритвы.
— Ты же сама его поклонница, — резко отпарировала Касс.
— Но его фильмы никогда не приносят прибыли.
Касс поняла ее уловку.
— Только потому, что он не всегда может рассчитывать на прокат. Крупные компании все подмяли под себя. — И в этом им помог Ричард, подумала Касс. — Я думала, ты ценишь талант! — обвинительным тоном выпалила она.
— Я действительно ценю талант. — Элизабет подняла руки, чтобы заколоть волосы.
— Ну вот! Дэв талантлив… и не только в этом, — добавила она тоном, в котором прозвучал едва уловимый намек. И если он собирается упражняться в своих талантах на тебе, подумала она, то я хотела бы присмотреть за ним. А вслух она настойчиво сказала:
— Ты ничего не потеряешь.
Элизабет встала.
— Это, — ответила она, — целиком зависит от того, чего он хочет. Спокойной ночи, Касс.
Это был отказ. Она по-прежнему полностью владела ситуацией.
Касс удалось заснуть только под утро, и, спускаясь вниз, не решив ни одной проблемы, над которыми она билась всю ночь, она была в отвратительном настроении. Она проспала, и один Бог знает, что могло случиться здесь без нее. Вдруг Дэв уже начал действовать?
Вдруг Элизабет позволила ему действовать? Вдруг они уже сейчас где-нибудь наедине друг с другом, а она даже не знает, где?
Она скатилась по лестнице, никого не встретив по дороге. Южная гостиная была пуста. На столе все еще лежала скатерть и пахло свежим кофе, но оставался только один прибор. Это значило, что все уже позавтракали и разошлись. Касс металась по комнатам и не могла никого найти, пока наконец на залитой солнцем террасе не увидела Элизабет, лежавшую в шезлонге с номером «Тайме».
— Куда все делись? — Прежде чем начинать день, она хотела знать, что ее ждет.
— Я видела только Харви и графа. Мисс Арден еще не спускалась, Хелен занимается своими цветами.
— А другие?
— Кажется, катаются на яхте.
И нечего беспокоиться, шепнул Касс внутренний голос. Она почувствовала, что ее сердце подпрыгнуло от радости.
— Конечно. Вернувшись, Дэв первым делом выходит на «Пинте» в море.
От ее мрачного настроения не осталось и следа. Солнечный свет вдруг стал обычного, а не ядовито-желтого цвета. Он катается на яхте! Без Элизабет! Вот видишь, пожурила она себя, ты не все видишь и не все знаешь.
— В таком случае, — радостно проговорила она, — почему мы тоже не веселимся? Как-никак уик-энд.
— Я рассчитывала, что мы будем работать. Как всегда.
Как всегда! Значит, ничего не случилось. Касс воспарила над землей.
— Хорошо… как хочешь. Но сначала я позавтракаю.
— Тогда встретимся в конторе. Через полчаса.
Идет?
— Прекрасно, — согласилась Касс. На сердце у нее стало совсем легко. — Прекрасно.
И когда они начали работать, Касс увидела, что внимание Элизабет, как обычно, полностью сосредоточено на работе. Дэву Локлину не удалось ее отвлечь. Несомненно, она не на шутку взялась за дело, с удовлетворением думала Касс. И вдруг, посмотрев на часы, удивленно воскликнула:
— Уже час! Как быстро бежит время?
За обедом не было ни Дэва, ни Дейвида, ни Ньевес.
Хелен сообщила, что они вышли из дома около восьми и взяли с собой корзину для пикников.
— Обещали вернуться к ужину.
Вот видишь, опять упрекнула себя Касс. Если он может исчезнуть на целый день, а ей дела нет… Это музыка, сказала она самой себе. Музыка, и очарование ночи, и Матти… и мое воспаленное воображение.
Касс совсем успокоилась и на радостях решила устроить себе сиесту. Теперь, зная, что Дэв вне пределов досягаемости, она не боялась оставить Элизабет.
— Что ты собираешься делать до ужина? — благодушно спросила она.
— Что-нибудь придумаю. Может быть, поплаваю.
— Будьте осторожны с солнцем, — озабоченно посоветовала Хелен. — У меня есть замечательный крем.
Я вам дам. Намажетесь как следует — у вас такая нежная кожа.
Около шести вечера, оставив Дэва и Ньевес на «Пинте», Дейвид шел по пляжу. Они так рано вернулись, потому что, когда они поменяли галс при внезапном порыве пассата, треснул гик. Дейвид заметил что-то впереди и, подойдя поближе, понял, что это Элизабет Шеридан. Она лежала на спине, прикрыв глаза от солнца одной рукой и мягко вытянув вдоль тела другую.
На ней был шелковистый купальник, черный цвет которого подчеркивал атласный блеск намазанной кремом кожи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129