Началась передача. Музыка, наши с Гулей радостные лица. Мое приветствие. Мы его переписывали четыре раза. Я никак не могла запомнить.
– У тебя есть девиз? – повторила Регина, обращаясь ко мне.
– Переходим к следующему вопросу, – говорю я.
– Переходим к следующему вопросу, – говорит Регина невидимому собеседнику и шепчет, закрыв трубку рукой: – Она спрашивает, почему к следующему?
– Это мой девиз, – поясняю я. Макияж отличный.
– Красотка, – говорит Катя. Стриптизер нежно перебирает густые пряди ее волос, красиво раскладывает их по плечам. Регина устроилась на полу рядом со мной.
– Эта Гуля – какая-то дура, – говорит Катя.
– Ну, все, – вздыхает Регина и жмурится, как от яркого солнца, – ты теперь вообще… И так была звезда, а теперь вообще!..
– И платье у нее жуткое, – продолжает Катя. – Ей бы вообще похудеть.
– Да нет, платье ничего, – говорю я.
– У тебя лучше.
– Ну, да. У меня – шикарное.
Звонит мой мобильный. Я испугалась, что это он – увидел. Нет. Ложная тревога. Это всего лишь 755-55-55. Срабатывает автоответчик. Он оставляет сообщение.
– У меня маньяк, – шепчу я Регине во время рекламной паузы. Не хочу, чтобы стриптизер слышал.
– Да ты что? – ахает Регина. – Ты поэтому с охраной?
– Да. И есть мнение, что это кто-то из близких.
Мы обе почему-то смотрим на стриптизера. Потом – друг на друга.
– Блин, опять журналисты! Алло! Нет, это не она, это ее директор… да… да… отлична У нее 38-й итальянский. Спасибо. Я записала.
– Что? – спрашиваю я. Передача продолжается.
– Выйдешь в платье: пройдешь 5 минут по подиуму, и они платье подарят тебе.
– А что за мероприятие?
– Релиз по электронке пришлют. Завтра.
– Малыш! Ты меня волнуешь! – обернулась Катя к своему молодому (в прямом смысле) человеку. Он заплел из ее волос две косички и держал их пальцами, как два провода. От бомбы.
– Если человек талантлив, то он талантлив во всем! – провозгласила Регина, когда передача закончилась.
– Ну, а ты что молчишь? – спросила я Марину.
Марина подошла и обняла меня.
– Ты супер! – улыбнулась она.
– Не буду слушать автоответчик.
Сан Саныч сказал мне: не слушать. А запись – сразу к ним.
А может, он просто так позвонил? И ничего не сказал?
Или даже наоборот. Он, наверное, вообще в первый раз увидел меня. Он думал, что я толстая, старая и глупая. А я молодая, худая и с юмором. Он оценил. Позвонил и сообщил мне, что был лох. И просит мой автограф, и пришлет мне книжку.
Выхожу перед «Fresco».
У нас свидание. Специально смотрю на часы: 22.24. Ой, как жалко. На две минуты опоздала.
Уже вижу его в конце зала.
Его взгляд, как всегда, дотрагивается до меня. До моей шеи.
– Мусик! – отвратительно-пронзительный голос. Это моя бывшая подружка. Мы давно не виделись. С тех пор она перекрасилась в брюнетку, развелась и растолстела.
– Привет! – мы целуемся два раза, по-европейски.
– Что это? Ты теперь книги пишешь? – спрашивает она.
– Ну да, – устало вздыхаю я. – Только у меня нет с собой. Я всем говорю: пойдите в магазин и купите. А я 20% получу.
– Мусик! Я такую литературу не читаю!
– Ну, слава богу.
– И, прошу заметить, не пишу.
Он уже машет мне рукой из-за стола.
– Тебе и не надо, – говорю я.
– Ты думаешь? – Она демонстрирует свои идеально отбеленные зубы. – Или конкуренции боишься?
– Не боюсь. Только ты пока худеть будешь, я уже с таким отрывом вперед уйду! – Я улыбнулась и, слегка задев ее плечом, прошла мимо.
– Мусик! Мое достоинство в том, что мне даже худеть не надо: я уже с отрывом! – протянула она мне вдогонку.
– Кто это? – поинтересовался он.
– Подруга. Бывшая.
Когда ты богата и знаменита, людям гораздо проще понять, почему они тебя любят. И гораздо сложнее объяснить, почему они тебя ненавидят.
– И много у тебя таких подруг?
– Вообще-то нет. Я и про эту-то, честно говоря, забыла.
– В этом все и дело. А она – нет.
– Да. – Я улыбнулась. – Что будем есть?
Мы ели мясо. Банально и вкусно.
Никаких тебе устричных муссов и туренов из выжимки чего-то там…
– Расскажи, как провела день? – спросил он.
– Смотрела свою передачу по телевизору.
– Да? А что же ты мне не сказала?
– Ну… начал бы критиковать. Ты же профессионал!
Неожиданно для самого себя он довольно улыбнулся.
– А ты что, критики боишься? Если она конструктивная?
– Конструктивными бывают советы. А критика – всегда или злая, или глупая.
– Не согласен. Вино будем? – он попросил у официанта винную карту.
– А ты сейчас чем-нибудь занимаешься? – спросила я.
Позвонила Регина. Какой-то новый журнал хочет снимать у меня дома.
– Новый? Не соглашайся. И еще не соглашайся, если захотят снимать Антошку.
– Почему? – удивляется Регина.
– Ну, я же тебе говорила сегодня.
– А, из-за маньяка? Ты думаешь, это так серьезно?
– Просто не соглашайся.
– Ладно. Но в принципе новому журналу я сразу сказала: «Вряд ли».
Он заказал бутылку «Barolo Zonchera».
– Ну? – повторила я. – Ты чем сейчас занимаешься?
– Выбираю для тебя вино.
– Это твое основное занятие?
– Пока да.
– Что ж, надо стараться делать так, чтобы тебе твое занятие не надоело.
– Есть над чем поработать. Мы в Нахабино едем? Наконец-то?
– Когда?
– Завтра.
– Ну… Okay. Едем.
Мясо было с кровью. Как он любит.
– А ты не хочешь заняться каким-нибудь бизнесом? – спрашиваю я.
– Бизнесом? Нет.
– Почему?
– Мне не интересно.
– А что интересно?
– Смотреть на тебя – интересно.
– Да? – Я кокетливо улыбаюсь. – А еще что?
Он перегибается через стол ко мне.
– А еще: целоваться с тобой.
– Да, я заметила, целоваться ты любишь… Ты, кстати, только целоваться любишь? – хохочу я.
– Завтра я тебе покажу, что я люблю.
– Ох, как интригующе!..
Он извинился и сказал, что должен на минутку подойти к соседнему столу. Там ему навстречу встал грузный мужчина в клетчатой жилетке и с заячьей губой.
Я смотрела на его телефон рядом с моей тарелкой.
Он смотрел на меня. Кивал клетчатому.
Я как-то очень медленно протянула руку к его телефону.
Взяла его.
Он что-то говорил своему знакомому.
Я нажала на кнопку SMS.
У него их много. Исходящих.
Все – по одному и тому же номеру.
Он смотрит на меня.
У меня дрожат руки.
«Зая, я опять приду поздно. Ложись спать. Люблю».
«Люблю».
«Люблю».
«Еду домой очень голодный. Но ты, наверное, не накормишь меня».
«Спасибо за ужин. Было вкусно. Правда, котлеты холодные. Но я заслужил. Люблю».
Я знаю, как люди тонут. Им не хватает воздуха, и они задыхаются. Они даже не очень понимают, что тонут. Они просто хотят дышать – и не могут.
Он смотрит на меня. Испуганно. Берет своего собеседника за локоть, словно хочет перебить его.
Я вскакиваю.
Телефон падает с колен на пол.
Я, наверное, бегу, но не замечаю этого. Я ничего не вижу, потому что глаза – как ванны, из которых вода льется через край.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46