Я выглянул из-за густых ветвей и увидел жуткую картину: долину затопило множество мускулистых бронзовых тел. Трое команчей прижимали к земле Сэма, в то время как четвертый вязал его. Несколько лассо затянулись на теле Виннету, и враги уже волокли его по земле. Хоблин лежал с размозженным черепом, а Бернарда и вовсе не было видно за стеной краснокожих.
Команчи-ракуррои действительно шли по следам капитана и Санчеса и сумели застать нас врасплох. Что я мог сделать? Броситься на помощь друзьям? Это было бы чистым безумием. Нечего и думать победить в рукопашной схватке три сотни молодых и сильных воинов. Открыть огонь из своего укрытия? Я без труда мог убить дюжину-другую краснокожих, но остальные окружили бы меня и пленили.
Хоблин был убит, но Виннету и другие мои друзья оставались еще живы. Зная обычаи команчей, я был уверен, что они уведут пленников в свои стойбища, чтобы поставить у столбов пыток и насладиться их страданиями. Я должен был любой ценой сохранить собственную жизнь и свободу, чтобы попытаться тем или иным способом выручить товарищей.
Не теряя времени, я отвязал мустанга, взял его под уздцы и стал карабкаться вверх по крутой тропинке, ведущей в горы. Спасать что-либо еще не имело смысла: индейцы, прежде чем напасть на врага, все хорошенько высматривают, наверняка они видели, как я ушел к лошадям, а это значило, что через несколько минут за мной пошлют погоню.
Камни осыпались под моими ногами и копытами мустанга, пока мы медленно, с большим трудом взбирались вверх по крутому горному склону. Наверху, к счастью, лес кончился, я прыгнул в седло и погнал коня вдоль горного хребта так, словно за мной гналась тысяча чертей и от моей скорости зависело спасение души. Не останавливаясь, я проехал насквозь две долины и даже не пытался заметать следы — краснокожие все равно обнаружили бы их, а я потерял бы драгоценное время.
Через несколько часов скачки я подъехал к реке с каменистым руслом и направил мустанга в воду. На камнях, омываемых горным потоком, не остается следов, поэтому я долго двигался вверх по течению, затем выбрался на берег, обмотал копыта мустанга тряпьем и кружным путем вернулся к долине, откуда и начал свое бегство.
Солнце уже скрывалось за вершинами, когда я добрался до хребта, за которым простиралась злополучная долина. Соваться туда в темноте было нельзя, и я поискал в лесу сухое укромное место, пригодное для ночлега. От долгой скачки с «обувью» на копытах мой конь совсем обезножел и сразу же лег на землю, даже не притронувшись к сочной траве, в изобилии росшей вокруг.
Как круто изменились обстоятельства! Однако предаваться унынию было некогда, следовало действовать.
Едва встало солнце, как я, привязав коня в лесной чаще, пешком направился к месту вчерашнего сражения. Я осознавал, что предпринимаю опасное дело, но иного выхода у меня не было, поскольку я хотел помочь друзьям. Я так осторожно полз к вершине хребта, что мне понадобилось часа два на дорогу, которую пеший путник преодолел бы за десять минут. В долину я спускался еще осторожней и медленней.
Остановившись отдохнуть и осмотреться под старым огромным дубом, я вдруг услышал чей-то тихий свист.
Я огляделся — никого не видно.
Свист повторился.
На этот раз мне показалось, что звук доносится сверху. Я запрокинул голову, но, как ни напрягал зрение, не заметил в ветвях никого.
— Масса Чарли! — услышал я свистящий шепот.
Ах, вот оно что! Вверху, под самой кроной, чернело дупло, из которого выглядывало черное добродушное лицо Боба.
— Подождите, масса, Боб сейчас спустится к вам!
С тихим шелестом раздвинулись окружающие дуб кусты орешника, и негр предстал передо мной.
— Заходите, масса Чарли. Ни один индеец не найдет здесь умного Боба и массу.
Внизу, у корней, дуб треснул, и через эту трещину мы забрались внутрь сгнившего изнутри ствола.
— Как ты нашел это замечательное укрытие? — удивленно спросил я.
— Боб бежал и увидел зверя. Зверь залез в дерево и выглянул оттуда. Боб умный, он поступил так же.
— Ты прав, Боб, в уме тебе не откажешь. А что это был за зверь?
— Боб не знает, как его зовут. Зверь был небольшой, с хвостом и черными пятнами вокруг глаз.
По-видимому, негра к дуплу привел енот.
— А когда ты нашел дупло?
— Как только индейцы прийти — Боб побежать и спрятаться здесь.
— Так ты что — сидишь здесь со вчерашнего дня? Тогда рассказывай немедленно, что тебе удалось увидеть и услышать.
— Много-много краснокожих.
— И больше ничего?
— Разве массе Чарли этого мало?
— Они проходили здесь?
— Проходили, но не заметили Боба. Потом стемнело, и они развели костер и жарили окорок медведя, которого убил масса Чарли. Они съели нашего медведя, масса!
Негодование простодушного негра было вполне справедливым и понятным, но меня в ту минуту волновала судьба наших товарищей, а не медвежьей туши.
— Что было потом, Боб?
— Потом наступило утро, и индейцы ушли.
— Куда?
— Боб не знает, потому что не мог идти за ними. Но он видел через окошко, как они уходили и вели с собой массу Виннету, массу Сэма и массу Бернарда. У них на руках и ногах было много-много веревок.
— Рассказывай все, Боб, не тяни.
— А потом индейцы бегать по лесу и искать Боба, но он умный и хитрый, поэтому они не найти Боба.
— Сколько краснокожих осталось в долине?
— Боб не знает, сколько их, но знает, где они сидят. Там, возле медведя. Боб видеть их через окошко.
Упираясь руками и ногами в стенки полого ствола, я вскарабкался к дуплу, которое Боб называл окошком, и выглянул наружу. Оттуда как на ладони был виден противоположный склон долины. Под буком, на котором спасался от медведя Боб, сидел на корточках индеец. По-видимому, команчи, прежде чем уйти, оставили в долине часовых, чтобы поймать меня, если бы мне вздумалось вернуться.
Не зная еще, что предпринять, я спустился вниз к негру.
— Боб, я увидел там только одного краснокожего.
— В других местах сидят еще двое, но Боб не знает где.
— Жди меня здесь, пока я не вернусь.
— Масса Чарли хочет уйти? Нет, нет, останьтесь с Бобом!
— Не бойся, Боб. Я должен уйти, чтобы спасти наших друзей.
— Спасти массу Бернарда? Мы спасем его, а еще массу Виннету и массу Сэма! — воодушевился Боб.
— Тогда сиди тихо, чтобы тебя не заметили краснокожие.
Я покинул наше укрытие в источенном дереве. Все складывалось не так уж и плохо: я был не один, Боб мог оказаться полезным в моем нелегком деле. В глубине души я отдавал должное хитрости индейцев, оставивших засаду у медвежьей туши — вынужденный скрываться беглец не имеет возможности охотиться и, чтобы не погибнуть от голода, попытается вернуться к мясу.
Спустя час я уже был на другом краю долины в нескольких шагах от индейца, которого видел из «окошка».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115