Слова эти вызвали у Бетси слабую улыбку, и граф сказал:
- Продолжай.
- После того, как Джиму сказали, что ответа не будет, - заговорила Бетси, - я прошлась с ним по аллее. Она стиснула руки еще сильнее и продолжала:
- Мы там пробыли порядочно, милорд. Мы думаем пожениться, когда накопим денег.
- Об этом мы поговорим в другой раз, - произнес граф. - Возможно, я смогу вам помочь.
Расскажи мне, что случилось.
- Мы дошли до домика привратника, милорд, посидели немножко и вдруг увидали, как по полю кто-то скачет в нашу сторону.
Голос Бетси слегка задрожал, но она продолжала:
- Ясно, не должно было мне оставаться допоздна. Мы не хотели, чтоб нас кто заприметил, вот Джим и отвел коня за большой рододендроновый куст. Ну, и я тоже там с ним спряталась.
- Убежден, что вы поступили вполне разумно, - отозвался граф. - Так кто же ехал на лошади?
- Про это я и собиралась сказать вам, милорд. Он проехал совсем рядом с нами и выехал через ворота.
Граф ждал, не сводя глаз с лица девушки.
- Как он проехал, я Джиму и говорю: «Да ведь это Лен!»- «Точно, Лен, - отвечает Джим, - да еще и на лошади из нашей конюшни. Не знаю, что скажет на это мистер Хаксли».
- Кто такой Лен? - спросил граф, не сумев дождаться, когда Бетси перейдет к самому главному.
- Про это я и хотела сказать, милорд. Это новый грум в замке. Никто у нас его терпеть не может.
- Ты что, до того, как поступила сюда, служила в замке?
- Да, милорд, но ее светлость выгнала меня без всякой рекомендации, до чего это жестоко, мои отец с матерью едва вынесли эдакое!
- Расскажи мне о Лене, - остановил ее граф.
- Лен прибыл вместе с ее светлостью. Он живет по соседству с горничной миледи. В конюшне его ненавидят, потому как он за всеми шпионит, потом рассказывает мисс Харриет, а та доносит ее светлости.
- Кажется, я понимаю тебя, - медленно произнес граф. - Значит, Лен - во всех отношениях верный слуга герцогини.
- Да, милорд. Нам с Джимом показалось странным, что он очутился поблизости как раз тогда, когда исчезла ее милость. Ведь ее светлость ненавидит мисс Сорильду и готова на что угодно, лишь бы ей навредить.
Бетси говорила с возмущением. Граф изумленно взглянул на нее.
- Ты хочешь сказать, что Лен имеет какое-то отношение к исчезновению ее милости? - спросил он.
- Ничуть бы не удивилась, - ответила Бетси. - Ну чего он тут делал, чего ехал сюда, да еще на лошади, которую не имел права брать с конюшни?
- Кажется, я понял ход твоих рассуждений, - сказал граф. - Откуда ехал Лен, когда вы его увидели?
- Он скакал по полю, что по ту сторону от кустарника. Сдается, ехал он от старого аббатства.
- От старого аббатства!
- Была я там, милорд; до чего жуткое место. Все стены поразвалились, а когда я спустилась в склеп, так словно в могилу попала!
- Склеп! - голос графа зазвенел, и он вскочил на ноги.
- Вот куда мы не заглянули! - воскликнул он. Быстрым шагом он направился к двери, но обернулся и сказал:
- Спасибо тебе, Бетси. Если я найду ее милость, можешь готовиться к свадьбе; это я тебе обещаю.
Глава 7
Внезапно Сорильда пробудилась и поняла, что задремала, прислонившись головой к кирпичной колонне.
Она села на пол, чтобы быть поближе к свече, тщетно надеясь хоть немного разогнать холод, пронизывающий насквозь все тело; у нее появилось такое ощущение, будто на ней ледяной панцирь. Когда зубы застучали от холода, Сорильда подняла пышную юбку и прикрыла ею обнаженные плечи. При этом ей пришло в голову, что было бы теплее, если бы нижняя юбка прилегала к ногам, а не к кринолину из китового уса. Девушка стянула с себя каркас, и на какое-то время мягкий шелк немного согрел ее. Плотно завернувшись в юбку, она обхватила себя руками и села возле свечи.
Взглянув на нее теперь, Сорильда заметила, что свеча почти совсем исчезла и мигала - было ясно, что уже через несколько минут или даже секунд она погаснет.
И тогда она останется одна в полной темноте!
При мысли об этом Сорильда тревожно взглянула на дальние стены, остававшиеся в тени, зная, что в них замурованы гробы с останками давным-давно умерших монахов.
«Мне ничего не грозит, - уговаривала она себя. - Это же святые люди, они защитят меня от дурного».
Но они не смогли защитить ее от тех, кто запер ее в склепе по приказу - в этом она была совершенно уверена - герцогини.
Никто не найдет ее, она будет медленно умирать от голода и холода, и лишь через много лет обнаружат ее кости, завернутые в шелковое вечернее платье.
При мысли об этом ей захотелось кричать, но она сурово одернула себя: нужно молиться о помощи и верить, даже если кажется невероятным, что ее молитвы будут услышаны.
Когда Сорильда начала молиться, то обнаружила, что всем сердцем, всем существом своим она взывает к графу. Он такой сильный, такой выносливый; если кто-то и может ее спасти, так только он.
Пусть хоть сотня женщин побывала в его объятиях, что ей до того? - с отчаянием думала Сорильда, лишь бы только она могла прижаться к нему, лишь бы он спас ее из этой холодной, мрачной темницы.
- Видно, мне суждено быть узницей всю жизнь! - с рыданием прошептала Сорильда. - Сначала в замке, а теперь - в полуразрушенном склепе, где никто не догадается искать меня.
И тут она внезапно поняла, что оказалась еще в одном плену!
При одной мысли об этом Сорильда оцепенела. Не может быть!
Должно быть, подобное пришло ей в голову из-за пережитого страха, а не по какой-то иной причине.
Однако чем больше она отталкивала от себя эту мысль, тем яснее осознавала, что так оно и есть.
Она любит графа!
Это казалось невероятным, ведь она чувствовала к нему одно лишь презрение; однако теперь Сорильда поняла, почему была так счастлива последние несколько дней, когда вместе с графом каталась верхом, когда слушала его рассказы о том, что происходит в парламенте, когда слышала, как он смеется вместе с Питером Лансдауном.
Она любит его!
Тут же она беспомощно сказала себе, что это должно было случиться. Что знала о мужчинах она, после смерти родителей жившая в замке и видевшая только дядю и его ровесников?
«Было бы неестественно, если бы я не влюбилась в самого привлекательного мужчину на свете, - призналась она себе. - И вот теперь я - пленница любви!»
Сорильда попыталась рассмеяться, но ей до боли захотелось увидеть графа не только потому, что она ждала от него спасения, - просто ей хотелось быть с ним рядом.
Сколько других женщин стремились к нему точно так же, урезонивала она себя, но все равно ей хотелось ощутить его объятия, почувствовать на своих губах его губы.
«Быть может, мне лучше умереть», - сомнения терзали ее.
Какая это была бы мука - жить с ним рядом и знать, что она тоскует по нему так же, как герцогиня, как леди Алисон и множество других женщин, чьи имена ей были неизвестны.
Но несмотря ни на что ей хотелось жить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
- Продолжай.
- После того, как Джиму сказали, что ответа не будет, - заговорила Бетси, - я прошлась с ним по аллее. Она стиснула руки еще сильнее и продолжала:
- Мы там пробыли порядочно, милорд. Мы думаем пожениться, когда накопим денег.
- Об этом мы поговорим в другой раз, - произнес граф. - Возможно, я смогу вам помочь.
Расскажи мне, что случилось.
- Мы дошли до домика привратника, милорд, посидели немножко и вдруг увидали, как по полю кто-то скачет в нашу сторону.
Голос Бетси слегка задрожал, но она продолжала:
- Ясно, не должно было мне оставаться допоздна. Мы не хотели, чтоб нас кто заприметил, вот Джим и отвел коня за большой рододендроновый куст. Ну, и я тоже там с ним спряталась.
- Убежден, что вы поступили вполне разумно, - отозвался граф. - Так кто же ехал на лошади?
- Про это я и собиралась сказать вам, милорд. Он проехал совсем рядом с нами и выехал через ворота.
Граф ждал, не сводя глаз с лица девушки.
- Как он проехал, я Джиму и говорю: «Да ведь это Лен!»- «Точно, Лен, - отвечает Джим, - да еще и на лошади из нашей конюшни. Не знаю, что скажет на это мистер Хаксли».
- Кто такой Лен? - спросил граф, не сумев дождаться, когда Бетси перейдет к самому главному.
- Про это я и хотела сказать, милорд. Это новый грум в замке. Никто у нас его терпеть не может.
- Ты что, до того, как поступила сюда, служила в замке?
- Да, милорд, но ее светлость выгнала меня без всякой рекомендации, до чего это жестоко, мои отец с матерью едва вынесли эдакое!
- Расскажи мне о Лене, - остановил ее граф.
- Лен прибыл вместе с ее светлостью. Он живет по соседству с горничной миледи. В конюшне его ненавидят, потому как он за всеми шпионит, потом рассказывает мисс Харриет, а та доносит ее светлости.
- Кажется, я понимаю тебя, - медленно произнес граф. - Значит, Лен - во всех отношениях верный слуга герцогини.
- Да, милорд. Нам с Джимом показалось странным, что он очутился поблизости как раз тогда, когда исчезла ее милость. Ведь ее светлость ненавидит мисс Сорильду и готова на что угодно, лишь бы ей навредить.
Бетси говорила с возмущением. Граф изумленно взглянул на нее.
- Ты хочешь сказать, что Лен имеет какое-то отношение к исчезновению ее милости? - спросил он.
- Ничуть бы не удивилась, - ответила Бетси. - Ну чего он тут делал, чего ехал сюда, да еще на лошади, которую не имел права брать с конюшни?
- Кажется, я понял ход твоих рассуждений, - сказал граф. - Откуда ехал Лен, когда вы его увидели?
- Он скакал по полю, что по ту сторону от кустарника. Сдается, ехал он от старого аббатства.
- От старого аббатства!
- Была я там, милорд; до чего жуткое место. Все стены поразвалились, а когда я спустилась в склеп, так словно в могилу попала!
- Склеп! - голос графа зазвенел, и он вскочил на ноги.
- Вот куда мы не заглянули! - воскликнул он. Быстрым шагом он направился к двери, но обернулся и сказал:
- Спасибо тебе, Бетси. Если я найду ее милость, можешь готовиться к свадьбе; это я тебе обещаю.
Глава 7
Внезапно Сорильда пробудилась и поняла, что задремала, прислонившись головой к кирпичной колонне.
Она села на пол, чтобы быть поближе к свече, тщетно надеясь хоть немного разогнать холод, пронизывающий насквозь все тело; у нее появилось такое ощущение, будто на ней ледяной панцирь. Когда зубы застучали от холода, Сорильда подняла пышную юбку и прикрыла ею обнаженные плечи. При этом ей пришло в голову, что было бы теплее, если бы нижняя юбка прилегала к ногам, а не к кринолину из китового уса. Девушка стянула с себя каркас, и на какое-то время мягкий шелк немного согрел ее. Плотно завернувшись в юбку, она обхватила себя руками и села возле свечи.
Взглянув на нее теперь, Сорильда заметила, что свеча почти совсем исчезла и мигала - было ясно, что уже через несколько минут или даже секунд она погаснет.
И тогда она останется одна в полной темноте!
При мысли об этом Сорильда тревожно взглянула на дальние стены, остававшиеся в тени, зная, что в них замурованы гробы с останками давным-давно умерших монахов.
«Мне ничего не грозит, - уговаривала она себя. - Это же святые люди, они защитят меня от дурного».
Но они не смогли защитить ее от тех, кто запер ее в склепе по приказу - в этом она была совершенно уверена - герцогини.
Никто не найдет ее, она будет медленно умирать от голода и холода, и лишь через много лет обнаружат ее кости, завернутые в шелковое вечернее платье.
При мысли об этом ей захотелось кричать, но она сурово одернула себя: нужно молиться о помощи и верить, даже если кажется невероятным, что ее молитвы будут услышаны.
Когда Сорильда начала молиться, то обнаружила, что всем сердцем, всем существом своим она взывает к графу. Он такой сильный, такой выносливый; если кто-то и может ее спасти, так только он.
Пусть хоть сотня женщин побывала в его объятиях, что ей до того? - с отчаянием думала Сорильда, лишь бы только она могла прижаться к нему, лишь бы он спас ее из этой холодной, мрачной темницы.
- Видно, мне суждено быть узницей всю жизнь! - с рыданием прошептала Сорильда. - Сначала в замке, а теперь - в полуразрушенном склепе, где никто не догадается искать меня.
И тут она внезапно поняла, что оказалась еще в одном плену!
При одной мысли об этом Сорильда оцепенела. Не может быть!
Должно быть, подобное пришло ей в голову из-за пережитого страха, а не по какой-то иной причине.
Однако чем больше она отталкивала от себя эту мысль, тем яснее осознавала, что так оно и есть.
Она любит графа!
Это казалось невероятным, ведь она чувствовала к нему одно лишь презрение; однако теперь Сорильда поняла, почему была так счастлива последние несколько дней, когда вместе с графом каталась верхом, когда слушала его рассказы о том, что происходит в парламенте, когда слышала, как он смеется вместе с Питером Лансдауном.
Она любит его!
Тут же она беспомощно сказала себе, что это должно было случиться. Что знала о мужчинах она, после смерти родителей жившая в замке и видевшая только дядю и его ровесников?
«Было бы неестественно, если бы я не влюбилась в самого привлекательного мужчину на свете, - призналась она себе. - И вот теперь я - пленница любви!»
Сорильда попыталась рассмеяться, но ей до боли захотелось увидеть графа не только потому, что она ждала от него спасения, - просто ей хотелось быть с ним рядом.
Сколько других женщин стремились к нему точно так же, урезонивала она себя, но все равно ей хотелось ощутить его объятия, почувствовать на своих губах его губы.
«Быть может, мне лучше умереть», - сомнения терзали ее.
Какая это была бы мука - жить с ним рядом и знать, что она тоскует по нему так же, как герцогиня, как леди Алисон и множество других женщин, чьи имена ей были неизвестны.
Но несмотря ни на что ей хотелось жить!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37