Серия ударов — и еще двое наших мучителей повержены. Не шевелятся.
Всё. Звиздец!
— Быстро! — рявкнул мне Сергей, бросаясь к образовавшемуся пролому в ограде двора. Канонада нарастает. — Слушай, надо где-то укрыться — это стандартный минометный обстрел! Через пятнадцать минут все кончится. Куда, кретин! Стой! Подбери любое оружие, у тебя руки посвободнее! Бежим! За мной, след в след!
Поскольку руки мне сковали спереди, я каким-то невероятным нырком припал к земле, схватил автомат за ремень. Извиваясь, как змея в щипцах, набросил «МП-38» на плечо. И рванул за мелькающим в инфернальных сумерках разрушенной Риги силуэтом.
Метров через пятьдесят Сергей притормозил, мгновенно оглянулся и толкнул меня плечом в близлежащую воронку, на дне которой спустя мгновение я и оказался, придавленный тяжестью навалившегося сверху попутчика.
— Не дергайся, балда! — вонзился мне в ухо крик Сергея и он откатился чуть в сторону. С небес летели труха, пыль и мелкие камешки. — В одну воронку два раза не попадет! Эй, очухайся!
Он слегка стукнул меня лбом в лицо — не столько больно, сколько обидно и встряхивающе.
— Распутай чертову проволоку! — спокойно сказал Сергей. Его тихие слова я расслышал даже сквозь грохот разрывов. — Попробуй! Иначе я тебя отсюда не вытащу! Давай!
Ясно. Он собирается меня «отсюда вытаскивать». Откуда? А самое главное, куда?
Впрочем, потом разберемся. Сейчас надо освободить человека.
Неимоверно кололо пальцы, я разодрал свои замечательные варежки собачьей шерсти, проволока — ржавая и твердая, почти не поддавалась. Ребятки господина коменданта постарались на славу, работали жестко. Узел, второй, третий. Проволока гнется, но не ломается, хоть зубами рви. Металл в запекшейся крови, на запястьях Сергея глубокие рваные царапины, черные от грязи — надо бы промыть и перевязать, иначе заражение гарантировано. Но где и чем? С собой даже примитивной аптечки нет!
— Чистая работа, — согласился Сергей, когда обломанные мотки проволоки упали на гравий дна воронки, припорошенный ржавой пыльцой. — Давай автомат!
— Зачем? — поразился я, почему-то испугавшись.
— Ты вечно хочешь в наручниках шляться, мудила грешный? Вот уж точно говорят: Космический корпус — суть сплошные тормоза! Дай сюда.
Я перебросил «Шмайссер» Сергею, он профессионально осмотрел древнюю стрелялку, снял магазин, проверил количество патронов, глянул на меня и быстро сказал:
— Руки вытяни!
— Не понял?
— Чего тут понимать, дурилка? Отстрелю цепочку и дело с концом.
Я подчинился и зажмурился.
Сухой, короткий выстрел, ладони обожгло выхлопом пороховых газов, но я вдруг оказался свободен от проклятых оков! Только браслеты остались болтаться, но, имея под руками инструменты, их можно снять запросто.
Пока в округе рвались мины, прилетавшие с востока, из-за русла речки Гауя, Сергей смотрел в никуда и с непонятным добродушием на меня ругался. Я молча выслушивал:
— И как тебя угораздило… Дубина, лезть на самую передовую! Да и каким образом? Все базы Корпуса далеко за Уралом! Куда мне теперь тебя девать? На Гаую не пройдем — после ядерного удара там сплошная пустыня. Радиация раза в четыре выше, а таблеток не осталось. Спрятаться на время в городе? Блин, и весь мой взвод полег…
— Спрятаться можно! — я подался вперед. — У меня здесь… база. Хорошая, укрытая. Ни за что не найдут. И вот еще… Мне надо как угодно вытащить напарника. Помнишь, второго парня в комендатуре? Рыжего? Обязательно надо!
— Он вроде орал, будто англичанин? — Сергей подозрительно сощурился. — Впрочем, сейчас рассуждать нечего, выхода другого нет, скоро комендантский час, а длится он — сам знаешь — почти сутки… Надо, так сделаем, я знаю в городе кое-какие ходы-выходы, не первый раз в Риге. Только вначале отдохнуть… и пожрать бы хоть немного. База говоришь? Ваша, Космического корпуса? Не знал, что Военно-Космические силы держат резидентуру в городе. Хорошо, верю. Только потому, что русский. Веди. Обстрел заканчивается, скоро на улицах объявятся патрули. Поймают второй раз — каюк.
Я осторожно высунулся из воронки, поморщился, когда в лицо ударим поток черного дыма, смердящего паленой резиной. Сориентировался. Вроде, нас с Дастином привели со стороны полуразрушенного собора, чей иззубренный шпиль виднеется в полукилометре от нашего с Сергеем укрытия. Туда!
— Двинулись! — кивнул я. — Одно условие — ничему не удивляйся!
* * *
Он бродил по бункеру Хозяина, словно престарелый и многоопытный коллекционер по богатому музею. Молчал. Покачивая головой, рассматривал обстановку, склады, осторожно, словно боясь повредить, гладил мониторы на узле внешнего наблюдения. С некоторым ужасом и невероятными пиететом обследовал душ с горячей и холодной чистой водой, куда я его загнал немедленно после обработки ран на руках, оставленных колючей проволокой, и снятия браслетов наручников с моих запястий при помощи гнутых скрепок, заменивших примитивные ключи.
Хозяин словно бы оставил тут, посреди воплощенного кошмара постъядерного мира, кусочек благополучного и сверкающего XXII века.
Сергей вдыхал абсолютно свежий, прошедший через многие фильтры воздух, оглядел выданную мной из хранилища новую одежду, так, словно перед ним была россыпь алмазов (а всего-то — хлопковое нижнее белье, носки, теплый комбинезон с эмблемами ВКА, высокие ботинки и уже знакомый бушлат с капюшоном и прилагающейся маской-шапочкой). В общем, на некоторое время Сергей из крутого парня, видевшего в своей жизни только войну, превратился в ребенка, которого Дед Мороз отвел в сказочную страну далеко на полюсе, под разноцветным северным сиянием.
Я не терял времени. Пользуясь замешательством нового знакомца, спасшего (в самом прямом смысле этих слов) мне жизнь, я повествовал ему про нас с Дастином. Про будущее. Про настоящую историю цивилизации. Про смерть Сталина в 1953 году, про крушение коммунизма в 1991, про выход в Дальний космос в 2056, про колонизацию Афродиты. Он молчал, и на покрытом шрамами лице, которое в действительности было совсем молодым, но очень уж усталым, ни разу не показал удивления. Сплошная и непробиваемая маска бесстрастности. Только когда я закончил свой донельзя сжатый из-за недостатка времени рассказ, коротко бросил:
— Докажи!
— Не могу. Ты видишь эту обстановку, оружие, слышишь мои слова… Никаких других доказательств. У меня сейчас нет связи с моим… нашим будущим.
Это являлось истинной правдой — Навигатор замолчал и я не мог с ним связаться. Бункер охранял только компьютер, занимающийся внешним наблюдением и оборонительными функциями. Обычный тупой компьютер, без признаков «моделирования интеллекта» или «псевдоразума».
— Значит… — Сергей достаточно раскованно расположился в одном из кресел возле компьютерного центра бункера, но в его голосе я различил растущее напряжение, — никакого коммунизма?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Всё. Звиздец!
— Быстро! — рявкнул мне Сергей, бросаясь к образовавшемуся пролому в ограде двора. Канонада нарастает. — Слушай, надо где-то укрыться — это стандартный минометный обстрел! Через пятнадцать минут все кончится. Куда, кретин! Стой! Подбери любое оружие, у тебя руки посвободнее! Бежим! За мной, след в след!
Поскольку руки мне сковали спереди, я каким-то невероятным нырком припал к земле, схватил автомат за ремень. Извиваясь, как змея в щипцах, набросил «МП-38» на плечо. И рванул за мелькающим в инфернальных сумерках разрушенной Риги силуэтом.
Метров через пятьдесят Сергей притормозил, мгновенно оглянулся и толкнул меня плечом в близлежащую воронку, на дне которой спустя мгновение я и оказался, придавленный тяжестью навалившегося сверху попутчика.
— Не дергайся, балда! — вонзился мне в ухо крик Сергея и он откатился чуть в сторону. С небес летели труха, пыль и мелкие камешки. — В одну воронку два раза не попадет! Эй, очухайся!
Он слегка стукнул меня лбом в лицо — не столько больно, сколько обидно и встряхивающе.
— Распутай чертову проволоку! — спокойно сказал Сергей. Его тихие слова я расслышал даже сквозь грохот разрывов. — Попробуй! Иначе я тебя отсюда не вытащу! Давай!
Ясно. Он собирается меня «отсюда вытаскивать». Откуда? А самое главное, куда?
Впрочем, потом разберемся. Сейчас надо освободить человека.
Неимоверно кололо пальцы, я разодрал свои замечательные варежки собачьей шерсти, проволока — ржавая и твердая, почти не поддавалась. Ребятки господина коменданта постарались на славу, работали жестко. Узел, второй, третий. Проволока гнется, но не ломается, хоть зубами рви. Металл в запекшейся крови, на запястьях Сергея глубокие рваные царапины, черные от грязи — надо бы промыть и перевязать, иначе заражение гарантировано. Но где и чем? С собой даже примитивной аптечки нет!
— Чистая работа, — согласился Сергей, когда обломанные мотки проволоки упали на гравий дна воронки, припорошенный ржавой пыльцой. — Давай автомат!
— Зачем? — поразился я, почему-то испугавшись.
— Ты вечно хочешь в наручниках шляться, мудила грешный? Вот уж точно говорят: Космический корпус — суть сплошные тормоза! Дай сюда.
Я перебросил «Шмайссер» Сергею, он профессионально осмотрел древнюю стрелялку, снял магазин, проверил количество патронов, глянул на меня и быстро сказал:
— Руки вытяни!
— Не понял?
— Чего тут понимать, дурилка? Отстрелю цепочку и дело с концом.
Я подчинился и зажмурился.
Сухой, короткий выстрел, ладони обожгло выхлопом пороховых газов, но я вдруг оказался свободен от проклятых оков! Только браслеты остались болтаться, но, имея под руками инструменты, их можно снять запросто.
Пока в округе рвались мины, прилетавшие с востока, из-за русла речки Гауя, Сергей смотрел в никуда и с непонятным добродушием на меня ругался. Я молча выслушивал:
— И как тебя угораздило… Дубина, лезть на самую передовую! Да и каким образом? Все базы Корпуса далеко за Уралом! Куда мне теперь тебя девать? На Гаую не пройдем — после ядерного удара там сплошная пустыня. Радиация раза в четыре выше, а таблеток не осталось. Спрятаться на время в городе? Блин, и весь мой взвод полег…
— Спрятаться можно! — я подался вперед. — У меня здесь… база. Хорошая, укрытая. Ни за что не найдут. И вот еще… Мне надо как угодно вытащить напарника. Помнишь, второго парня в комендатуре? Рыжего? Обязательно надо!
— Он вроде орал, будто англичанин? — Сергей подозрительно сощурился. — Впрочем, сейчас рассуждать нечего, выхода другого нет, скоро комендантский час, а длится он — сам знаешь — почти сутки… Надо, так сделаем, я знаю в городе кое-какие ходы-выходы, не первый раз в Риге. Только вначале отдохнуть… и пожрать бы хоть немного. База говоришь? Ваша, Космического корпуса? Не знал, что Военно-Космические силы держат резидентуру в городе. Хорошо, верю. Только потому, что русский. Веди. Обстрел заканчивается, скоро на улицах объявятся патрули. Поймают второй раз — каюк.
Я осторожно высунулся из воронки, поморщился, когда в лицо ударим поток черного дыма, смердящего паленой резиной. Сориентировался. Вроде, нас с Дастином привели со стороны полуразрушенного собора, чей иззубренный шпиль виднеется в полукилометре от нашего с Сергеем укрытия. Туда!
— Двинулись! — кивнул я. — Одно условие — ничему не удивляйся!
* * *
Он бродил по бункеру Хозяина, словно престарелый и многоопытный коллекционер по богатому музею. Молчал. Покачивая головой, рассматривал обстановку, склады, осторожно, словно боясь повредить, гладил мониторы на узле внешнего наблюдения. С некоторым ужасом и невероятными пиететом обследовал душ с горячей и холодной чистой водой, куда я его загнал немедленно после обработки ран на руках, оставленных колючей проволокой, и снятия браслетов наручников с моих запястий при помощи гнутых скрепок, заменивших примитивные ключи.
Хозяин словно бы оставил тут, посреди воплощенного кошмара постъядерного мира, кусочек благополучного и сверкающего XXII века.
Сергей вдыхал абсолютно свежий, прошедший через многие фильтры воздух, оглядел выданную мной из хранилища новую одежду, так, словно перед ним была россыпь алмазов (а всего-то — хлопковое нижнее белье, носки, теплый комбинезон с эмблемами ВКА, высокие ботинки и уже знакомый бушлат с капюшоном и прилагающейся маской-шапочкой). В общем, на некоторое время Сергей из крутого парня, видевшего в своей жизни только войну, превратился в ребенка, которого Дед Мороз отвел в сказочную страну далеко на полюсе, под разноцветным северным сиянием.
Я не терял времени. Пользуясь замешательством нового знакомца, спасшего (в самом прямом смысле этих слов) мне жизнь, я повествовал ему про нас с Дастином. Про будущее. Про настоящую историю цивилизации. Про смерть Сталина в 1953 году, про крушение коммунизма в 1991, про выход в Дальний космос в 2056, про колонизацию Афродиты. Он молчал, и на покрытом шрамами лице, которое в действительности было совсем молодым, но очень уж усталым, ни разу не показал удивления. Сплошная и непробиваемая маска бесстрастности. Только когда я закончил свой донельзя сжатый из-за недостатка времени рассказ, коротко бросил:
— Докажи!
— Не могу. Ты видишь эту обстановку, оружие, слышишь мои слова… Никаких других доказательств. У меня сейчас нет связи с моим… нашим будущим.
Это являлось истинной правдой — Навигатор замолчал и я не мог с ним связаться. Бункер охранял только компьютер, занимающийся внешним наблюдением и оборонительными функциями. Обычный тупой компьютер, без признаков «моделирования интеллекта» или «псевдоразума».
— Значит… — Сергей достаточно раскованно расположился в одном из кресел возле компьютерного центра бункера, но в его голосе я различил растущее напряжение, — никакого коммунизма?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136