И вряд ли они подумают о нем дурно. Они не слишком жалуют наемников-моряков, этих пиратов и проходимцев с больших дорог, которым ничего не стоит убить человека. Без восхищения они смотрят на парады рейтар и драгун, на королевскую гвардию и легкую пехоту. Все дороже и дороже делается жизнь, все больше и больше молодых ребят угоняют на войну, и все это только для того, чтобы про Карла XII говорили как про Александра Македонского...
– Ты уже здесь, – сказал за его спиною трактирщик.
– Я здесь...
Жалуясь на проклятую одышку, трактирщик сел в свое кресло у стола и принялся, шепча, считать ночную выручку. Он раскладывал монеты столбиками по достоинству и ласково их поглаживал. Потом, прочитав над деньгами короткую молитву, пересыпал их в мешочки и уложил в тайник. Как всегда после этой работы, он заметно повеселел и спросил ласково:
– Ты твердо решил уходить от меня, парень?
– Да, дядюшка Грейс, твердо.
– Ты во что бы то ни стало решил стать моряком?
– Да, я решил стать моряком.
– Моряки часто гибнут в пучине. Моряков убивают в сражениях. Эскадру, на которую ты поступишь, могут разгромить враги...
– Вы так думаете?
– Все бывает в битве! – осторожно ответил трактирщик. – Пути господни неисповедимы...
– Король Швеции непобедим! – сказал Якоб. – Ужели вы в этом сомневаетесь, дядюшка Грейс?
Трактирщик торопливо согласился с тем, что король Швеции непобедим. Он давно держал погребок и знал, что случается с людьми, которые сомневаются в королях.
– Что бы ни произошло, – сказал он, – знай одно: я приму тебя в любой час. Ты недурной парень, ты сейчас почти что и не московит. Тебя можно принять за шведа. Конечно, если бы ты перешел в лютеранство...
Трактирщик вздохнул:
– Со временем ты поймешь и это. Служа во флоте, тебе придется принять лютеранство... Что же еще посоветовать тебе на прощанье? Я могу, пожалуй, посоветовать тебе не попадаться в плен к московитам. Московиты – варвары, и хоть в тебе течет русская кровь, кровь славянина, они, несомненно, жестоко расправятся с тобою. Если они тебя повесят, я от души пожалею...
– Благодарю вас! – сказал Якоб. – Вы всегда были ко мне добры.
– Я был к тебе добр, да! – опять вздохнул трактирщик. – Я пожалел тебя, сироту. Многие меня упрекали тогда, что я так жалостлив, но что можно поделать со своим сердцем?
– Вы добрый человек! – согласился Якоб. – Вы всегда кого-нибудь да жалели и давали работу за кусок хлеба или миску ячменной каши...
Трактирщик подозрительно взглянул на Якоба: может быть, колыванин смеется над ним? Нет, Якоб не смеялся. У него было серьезное лицо.
– Да, в свое время я спас тебе жизнь! – опять заговорил трактирщик. – И вывел тебя в люди. Ты это должен всегда помнить. Я не погнушался тобой, нисколько не погнушался...
Якоб молчал. Трактирщик еще поговорил про Московию и про то, что самый лучший народ – это шведы, Якоб смотрел в окно – на корабли. Сердце его билось: эти корабли пойдут в Россию. Там он будет спать спокойно – целую ночь, или неделю, или еще больше. Он не будет думать, что кто-то услышал, как он бредил во сне. Ему не будут мерещиться тайные агенты короля. Еще немного – и он бы уже не выдержал. Он стал хуже работать, чем раньше. Он может сорваться на пустяке, и тогда всему конец...
– Почему ты меня не слушаешь? – спросил трактирщик. – Ты опять о чем-то размышляешь? Вечно размышляешь...
После раннего завтрака трактирщик открыл свой тайник и принялся вновь считать деньги. Считал он долго, задумывался и опять считал.
– Вот тебе все, что причитается от меня! – сказал он ласково. – Надеюсь, ты останешься доволен?
Якоб подкинул на ладони три монеты.
– А вы не ошиблись?
– Разве я дал тебе слишком много?
Теперь Якоб улыбался весело. Так весело, что трактирщику стало не по себе. Еще никогда за все эти годы Якоб не улыбался так широко и ясно, как сейчас.
– Ты помнишь, каким я подобрал тебя в Колывани? – спросил трактирщик. – Разве ты тогда хоть чем-нибудь оправдывал тот хлеб, который ел?
Якоб улыбался, глядя в глаза трактирщику.
– Ты тогда очень много ел и мало работал. И я ведь еще тебя одевал, если ты помнишь? Десять лет чего-нибудь да стоят, не правда ли? Потом ты давал покупателям в долг ром, бренди, водку, и не все тебе возвращали деньги. А товар-то был мой?
– Ваш. Я разносил его по вашим приказаниям...
– Но теперь, раз ты уходишь от меня, мне не собрать эти долги. Ведь так? Я их тоже подсчитал. Ты всегда ел вместе со мной, ведь не станешь ты это отрицать? Ну и, наконец, твои земляки – эти несчастные военнопленные? Ты вечно что-нибудь для них просил...
Якоб все еще улыбался. Улыбка точно приклеилась к его лицу. Но глаза не улыбались. Глаза смотрели со всегдашним выражением упрямства.
– Вот и получай что приходится! – сказал трактирщик. – Я никогда никого не обманывал...
Якоб положил деньги в карман, встал.
– Ну, спасибо!
– Ты, кажется, недоволен?
– Нет, я доволен! – сказал Якоб. – Я очень доволен, дядюшка Грейс!
– Но ты не слишком доволен?
– Нет, я доволен! – повторил Якоб. – Конечно, вы недорого взяли за то, что не донесли на меня, когда началась война с русскими. Тогда бы мне было куда хуже...
– Вот видишь! – оживился трактирщик. – А это было не так уж просто для меня. Я многим рисковал, ты не можешь этого не понимать...
– Я и говорю, – продолжал Якоб, – мне пришлось бы хуже. А так все-таки голову я сохранил. Так что я доволен и очень вам признателен...
– Если бы я донес, кто ты такой, – сказал трактирщик важно, – то ты, конечно, не сносил бы головы на плечах. Тебя бы забрали на галеры или еще куда-нибудь пострашнее. А что это такое, ты видел сам...
– Да, я видел! – согласился Якоб.
– Значит, ты мне благодарен?
– Да, гере, очень благодарен.
– Ну, тогда прощай, я лягу спать. Ты ведь нынче болтал всю ночь с этими проходимцами и пьяницами, а я трудился. Тебе, наверное, пора на корабль?
– Да, мне пора на корабль! – ответил Якоб. – Все мои дела сделаны...
Трактирщик вдруг хлопнул себя по лбу:
– Слушай, Якоб! – воскликнул он. – А кто же снесет обед русскому князю на его подворье? Не станет же это делать повар? А я не могу – как-никак я старшина цеха трактирщиков, это что-нибудь да значит. Завтра ко мне придет новый услужающий, но сегодня?
Якоб молчал. Можно было подумать, что ему не хочется нести обед.
– Я бы снес, – сказал он наконец, – но опять сюда придет этот тайный агент и станет выспрашивать, зачем я хожу на княжеское подворье. Повар рассказывал, что он уже дважды толковал с ним... Мне это неприятно, хозяин, тайный агент может испортить мою будущую жизнь в королевском флоте...
Трактирщик поклялся, что никто ничего Якобу не испортит. Все знают, что Якоб носит обеды князю не по своему желанию. А тайные агенты нынче суют свой нос повсюду, такое время, – война.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178
– Ты уже здесь, – сказал за его спиною трактирщик.
– Я здесь...
Жалуясь на проклятую одышку, трактирщик сел в свое кресло у стола и принялся, шепча, считать ночную выручку. Он раскладывал монеты столбиками по достоинству и ласково их поглаживал. Потом, прочитав над деньгами короткую молитву, пересыпал их в мешочки и уложил в тайник. Как всегда после этой работы, он заметно повеселел и спросил ласково:
– Ты твердо решил уходить от меня, парень?
– Да, дядюшка Грейс, твердо.
– Ты во что бы то ни стало решил стать моряком?
– Да, я решил стать моряком.
– Моряки часто гибнут в пучине. Моряков убивают в сражениях. Эскадру, на которую ты поступишь, могут разгромить враги...
– Вы так думаете?
– Все бывает в битве! – осторожно ответил трактирщик. – Пути господни неисповедимы...
– Король Швеции непобедим! – сказал Якоб. – Ужели вы в этом сомневаетесь, дядюшка Грейс?
Трактирщик торопливо согласился с тем, что король Швеции непобедим. Он давно держал погребок и знал, что случается с людьми, которые сомневаются в королях.
– Что бы ни произошло, – сказал он, – знай одно: я приму тебя в любой час. Ты недурной парень, ты сейчас почти что и не московит. Тебя можно принять за шведа. Конечно, если бы ты перешел в лютеранство...
Трактирщик вздохнул:
– Со временем ты поймешь и это. Служа во флоте, тебе придется принять лютеранство... Что же еще посоветовать тебе на прощанье? Я могу, пожалуй, посоветовать тебе не попадаться в плен к московитам. Московиты – варвары, и хоть в тебе течет русская кровь, кровь славянина, они, несомненно, жестоко расправятся с тобою. Если они тебя повесят, я от души пожалею...
– Благодарю вас! – сказал Якоб. – Вы всегда были ко мне добры.
– Я был к тебе добр, да! – опять вздохнул трактирщик. – Я пожалел тебя, сироту. Многие меня упрекали тогда, что я так жалостлив, но что можно поделать со своим сердцем?
– Вы добрый человек! – согласился Якоб. – Вы всегда кого-нибудь да жалели и давали работу за кусок хлеба или миску ячменной каши...
Трактирщик подозрительно взглянул на Якоба: может быть, колыванин смеется над ним? Нет, Якоб не смеялся. У него было серьезное лицо.
– Да, в свое время я спас тебе жизнь! – опять заговорил трактирщик. – И вывел тебя в люди. Ты это должен всегда помнить. Я не погнушался тобой, нисколько не погнушался...
Якоб молчал. Трактирщик еще поговорил про Московию и про то, что самый лучший народ – это шведы, Якоб смотрел в окно – на корабли. Сердце его билось: эти корабли пойдут в Россию. Там он будет спать спокойно – целую ночь, или неделю, или еще больше. Он не будет думать, что кто-то услышал, как он бредил во сне. Ему не будут мерещиться тайные агенты короля. Еще немного – и он бы уже не выдержал. Он стал хуже работать, чем раньше. Он может сорваться на пустяке, и тогда всему конец...
– Почему ты меня не слушаешь? – спросил трактирщик. – Ты опять о чем-то размышляешь? Вечно размышляешь...
После раннего завтрака трактирщик открыл свой тайник и принялся вновь считать деньги. Считал он долго, задумывался и опять считал.
– Вот тебе все, что причитается от меня! – сказал он ласково. – Надеюсь, ты останешься доволен?
Якоб подкинул на ладони три монеты.
– А вы не ошиблись?
– Разве я дал тебе слишком много?
Теперь Якоб улыбался весело. Так весело, что трактирщику стало не по себе. Еще никогда за все эти годы Якоб не улыбался так широко и ясно, как сейчас.
– Ты помнишь, каким я подобрал тебя в Колывани? – спросил трактирщик. – Разве ты тогда хоть чем-нибудь оправдывал тот хлеб, который ел?
Якоб улыбался, глядя в глаза трактирщику.
– Ты тогда очень много ел и мало работал. И я ведь еще тебя одевал, если ты помнишь? Десять лет чего-нибудь да стоят, не правда ли? Потом ты давал покупателям в долг ром, бренди, водку, и не все тебе возвращали деньги. А товар-то был мой?
– Ваш. Я разносил его по вашим приказаниям...
– Но теперь, раз ты уходишь от меня, мне не собрать эти долги. Ведь так? Я их тоже подсчитал. Ты всегда ел вместе со мной, ведь не станешь ты это отрицать? Ну и, наконец, твои земляки – эти несчастные военнопленные? Ты вечно что-нибудь для них просил...
Якоб все еще улыбался. Улыбка точно приклеилась к его лицу. Но глаза не улыбались. Глаза смотрели со всегдашним выражением упрямства.
– Вот и получай что приходится! – сказал трактирщик. – Я никогда никого не обманывал...
Якоб положил деньги в карман, встал.
– Ну, спасибо!
– Ты, кажется, недоволен?
– Нет, я доволен! – сказал Якоб. – Я очень доволен, дядюшка Грейс!
– Но ты не слишком доволен?
– Нет, я доволен! – повторил Якоб. – Конечно, вы недорого взяли за то, что не донесли на меня, когда началась война с русскими. Тогда бы мне было куда хуже...
– Вот видишь! – оживился трактирщик. – А это было не так уж просто для меня. Я многим рисковал, ты не можешь этого не понимать...
– Я и говорю, – продолжал Якоб, – мне пришлось бы хуже. А так все-таки голову я сохранил. Так что я доволен и очень вам признателен...
– Если бы я донес, кто ты такой, – сказал трактирщик важно, – то ты, конечно, не сносил бы головы на плечах. Тебя бы забрали на галеры или еще куда-нибудь пострашнее. А что это такое, ты видел сам...
– Да, я видел! – согласился Якоб.
– Значит, ты мне благодарен?
– Да, гере, очень благодарен.
– Ну, тогда прощай, я лягу спать. Ты ведь нынче болтал всю ночь с этими проходимцами и пьяницами, а я трудился. Тебе, наверное, пора на корабль?
– Да, мне пора на корабль! – ответил Якоб. – Все мои дела сделаны...
Трактирщик вдруг хлопнул себя по лбу:
– Слушай, Якоб! – воскликнул он. – А кто же снесет обед русскому князю на его подворье? Не станет же это делать повар? А я не могу – как-никак я старшина цеха трактирщиков, это что-нибудь да значит. Завтра ко мне придет новый услужающий, но сегодня?
Якоб молчал. Можно было подумать, что ему не хочется нести обед.
– Я бы снес, – сказал он наконец, – но опять сюда придет этот тайный агент и станет выспрашивать, зачем я хожу на княжеское подворье. Повар рассказывал, что он уже дважды толковал с ним... Мне это неприятно, хозяин, тайный агент может испортить мою будущую жизнь в королевском флоте...
Трактирщик поклялся, что никто ничего Якобу не испортит. Все знают, что Якоб носит обеды князю не по своему желанию. А тайные агенты нынче суют свой нос повсюду, такое время, – война.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178