– Добрый вечер, – сказал тогда Грек. – Меня зовут Георгий Георгиевич.
– Очень приятно, – ответил Леша. – Портнов… Алексей.
Грек кивнул.
– Я занимаюсь в некоторой степени музыкальным бизнесом…
Портнову можно было не объяснять, кто такой Грек и чем он занимается.
Леша не первый год вращался в столичной музыкальной тусовке и не мог не быть в курсе того, как обеспечивается охрана больших концертов, каким способом и кто контролирует поставки аппаратуры в большинство крупных московских магазинов, на какие деньги строятся и открываются новые музыкальные клубы, где менеджеры популярных артистов берут кредиты для раскрутки новых своих клиентов или подпитки старых. Конечно, Портнов не представлял себе всех тонкостей механизма кредитования артистов и продюсеров, но знал, кто за всем этим стоит.
Конечно, один человек не может тащить на себе такую махину – огромный и работающий как часы механизм по выкачиванию денег из всех сфер шоу-бизнеса, от цирковых представлений и заграничных гастролей каких-нибудь молодежных театров до выпуска альбомов поп– и рок-звезд. Механизм этот обслуживало множество самых разных людей, среди которых были и ставленники известных криминальных группировок, и ушлые бухгалтеры, не имеющие к этим группировками никакого отношения, и деятели из частных музыкальных агентств, которые сами называли себя «слегка прибандиченными».
Вся эта сложная система, включающая в себя конвейер по изготовлению звезд и производственные мощности, выпускающие сопутствующую звездам продукцию – от дисков до маек и сумок с названиями групп, портретами и именами кумиров, – вся эта машинерия могла работать, только будучи хорошенько смазана «черным налом». Прервись хоть на день поток грязных денег, и механизм тут же даст сбой, более длительная задержка приведет к катастрофам и необратимым последствиям.
Портнов не знал истинного положения Грека в этой сложной системе, но в том, что место это далеко не последнее, был уверен.
Тогда, при первой встрече, они проговорили всего минут десять. Грек просто сказал, что Портнов может рассчитывать на его, Грека, помощь. В течение нескольких лет Алексей то и дело возвращался в мыслях к этому разговору, но даже в трудных ситуациях, когда действительно припирало, не осмеливался набрать номер могущественного Георгия Георгиевича и попросить о поддержке. А вот когда дошло дело до контракта с Ренатой и Портнов заработал первые деньги, которые уже можно было назвать начальным капиталом, он отбросил сомнения и страхи и обратился к Греку с просьбой о ссуде на развитие предприятия под названием «Рената».
Сейчас Алексей миновал секретаршу, которая, несмотря на поздний час, выглядела свежей и бодрой, улыбнулся ей и, получив ответную профессиональную улыбку, вошел в кабинет.
– Садись, Леша, – сказал Грек, не вставая с кресла за рабочим столом и не протягивая руки. – Садись. Поговорим.
Портов сел напротив хозяина кабинета и уставился поверх его головы на какие-то дипломы, висевшие в рамочках на стене.
«Дипломированный бандит», – вертелась в его голове совершенно ненужная сейчас мысль. Ненужная и даже вредная, поскольку она неожиданно развеселила Портнова и он не смог сдержать улыбку, совершенно неуместную в данном случае.
– Весело, – констатировал Грек без улыбки. – Тебе весело. Что ж, неплохо. Молодец. Ну, Леша, тебя можно поздравить, как я слышал?
– Если слышали, Георгий Георгиевич, то что нам долго рассусоливать? Вы же все знаете. Говорите, что вы хотите?
– Ну-ну. Ты не груби. Сам обосрался, теперь хамишь.
Грек не испытывал ни малейшей жалости к Портнову. Он не любил людей, которые не только не могут заработать себе на жизнь столько, сколько им нужно или кажется необходимым, но и не способны удержать в руках то, что есть, что попало к ним либо по воле случая, либо по причине внезапной вспышки деловой активности.
В этом смысле Георгию Георгиевичу были очень близки размышления Бояна о русских людях, в большинстве своем не способных обеспечить самостоятельно ни себя, ни свою семью, ни потомков.
«Русские делают все возможное, чтобы не оставить после себя никакого наследства», – сказал Толик во время их последней встречи, и Грек запомнил эту фразу. Сейчас ему казалось, что она удивительно подходит для сидящего напротив него слабака, не сумевшего удержать в руках золотую рыбку и вот теперь глупо улыбающегося. Ожидающего решения своей участи, для облегчения которой он не может и не хочет даже пальцем пошевелить.
– Не груби, Леша, – еще раз повторил Грек. – А лучше слушай, что я тебе скажу. Времени у меня мало, так что разговор наш будет недолгим. Попал ты крепко. И взять с тебя нечего. Что же остается в таком случае?
– Не знаю, – честно ответил Портнов.
– Ну конечно. «Не знаю»! Другого ответа я не ожидал.
– А что вы можете предложить?
– Отрабатывать будешь, – спокойно сказал Грек.
– Да пожалуйста. Только что это за работа, на которой я такие деньги смогу отбить?
– Есть работа. Встанешь в клубе вместо Кудрявцева.
– Где? – Портнов поднялся со стула.
– В «Перспективе». Будешь выполнять его функции. Все. Понял меня?
– Его функции… Так, насколько я понимаю, это…
– И это тоже.
– Но я ведь… Георгий Георгиевич…
Портнов прекрасно понял, о чем идет речь. Знал он и о таинственном убийстве Кудрявцева – об этом шумела вся Москва. Самая распространенная версия сводилась к тому, что Роман Кудрявцев торговал наркотиками в своем клубе, за что и был, скорее всего, убит.
– Вместо него… Это значит…
– Это значит, будешь там делать то, что тебе скажут. Работа – не бей лежачего. Как раз для тебя. Товар взял, товар сдал. Все. Эта работа стоит денег. Вот на ней и отработаешь. Думаю, за год – вполне. А потом все тебе уже в плюс пойдет. Понял?
Портнов молчал. Это было, пожалуй, худшее из всего, что могло с ним произойти. Лучше бы сразу убили… Так ведь все равно этим кончится. Алексей понимал, что Грек просто подставляет его, использует как жертвенную пешку в какой-то своей сложной игре.
– Что ты думаешь? У тебя есть другие предложения?
– Нет…
– Тогда все. Время позднее. А у меня еще дела. Завтра будь вечером в клубе. Тебя введут в курс дела.
– А ты сам-то веришь в то, что Кудрявцева убили эти ребята? – Шурик поставил на стол бутылку водки, которую крутил в руках, разглядывая этикетку.
– Ребята? Какие ребята?
Следователь городской прокуратуры Буров взял бутылку и наполнил свою рюмку.
– Как это – какие? Те самые. Наркоты. Музыканты, – уточнил Шурик.
– Да ты чего? С ума сошел? За фраера меня держишь? Тут и к бабке не ходи, любому ясно, что подстава в чистом виде. Даже не очень замазанная. Так, на скорую руку все слеплено. Уторчались ребятки, потом явился киллер, которого они все, скорее всего, знали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111