Чучело было хвостато, рогато и напоминало сказочного джинна, живущего в медной лампе. Джинн гордо реял над толпой, дико взвывшей при его появлении.
Малко усмехнулся — для полного сходства ему бы еще вилы подрисовали.
Демон медленно вращался. Когда чучело повернулось лицом к зданию, из его глаз ударили тончайшие лазерные лучи. Угодили в человека, стоявшего перед воротами. Тот закричал, его вопль неожиданно превратился в звуковой поток невероятной силы. Пронзительный вой проник в черепную коробку Малко и заметался там, отыскивая какое-то полузабытое, опаляющее душу воспоминание.
Наконец нашел.

Спотыкаясь, он, чем-то напоминающий духа из Дан-това «Ада», брел по опустевшему разгромленному лагерю, где всего несколько часов назад располагался его батальон. Под левой подмышкой держал лазерный карабин, в правой руке сжимал автомат. Лагерь «Сынов свободы», занимавший площадь два квадратных километра, раскинулся на склоне покатой горы, в редколесье, в Виргинии. День выдался жаркий, влажность была необычно высокой, и по телу ручейками стекал пот. Глаза прикрывали большие зеркальные очки. Они позволяли лучше видеть в ночной тьме и ослабляли яркий дневной свет. Если ему не повезет и его обстреляют из лазера, очки сумеют секунды на две защитить глаза, исключая, конечно, выстрел прямой наводкой. Пористая броня из поликарбоната защищала все открытые участки кожи, кроме ладоней. Форма под броней, сотканная из нитей зеленого и красного стекловолокна, тоже способна защитить от выстрелов из большинства моделей лазерных карабинов.
Он был защищен так же, как и сражавшиеся против него грязные миротворцы, как морские пехотинцы Короны. Другими словами, такой броней обладал любой солдат из воюющих армий.
Грег тоже.
После долгого пути он наткнулся на участок, усыпанный оплавленными полосками какого-то стеклянистого материала шириной примерно в метр каждая. В выжженном лесу еще что-то горело. Или догорало.
Вокруг ни души. Выходит, он остался единственным живым существом на этой территории.
Калхари двигался к северу, смутно надеясь найти в той стороне морских пехотинцев. Присоединиться к ним или к тому, что от них осталось.
Еще утром их было двое. То есть солдат и офицеров вокруг находилось много, но они, Малко и Грег, как всегда, держались вдвоем. Сидели возле штабной палатки, болтали о том о сем. Грегорио Кастанаверас подтвердил худшие опасения Малко:
— Старик говорит, у нас нет выхода. Придется сдаваться.
Малко опустил голову, не хотел показывать выступившие слезы. Две ночи подряд они наблюдали за небесами, где полыхали зарницы, разгонявшие ночную тьму. Это все, что можно было заметить с земли. Там, на заоблачной высоте, в ионосфере, в те дни шла битва между орбитальным батальоном морской пехоты США и космическими силами Объединенных Наций. В два часа ночи вспышки окончательно угасли.
Теперь при свете дня Кастанаверас признался:
— Все кончено. Миротворцы одолели орбитальщиков.
— Я уже слышал, — глухо отозвался Малко. Грет достал коробочку со стимулятором, открыл крышку и тут же принялся вдыхать ее содержимое.
— Старик только что говорил с президентом. Тот объявил, что собирается капитулировать. Я думаю, это к добру не приведет.
По мере того как Грегорио Кастанаверас вдыхал дым, белые круги вокруг карих зрачков расширялись. Сонливость исчезла, он, как равнодушно отметил про себя Малко, заметно повеселел.
— Лично я, — Грег поделился с другом, — хотел бы поймать твоего дружка Дэррила. Оставили бы нас с ним один на один хотя бы на несколько часов, после чего я тут же бы капитулировал.
— Он мне не друг, — отозвался Калхари.

Следом во сне откуда-то издали еще раз долетело: не друг.

И снова полузабытые воспоминания, ставшие явью.
Грег недоверчиво посмотрел на него. Доброжелательность, только что сиявшая в его глазах, растворилась. Он зверел на глазах.
— Большего мерзавца не было и нет. Мне приходилось с ним встречаться. Это случилось еще до войны. Однажды. Так что, будь уверен, подобного негодяя еще поискать. Умру, но не позволю ублюдку порадоваться! — Потом шепеляво повторил, словно подтверждая клятву: — Умру, но порадоваться не дам. Пусть все идет прахом, пусть мне голову оторвут, но не дам. — Он заглянул в самые зрачки Малко. — Ты да я, да еще Старик — вот, считай, и все, что осталось от секретной службы. Да еще этот Дэррил. Но мы-то живы? Как полагаешь, Малко? Мы живы или нет?
Не дожидаясь ответа, он быстро заговорил:
— Если они примут нашу капитуляцию, тогда сразу за дело. Ты да я, и еще, может, Старик, если он согласится. Мы отыщем Амньера. Другие ублюдки, воюющие на стороне Алмундсен, меня не интересуют. Они, по крайней мере, уверены, что она права, или, попросту говоря, ей верят.
Грег помолчал, потом продолжил ровным, даже равнодушным голосом, не очень-то вязавшимся с полубезумным выражением его глаз:
— Дэррил всегда с теми, кто выигрывает. Так уж он устроен.
Запикал встроенный в ухо Малко микродинамик. Это пиканье эхом отозвалось в сознании, переворошило сон, насытило его реальными до безумия деталями. Он уже почти совсем забыл, как звучат армейские наушники. Последними эту модель использовали полицейские, наверное до сих пор используют. Их достоинство в том, что через эти наушники невозможно подслушать разговор. Что же касается новых, недавно, лет двадцать пять назад, появившихся моделей — кто знает? Весь последний год Малко не мог избавиться от ощущения, что за ним постоянно следят. Не прослушивают — это невозможно, но именно следят, то есть знают, где он находится в данную минуту. Теперь, правда, от полиции мало толку, их обязанности выполняют миротворцы.

В ухе раздался голос Старика:
— Всем немедленно собраться!
Малко посмотрел на Грега, тот отвел глаза.
— Давай-ка, — сказал Калхари, — пойдем послушаем, что еще плохого нас ждет.
Он поднялся, протянул другу руку. Грег некоторое время удивленно смотрел на нее, потом крепко обхватил кисть. Малко рывком поставил его на ноги, и они вразвалку направились к палатке президента Соединенных Штатов, куда уже подтягивались их товарищи. В этом лесу собрались лучшие из «Сынов свободы», составившие батальон, во главе которого встал сам верховный главнокомандующий. Скоро весь личный состав собрался на поляне вокруг президентской палатки.
Малко шел на четыре шага впереди Грега.
В тот момент с неба обрушился ослепительный свет.
«Боже, какая красота!..» — тогда еще успел подумать Калхари. Следом сияние превратилось в толстые, ясно очерченные лучи рубинового света, вокруг каждого луча колебалось сказочной красоты сияние. Пока часть сознания любовалась неожиданным зрелищем, другая, более опытная и подготовленная, заставила его выхватить из кармана толстый неначатый тюбик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112