— Осталось всего полтора часа. Не так уж и плохо, да?
— Все равно я бы не смогла уснуть.
— Интересно, а как там остальные?
— Не знаю. — Он поглядел в сторону палаток. Раньше сквозь полог палатки Ланы просвечивал тусклый пятачок света. Но он давно исчез — обе палатки были темны. — Бьюсь об заклад, все спят.
— Кстати о закладах, — промолвила Анжела, — думаешь, Кит уложит свою трубу? — Она почти беззвучно рассмеялась.
— Да, а как считаешь ты?
— Так же. Бедняжка Лана окоченела. Даже если отбросить в сторону все иные причины, она сделает это хотя бы для того, чтобы согреться.
— Ты так думаешь?
— Конечно. И это отвлечет ее мысли от того, что случилось.
Странно было беседовать с Анжелой о том, как кто-то другой станет заниматься сексом. Странно, но приятно. «Мы говорим о них, — убеждал себя Говард, — но думаем о нас».
По крайней мере, я думаю.
— А как насчет Глена и Дорис? — спросил он.
— Тут я сомневаюсь.
— И я тоже. Но она все же впустила его в палатку.
— Испугана, вот и все.
— Еще неизвестно, как поведет он себя, когда они останутся наедине. Мне кажется, Глену она нравится.
— Было бы чертовски здорово, если бы они сошлись.
— Возможно, Дорис изменилась бы до неузнаваемости, — предположил Говард.
— И на ее лице появилась бы улыбка.
— Но, если они попытаются этим заняться, для одного из них это может закончиться плачевно: будет просто расплюснут.
Анжела засмеялась и толкнула его плечом. Они оба повернулись лицом друг к другу. Ее лицо было розовым, чуть обветрившимся от дневного перехода и раскрасневшимся от ночной стужи и бликов костра. Одно пятно сажи украшало щеку, другое — лоб, чуть повыше правой брови.
Их взгляды встретились. Говарда удивил ее серьезный вид. Анжела слегка откинулась назад, наклонилась вбок и поцеловала его. Сначала ее губы показались ему холодными, но затем потеплели. Груди ее уперлись в его руку, и у него перехватило дыхание. Гладя ее волосы, он почувствовал, как брюки внизу стали оттопыриваться.
Когда Анжела тихо застонала, ее губы завибрировали и защекотали его, но это продолжалось всего какое-то мгновение, после чего она отняла их.
— Нам лучше не терять бдительности, — прошептала она.
— Ты сама начала.
Улыбкой засияло все ее лицо.
— Это верно, сознаюсь. — Она выпрямилась и усмехнулась ему через плечо. — Такая я несдержанная.
— Боже, Анжела!
— Что?
— Ты так сильно изменилась. Прямо на глазах. Словно стала совсем другим человеком. Со вчерашней ночи…
— Вчера ночью ты наконец обратил на меня внимание. — Ее улыбка стала потухать. — Мне кажется, это определенным образом связано с удалением некоторого предмета одежды.
— Ну… очень даже может быть.
— Нет, я не изменилась настолько сильно. Вовсе нет.
— Но раньше ты была такой… интровертом, что ли?
— Ну, мы совсем не знали друг друга. Я думаю, ты всегда считал меня довольно странной.
— Просто я… да. Думал, ты живешь в каком-то собственном мире.
— Ты меня боялся. — Она поглядела на него через плечо и улыбнулась. — И до сих пор боишься, по крайней мере, немножко.
— Теперь уже не настолько. И уже совсем по-другому.
— По-другому, это как?
— Господи.
— Нет, продолжай.
Говард тяжело вздохнул.
— Ну, не знаю. Раньше я считал тебя необычной, что ли.
— Со странностями?
— Но ты не такая. Совсем не такая. Я хочу сказать, теперь, когда я знаю о том… в каких условиях тебе приходилось жить… я могу понять, почему ты такая замкнутая и всегда казалась мне такой… озабоченной.
Анжела выслушала его молча. Затем сказала:
— Костер прогорает.
Нервная дрожь пробежала по животу Говарда.
«Ну вот, проболтался, — досадовал он. — И кто меня за язык тянул?»
Говард нагнулся вперед и поднял несколько веток. Затем перекинул ногу через бревно, развернувшись спиной к Анжеле, склонился вбок и бросил их в огонь. Вспомнив о том, что им было поручено высматривать того типа, поглядел на палатки и в темноту за ними.
— Я была для Скеррита всем, — неожиданно заговорила Анжела. — Он не желал, чтобы я заводила друзей. Да мне и самой не хотелось этого, если по правде. Нет, я мечтала о друзьях, но не могла их иметь, потому что пребывала в постоянном страхе: а вдруг кто-то узнает, что я живу с ним. Как можно объяснить нечто подобное? Разве что соврать. Думаю, можно было бы объявить его своим отцом. Но что это за отношения, которые строятся на лжи?
Говард перекинул ногу назад через бревно и снова уселся спиной к костру, прислонившись к девушке боком.
— В тебе мне нравится то, — продолжала она, но вдруг запнулась. — Ты знаешь об этом, но… не ведешь себя, словно я чумная. Хотя тебе это и не дает покоя.
— Да. — Сердце громко стучало. От испуга, что сейчас она вот-вот начнет рассказывать о таком, о чем ему не терпелось узнать, но чего он так страшился. — Право, не понимаю этого — как ты могла оставаться с таким? Знаю, что ты не могла себе позволить иметь собственную квартиру, но…
— Все гораздо сложнее. Он платил за обучение, платил за все.
— Но почему?
— Мы заключили сделку. Я согласилась жить с ним и заботиться о нем, а он согласился дать мне возможность закончить колледж.
Но он издевался над тобой! Как ты могла позволить ему делать с собой такое?
Эти мысли ураганом пронеслись в голове Говарда, но он промолчал.
— Но и это еще не все, — продолжала она. — На тот случай, если ты еще не догадался. Думаю, можно сказать, что я была его любовницей.
— Он приставал к тебе?
— Не знаю. «Приставал» вроде звучит правильно. Но я не собираюсь тебе врать, Говард. В прямом смысле слова он никогда не насиловал меня. Я была с ним добровольно. Мне не хотелось никакого секса с ним, но я позволяла ему делать все, что он желал. Кое-что ему, конечно, приходилось заставлять меня делать, но обычно я просто делала все сама. И это было не так уж и плохо.
— Боже, — пробормотал он.
Хуже, чем он себе представлял. Намного хуже. Почти невероятно.
— Мне жаль, — призналась Анжела.
— Как ты могла?
— Мне нужно было получить образование. Ему нужна была я. Думаю, мы просто использовали друг друга.
— Но… это омерзительно.
— Знаю. Дело в том, что он не так уж плохо относился ко мне. И, в основном, нормально обращался со мною.
— Ну да, а почему бы и нет. Ты ведь раздвигала перед ним ноги.
— Эй, перестань! — В ее голосе прозвучала обида. Когда Анжела наклонилась вперед, Говард обернулся. Упершись локтями в колени, она опустила голову и, казалось, глядела в землю. — Ну вот, выходит — я шлюха, да? — пробормотала она.
— Я этого не говорил.
— Но так думаешь. И я не виню тебя. Потому что и сама так считаю. Наверное, не стоило тебе рассказывать. Но мне не хотелось держать от тебя что-либо в тайне.
— Все нормально. — Говард положил руку ей на плечо.
— Скеррит был намного добрее ко мне, чем другие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95