Ей было ради чего рискнуть.
Глоха шла первой, указывая путь. Нада приняла свой естественный, весьма подходящий для туннелей облик, и Дольф, поразмыслив, тоже обернулся нагом. Когда их окликнул караульный гоблин, Глоха объявила, что она, принц Дольф и принцесса Нада снова идут на переговоры. Их пропустили. Когда они добрались до покоев Гведолин, стоявшая у дверей Годива осведомилась:
— Что у тебя за дело, принц Дольф?
— Крылатые чудовища собираются снести гору до прибытия сухопутных драконов. Мы хотели бы забрать Че и предотвратить кровопролитие.
— Так быстро им горы не снести, — возразила Годива. — Мы ведь не одиноки. Ты, Нада, можешь убедиться в этом, побеседовав с братом.
— Я, пожалуй, не прочь.
Годива щелкнула пальцами, и спустя мгновение брат уже вовсю целовался с сестрой. Так пылко, что Дольф ему позавидовал.
— Какой красивый у нее брат, — шепнула Глоха Дольфу, — в прошлый-то раз я не разглядела.
Налдо услышал эти слова и посмотрел на Глоху, которая покраснела до черноты.
— Рад видеть тебя снова, красавица, — учтиво сказал он, и Глоха, помимо румянца, покрылась еще и пурпурными загогулинами в виде сердечек.
Дольф про себя отметил, что брат Нады производил на любое существо женского пола столь же сильное впечатление, как она сама на любое существо мужского.
— Налдо, опиши им состояние обороны, — сказала Годива.
Налдо кивнул.
— Сама знаешь, сестричка, — сказал он, — нам от всего этого радости мало, но договор приходится выполнять. Так вот: мы притащили сюда уйму ананасок, лимонок и бам-буховых вишен, которые, обернувшись змеями нужного размера, сможем заложить в любые трещины. Как только начнется вторжение, туннели будут подорваны и обрушатся прямо на атакующих. Добраться до основания горы будет невозможно, не обрушив все туннели. Потом придется расчищать завалы, а за это время защитники уйдут в подземный мир свинопотамов. Но до этого, скорее всего, не дойдет: драконы явятся раньше. Опять же, если туннели обрушатся, то выкуривать нас дымом нечего и пытаться. Так что надежда на успех у Чериона слабая. Нечего ему и пыжиться: пусть решает либо детеныш, либо девочка.
Нада молчала. Молчал и Дольф. Похоже, Черион и впрямь не мог надеяться вызволить сына силой.
— Мы хотим еще раз поговорить с Че, — сказала Глоха.
— Пожалуйста, — Годива открыла дверь, за которой находились все трое: Че, Дженни и Гвендолин.
— Привет, принц Дольф, — сказала Дженни. — Привет, принцесса Нада. Привет, Глоха.
Дольф не мог не подивиться подобной официальности и решительно не понимал, что за этим кроется. Но сейчас дело было не в этом.
— Че, — сказал он. — Твой отец настроен превратить эту гору в кучу мусора. Это не так-то просто, но если он приступит к делу, без жертв не обойтись.
Чтобы избежать кровопролития, ты должен принять решение.
— Да, должен, — кивнул Че. — Дженни, какое будет решение?
— Прости, Че, — пробормотала выглядевшая до крайности удрученной девочка. — Но я не вижу другого выхода. Тебе придется согласиться стать спутником Гвенни.
— Ну, что ж, — откликнулся Че. — Так тому и быть.
— Ой, Че, спасибо! — воскликнула Гвендолин, обнимая маленького кентавра. — Большое спасибо! Это так много для меня значит!
— Но твой отец не признает решения, принятого под принуждением, и продолжит штурм, — предупредил Дольф.
— Никто меня не принуждал.
— Но…
— Какие могут быть «но», принц Дольф? — вмешался Налдо. — Разве ты не знаешь, что слово кентавра нерушимо?
— Знаю, — ответил Дольф, — но знаю так же и то, что гоблины похитили Че и держали его в плену. Конечно, если он объяснит, почему сделал именно такой выбор…
— Нет, — твердо ответил Че.
Дольф посмотрел на девочку.
— Тогда, может быть, ты, Дженни. Ты ведь считаешь себя его другом.
— Прости, — пролепетала Дженни со слезами на глазах. — Объяснить я не могу. Просто так будет лучше.
Дольфу вовсе не хотелось возвращаться к Чериону с такими результатами, но другого выхода не было. Его миссия закончилась провалом.
— Че, — вступила в разговор Нада. — Твоим папе и маме будет трудно понять твой поступок. Они считают, что ты еще слишком молод и можешь ошибаться в понимании того, чего требует честь кентавра. Не мог бы ты подняться на поверхность и поговорить с ними сам?
— Не знаю, — растерялся Че, — вообще-то я должен оставаться с Гвенни.
— Ты волен идти куда хочешь, — сказала Годива. — Мы всецело полагаемся на твое слово, но твоим родителям и впрямь не помешает узнать о твоем решении от тебя.
— Как насчет прогулки наверх, Гвенни? — спросил Че, повернувшись к Гвендолин. — Конечно, сейчас кругом суматоха, но выглянуть наружу тебе, наверное, будет интересно.
— Конечно, Че, — ответила девочка.
— Тогда скажи родителям, что я скоро приду, — сказал Че Дольфу.
Принц почувствовал некоторое облегчение, хотя по-прежнему мало что понимал.
Нада задержалась поговорить с братом, а Дольф с Глохой последовали вверх по туннелю.
— Как думаешь, почему он так поступил? — спросила Глоха, когда они остались одни. — И почему, если им и вправду никто не угрожает, ничего не рассказывают?
— Хотел бы я это знать, — со вздохом отозвался Дольф. — Но ничего в голову не приходит.
— Глоха права, — заявила невесть откуда взявшаяся Метрия. — Мальчишки глупее девочек.
— Я вовсе не то сказала, — возразила Глоха и лишь потом спохватилась:
— А ты кто?
— Это Метрия, демонесса, — пояснил Дольф, — она любит издеваться над людьми. Ну, сейчас-то тебе чего надо?
— Я думала, ты сам разберешься с детенышем, — усмехнулась демонесса, — но коли с соображением у тебя совсем худо, придется кое-что намекнуть.
— Не нужен мне твой намек! — буркнул Дольф.
— Глупости, еще как нужен. Подумай о возможных параллелях. Если ты не женишься на Электре, кто из-за этого умрет?
— Она. Но какое…
— А если Че не останется с Гвендолин, что будет?
— Но Гвендолин здорова, — возразил Дольф. — А если больна, то наличие спутника-кентавра ее не вылечит.
— А что ты знаешь о гоблинских порядках?
— Они у них гадкие, гнусные и глупые. Гоблины готовы поубивать друг друга ради самой пустячной выгоды, а если кто из них выкажет слабость или порядочность — ему конец. Правда, это относится к мужчинам: женщины у них не такие. А Гвендолин — девочка.
— А какое положение ожидает ее в будущем? — спросила Метрия.
— Она должна стать первым в истории Горба вождем женского пола, — ответила Глоха. — Раньше только мужчины… Ой! — Она прижала кулачок ко рту… — Борьба за власть!
— Политика! — понимающе кивнул Дольф. — Раз она претендует на пост, который занимают мужчины, к ней будут предъявлены те же требования, и любая слабость может стоить ей жизни. Но не может же Че защитить ее от всех гоблинов.
— Может, если каким-то образом избавить ее от ее слабости, — возразила Глоха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Глоха шла первой, указывая путь. Нада приняла свой естественный, весьма подходящий для туннелей облик, и Дольф, поразмыслив, тоже обернулся нагом. Когда их окликнул караульный гоблин, Глоха объявила, что она, принц Дольф и принцесса Нада снова идут на переговоры. Их пропустили. Когда они добрались до покоев Гведолин, стоявшая у дверей Годива осведомилась:
— Что у тебя за дело, принц Дольф?
— Крылатые чудовища собираются снести гору до прибытия сухопутных драконов. Мы хотели бы забрать Че и предотвратить кровопролитие.
— Так быстро им горы не снести, — возразила Годива. — Мы ведь не одиноки. Ты, Нада, можешь убедиться в этом, побеседовав с братом.
— Я, пожалуй, не прочь.
Годива щелкнула пальцами, и спустя мгновение брат уже вовсю целовался с сестрой. Так пылко, что Дольф ему позавидовал.
— Какой красивый у нее брат, — шепнула Глоха Дольфу, — в прошлый-то раз я не разглядела.
Налдо услышал эти слова и посмотрел на Глоху, которая покраснела до черноты.
— Рад видеть тебя снова, красавица, — учтиво сказал он, и Глоха, помимо румянца, покрылась еще и пурпурными загогулинами в виде сердечек.
Дольф про себя отметил, что брат Нады производил на любое существо женского пола столь же сильное впечатление, как она сама на любое существо мужского.
— Налдо, опиши им состояние обороны, — сказала Годива.
Налдо кивнул.
— Сама знаешь, сестричка, — сказал он, — нам от всего этого радости мало, но договор приходится выполнять. Так вот: мы притащили сюда уйму ананасок, лимонок и бам-буховых вишен, которые, обернувшись змеями нужного размера, сможем заложить в любые трещины. Как только начнется вторжение, туннели будут подорваны и обрушатся прямо на атакующих. Добраться до основания горы будет невозможно, не обрушив все туннели. Потом придется расчищать завалы, а за это время защитники уйдут в подземный мир свинопотамов. Но до этого, скорее всего, не дойдет: драконы явятся раньше. Опять же, если туннели обрушатся, то выкуривать нас дымом нечего и пытаться. Так что надежда на успех у Чериона слабая. Нечего ему и пыжиться: пусть решает либо детеныш, либо девочка.
Нада молчала. Молчал и Дольф. Похоже, Черион и впрямь не мог надеяться вызволить сына силой.
— Мы хотим еще раз поговорить с Че, — сказала Глоха.
— Пожалуйста, — Годива открыла дверь, за которой находились все трое: Че, Дженни и Гвендолин.
— Привет, принц Дольф, — сказала Дженни. — Привет, принцесса Нада. Привет, Глоха.
Дольф не мог не подивиться подобной официальности и решительно не понимал, что за этим кроется. Но сейчас дело было не в этом.
— Че, — сказал он. — Твой отец настроен превратить эту гору в кучу мусора. Это не так-то просто, но если он приступит к делу, без жертв не обойтись.
Чтобы избежать кровопролития, ты должен принять решение.
— Да, должен, — кивнул Че. — Дженни, какое будет решение?
— Прости, Че, — пробормотала выглядевшая до крайности удрученной девочка. — Но я не вижу другого выхода. Тебе придется согласиться стать спутником Гвенни.
— Ну, что ж, — откликнулся Че. — Так тому и быть.
— Ой, Че, спасибо! — воскликнула Гвендолин, обнимая маленького кентавра. — Большое спасибо! Это так много для меня значит!
— Но твой отец не признает решения, принятого под принуждением, и продолжит штурм, — предупредил Дольф.
— Никто меня не принуждал.
— Но…
— Какие могут быть «но», принц Дольф? — вмешался Налдо. — Разве ты не знаешь, что слово кентавра нерушимо?
— Знаю, — ответил Дольф, — но знаю так же и то, что гоблины похитили Че и держали его в плену. Конечно, если он объяснит, почему сделал именно такой выбор…
— Нет, — твердо ответил Че.
Дольф посмотрел на девочку.
— Тогда, может быть, ты, Дженни. Ты ведь считаешь себя его другом.
— Прости, — пролепетала Дженни со слезами на глазах. — Объяснить я не могу. Просто так будет лучше.
Дольфу вовсе не хотелось возвращаться к Чериону с такими результатами, но другого выхода не было. Его миссия закончилась провалом.
— Че, — вступила в разговор Нада. — Твоим папе и маме будет трудно понять твой поступок. Они считают, что ты еще слишком молод и можешь ошибаться в понимании того, чего требует честь кентавра. Не мог бы ты подняться на поверхность и поговорить с ними сам?
— Не знаю, — растерялся Че, — вообще-то я должен оставаться с Гвенни.
— Ты волен идти куда хочешь, — сказала Годива. — Мы всецело полагаемся на твое слово, но твоим родителям и впрямь не помешает узнать о твоем решении от тебя.
— Как насчет прогулки наверх, Гвенни? — спросил Че, повернувшись к Гвендолин. — Конечно, сейчас кругом суматоха, но выглянуть наружу тебе, наверное, будет интересно.
— Конечно, Че, — ответила девочка.
— Тогда скажи родителям, что я скоро приду, — сказал Че Дольфу.
Принц почувствовал некоторое облегчение, хотя по-прежнему мало что понимал.
Нада задержалась поговорить с братом, а Дольф с Глохой последовали вверх по туннелю.
— Как думаешь, почему он так поступил? — спросила Глоха, когда они остались одни. — И почему, если им и вправду никто не угрожает, ничего не рассказывают?
— Хотел бы я это знать, — со вздохом отозвался Дольф. — Но ничего в голову не приходит.
— Глоха права, — заявила невесть откуда взявшаяся Метрия. — Мальчишки глупее девочек.
— Я вовсе не то сказала, — возразила Глоха и лишь потом спохватилась:
— А ты кто?
— Это Метрия, демонесса, — пояснил Дольф, — она любит издеваться над людьми. Ну, сейчас-то тебе чего надо?
— Я думала, ты сам разберешься с детенышем, — усмехнулась демонесса, — но коли с соображением у тебя совсем худо, придется кое-что намекнуть.
— Не нужен мне твой намек! — буркнул Дольф.
— Глупости, еще как нужен. Подумай о возможных параллелях. Если ты не женишься на Электре, кто из-за этого умрет?
— Она. Но какое…
— А если Че не останется с Гвендолин, что будет?
— Но Гвендолин здорова, — возразил Дольф. — А если больна, то наличие спутника-кентавра ее не вылечит.
— А что ты знаешь о гоблинских порядках?
— Они у них гадкие, гнусные и глупые. Гоблины готовы поубивать друг друга ради самой пустячной выгоды, а если кто из них выкажет слабость или порядочность — ему конец. Правда, это относится к мужчинам: женщины у них не такие. А Гвендолин — девочка.
— А какое положение ожидает ее в будущем? — спросила Метрия.
— Она должна стать первым в истории Горба вождем женского пола, — ответила Глоха. — Раньше только мужчины… Ой! — Она прижала кулачок ко рту… — Борьба за власть!
— Политика! — понимающе кивнул Дольф. — Раз она претендует на пост, который занимают мужчины, к ней будут предъявлены те же требования, и любая слабость может стоить ей жизни. Но не может же Че защитить ее от всех гоблинов.
— Может, если каким-то образом избавить ее от ее слабости, — возразила Глоха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93