— Эй, гляньте-ка туда! — крикнул неожиданно один из гоблинов, покосившись в сторону.
Гоблины глянули. И отвлеклись! Хватка на горле ослабла, и Дженни, с трудом набрав воздуха, затянула свою песню. Надежда на то, что это поможет им спастись, была ничтожной. Но никакой другой не было вовсе.

Глава 7
ВРЕМЕННОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ

Взявшись за руки, девушки шагнули в огромный глазок исполинской тыквы. Нада, поскольку ей уже случалось бывать в гипнотыкве, шла первой.
Точнее сказать, Электра там тоже бывала, но после сотен лет сна это как бы и не считалось.
Когда Нада задумывалась о том, как стара была бы, Электра, исчисляйся ее возраст со дня рождения, ей становилось не по себе. Поэтому она предпочитала не размышлять на такие темы, а воспринимать Электру такой, какой та была: восемнадцатилетней девушкой, выглядевшей скорее на пятнадцать. В этом смысле она представляла неплохую пару для Дольфа, которому как раз шел шестнадцатый год. Конечно, лучше бы ей грудь иметь попышнее, а веснушек на мордашке поменьше. Электра девушка славная, но мужчин, вне зависимости от возраста, в женщинах больше интересует внешность, нежели внутреннее содержание. С одной стороны, это понятно, они — в отличие, скажем, от драконов и прочих хищников — внутрь своих избранниц не заглядывают, но с другой все равно обидно. «Может быть, — подумала Нада, — если бы я поработала над внешностью Электры и попробовала сделать попривлекательнее…»
Ее размышления прервались в связи с переменой окружающей обстановки: они оказались в центре целой деревни — довольно крупного селения, — где жили растения. Растения, шелестя листвой, разгуливали по улицам, поднимались по ступеням лестниц, а некоторые усердно поливали из леек росших в кадках или на газонах людей и животных.
— Знаю! — весело заявила Электра, когда они с Надой оказались внутри одной и той же картины, после чего смогли разнять руки. — Это Огород. В Обыкновении место, где живет много людей, называют город, а, где селятся растения — огород. Или наоборот. Во всяком случае, почему одно называется так, а другое иначе, и сами обыкновены не скажут. Но как забавно!
Нада невольно позавидовала способности подружки восхищаться всяческими диковинами: сама она предпочла бы вернуться в замок Ругна и провести время за чтением имевшихся в библиотеке замка любовных романов.
Одно из библиотечных привидений обнаружило полку с такого рода произведениями и познакомило с ними зомби Зору, а та поделилась открытием с Надой. Их обеих приводили в восторг эти истории, в которых — что Нада весьма одобряла — красавцы мужчины всегда были старше своих возлюбленных. Но Электру книжки не волновали: она решительно не могла сидеть на месте, всегда находилась в кругу друзей, вечно куда-то спешила и что-то затевала. Отчасти это было связано с тем, что не будучи принцессой, она не обязана была придерживаться строгих норм этикета, ограничивающих свободу поведения особ королевской крови. Ничто не мешало ей ходить в джинсах, завязывать волосы в конский хвост, играть в пятнашки с ровным чудовищем, носиться галопом по саду верхом на кентавре Осляте и использовать выражения, совершенно неприемлемые для принцесс. Она могла плюхнуться в грязь да еще и налепить из грязи пирожков, тогда как Наде приходилось делать вид, будто ее такие детские забавы совершенно не интересуют. Но самое главное, Электре не приходилось опасаться, как бы кто не увидел ее трусики: во-первых, под джинсами их не разглядишь, а во-вторых, никто особо и не старался. Короче говоря, жизнь у Электры была беззаботная и веселая. Решительно во всем, за исключением той мелочи, что на следующей неделе ей предстояло умереть, если она не получит то, что Нада отдала бы ей с радостью. Принца Дольфа. Глядя на Электру со стороны, никто бы не смог и предположить, что этой жизнерадостной девчушке грозит скорая гибель, но дело обстояло именно так. Нада даже жалела о том, что ей недостало смелости разорвать свою помолвку с Дольфом, когда предоставлялась возможность сделать это, не нарушив политических интересов. Но тогда она не знала, что Электра так ограничена во времени, и полагала, что существующее неопределенное положение может продолжаться сколь угодно долго, пока все как-нибудь не утрясется само собой. А не утряслось: теперь Дольфу предстояло сделать выбор между двумя девушками, ни одна из которых этому выбору не доверяла.
Конечно, они предпочли бы взять столь важное дело в свои руки, но это решительно не представлялось возможным. Пока они обе живы.
«Пока живы», — повторила про себя Нада и неожиданно ее осенило. Правда, сформироваться как следует мысль не успела, поскольку от размышлений ее вновь оторвала Электра.
— Глянь, вот и булочка! — воскликнула та. Как выяснилось, девчушка занималась тем, чем следовало бы заняться и Наде, — поисками указателя. — Видишь, — она указала на росшего в большущей кадке здоровенного барана с зеленой шерстью и завитыми желтыми рогами.
— Ну, баран, а что? — не поняла Нада.
— Да то, что рога у него из теста: это сорт булочек, которые обыкновены называют баранками. Указатель, тут и думать нечего.
Спорить не приходилось: скорее всего, Нада не заметила баранки потому, что избегала всякого рода булочек и прочей сдобы, опасаясь располнеть, тогда как Электра могла уплетать что угодно, оставаясь худенькой. Так или иначе, первый указатель был найден, и они направились к нему. С опаской, поскольку в тыкве всегда следовало ожидать подвоха. Скажем, тот же баран мог повести себя как его драчливые родичи раздолбаны: броситься бодаться. Конечно, бодаться баранками не больно сподручно, но если они черствые…
Ничего такого не произошло. Баран остался мирно стоять в своей кадке, но.., без баранок. Указатель исчез!
Девушки растерялись: им вовсе не улыбалось оказаться на односторонней тропе, сбиться с пути и сгинуть в гипнотыкве.
Сновавшие туда-сюда растения обращали на растерянных подружек не больше внимания, чем люди обычно обращают на придорожную траву. Спрашивать что-то у кустов и цветочков было бесполезно, и девушки осторожно двинулись вперед и вскоре оказались у перекрестка, над которым висело что-то вроде маленького домика с тремя расположенными одно над другим разноцветными окошками. Верхнее было красным, среднее желтым, нижнее зеленым. Стоило им приблизиться, и верхнее загорелось, обратившись в пламенеющую алую розу.
— Знаешь, что это такое? — задорно осведомилась Электра.
— Понятия не имею, — призналась Нада.
— А вот я, кажется, понимаю. Когда мы с Греем и Айви путешествовали по Обыкновении, то видели там уйму таких домиков: они развешаны над дорогами, чтобы мешать движению. Стоит тебе приблизиться к такой штуковине, как зажигается красный цвет, а это значит, нужно остановиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93