Для него она по-прежнему оставалась миссис Деймон. 83
– Я тут неподалеку. В закусочной, что рядом с вами на Шестой авеню. Не могли бы вы заскочить?
– Когда?
– Да прямо сейчас. Мне в вашем районе необходимо потолковать еще с некоторыми личностями, и сделать я это должен до ленча.
– Буду через десять минут. Как я вас узнаю?
– Я буду единственным сыщиком во всем заведении, а на мне написано, что я коп, – рассмеялся Шултер. – Нехорошо. Я одет в серое пальто, а в руках у меня свежий номер «Уолл-стрит джорнэл».
– Понял и большое спасибо.
– Рано меня благодарить. Пока я для вас ничего не сделал. Увидимся через десять минут.
Деймон некоторое время сидел, глядя перед собой и строя догадки о том, какой зловещий повод мог привести мистера Шултера из Отдела расследования убийств в эту часть города, чтобы потолковать, по его выражению, с «некоторыми личностями». Деймона также интересовало, не явилось ли знакомство Элейн с детективом следствием профессиональной деятельности последнего. «Интересно, каким может быть детектив, читающий „Уолл-стрит джорнэл“?» – задавал себе вопрос Деймон. Наконец он поднялся со стула и, не говоря ни слова Оливеру, вышел в приемную, взял пальто и попросил мисс Уолтон принимать для него все сообщения, добавив при этом, что не знает, когда вернется. Лифт поднимался мучительно долго, и Деймон все давил и давил на кнопку вызова, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Мистер Шултер говорил таким тоном, что было ясно – десять минут есть десять минут. Деймон опасался, что, появись он через одиннадцать минут, мистера Шултера он уже не застанет.
Но он не опоздал и, войдя в закусочную, сразу увидел плотного мужчину в сером пальто,который сидел за столом один и, потягивая кофе, читал «Уолл-стрит джорнэл».
– Мистер Шултер? – спросил Деймон, останавливаясь у стола.
Шултер поднял голову. Детектив оказался обладателем монументального квадратного подбородка, поросшего синевато-черной щетиной, о которую, видимо, ломались бритвы. У него были крошечные, глубоко посаженные глаза, в которых то и дело возникало выражение недоверия и легкого презрения ко всей человеческой расе. Когда сыщик взглянул на Деймона, тому показалось, что два корабельных орудия обратили стволы на него, чтобы дать залп. «Этому человеку вечно приходится иметь дело с двуличием, и в ответ он привык открывать огонь», – подумал Деймон.
– Присаживайтесь. – Сыщик аккуратно свернул газету и положил рядом с собой. Он не спросил, что хочет выпить или съесть Деймон. Обмен подобными любезностями Шултер, видимо, считал пустой тратой времени. – Миссис Спарман сообщила, что вам угрожали по телефону, – сказал он. В голосе полицейского звучала такая скука, словно Деймону давным-давно следовало бы знать, что угрожают не только ему, драгоценному, но и всем остальным обитающим на земле людям и что это заурядное явление, на которое, как и на погоду, повлиять крайне сложно. – Она передала мне суть того, что сказала вам по телефону эта личность. Зацепиться почти не за что, если, конечно, у вас нет соображений о том, кто мог звонить в такое время.
– Итак, – начал Деймон, – я литературный агент и… Мистер Шултер кивнул, а стволы в орудийной башне нацелились прямо на Деймона.
– Миссис Спарман все объяснила насчет вашей работы.
– Мне удалось прокрутить одно весьма прибыльное дело с книгой прежде неизвестного автора. В издательских кругах это наделало много шума, пришлось дать несколько интервью, мои фотографии появились в газетах.
– Эти проклятые газеты, – понимающе кивая, заметал Шултер. – Все беды идут от них. Я проиграл несколько железных дел из-за того, что они стали распускать языки до того, как я собрал все доказательства для суда. Итак… эта неустановленная личность считает, что располагает какими-то фактами и что вы готовы платить, лишь бы он не разевал пасть. Вы согласны с такой оценкой ситуации, мистер Деймон?
– Да.
– Имеется ли у вас еще какая-нибудь идея? Почему эта личность назвала вас «скверным мальчишкой»?
Шултер холодно смотрел на Деймона, и тому было ясно, что сыщик стремится уловить знак – подергивание щеки или движение губ, например, который дал бы ему понять, хочет ли Деймон соврать или намерен говорить правду.
– Ни малейшего понятия.
В ледяных глазах сыщика невозможно было прочитать, верит ли тот своему собеседнику или нет.
– Не называла ли эта личность… этот мистер Заловски конкретной суммы?
– Нет.
– Но он сказал, что вам придется заплатить за то, что вы оказались «скверным мальчишкой».
– Да.
– «Заплатить» – не всегда означает деньги. Иногда имеют в виду месть.
– Я думал об этом.
– Имеете ли на этот счет предположения?
– Не до конца.
– Как прикажете понимать ваши слова?
Шултер спрашивал настолько жестко и напористо, что Деймону стало казаться, что, закончив допрос, детектив нацепит на него наручники и отведет в полицейский участок.
– Это надо понимать так, – продолжил Деймон, – что большинство людей не может определенно назвать тех, кто полагает, будто их каким-то образом обидели иди причинили вред.
– Все-таки попытайтесь. Не на примере большинства, а исходя из опыта своей жизни.
– Не совсем своей, – сказал Деймон. – Моя жена вспомнила об одном событии утром и рассказала о нем по телефону как раз перед вашим звонком.
– Ваша жена? Миссис Спарман о ней упоминала. И что же она вспомнила?
Шултер смотрел на свои часы, а Деймон, как мог кратко, рассказал ему о мужчине, который ошивался около школы, о том, как жена заявила в полицию, и о встрече рядом с домом, когда тот человек назвал ее «лесбиянской сукой».
– В своем столе она нашла обрывок бумаги, на котором записана его фамилия, – сказал Деймон. – Маквейн. Имя не известно.
Шултер презрительно фыркнул, выражая тем самым свое отношение к преступной безответственности тех, с кем он вынужден иметь дело.
– Знает ли она имя полицейского, которому жаловалась и который, как она утверждает, предупредил этого человека?
– Уверен на все сто, что не знает, – извиняющимся тоном произнес Деймон.
– А номер служебного жетона?
– Я спрошу, но думаю, что он ей не известен. Шултер раздраженно покачал головой:
– И когда только люди научатся помогать полиции, если действительно хотят, чтобы она их защищала…
– Ни я, ни моя жена, – так же сердито сказал Деймон, – ранее не имели никаких дел с полицией. В вопросах преступности мы – полные невежды.
– Когда-нибудь обязательно бывает первый раз, – заметил Шултер.
Он произнес это таким тоном, словно Деймону и его супруге предстояло пережить серию событий, которые вынудят их подходить к проблемам преступности более профессионально.
– Как бы то ни было, – продолжил детектив, – но я пропущу этого Маквейна через компьютер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Я тут неподалеку. В закусочной, что рядом с вами на Шестой авеню. Не могли бы вы заскочить?
– Когда?
– Да прямо сейчас. Мне в вашем районе необходимо потолковать еще с некоторыми личностями, и сделать я это должен до ленча.
– Буду через десять минут. Как я вас узнаю?
– Я буду единственным сыщиком во всем заведении, а на мне написано, что я коп, – рассмеялся Шултер. – Нехорошо. Я одет в серое пальто, а в руках у меня свежий номер «Уолл-стрит джорнэл».
– Понял и большое спасибо.
– Рано меня благодарить. Пока я для вас ничего не сделал. Увидимся через десять минут.
Деймон некоторое время сидел, глядя перед собой и строя догадки о том, какой зловещий повод мог привести мистера Шултера из Отдела расследования убийств в эту часть города, чтобы потолковать, по его выражению, с «некоторыми личностями». Деймона также интересовало, не явилось ли знакомство Элейн с детективом следствием профессиональной деятельности последнего. «Интересно, каким может быть детектив, читающий „Уолл-стрит джорнэл“?» – задавал себе вопрос Деймон. Наконец он поднялся со стула и, не говоря ни слова Оливеру, вышел в приемную, взял пальто и попросил мисс Уолтон принимать для него все сообщения, добавив при этом, что не знает, когда вернется. Лифт поднимался мучительно долго, и Деймон все давил и давил на кнопку вызова, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Мистер Шултер говорил таким тоном, что было ясно – десять минут есть десять минут. Деймон опасался, что, появись он через одиннадцать минут, мистера Шултера он уже не застанет.
Но он не опоздал и, войдя в закусочную, сразу увидел плотного мужчину в сером пальто,который сидел за столом один и, потягивая кофе, читал «Уолл-стрит джорнэл».
– Мистер Шултер? – спросил Деймон, останавливаясь у стола.
Шултер поднял голову. Детектив оказался обладателем монументального квадратного подбородка, поросшего синевато-черной щетиной, о которую, видимо, ломались бритвы. У него были крошечные, глубоко посаженные глаза, в которых то и дело возникало выражение недоверия и легкого презрения ко всей человеческой расе. Когда сыщик взглянул на Деймона, тому показалось, что два корабельных орудия обратили стволы на него, чтобы дать залп. «Этому человеку вечно приходится иметь дело с двуличием, и в ответ он привык открывать огонь», – подумал Деймон.
– Присаживайтесь. – Сыщик аккуратно свернул газету и положил рядом с собой. Он не спросил, что хочет выпить или съесть Деймон. Обмен подобными любезностями Шултер, видимо, считал пустой тратой времени. – Миссис Спарман сообщила, что вам угрожали по телефону, – сказал он. В голосе полицейского звучала такая скука, словно Деймону давным-давно следовало бы знать, что угрожают не только ему, драгоценному, но и всем остальным обитающим на земле людям и что это заурядное явление, на которое, как и на погоду, повлиять крайне сложно. – Она передала мне суть того, что сказала вам по телефону эта личность. Зацепиться почти не за что, если, конечно, у вас нет соображений о том, кто мог звонить в такое время.
– Итак, – начал Деймон, – я литературный агент и… Мистер Шултер кивнул, а стволы в орудийной башне нацелились прямо на Деймона.
– Миссис Спарман все объяснила насчет вашей работы.
– Мне удалось прокрутить одно весьма прибыльное дело с книгой прежде неизвестного автора. В издательских кругах это наделало много шума, пришлось дать несколько интервью, мои фотографии появились в газетах.
– Эти проклятые газеты, – понимающе кивая, заметал Шултер. – Все беды идут от них. Я проиграл несколько железных дел из-за того, что они стали распускать языки до того, как я собрал все доказательства для суда. Итак… эта неустановленная личность считает, что располагает какими-то фактами и что вы готовы платить, лишь бы он не разевал пасть. Вы согласны с такой оценкой ситуации, мистер Деймон?
– Да.
– Имеется ли у вас еще какая-нибудь идея? Почему эта личность назвала вас «скверным мальчишкой»?
Шултер холодно смотрел на Деймона, и тому было ясно, что сыщик стремится уловить знак – подергивание щеки или движение губ, например, который дал бы ему понять, хочет ли Деймон соврать или намерен говорить правду.
– Ни малейшего понятия.
В ледяных глазах сыщика невозможно было прочитать, верит ли тот своему собеседнику или нет.
– Не называла ли эта личность… этот мистер Заловски конкретной суммы?
– Нет.
– Но он сказал, что вам придется заплатить за то, что вы оказались «скверным мальчишкой».
– Да.
– «Заплатить» – не всегда означает деньги. Иногда имеют в виду месть.
– Я думал об этом.
– Имеете ли на этот счет предположения?
– Не до конца.
– Как прикажете понимать ваши слова?
Шултер спрашивал настолько жестко и напористо, что Деймону стало казаться, что, закончив допрос, детектив нацепит на него наручники и отведет в полицейский участок.
– Это надо понимать так, – продолжил Деймон, – что большинство людей не может определенно назвать тех, кто полагает, будто их каким-то образом обидели иди причинили вред.
– Все-таки попытайтесь. Не на примере большинства, а исходя из опыта своей жизни.
– Не совсем своей, – сказал Деймон. – Моя жена вспомнила об одном событии утром и рассказала о нем по телефону как раз перед вашим звонком.
– Ваша жена? Миссис Спарман о ней упоминала. И что же она вспомнила?
Шултер смотрел на свои часы, а Деймон, как мог кратко, рассказал ему о мужчине, который ошивался около школы, о том, как жена заявила в полицию, и о встрече рядом с домом, когда тот человек назвал ее «лесбиянской сукой».
– В своем столе она нашла обрывок бумаги, на котором записана его фамилия, – сказал Деймон. – Маквейн. Имя не известно.
Шултер презрительно фыркнул, выражая тем самым свое отношение к преступной безответственности тех, с кем он вынужден иметь дело.
– Знает ли она имя полицейского, которому жаловалась и который, как она утверждает, предупредил этого человека?
– Уверен на все сто, что не знает, – извиняющимся тоном произнес Деймон.
– А номер служебного жетона?
– Я спрошу, но думаю, что он ей не известен. Шултер раздраженно покачал головой:
– И когда только люди научатся помогать полиции, если действительно хотят, чтобы она их защищала…
– Ни я, ни моя жена, – так же сердито сказал Деймон, – ранее не имели никаких дел с полицией. В вопросах преступности мы – полные невежды.
– Когда-нибудь обязательно бывает первый раз, – заметил Шултер.
Он произнес это таким тоном, словно Деймону и его супруге предстояло пережить серию событий, которые вынудят их подходить к проблемам преступности более профессионально.
– Как бы то ни было, – продолжил детектив, – но я пропущу этого Маквейна через компьютер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86