Подойдя к окну, он раздвинул занавески и посмотрел в
незнакомый ночной мир. Прямо из темноты легко и медленно падал снег. Под
окном росло большое дерево, сквозь голые ветви которого лил свое сияние
уличный фонарь. Мириады отсветов, искорок и отражений в конусе света
создавали странное впечатление, будто заглядываешь в длинный тоннель из
паутины.
Хэссон минуту стоял у окна, пытаясь освоиться с мыслью, что впервые
посмотрел в него всего двенадцать часов тому назад, что прошло меньше дня
его отдыха. Память разбухла от новых лиц, голосов, имен и мыслей. Он
подошел к постели, скинул с себя одежду и надел пижаму. Как обычно по
вечерам Хэссон двигался легко и без затруднений: длинный период
подвижности размял его суставы и мускулы Впрочем, теперь наступил момент
получить порцию боли на сон грядущий.
Хэссон лег в постель, и как только его не защищенная дневной одеждой
спина соприкоснулась с матрацем, началась привычная война. Конфликт возник
между разными группами мышц, пытающихся получить преимущество в этом новом
состоянии расслабленности и устроить более мощный залп мучений.
Проигравшим в любом случае оказывался Хэссон. Он молча переносил эту
борьбу, пока приступы боли не стихли, и вскоре после этого заснул: раненый
воин, измученный, потерпевший поражение во всех столкновениях этого дня.
4
Сон был знакомый - из раннего периода жизни Хэссона, всякий раз
заново переживавшего одно и то же событие. Особое событие.
Приготовления шли много дней, причем Хэссон даже себе не признавался
в том, что было у него на уме. Сначала было воздушное путешествие на
Гебриды, и в том, что он предпочел отправиться туда в одиночку, еще не
было ничего необычного. Потом он добыл запасные аккумуляторы и специальные
кислородные баллоны увеличенной емкости, но даже это можно было бы
истолковать как разумную предосторожность перед дальним полетом над
малонаселенной местностью. И Хэссон уже начал свой большой подъем, когда,
наконец, понял, что именно он делает.
Некоторые люди, получив в руки новый механизм, обязательно выясняют
пределы его возможностей. АГ-аппарат работал, искажая линии
гравитационного поля таким образом, что надевший его как бы падал вверх.
Ближайшей аналогией может послужить магнитное поле, в котором кусочек
металла втягивается в область с наибольшей напряженностью. Поскольку
АГ-аппарат получал большую часть своей энергии из самого гравитационного
поля, он лучше всего работал на малых высотах. Вблизи поверхности Земли
энергия аккумуляторов расходовалась слабо, но когда летун поднимался выше,
он обнаруживал, что запасы энергии тратятся все быстрее и быстрее,
компенсируя неизбежную потерю коэффициента полезного действия аппарата.
Наиболее очевидным следствием этого было существование предельной
высоты, достижимой отдельным летуном, но, как это всегда бывает, предел
зависел от определенных технических и индивидуальных параметров. Только
что прошедший квалификационную аттестацию воздушный полицейский Роберт
Хэссон не больше обычного человека интересовался механикой большого
подъема. Однако его снедала беспокойная жажда узнать свои собственные
психологические возможности, выяснить, у кого предел подъема окажется выше
- у человека или у машины. Хэссон знал, что это навязчивая идея, что в ней
нет ничего нового или необычного, и все же этот эксперимент необходимо
поставить...
На рассвете летнего дня Хэссон поднялся с полуострова Ай на Льюисе и
установил скорость подъема 250 метров в минуту. Для АГ-аппарата эта
скорость была достаточно умеренной, но масса Хэссона сильно увеличилась за
счет трех дополнительных аккумуляторов, и он вовсе не хотел перегружать
какую-нибудь часть механизма, поскольку от этого во многом зависела его
жизнь. Максимальная масса, которую можно поднять на АГ-аппарате,
ограничена тем, что выше определенной точки он сам начинает генерировать
заметное гравитационное поле. Последнее нарушает особую структуру силовых
линий, создаваемую антигравитатором. Базовый вес, как называли нагрузку
учебники, составлял 137,2 килограмма, и его превышение вызывало эффект,
называемый коллапсом поля, в результате которого у летуна появлялись все
аэродинамические свойства камня.
Не тратя энергию на горизонтальную компоненту полета, Хэссон позволил
легкому западному ветерку отнести его к водам Северного Минча. Со всех
сторон разворачивались причудливые комбинации суши и воды. Примерно в
шестидесяти километрах к востоку показался берег Шотландии. Растительность
мелких островов побережья под лучами раннего утреннего солнца сияла
пастельными цветами: полосы бледного дымчато-желтого переходили в
ярко-зеленый. Береговые линии белой чертой отделялись от
ностальгически-плакатного синего океана, а воздух, который вдыхал Хэссон,
казался доисторически свежим.
Через двадцать минут после взлета летун достиг высоты пяти километров
- намного больше той, которую обычно использовали для личных полетов. Он
закрыл щиток шлема и начал пользоваться кислородом из баллона. Под
подошвами его ботинок катилась громадная Земля, уже стала заметна ее
округлость, и Хэссон ощутил первые признаки своего одиночества. Ни птиц,
ни кораблей, ни каких-либо признаков человеческого присутствия - и никаких
звуков. Хэссон был один в безмолвных синих высотах небес.
Через сорок минут после взлета он достиг высоты десяти километров и
понял, что двигается на уровне полярной тропопаузы. Во время набора высоты
воздух вокруг него постоянно холодел: с каждым километром температура
понижалась на шесть или более градусов. Но теперь она останется постоянной
или даже чуть повысится, когда начнется стратосфера. Правда, Хэссону от
этого теплее не станет. Мощные обогреватели его костюма работали на
пределе, нейтрализуя почти пятидесятиградусный мороз, поглощая при этом
массу энергии аккумуляторов.
Через десять минут Хэссон увидел, как на восток плывет тонкий слой
облаков, закрывая Землю, и понял, что пришло время для в высшей степени
незаконного поступка (почему ему и пришлось предпринять свой полет в таком
удаленном районе). Хэссон проверил свой аккумулятор, увидел, что тот почти
сел, и переключился на следующий. В ту ужасную секунду, когда
электрическая цепь прервалась и заново включилась, он ощутил, что падает,
но аппарат почти тут же снова подхватил его, и Хэссон понял, что набор
высоты продолжается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
незнакомый ночной мир. Прямо из темноты легко и медленно падал снег. Под
окном росло большое дерево, сквозь голые ветви которого лил свое сияние
уличный фонарь. Мириады отсветов, искорок и отражений в конусе света
создавали странное впечатление, будто заглядываешь в длинный тоннель из
паутины.
Хэссон минуту стоял у окна, пытаясь освоиться с мыслью, что впервые
посмотрел в него всего двенадцать часов тому назад, что прошло меньше дня
его отдыха. Память разбухла от новых лиц, голосов, имен и мыслей. Он
подошел к постели, скинул с себя одежду и надел пижаму. Как обычно по
вечерам Хэссон двигался легко и без затруднений: длинный период
подвижности размял его суставы и мускулы Впрочем, теперь наступил момент
получить порцию боли на сон грядущий.
Хэссон лег в постель, и как только его не защищенная дневной одеждой
спина соприкоснулась с матрацем, началась привычная война. Конфликт возник
между разными группами мышц, пытающихся получить преимущество в этом новом
состоянии расслабленности и устроить более мощный залп мучений.
Проигравшим в любом случае оказывался Хэссон. Он молча переносил эту
борьбу, пока приступы боли не стихли, и вскоре после этого заснул: раненый
воин, измученный, потерпевший поражение во всех столкновениях этого дня.
4
Сон был знакомый - из раннего периода жизни Хэссона, всякий раз
заново переживавшего одно и то же событие. Особое событие.
Приготовления шли много дней, причем Хэссон даже себе не признавался
в том, что было у него на уме. Сначала было воздушное путешествие на
Гебриды, и в том, что он предпочел отправиться туда в одиночку, еще не
было ничего необычного. Потом он добыл запасные аккумуляторы и специальные
кислородные баллоны увеличенной емкости, но даже это можно было бы
истолковать как разумную предосторожность перед дальним полетом над
малонаселенной местностью. И Хэссон уже начал свой большой подъем, когда,
наконец, понял, что именно он делает.
Некоторые люди, получив в руки новый механизм, обязательно выясняют
пределы его возможностей. АГ-аппарат работал, искажая линии
гравитационного поля таким образом, что надевший его как бы падал вверх.
Ближайшей аналогией может послужить магнитное поле, в котором кусочек
металла втягивается в область с наибольшей напряженностью. Поскольку
АГ-аппарат получал большую часть своей энергии из самого гравитационного
поля, он лучше всего работал на малых высотах. Вблизи поверхности Земли
энергия аккумуляторов расходовалась слабо, но когда летун поднимался выше,
он обнаруживал, что запасы энергии тратятся все быстрее и быстрее,
компенсируя неизбежную потерю коэффициента полезного действия аппарата.
Наиболее очевидным следствием этого было существование предельной
высоты, достижимой отдельным летуном, но, как это всегда бывает, предел
зависел от определенных технических и индивидуальных параметров. Только
что прошедший квалификационную аттестацию воздушный полицейский Роберт
Хэссон не больше обычного человека интересовался механикой большого
подъема. Однако его снедала беспокойная жажда узнать свои собственные
психологические возможности, выяснить, у кого предел подъема окажется выше
- у человека или у машины. Хэссон знал, что это навязчивая идея, что в ней
нет ничего нового или необычного, и все же этот эксперимент необходимо
поставить...
На рассвете летнего дня Хэссон поднялся с полуострова Ай на Льюисе и
установил скорость подъема 250 метров в минуту. Для АГ-аппарата эта
скорость была достаточно умеренной, но масса Хэссона сильно увеличилась за
счет трех дополнительных аккумуляторов, и он вовсе не хотел перегружать
какую-нибудь часть механизма, поскольку от этого во многом зависела его
жизнь. Максимальная масса, которую можно поднять на АГ-аппарате,
ограничена тем, что выше определенной точки он сам начинает генерировать
заметное гравитационное поле. Последнее нарушает особую структуру силовых
линий, создаваемую антигравитатором. Базовый вес, как называли нагрузку
учебники, составлял 137,2 килограмма, и его превышение вызывало эффект,
называемый коллапсом поля, в результате которого у летуна появлялись все
аэродинамические свойства камня.
Не тратя энергию на горизонтальную компоненту полета, Хэссон позволил
легкому западному ветерку отнести его к водам Северного Минча. Со всех
сторон разворачивались причудливые комбинации суши и воды. Примерно в
шестидесяти километрах к востоку показался берег Шотландии. Растительность
мелких островов побережья под лучами раннего утреннего солнца сияла
пастельными цветами: полосы бледного дымчато-желтого переходили в
ярко-зеленый. Береговые линии белой чертой отделялись от
ностальгически-плакатного синего океана, а воздух, который вдыхал Хэссон,
казался доисторически свежим.
Через двадцать минут после взлета летун достиг высоты пяти километров
- намного больше той, которую обычно использовали для личных полетов. Он
закрыл щиток шлема и начал пользоваться кислородом из баллона. Под
подошвами его ботинок катилась громадная Земля, уже стала заметна ее
округлость, и Хэссон ощутил первые признаки своего одиночества. Ни птиц,
ни кораблей, ни каких-либо признаков человеческого присутствия - и никаких
звуков. Хэссон был один в безмолвных синих высотах небес.
Через сорок минут после взлета он достиг высоты десяти километров и
понял, что двигается на уровне полярной тропопаузы. Во время набора высоты
воздух вокруг него постоянно холодел: с каждым километром температура
понижалась на шесть или более градусов. Но теперь она останется постоянной
или даже чуть повысится, когда начнется стратосфера. Правда, Хэссону от
этого теплее не станет. Мощные обогреватели его костюма работали на
пределе, нейтрализуя почти пятидесятиградусный мороз, поглощая при этом
массу энергии аккумуляторов.
Через десять минут Хэссон увидел, как на восток плывет тонкий слой
облаков, закрывая Землю, и понял, что пришло время для в высшей степени
незаконного поступка (почему ему и пришлось предпринять свой полет в таком
удаленном районе). Хэссон проверил свой аккумулятор, увидел, что тот почти
сел, и переключился на следующий. В ту ужасную секунду, когда
электрическая цепь прервалась и заново включилась, он ощутил, что падает,
но аппарат почти тут же снова подхватил его, и Хэссон понял, что набор
высоты продолжается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49