Конечно, и у меня есть маленькие оправдания. Большое видится апастериори! Да и кто я? Разве специалист? Смешно сказать, гуманитарий, мог ли предвидеть если сами профессионалы опростоволосились. Да и как я могу судить, ну положим, что звезда такая Сатурн есть - слыхал, да и то - в силу общей культуры. Господи, да какие там у нее спутники-кометы, говорите - десятый, да по мне - хоть двадцатый, я, извиняюсь, несколько в другом роде. Конечно, не скрою, Николай... Извиняюсь, забыл ваше отчество.
- Степанович. - подсказал Богданов.
- Дорогой Николай Степанович, конечно, была у меня определенная антипатия. Ну, тут и меня понять можно, все-таки личные мотивы... Теперь-то я понимаю, что низок был, нелеп, примитивный эгоизм проявлял, со своей несчастной любовишкой вознамерился сопротивляться, извиняюсь, даже соперничать с человечеким светочем, с пророком, с возвышенной духовной связью между вами и моей супругой...
- Коля, прогони его! Он какую-то гадость задумал, - воскликнула Елена.
Напряжение возрастало. Не только Елена, но и друзья инженера почувствовали приближение чего-то нехорошего. Наглая, открытая игра Разгледяева наверняка должна была иметь определенную цель. Мысль прийти сюда сейчас возникла у него внезапно. Предательство Мозгового привело его в свирепое состояние духа. Он остался один на один со своей остроумной идеей обвинить инженера в убийстве. Теперь он ясно видел в ней много слабых мест. В общем верное мероприятие было неподготовленным. Особенно Разгледяева мучил важнейший вопрос - есть ли алиби у инженера. Эта была его последняя надежда и он, теряя всякое терпение, шел напролом.
- Конечно, теперь меня как собачонку и прогнать нетрудно. Что же, гоните, хотя я - из лучших побуждений, только засвидетельствовать свою полную низость. Но, ей-богу, каюсь искренне, вот даже обнять могу, если позволите. Совершенно зла не таю. Зло - оно отчего проистекает? Зло от невежества, а теперь я прозрел, не сам, конечно, под воздействием, посредством всесоюзного радио.
Разгледяев выпил шампанское и встал, изготовившись обнять инженера.
- Позвольте, в знак полного примерения...
- Коля, не смей! - закричала Елена.
- Да что здесь такого? - настаивал Марк Васильевич.
- Правда, Елена, - нерешительно сопротивлялся инженер, - человек ведь от чистого сердца...
Гоголь-Моголь и Доктор в полной растерянности наблюдали за всей этой каруселью. Разгледяев обнял инженера. Елену передернуло.
- Ничего страшного, - подытожил акт обнимания Разгледяев. - Теперь и мне легче на душе - в такой день и меня удостоили. А ты, Лена, говоришь я с гадостью. А чего вам теперь бояться? Вам теперь все трынь-трава, вы победители, вон какая у вас славная компания, вы теперь кого угодно раздавите, конечно, в переносном смысле, - поправился Разгледяев, заметив гневный взгляд Елены. - Что ты сердишься, Леночка? Каково мне стоять здесь перед вами и признаваться в своей низости? Ты же хотела меня осрамить, вот я и исполняю свой долг и торжественно объявляю в соответсвии с нашим уговором...
- Каким уговором? - спросил инженер, которому слово уговор показалось неуместным.
- Право, Николай... ах ты господи, опять забыл, ну-да Николай Степанович, совсем маленький вопросик, даже не знаю стоит ли, такая мелочь, да и Леночка вот уж все забыла.
- Нет, объясните, пожалуйста, - поймался инженер.
- Раз вы настаиваете - но, я повторяю, такая мелочь, я единственно, чтобы не оставалось сомнений в моем приходе, тут, право один лишь долг чести и не более того. Правда, разве этого мало?
Инженер замер ожидая объяснения.
- Не надо волноваться, вы еще, не дай бог, подумаете - здесь заговор или, хуже того спор. Просто мы с Леночкой договорились послать вашу рукопись в этот институт специально...
- Не ,было этого! - вмешалась Елена.
- Да и я говорю ничего и не было, ты еще сказала: если Колю признают, ты за свои слова перед ним извинишься.
- Неужели правда? - инженер обратился к Елене.
- Все было не так и не то. Никакого уговора не было, он лжет!
- Я - лгу?! - обиделся Разгледяев. - Тогда ответь при всех: от кого ты узнала про институт?
- Какая разница? - Елена вся дрожала. - Зачем все это сейчас?
Излишняя нервозность, исходящая от Елены, постепенно овладевала всеми участниками праздничного ужина.
- Конечно, какая в конце концов разница, - согласился Разгледяев. Такой торжественный день, а мы грыземся по мелочам. Вокруг-то, оглянитесь, весна, правда, погода мерзкая, но все же чувсвтуется брожение молодых соков, вот-вот из слякоти и грязи прорастет новая неведомая жизнь. В такую пору не хочется умирать, - Разгледяев сделал паузу, - нет, весной умирать обидно, обидно, что все только начинается, а тебе говорят хватит, все это не для тебя, дружок, и пока ты мертвый там лежишь в неудобной позе, над тобой земля расцветатет, птички с песнями размножаются, человеки клейкими листочками любуются. Несправедливо.
- Ох, ваша правда, - согласился Гоголь-Моголь, - очень несправедливо. Вот у нас сегодня, понимаешь...
- Постойте, что вы все о смерти? - недоуменно спросил инженер.
- Я бы и рад не говорить о таких скучных вещах, но что делать - так и лезет на язык, будто кто-то специально подталкивает. И вроде нехочешь огорчать окружающих, но так и подмывает...
- Выражайтесь яснее, - строго попросил Доктор.
Он знал сколь пагубна неопределнность для инженера.
Разгледяев глубоко вздохнул и выразился ясно:
- Нет больше Петра Семеновича, вашего злейшего врага, профессора Суровягина.
- Что значит нет? - не понимал инженер.
- Погиб, под колесами метрополитена.
Гоголь-Моголь, буквально задрожал от нетерпения и принялся оглядываться по сторонам. Доктор полез в карман за очередной сигаретой, а Елена опустила голову, закрыв лицо руками.
- Но самое неприятное, - Разгледяев пододвинулся к инженеру, - не в этом. Ведь профессор не просто так свалился от головокружения, а его столкнули. Компетентные органы уже ведут расследование.
Марк Васильевич уставился на инженера.
- Что вы так на меня смотрите? - удивился Богданов.
- Я просто думаю - придет к вам следователь и спросит: гражданин Богданов Николай Степанович, где это вы были вчера с утра до обеда?
- Не понимаю - почему ко мне придет следователь? -инженер чуть оступил назад.
- Да я же к примеру, игра воображения, вы представьте будто он уже пришел и спросил, - Разгледяев сделал паузу, - где вы были вчера в означенное время?
- Я, я, - будто вспомнив что-то знакомое, начал запинаться Богданов, - я спал, здесь, а, впрочем, кажется, нет... да, точно, я гулял, по городу... знаете ли, такая погода, солнце... расслабился немножко.
- Ну, дорогой мой, что это за алиби? Вы спали или гуляли?
- Все-таки с гадостью пришел, - как в пустоту сказала Елена. - Коля, да он решил тебя оклеветать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
- Степанович. - подсказал Богданов.
- Дорогой Николай Степанович, конечно, была у меня определенная антипатия. Ну, тут и меня понять можно, все-таки личные мотивы... Теперь-то я понимаю, что низок был, нелеп, примитивный эгоизм проявлял, со своей несчастной любовишкой вознамерился сопротивляться, извиняюсь, даже соперничать с человечеким светочем, с пророком, с возвышенной духовной связью между вами и моей супругой...
- Коля, прогони его! Он какую-то гадость задумал, - воскликнула Елена.
Напряжение возрастало. Не только Елена, но и друзья инженера почувствовали приближение чего-то нехорошего. Наглая, открытая игра Разгледяева наверняка должна была иметь определенную цель. Мысль прийти сюда сейчас возникла у него внезапно. Предательство Мозгового привело его в свирепое состояние духа. Он остался один на один со своей остроумной идеей обвинить инженера в убийстве. Теперь он ясно видел в ней много слабых мест. В общем верное мероприятие было неподготовленным. Особенно Разгледяева мучил важнейший вопрос - есть ли алиби у инженера. Эта была его последняя надежда и он, теряя всякое терпение, шел напролом.
- Конечно, теперь меня как собачонку и прогнать нетрудно. Что же, гоните, хотя я - из лучших побуждений, только засвидетельствовать свою полную низость. Но, ей-богу, каюсь искренне, вот даже обнять могу, если позволите. Совершенно зла не таю. Зло - оно отчего проистекает? Зло от невежества, а теперь я прозрел, не сам, конечно, под воздействием, посредством всесоюзного радио.
Разгледяев выпил шампанское и встал, изготовившись обнять инженера.
- Позвольте, в знак полного примерения...
- Коля, не смей! - закричала Елена.
- Да что здесь такого? - настаивал Марк Васильевич.
- Правда, Елена, - нерешительно сопротивлялся инженер, - человек ведь от чистого сердца...
Гоголь-Моголь и Доктор в полной растерянности наблюдали за всей этой каруселью. Разгледяев обнял инженера. Елену передернуло.
- Ничего страшного, - подытожил акт обнимания Разгледяев. - Теперь и мне легче на душе - в такой день и меня удостоили. А ты, Лена, говоришь я с гадостью. А чего вам теперь бояться? Вам теперь все трынь-трава, вы победители, вон какая у вас славная компания, вы теперь кого угодно раздавите, конечно, в переносном смысле, - поправился Разгледяев, заметив гневный взгляд Елены. - Что ты сердишься, Леночка? Каково мне стоять здесь перед вами и признаваться в своей низости? Ты же хотела меня осрамить, вот я и исполняю свой долг и торжественно объявляю в соответсвии с нашим уговором...
- Каким уговором? - спросил инженер, которому слово уговор показалось неуместным.
- Право, Николай... ах ты господи, опять забыл, ну-да Николай Степанович, совсем маленький вопросик, даже не знаю стоит ли, такая мелочь, да и Леночка вот уж все забыла.
- Нет, объясните, пожалуйста, - поймался инженер.
- Раз вы настаиваете - но, я повторяю, такая мелочь, я единственно, чтобы не оставалось сомнений в моем приходе, тут, право один лишь долг чести и не более того. Правда, разве этого мало?
Инженер замер ожидая объяснения.
- Не надо волноваться, вы еще, не дай бог, подумаете - здесь заговор или, хуже того спор. Просто мы с Леночкой договорились послать вашу рукопись в этот институт специально...
- Не ,было этого! - вмешалась Елена.
- Да и я говорю ничего и не было, ты еще сказала: если Колю признают, ты за свои слова перед ним извинишься.
- Неужели правда? - инженер обратился к Елене.
- Все было не так и не то. Никакого уговора не было, он лжет!
- Я - лгу?! - обиделся Разгледяев. - Тогда ответь при всех: от кого ты узнала про институт?
- Какая разница? - Елена вся дрожала. - Зачем все это сейчас?
Излишняя нервозность, исходящая от Елены, постепенно овладевала всеми участниками праздничного ужина.
- Конечно, какая в конце концов разница, - согласился Разгледяев. Такой торжественный день, а мы грыземся по мелочам. Вокруг-то, оглянитесь, весна, правда, погода мерзкая, но все же чувсвтуется брожение молодых соков, вот-вот из слякоти и грязи прорастет новая неведомая жизнь. В такую пору не хочется умирать, - Разгледяев сделал паузу, - нет, весной умирать обидно, обидно, что все только начинается, а тебе говорят хватит, все это не для тебя, дружок, и пока ты мертвый там лежишь в неудобной позе, над тобой земля расцветатет, птички с песнями размножаются, человеки клейкими листочками любуются. Несправедливо.
- Ох, ваша правда, - согласился Гоголь-Моголь, - очень несправедливо. Вот у нас сегодня, понимаешь...
- Постойте, что вы все о смерти? - недоуменно спросил инженер.
- Я бы и рад не говорить о таких скучных вещах, но что делать - так и лезет на язык, будто кто-то специально подталкивает. И вроде нехочешь огорчать окружающих, но так и подмывает...
- Выражайтесь яснее, - строго попросил Доктор.
Он знал сколь пагубна неопределнность для инженера.
Разгледяев глубоко вздохнул и выразился ясно:
- Нет больше Петра Семеновича, вашего злейшего врага, профессора Суровягина.
- Что значит нет? - не понимал инженер.
- Погиб, под колесами метрополитена.
Гоголь-Моголь, буквально задрожал от нетерпения и принялся оглядываться по сторонам. Доктор полез в карман за очередной сигаретой, а Елена опустила голову, закрыв лицо руками.
- Но самое неприятное, - Разгледяев пододвинулся к инженеру, - не в этом. Ведь профессор не просто так свалился от головокружения, а его столкнули. Компетентные органы уже ведут расследование.
Марк Васильевич уставился на инженера.
- Что вы так на меня смотрите? - удивился Богданов.
- Я просто думаю - придет к вам следователь и спросит: гражданин Богданов Николай Степанович, где это вы были вчера с утра до обеда?
- Не понимаю - почему ко мне придет следователь? -инженер чуть оступил назад.
- Да я же к примеру, игра воображения, вы представьте будто он уже пришел и спросил, - Разгледяев сделал паузу, - где вы были вчера в означенное время?
- Я, я, - будто вспомнив что-то знакомое, начал запинаться Богданов, - я спал, здесь, а, впрочем, кажется, нет... да, точно, я гулял, по городу... знаете ли, такая погода, солнце... расслабился немножко.
- Ну, дорогой мой, что это за алиби? Вы спали или гуляли?
- Все-таки с гадостью пришел, - как в пустоту сказала Елена. - Коля, да он решил тебя оклеветать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36