Но все это, с мрачным юмором
подумал Бэрби, не удержит его, если он решит увидеть очередной сон. В
Гленхавене не догадались использовать на окнах серебряную проволоку, да и
в стенах наверняка нет серебряной сетки.
Так вот оно какое - безумие!
Бэрби вымыл потные руки и лицо в маленькой ванной... как хитро здесь
все сконструировано: ни одного острого угла, да и веревку повесить не на
что... потом устало уселся на кровать.
Бэрби совсем не чувствовал себя сумасшедшим... впрочем, какой псих
чувствует? Он просто невероятно устал. Устал и совершенно запутался в
ситуации, которая окончательно вышла из-под контроля. Хорошо было вот так
сидеть и ни о чем больше не беспокоиться...
Бэрби частенько думал о сумасшествии... иногда с любопытством, чаще -
со страхом. Ведь его отец, которого Бэрби практически не помнил, окончил
свои дни в неприветливой серой государственной психушке. Ему почему-то
казалось, что сходить с ума - значит оказаться в самом центре борьбы
бесконечной, ничем не оправданной радости с таким же неестественно сильным
унынием. Но, наверно, чаще все происходило по-другому... просто стремление
уйти от проблем, разрешить которые кажется совершенно невозможным...
Поглощенный этими мрачными, серыми мыслями, Бэрби, судя по всему,
уснул. Он смутно помнил, как его будили к ленчу, но когда Бэрби наконец
открыл глаза, часы показывали четыре. Кто-то снял с него ботинки и прикрыл
простыней. Слегка побаливала голова.
Бэрби хотелось выпить. Может, он бы и смог протащить сюда
бутылочку?.. Даже если виски и довело его до сумасшедшего дома, все равно,
ему было просто необходимо сейчас выпить... Под конец, без особой надежды,
он решил поговорить с сестрой Эттинг. Сев, Бэрби нажал на кнопку в
изголовье кровати.
Сестра Эттинг была загорелой и мускулистой. Смешное лицо с
выступающими вперед зубами, и серые, мышиного цвета волосы. При ходьбе она
переваливалась из стороны в сторону, напоминая Бэрби одну королеву родео,
у которой он брал интервью. Небось тоже кривые ноги. К удивлению Бэрби,
она объявила, что он может получить выпивку - одну порцию перед ужином, и
две, но не больше - после. А потом она принесла ему вполне приличного
бурбона и стакан содовой.
- Спасибо! - Не ожидавший так легко получить выпивку, Бэрби все равно
чувствовал некоторое раздражение самоуверенными манерами доктора Глена и
предупредительностью и вежливостью сестер. - Ну, поехали! - провозгласил
он, залпом осушая стакан. Ничему не удивляясь, сестра Эттинг выкатилась из
комнаты с пустым бокалом. А Бэрби лег обратно на кровать. Он думал о том,
что говорил Глен. Может, этот воинствующий материалист и прав. Может, и в
самом деле оборотни - и волк, и тигр - не более, чем галлюцинация...
Но Бэрби никак не мог забыть необычайную остроту ощущений: полная
запахов ночь, хрустящий иней под мягкими подушечками лап, холмы в звездном
свете, увиденные острым взором могучего саблезубого тигра. У него не шли
из головы волшебная теплота обнаженной девушки, ехавшей на его спине,
яростная сила прыжка и горячий вкус крови, бьющей из разорванного горла
Рекса Читтума. Как бы убедительно ни говорил доктор Глен, за всю свою
жизнь Бэрби не встречал ничего столь реального, как эти его сны.
После выпивки его опять потянуло в сон. Он лежал и думал о том, как
легко будет змее выскользнуть из окна... но это - когда стемнеет. Когда он
ляжет вечером спать, решил Бэрби, он превратится в большую, толстую змею и
навестит Април Белл. Ну, а если он случайно застанет в ее постели Престона
Троя... что ж, тридцатифутовый боа-констриктор без особого труда справится
с толстым, маленьким человечком вроде Троя.
Забулькала батарея, и Бэрби с проклятиями вскочил на ноги. Так дело
не пойдет! Гленхавен вроде бы должен был избавить его от этих проклятых
снов! Голова все еще болела, но выпить ему теперь дадут только после
ужина. Вымыв лицо холодной водой, он решил спуститься вниз.
Бэрби думал набрать материал для нового очерка о Гленхавене, но вечер
в лечебнице оказался на удивление пустым. Не происходило ровным счетом
ничего. Голая, ничейная земля, населенная хрупкими, робкими душами,
скрывающимися здесь от жестокой реальности и даже друг от друга.
В музыкальной комнате Бэрби прослушал по радио сообщение об аварии на
холме Сардис. Потом играл в шашки с краснолицым белобородым мужчиной,
который ухитрялся переворачивать доску каждый раз, как Бэрби проводил
дамку. Перевернув доску, он тут же рассыпался в извинениях, на все лады
коря себя за неловкость. За ужином доктор Дилхей и доктор Дорн упорно и
без особого успеха пытались поддерживать легкую, непринужденную беседу. За
окнами сгущались ранние осенние сумерки, и Бэрби с облегчением отправился
обратно в свою комнату. Он позвонил сестре и попросил принести обе
разрешенные ему порции бурбона.
Сестра Эттинг за это время успела смениться, и вместо нее заступила
бойкая стройная брюнетка по фамилии Джедвик. Она-то и принесла Бэрби его
стаканы и сентиментальный исторический роман, который он вовсе не просил.
Она деловито закружилась по комнате, раскладывая пижаму, выставляя мягкие
больничные тапочки, поправляя постель - явно стараясь выглядеть веселой.
Бэрби был рад, когда она наконец ушла.
Выпив, он очень захотел спать, хотя еще даже не пробило восемь, а
Бэрби и так продрых целый день. Он начал переодеваться и тут откуда-то
издалека услышал странный, протяжный вой.
Яростно залаяли собаки на фермах вокруг Гленхавена, но Бэрби знал:
выла не собака. Он выглянул в окно. Возле реки, под деревьями, его
поджидала стройная белая волчица.
Бэрби еще раз осмотрел окно: никаких следов серебра. Глен, как и
подобает истинному материалисту, начисто отвергал возможность управления
вероятностью. Будет совсем нетрудно обернуться огромным удавом и
отправиться на берег, к Април Белл. Снова раздался протяжный волчий вой, и
Бэрби даже задрожал от нетерпения.
Бэрби повернулся к белой больничной постели... и холодный пот
выступил у него на лбу. Если следовать неумолимой материалистической
логике доктора Глена, то он должен подсознательно испытывать ненависть не
только к Рексу, но и к Нику и Сэму. А в безумной логике его снов Април
Белл намеревалась уничтожить его друзей из-за неизвестного оружия,
спрятанного в зеленом ящике.
Бэрби было страшно подумать, что может наделать его удав.
Он не стал ложиться в постель. Он чистил зубы новой зубной щеткой,
пока из десен не пошла кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
подумал Бэрби, не удержит его, если он решит увидеть очередной сон. В
Гленхавене не догадались использовать на окнах серебряную проволоку, да и
в стенах наверняка нет серебряной сетки.
Так вот оно какое - безумие!
Бэрби вымыл потные руки и лицо в маленькой ванной... как хитро здесь
все сконструировано: ни одного острого угла, да и веревку повесить не на
что... потом устало уселся на кровать.
Бэрби совсем не чувствовал себя сумасшедшим... впрочем, какой псих
чувствует? Он просто невероятно устал. Устал и совершенно запутался в
ситуации, которая окончательно вышла из-под контроля. Хорошо было вот так
сидеть и ни о чем больше не беспокоиться...
Бэрби частенько думал о сумасшествии... иногда с любопытством, чаще -
со страхом. Ведь его отец, которого Бэрби практически не помнил, окончил
свои дни в неприветливой серой государственной психушке. Ему почему-то
казалось, что сходить с ума - значит оказаться в самом центре борьбы
бесконечной, ничем не оправданной радости с таким же неестественно сильным
унынием. Но, наверно, чаще все происходило по-другому... просто стремление
уйти от проблем, разрешить которые кажется совершенно невозможным...
Поглощенный этими мрачными, серыми мыслями, Бэрби, судя по всему,
уснул. Он смутно помнил, как его будили к ленчу, но когда Бэрби наконец
открыл глаза, часы показывали четыре. Кто-то снял с него ботинки и прикрыл
простыней. Слегка побаливала голова.
Бэрби хотелось выпить. Может, он бы и смог протащить сюда
бутылочку?.. Даже если виски и довело его до сумасшедшего дома, все равно,
ему было просто необходимо сейчас выпить... Под конец, без особой надежды,
он решил поговорить с сестрой Эттинг. Сев, Бэрби нажал на кнопку в
изголовье кровати.
Сестра Эттинг была загорелой и мускулистой. Смешное лицо с
выступающими вперед зубами, и серые, мышиного цвета волосы. При ходьбе она
переваливалась из стороны в сторону, напоминая Бэрби одну королеву родео,
у которой он брал интервью. Небось тоже кривые ноги. К удивлению Бэрби,
она объявила, что он может получить выпивку - одну порцию перед ужином, и
две, но не больше - после. А потом она принесла ему вполне приличного
бурбона и стакан содовой.
- Спасибо! - Не ожидавший так легко получить выпивку, Бэрби все равно
чувствовал некоторое раздражение самоуверенными манерами доктора Глена и
предупредительностью и вежливостью сестер. - Ну, поехали! - провозгласил
он, залпом осушая стакан. Ничему не удивляясь, сестра Эттинг выкатилась из
комнаты с пустым бокалом. А Бэрби лег обратно на кровать. Он думал о том,
что говорил Глен. Может, этот воинствующий материалист и прав. Может, и в
самом деле оборотни - и волк, и тигр - не более, чем галлюцинация...
Но Бэрби никак не мог забыть необычайную остроту ощущений: полная
запахов ночь, хрустящий иней под мягкими подушечками лап, холмы в звездном
свете, увиденные острым взором могучего саблезубого тигра. У него не шли
из головы волшебная теплота обнаженной девушки, ехавшей на его спине,
яростная сила прыжка и горячий вкус крови, бьющей из разорванного горла
Рекса Читтума. Как бы убедительно ни говорил доктор Глен, за всю свою
жизнь Бэрби не встречал ничего столь реального, как эти его сны.
После выпивки его опять потянуло в сон. Он лежал и думал о том, как
легко будет змее выскользнуть из окна... но это - когда стемнеет. Когда он
ляжет вечером спать, решил Бэрби, он превратится в большую, толстую змею и
навестит Април Белл. Ну, а если он случайно застанет в ее постели Престона
Троя... что ж, тридцатифутовый боа-констриктор без особого труда справится
с толстым, маленьким человечком вроде Троя.
Забулькала батарея, и Бэрби с проклятиями вскочил на ноги. Так дело
не пойдет! Гленхавен вроде бы должен был избавить его от этих проклятых
снов! Голова все еще болела, но выпить ему теперь дадут только после
ужина. Вымыв лицо холодной водой, он решил спуститься вниз.
Бэрби думал набрать материал для нового очерка о Гленхавене, но вечер
в лечебнице оказался на удивление пустым. Не происходило ровным счетом
ничего. Голая, ничейная земля, населенная хрупкими, робкими душами,
скрывающимися здесь от жестокой реальности и даже друг от друга.
В музыкальной комнате Бэрби прослушал по радио сообщение об аварии на
холме Сардис. Потом играл в шашки с краснолицым белобородым мужчиной,
который ухитрялся переворачивать доску каждый раз, как Бэрби проводил
дамку. Перевернув доску, он тут же рассыпался в извинениях, на все лады
коря себя за неловкость. За ужином доктор Дилхей и доктор Дорн упорно и
без особого успеха пытались поддерживать легкую, непринужденную беседу. За
окнами сгущались ранние осенние сумерки, и Бэрби с облегчением отправился
обратно в свою комнату. Он позвонил сестре и попросил принести обе
разрешенные ему порции бурбона.
Сестра Эттинг за это время успела смениться, и вместо нее заступила
бойкая стройная брюнетка по фамилии Джедвик. Она-то и принесла Бэрби его
стаканы и сентиментальный исторический роман, который он вовсе не просил.
Она деловито закружилась по комнате, раскладывая пижаму, выставляя мягкие
больничные тапочки, поправляя постель - явно стараясь выглядеть веселой.
Бэрби был рад, когда она наконец ушла.
Выпив, он очень захотел спать, хотя еще даже не пробило восемь, а
Бэрби и так продрых целый день. Он начал переодеваться и тут откуда-то
издалека услышал странный, протяжный вой.
Яростно залаяли собаки на фермах вокруг Гленхавена, но Бэрби знал:
выла не собака. Он выглянул в окно. Возле реки, под деревьями, его
поджидала стройная белая волчица.
Бэрби еще раз осмотрел окно: никаких следов серебра. Глен, как и
подобает истинному материалисту, начисто отвергал возможность управления
вероятностью. Будет совсем нетрудно обернуться огромным удавом и
отправиться на берег, к Април Белл. Снова раздался протяжный волчий вой, и
Бэрби даже задрожал от нетерпения.
Бэрби повернулся к белой больничной постели... и холодный пот
выступил у него на лбу. Если следовать неумолимой материалистической
логике доктора Глена, то он должен подсознательно испытывать ненависть не
только к Рексу, но и к Нику и Сэму. А в безумной логике его снов Април
Белл намеревалась уничтожить его друзей из-за неизвестного оружия,
спрятанного в зеленом ящике.
Бэрби было страшно подумать, что может наделать его удав.
Он не стал ложиться в постель. Он чистил зубы новой зубной щеткой,
пока из десен не пошла кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82