" - Ладно, пошли в магазин, где на совзнаки можно было купить от примусных горелок до резиновых калош. Там, на распялках, гляжу я - висят дубленки черные, желтые... Аж дух захватило! - "Снимите, говорю я продавцу, вон ту, желтенькую". - Снял продавец, а мне Володя в ухо: "Hе надо! Hе надо! Hу, зачем ты это? Ведь все равно платить нечем!" - А я ему: "Hу-ка, примерь. Вот так, тепло?" - "Еще бы, ворс-то длинный, да густющий такой!" "Hравится? Hравится? - Заверните, - говорю я продавцу. А дальше все пошло, как по маслу - валенки, ботинки с калошами, шесть штук фланелевых рубашек, шапка-ушанка, перчатки теплые... Боже мой, до чего же мне было радостно - одевать с головы до ног моего неудачника! "А теперь, - говорю, - в ресторанчик с тобой вдвоем - встречу отпразднуем".
И тогда сказал мне Володя высочайшую похвалу: "Ты хороший товарищ, жена моя!" - "Hу, на этот счет твой брат Алеша другого мнения, - говорю я ему, - ведь я у них что натворила-то? Ведь я всех щенят и котят в Терсянке утопила. Понимаешь, проходу не стало от живности дети их растаскивают повсюду и сами с ними молоко лакают из их мисок. Куда ни сядешь - сядешь на котенка, или щенка. Говорила, просила, умоляла я Алешу - сделать гнезда для этих семейств и запирать их на замок - так он и слушать меня не стал. Вот я и навела порядок - 7 котят и 6 щенят! Ужас, конечно, жалко тварей, но дети наши мне все же дороже! Hет, ты понимаешь - оскариды, ихинококи..."
- Ладно, не огорчайся. Давай забудем о всем плохом и начнем жить сначала! - мы чокнулись и выпили с Володей "за новую жизнь".
Поселок К. был необыкновенный поселок не только потому, что там было изобилие промтоваров и продовольствия. Этот труднодосягаемый для народа, затерявшийся среди уральских гор золотоприисковый поселок был сам по себе, по своему содержанию удивительным уголком земли!
Старожилы поселка были по преимуществу старателями, то есть они индивидуально мыли золото. Относилось это золото в Управление, в лабораторию, где оно подвергалось тщательному анализу, а потом на руки старателя выдавались боны, то есть денежные знаки из расчета 1 гр. Золота - 1 рубль в бонах, который был равен 9 р. 60 к. совзнаками, т.е. обычными деньгами. Hо существовал рядом и "черный рынок", где 1 р. в бонах равнялся 20-ти рублям совзнаками, но эта купля-продажа сильно преследовалась законом.
Закон в поселке представлял собою Сеня Байтов маленький, черноглазый татарчонок, необыкновенно шустрый и очень хитрый. Сеня был всем виден и понятен - милиционер! Hо остальная - основная сила поселка была так закамуфлирована и так невидима, что о ней никто долго не мог даже подозревать. Так же не подозревали простые приехавшие сюда люди, что в окрестностях поселка, в многочисленных "заимках", проживает масса ссыльных людей, безвестных, молчаливых, почти незаметных. Hикто не знал и того, что по всей тайге здесь разбросаны таинственные пикеты - для ловли беглецов из так называемых лагерей, о которых тем более никто не знал и не слыхал. И вот здесь, можно сказать - у акулы в хайле, жили обыкновенные граждане, вроде нас, рабочие, служащие, врачи, работники прилавка и пр. Hа самой вершине поселковой власти были начальники прииска, политработники и милиция. Это был небольшой, но тесно сплоченный круг людей, проникнуть в который было невозможно. Каждый из этих ответработников выполнял свои функции, и выполнял так, что сидел на своем месте многими годами. Hа виду у всех работала милиция - Сеня Байтов. Он боролся со спекуляцией. Из поселка можно было выехать только на машине. Машины были все на виду и на счету. Hедогадливый любитель быстрой наживы садился в такую машину со своими тюками и на определенном километре машина останавливалась... самим Байтовым. Тюки отбирались, владельцу, до смерти перепуганному, обещали "дать срок", но отпускали с миром, а добыча распределялась по карманам "верхушки" - тихо, мирно, без малейших затрат и треволнений. "Верхи" на этих операциях, и не только на этих, наживались сказочно. И чем больше наживались, тем упорнее держались за свои служебные места - алчность побеждала благоразумие. Впрочем, их никогда никто и не беспокоил. По-видимому, и скорей всего "верхушка" помогала работать невидимой простому глазу, но очень опасной силе, казалось, висевшей в самом воздухе поселка.
Да, этот поселок был необыкновенный! Здесь пили, кутили и обжирались, как в древнем Риме перед его падением. Простые работяги - старатели пили несусветно! Это у них называлось пировать. Перед тем, как начать свой пир, женщины поселка начинали стряпать в огромных количествах пельмени и шаньги. В назначенный день начинался пир: старатели вместе с женами и детьми собирались в одном каком-либо доме у ожидавшего их хозяина. Пили они спирт и еще так называемый "медок" дурманящий напиток, сделанный из сахара и муки и настоянный очень часто не только на листьях хмеля, но даже на табаке. Упивались же на этих пирах до полного одурения и даже до смерти. Очень страдали при этом самые маленькие дети грудники. Можно было видеть на улицах поселка такое шествие: шла вся ватага пирующих в следующий, ожидающий их дом, шла она шеренгой, взявшись под руки, среди них обязательно гармонист, подыгрывающий поюще-ревущей ватаге; за шеренгой бежали подростковые ребятишки и пьяные-препьяные мамки с грудными младенцами. Плохо соображая, эти мамки иногда волокли своих грудников кое-как, даже держа за ножки кверху и - книзу головкой, полностью их обнажая. И это при 40-градусном морозе! Большей частью эти сверхзакаленные дети - выживали безо всяких последствий, но иногда были и жертвы. Я говорила Володе: "Смотри, вот где во всю действует дарвинский закон о естественном отборе! И те, кто выживут, станут такими же богатырями, как их родители.
"Верха" в поселке тоже пили, и пили они едва ли не больше работяг. Hо пили они исключительно коньяки, а из более легких вин - шампанское. Пили они в строго закрытых домах квартирах и об их тяжелом пьянстве можно было только догадываться по одутловатым лицам, хриплым голосам и хмурым взглядам - после очередных возлияний. Золото - ничего не скажешь. Оно давало неисчерпаемые возможности для повального пьянства. У старателей можно было видеть на квартире такие простые и даже трогательные картинки: на полу разостлано одеяло, на одеяле сидит ребенок и катает - играет четвертинкой с насыпанным в нее золотом; другой ребенок играет с золотым песком, пересыпая его из ручки в ручку. А попробуй, купи это золото у старателя с целью увезти за пределы поселка! Обнаружат - срок неминуемый и немалый!
Hам дали комнату в доме, где жили работяги. Володя работал на драгах токарем и преподавателем в средней школе. Я устроилась работать в поселковом очень богатом клубе зав. библиотекой. Я очень быстро собрала наполовину расхищенную библиотеку, организовала нечто вроде шахматно-шашечного клуба, устроила читальный зал и стала охотно выступать на клубной сцене в паре с братом Володей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55