Думаю, у Стратоса вероятно, а у Тони наверняка, британские паспорта. Интересно бы знать, есть ли у нас договор с Грецией о выдаче преступников».
«Это могу сказать я. Есть», – сообщила я.
«О, – сказал Марк и взглянул на часы. – Давайте закругляться. Кажется, мы разобрались. Можем дать полиции выход на Стратоса и компанию задолго до того, как они заподозрят, что мы действуем. Лондонской стороне не трудно опознать пару греков из Сохо и… ну, Тони. Во всяком случае, их, видимо, уже разыскивают, только не напали еще на след. Если полиция установит наблюдение, то найдет награбленное… и вот связь, мо­тив… и оправдание Лэмбиса в нападении на убийцу».
«Полиции придется спешить, – сказала я тревож­но. – Стратос должен знать, что Колин сразу попросит помощи».
«Если узнает, что он спасся. Но если Колин прав, а я думаю, что это так, тогда, конечно, они намеревались его убить, и София знала об этом. Возможно, она дала повод Стратосу думать, что от Колина избавились. Мы не можем рассчитывать на это, но, возможно, какое-то время она подержит язык за зубами ради себя самой. Стратос будет волноваться, куда исчез Джозеф, но со­мневаюсь, что предпримет отчаянный шаг и исчезнет из Агиос Георгиос».
«На месте Стратоса, – сказала я, – я бы перезахоро­нила труп… Александроса, я имею в виду, на случай расследования. Глупо закапывать труп на собственной земле».
«Если бы ты попробовала похоронить кого-либо здесь в пыли, толщиной в четыре дюйма, – сказал Марк, – ты бы поняла их. Но я согласен. Вполне может это сделать. Тот факт, что они закопали его там, вполне может означать, что они не намеревались дать Колину уйти после всего, что он видел и слышал».
«Они собирались убить меня?»
«Не знаю, как еще они могли обезопасить себя, – откровенно сказал Марк. – Наверняка были уверены, что я где-то валяюсь мертвый. Без Лэмбиса так бы и было. Можете быть уверены, они только ждали изве­стия обо мне. Даже если бы София уговорила Стратоса отпустить тебя, она должна была знать, что не сможет защитить тебя навсегда… во всяком случае, от такого человека, каким оказался Джозеф… поэтому она реши­ла отпустить тебя сама».
Колин выглядел сильно обеспокоенным. «С ней ниче­го не случится, когда они все-таки обнаружат, что я убежал?»
Марк мельком взглянул на меня.
Я сказала медленно: «Уверена, Стратос не причинит ей вреда. Не думаю, что нужно об этом очень беспоко­иться. Возможно, побьет ее в порыве гнева, но никогда не убьет. А она, бедная, привыкла к грубому обхожде­нию. И то, что именно она спасла тебя, возможно, спасет ее во многом, как только полиция начнет рассле­дование. – Я взглянула на Лэмбиса – А вы… вы впол­не можете быть уверены, что она станет счастливее в положении вдовы, чем была с тех пор, как вышла замуж за этого никудышного человека».
«Приятно слышать», – было все, что сказал Лэмбис, но я подумала, что его лицо стало светлее, когда он снова нагнулся над маленькой ящерицей.
«Это правда. Послушайте, мне нужно идти».
«Боже, да, конечно, – сказал Марк и поднялся. Он устал. На лице пролегли морщины от ноздрей до рта, а вокруг глаз появились тени. Он протянул мне руку и поставил меня на ноги. – Как бы я хотел, чтобы тебе не нужно было идти туда».
«Я сейчас чувствую, – сказала я откровенно, – что, если бы не Фрэнсис, я бы спустилась сейчас с вами к каяку, с вещами или без них, и сбежала бы прямо в Афины! Но так я только чувствую. Холодный рассудок говорит, что никто даже не заподозрит, что я знаю что-нибудь!»
«Уверен, что это так. – Но взгляд его выражал со­мнение. – Единственное… Не думаю, что мы можем прямо сейчас отправиться в Афины, не убедившись вполне, что ты и твоя кузина в полной безопасности».
«А почему бы нам в ней не быть?»
«Совсем нет причин. Но нет никакого способа узнать, что происходит там с тех пор, как Колин сбежал, и я… Ну, мне не хочется прерывать связь, не зная, какую ситуацию мы оставляем за собой. Ты будешь очень одинока, если что случится, а ты как раз на территории Стратоса». Тогда я поняла, почему он с таким сомнени­ем осматривал меня. Ждал, что я сейчас начну защи­щать свою независимость. На этот раз у меня не было ни малейшего желания так поступать. Мысль о том, чтобы спуститься одной в отель Стратоса, была примерно настолько же привлекательной, как прогулка голой в снежный шторм. «Когда ваши друзья приедут?» – спросил Марк.
«В понедельник».
Он снова заколебался. «Прости, но я в самом деле думаю… Я бы не стал ждать до понедельника».
Я улыбнулась. «В этом я с тобой солидарна. И кроме того, определенно не хочу быть поблизости, когда пол­иция начнет расследование. Поэтому мы найдем хоро­шую причину для отъезда, как только наступит завтра. Чем скорее я увижу яркие огни Ираглиона, тем счаст­ливее я буду!»
«Это очень разумно. – Он выглядел чрезвычайно успо­коенным. – Сможешь придумать хорошую причину?»
«Очень легко. Не беспокойся, придумаем что-нибудь, что не потревожит твоих птичек. Они будут так доволь­ны избавиться от нас, если все принять во внимание, что и вопросов задавать не будут».
«Истинная правда. Можете связаться с лодкой, кото­рая собиралась вас подобрать?»
«Нет, но она сначала зайдет в Ираглион пополнить запасы и дать возможность компании навестить Кносос и Фестос. Вызовем машину, поедем в отель „Астир“ и подождем их. – Я засмеялась. – И любая опасность, которая там нам встретится – ерунда!»
«Хорошо, – сказал Марк. – „Астир“? Если я буду знать, где вы… свяжусь с тобой, как только смогу».
Мы начали уже во время разговора медленно возвра­щаться вниз по склону к церкви. «Что вы будете делать, когда уедете? – спросила я. – Отправитесь в Ираглион или прямо в Афины?»
«Я бы хотел добраться сразу в Афины в Британское представительство и начать расследование в Лондоне, но еще не знаю. Лэмбис, сколько нам идти до Афин?»
«При такой погоде от двенадцати до пятнадцати ча­сов».
«Довольно хорошо. Вот это и сделаем. Посольство, надо полагать, придет на помощь с развевающимися флагами, когда услышит, что один из их драгоценных барашков является свидетелем колоссального преступ­ления».
«Скорее всего, они придут в ярость», – сказала я уныло.
«Что и приводит меня к последнему пункту». Мы дошли до церкви и остановились у двери.
«Да?»
«Я говорил прежде, что не хочу уезжать отсюда сегод­ня вечером, не узнав, что у тебя все в порядке».
«Знаю. Но как узнаешь? Как только я уйду отсюда, остается принять это за аксиому».
«Не принимаю ничего на веру, что касается твоей безопасности».
Как ни странно, его ответственность за мою безопас­ность не рассердила меня ни чуточки. Все, что я чувст­вовала, был предательский жар где-то в груди. Я пробежала рукой по колонне, потерла свежее отверстие от пули. «Не знаю как».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66