Люк был
готов к этому. Он нырнул под удар, и кулак Скотта с хрустом проломил пе-
регородку между стойлами, застряв в ней, как в тисках. За секунду, кото-
рая понадобилась ему, чтобы освободиться, солдат успел выхватить из-под
пятнистой куртки сержанта один из шприцов. В то же мгновение он уже сно-
ва оторвался от земли и полетел к пролому двери.
- ХОХ! - страшный удар заставил разжать пальцы, и пластиковый цилиндр
выкатился из ладони. Люк потянулся к нему, коснулся шприца и... успел
снова крепко зажать в кулаке прежде, чем новый, безумно сильный рывок
швырнул его в угол.
Приземлился он в кучу сена, подняв сухое облако пыли. Солдат вцепился
зубами в защитный колпачок, сорвал и вонзил иглу себе в грудь, одновре-
менно нажимая на поршень. Горячая волна разлилась по телу, наполняя мыш-
цы силой, сжимая боль в маленькую точку и постепенно растворяя ее сов-
сем.
Сержант обрушился на него, как ураган. Кулаки разбивали Люку лицо,
ломали ребра, но БОЛИ он уже не чувствовал.
И в какое-то мгновение солдат понял, что победит. Уверенность была
абсолютной, несокрушимой, словно огромная каменная стена. И Люк улыбнул-
ся.
Легко, будто на тренировке в Форт-Брагге, он уклонился от встречного
удара, а когда Скотт тихо и яростно процедил:
- Скажи "спокойной ночи", говнюк! - перехватил руку сержанта, сдавил
пальцы, чувствуя, как трещат и ломаются под ними кости УНИСОЛА, и хрипло
выдохнул:
- Спокойной ночи, говнюк!
В глазах Скотта отразилось беспокойство. А в следующее мгновение го-
лова Люка с хрустом раздробила ему переносицу. Сержант поднялся, и тогда
coLAAaT принялся наносить удары, вкладывая в них всю ярость и боль, бу-
шевавшие в его груди. Он гнал УНИСОЛА, как гонит ЧЕЛОВЕК смертельно ра-
ненного зверя.
Скотт пытался бить в ответ, но удары налетали либо на умело постав-
ленные блоки, либо ударяли в тело безо всякого вреда. Теперь сержанту
приходилось защищаться. Но он все-таки был профессионалом. Поэтому, как
только Люк раскрылся. Скотт сорвал со стены обрезок водопроводной трубы
и нанес ему удар в грудь.
Будь на месте сержанта кто-нибудь другой, солдат устоял бы. На это
был '13, с его звериной силой...
Люк рухнул на пол. Унисол взревел и принялся бить трубой, используя
обрезок как копье, стараясь проткнуть солдата насквозь.
Он так обрадовался победе, что ослабил внимание, и Девро тут же вос-
пользовался этим. Его нога рассекла воздух и врезалась унисолу в грудь.
А в следующую секунду противники сцепились в смертельной схватке. В этот
момент они так ненавидели друг друга, что были готовы разорвать горло
врагу пальцами, перегрызть зубами.
Люк толкал сержанта на улицу, подальше от родных. Он и не заметил,
как они вывалились из амбара, перемешивая грязь ногами. Постепенно сол-
дату удалось оттеснить Скотта к перевернутой газонокосилке, и тогда,
оторвавшись от сержанта, он нанес сильнейший удар ногой в голову. Унисол
дернулся. Из разбитых губ хлынула кровь, а еще через мгновение такой же
по силе удар отбросил его назад... прямо на торчащие ножи.
Сталь пробила Скотта насквозь. Зазубренные, окровавленные лезвия тор-
чали из груди, живота, плеч.
Люк осторожно подошел ближе. Сержант зло ухмыльнулся. Губы его покры-
лись кровавыми пузырями, и он что-то хрипло пробулькал.
Солдат, не поняв, ЧТО сказал Скотт, сделал шаг... Наклонился...
И тут же рука унисола вцепилась ему в шею, потянула к себе, норовя
насадить на один из ножей.
- ТЫ МЕРТВ, ДЕВРО! - страшно засмеялся Скотт, заливаясь кровью.
В глазах сержанта плясали бешеные огоньки сумасшествия.
Люк видел плоское широкое лезвие, застывшее в полутора дюймах от его
лица, и оно надвигалось. Медленно, неумолимо. Он собрал все силы, выг-
нулся дугой. Мышцы, казалось, сейчас разорвутся от дикого напряжения.
- Ааааааааааааа..... - крик рванулся из его груди и разбился об окро-
вавленную ухмыляющуюся физиономию Скотта.
В ту же секунду пальцы сержанта соскользнули, и Люк отскочил в сторо-
ну. Он остановился, переводя дыхание, стараясь унять бьющееся с безумной
скоростью сердце.
- НЕТ, СКОТТ, Я ЖИВОЙ! - хрипло прошептал солдат.
Потому что в это мгновение Люк осознал: он действительно живой. Бо-
лен, слаб, избит, но ЖИВ. ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК.
Его пальцы сомкнулись на рукояти, включающей режим "ИЗМЕЛЬЧЕНИЕ".
Глаза сержанта с ненавистью наблюдали за ним.
- Ты отстраняешься от должности. Скотт, - прошептал Люк, поворачивая
рубильник.
Он не стал смотреть, что произойдет дальше. Просто отвернулся и быст-
ро пошел к амбару. За его спиной дико завыла газонокосилка, перемалывая
ножами то, что было унисолом, а до этого, давно, сержантом Вооруженных
сил США Эндрю Скоттом. Но Эндрю, того Эндрю больше не было. Он погиб на
войне. В 1969 году, вместе со своим взводом.
Ему никогда не забыть глаза матери. В них застыли отчаяние и тоска,
сменившаяся радостью, как только она увидела СЫНА. Своего ЖИВОГО СЫНА.
Он распутал веревки, вытащил кляпы и, тревожно глядя на мать, спро-
сил:
- Как ты, мама?
- Она слабо улыбнулась.
- С нами все в порядке... За нас не волнуйся...
- Хорошо.
Люк помог им освободиться и, поднявшись, выскочил на улицу... Люк на-
шел Ронни лежащей навзничь за "плимутом". Солдат осторожно поднял ее,
обнял и прижал к груди, баюкая бесчувственное тело, как спящего ребенка.
В этот момент из ее губ вырвался слабый стон. Девушка шевельнулась и
открыла глаза.
- С тобой все в порядке? - ему казалось, что это сон, и Люк замер,
боясь разрушить его.
Она тронула ладонью затылок.
- Я... я... у меня голова очень болит... - Ронни вздохнула и подня-
лась. Несколько секунд девушка молчала, а потом быстро спросила. - Где
ОН?
В голосе звучал такой ужас, что солдат поторопился успокоить ее.
- Его... больше нет.
И Ронни вздохнула с облегчением.
- Как ты себя чувствуешь? - она тревожно смотрела на Люка, и тот
улыбнулся.
- На все свои пятьдесят лет...
Э П И Л О Г
Два месяца спустя. Лос-Анджелес. Корпорация "Си-Эн-Эй".
Осень выдалась просто отличной. Легкой, теплой и солнечной. Деревья
сбрасывали желто-красные одежды, и только пальмы все еще стояли зелены-
ми. Город играл многообразием красок.
Вот в такой прекрасный красно-желто-зеленый день Ронни Робертс и Люк
Девро толкнули двери телекомпании. Они прошли через гулкий холл, подня-
лись на лифте вместе с серьезными служащими и вышли на пятом этаже.
Здесь находилось несколько рабочих студий. Сновали люди в сине-белых
клетчатых униформах, операторы, текстовики. Кто-то спорил с кем-то по
поводу испорченной пленки.
Ронни улыбалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
готов к этому. Он нырнул под удар, и кулак Скотта с хрустом проломил пе-
регородку между стойлами, застряв в ней, как в тисках. За секунду, кото-
рая понадобилась ему, чтобы освободиться, солдат успел выхватить из-под
пятнистой куртки сержанта один из шприцов. В то же мгновение он уже сно-
ва оторвался от земли и полетел к пролому двери.
- ХОХ! - страшный удар заставил разжать пальцы, и пластиковый цилиндр
выкатился из ладони. Люк потянулся к нему, коснулся шприца и... успел
снова крепко зажать в кулаке прежде, чем новый, безумно сильный рывок
швырнул его в угол.
Приземлился он в кучу сена, подняв сухое облако пыли. Солдат вцепился
зубами в защитный колпачок, сорвал и вонзил иглу себе в грудь, одновре-
менно нажимая на поршень. Горячая волна разлилась по телу, наполняя мыш-
цы силой, сжимая боль в маленькую точку и постепенно растворяя ее сов-
сем.
Сержант обрушился на него, как ураган. Кулаки разбивали Люку лицо,
ломали ребра, но БОЛИ он уже не чувствовал.
И в какое-то мгновение солдат понял, что победит. Уверенность была
абсолютной, несокрушимой, словно огромная каменная стена. И Люк улыбнул-
ся.
Легко, будто на тренировке в Форт-Брагге, он уклонился от встречного
удара, а когда Скотт тихо и яростно процедил:
- Скажи "спокойной ночи", говнюк! - перехватил руку сержанта, сдавил
пальцы, чувствуя, как трещат и ломаются под ними кости УНИСОЛА, и хрипло
выдохнул:
- Спокойной ночи, говнюк!
В глазах Скотта отразилось беспокойство. А в следующее мгновение го-
лова Люка с хрустом раздробила ему переносицу. Сержант поднялся, и тогда
coLAAaT принялся наносить удары, вкладывая в них всю ярость и боль, бу-
шевавшие в его груди. Он гнал УНИСОЛА, как гонит ЧЕЛОВЕК смертельно ра-
ненного зверя.
Скотт пытался бить в ответ, но удары налетали либо на умело постав-
ленные блоки, либо ударяли в тело безо всякого вреда. Теперь сержанту
приходилось защищаться. Но он все-таки был профессионалом. Поэтому, как
только Люк раскрылся. Скотт сорвал со стены обрезок водопроводной трубы
и нанес ему удар в грудь.
Будь на месте сержанта кто-нибудь другой, солдат устоял бы. На это
был '13, с его звериной силой...
Люк рухнул на пол. Унисол взревел и принялся бить трубой, используя
обрезок как копье, стараясь проткнуть солдата насквозь.
Он так обрадовался победе, что ослабил внимание, и Девро тут же вос-
пользовался этим. Его нога рассекла воздух и врезалась унисолу в грудь.
А в следующую секунду противники сцепились в смертельной схватке. В этот
момент они так ненавидели друг друга, что были готовы разорвать горло
врагу пальцами, перегрызть зубами.
Люк толкал сержанта на улицу, подальше от родных. Он и не заметил,
как они вывалились из амбара, перемешивая грязь ногами. Постепенно сол-
дату удалось оттеснить Скотта к перевернутой газонокосилке, и тогда,
оторвавшись от сержанта, он нанес сильнейший удар ногой в голову. Унисол
дернулся. Из разбитых губ хлынула кровь, а еще через мгновение такой же
по силе удар отбросил его назад... прямо на торчащие ножи.
Сталь пробила Скотта насквозь. Зазубренные, окровавленные лезвия тор-
чали из груди, живота, плеч.
Люк осторожно подошел ближе. Сержант зло ухмыльнулся. Губы его покры-
лись кровавыми пузырями, и он что-то хрипло пробулькал.
Солдат, не поняв, ЧТО сказал Скотт, сделал шаг... Наклонился...
И тут же рука унисола вцепилась ему в шею, потянула к себе, норовя
насадить на один из ножей.
- ТЫ МЕРТВ, ДЕВРО! - страшно засмеялся Скотт, заливаясь кровью.
В глазах сержанта плясали бешеные огоньки сумасшествия.
Люк видел плоское широкое лезвие, застывшее в полутора дюймах от его
лица, и оно надвигалось. Медленно, неумолимо. Он собрал все силы, выг-
нулся дугой. Мышцы, казалось, сейчас разорвутся от дикого напряжения.
- Ааааааааааааа..... - крик рванулся из его груди и разбился об окро-
вавленную ухмыляющуюся физиономию Скотта.
В ту же секунду пальцы сержанта соскользнули, и Люк отскочил в сторо-
ну. Он остановился, переводя дыхание, стараясь унять бьющееся с безумной
скоростью сердце.
- НЕТ, СКОТТ, Я ЖИВОЙ! - хрипло прошептал солдат.
Потому что в это мгновение Люк осознал: он действительно живой. Бо-
лен, слаб, избит, но ЖИВ. ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК.
Его пальцы сомкнулись на рукояти, включающей режим "ИЗМЕЛЬЧЕНИЕ".
Глаза сержанта с ненавистью наблюдали за ним.
- Ты отстраняешься от должности. Скотт, - прошептал Люк, поворачивая
рубильник.
Он не стал смотреть, что произойдет дальше. Просто отвернулся и быст-
ро пошел к амбару. За его спиной дико завыла газонокосилка, перемалывая
ножами то, что было унисолом, а до этого, давно, сержантом Вооруженных
сил США Эндрю Скоттом. Но Эндрю, того Эндрю больше не было. Он погиб на
войне. В 1969 году, вместе со своим взводом.
Ему никогда не забыть глаза матери. В них застыли отчаяние и тоска,
сменившаяся радостью, как только она увидела СЫНА. Своего ЖИВОГО СЫНА.
Он распутал веревки, вытащил кляпы и, тревожно глядя на мать, спро-
сил:
- Как ты, мама?
- Она слабо улыбнулась.
- С нами все в порядке... За нас не волнуйся...
- Хорошо.
Люк помог им освободиться и, поднявшись, выскочил на улицу... Люк на-
шел Ронни лежащей навзничь за "плимутом". Солдат осторожно поднял ее,
обнял и прижал к груди, баюкая бесчувственное тело, как спящего ребенка.
В этот момент из ее губ вырвался слабый стон. Девушка шевельнулась и
открыла глаза.
- С тобой все в порядке? - ему казалось, что это сон, и Люк замер,
боясь разрушить его.
Она тронула ладонью затылок.
- Я... я... у меня голова очень болит... - Ронни вздохнула и подня-
лась. Несколько секунд девушка молчала, а потом быстро спросила. - Где
ОН?
В голосе звучал такой ужас, что солдат поторопился успокоить ее.
- Его... больше нет.
И Ронни вздохнула с облегчением.
- Как ты себя чувствуешь? - она тревожно смотрела на Люка, и тот
улыбнулся.
- На все свои пятьдесят лет...
Э П И Л О Г
Два месяца спустя. Лос-Анджелес. Корпорация "Си-Эн-Эй".
Осень выдалась просто отличной. Легкой, теплой и солнечной. Деревья
сбрасывали желто-красные одежды, и только пальмы все еще стояли зелены-
ми. Город играл многообразием красок.
Вот в такой прекрасный красно-желто-зеленый день Ронни Робертс и Люк
Девро толкнули двери телекомпании. Они прошли через гулкий холл, подня-
лись на лифте вместе с серьезными служащими и вышли на пятом этаже.
Здесь находилось несколько рабочих студий. Сновали люди в сине-белых
клетчатых униформах, операторы, текстовики. Кто-то спорил с кем-то по
поводу испорченной пленки.
Ронни улыбалась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85