ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Спустя два года французский ученый виконт Эммануэль де Руже, которому
госпожа д'Орбинэ доверила хранение папируса, опубликовал так называемую
"Заметку об одном египетском иератическом манускрипте", включавшую в себя
текст самой сказки. Эта публикация произвела настоящий фурор в научном
мире, открыв новую, неизвестную до того, страницу древнеегипетской
литературы - беллетристику.
Как считают исследователи, текст сказки переписан рукой писца Иннана
с не дошедшего до нас оригинала в конце XIX династии (конец XIII века до
н.э.). В последних строках его упоминаются, кроме самого переписчика,
имена еще трех писцов, являвшихся, по смелому предположению ученых,
членами одного литературного кружка. Неясным до недавнего времени
оставалось лишь одно: в посмертных записках миссис д'Орбинэ,
опубликованных в журнале "Woman Magazine", упоминались, наряду с рукописью
"Сказки о двух братьях", еще два больших свитка, купленных ею у
таинственного итальянца и найденных им, по его словам, в одном месте!
Что же это были за свитки? Заинтересовавшись этим обстоятельством,
известный американский египтолог Джон Д.Смит, являющийся экспертом по
рукописям Нового Царства, предпринял поиски в этом направлении, и вот,
наконец, его многолетние труды увенчались успехом: им был найден сначала
один, а затем и другой потерянный текст. Спустя полгода Смит сделал
сенсационное сообщение об обнаруженных и расшифрованных им двух текстах.
Итак, мы предлагаем читателю русский перевод одного из недавно
найденных древнеегипетских текстов, выполненный по английскому переводу с
оригинала, опубликованному в американском ежегоднике "Ancient Egypt
Annals" за 1994 год.
Издатель

Год тринадцатый, время разлива. В седьмой день третьего месяца [1]
отец мой, фараон Мерин-Птах XIII, - да будет он жив, невредим и здрав! -
призвал меня, сына своего от первой жены, во дворец, и вот - повеление мне
отправляться в Пунт [2] на большом тридцативесельном корабле за эбеновым
деревом, слоновой костью и благовониями для храма Амона-Ра в Карнаке. И
опечалился я в сердце своем, ибо предстояла мне долгая разлука с царицей
души моей, прекрасной Хатшепсут! И опустил я голову, и заплетались ноги
мои, когда выходил я от отца своего, - да будет он жив, невредим и здрав!
Но догнала меня старая служанка ненаглядной моей царицы, немая от
рождения, и знаками велела мне следовать за собой. Войдя в покои приемной
матери, увидел я, что она совершает свой утренний туалет, и опустил глаза
от смущения. Она же легким движением руки отослала двух юных рабынь,
совсем девочек, которые заплетали в бесчисленные тонкие косички и умащали
благовониями ее великолепные черные волосы, - и, встав с резного стула
слоновой кости, порывисто шагнула ко мне. И я бросился перед ней на
мраморный пол и, обняв ее колени, поцеловал самую сердцевину чудеснейшего
из лотосов, когда-либо произраставших на реке жизни. О прекраснейшая из
прекрасных, - и я должен покинуть тебя в тот час, когда сердца наши
сгорают от любви и души наши испепелены страстью! Но она ласково
отстранила меня, хотя и видел я, что с трудом борется она с овладевшим ею
желанием, и умоляла выслушать ее, ибо дело касалось самой моей жизни:
"Твой отец замышляет против тебя недоброе. Смотритель женских покоев, мой
постельничий, рассказал ему все про нас, и вот - задумал он умертвить тебя
тайно, а трон после смерти оставить своему сыну от наложницы". - "Так вот
для чего посылает он меня в столь далекое и опасное путешествие! -
вскричал я, вскакивая и хватаясь за короткий меч, который всегда носил на
бедре. - Я убью того жалкого выблядка, который смеет называться моим
братом, и сам пойду к отцу и потребую, чтобы он всенародно объявил меня
своим наследником!" - "Глупый, - ласково возразила царица, целуя меня в
лоб. - Будь мужествен и благоразумен: ты должен выполнить волю отца - и
вернуться в Египет со славой!" - И склонился я перед владычицей души моей,
промолвив смиренно: "Да будет так, о моя царица!" - И быстрым шагом вышел
из ее покоев, не помышляя больше ни о чем другом, как только об успехе
нашего путешествия.
И вот, уже спустя три дня, караван из пятидесяти волов, груженных
лучшим, что рождает Египет, двинулся по обильной колодцами дороге,
пролегающей по дну ущелья Вади-Хаммамат, к Красному морю. И спустились мы
к морю, и увидел я судно: сто двадцать локтей имело оно в длину и в ширину
- сорок; и тридцать отборных моряков из Египта было на нем. И был тот
корабль, помимо деревянных шипов, крепящих обшивку его к поперечинам, как
то обычно бывает на речных судах, - укреплен еще в носовой и кормовой
частях поперечными балками с выступающими концами, стянутыми для прочности
канатом вдоль внешней стороны бортов, - для плавания по морю. И по бортам
в один ряд с каждой стороны его торчало по пятнадцать гребных весел, и на
корме еще два рулевых весла в уключинах, которыми управляли опытные
кормчие, знающие небо так же хорошо, как и море. И на двуногой мачте,
которая заваливалась в случае надобности к палубе, на двух реях висел
широкий, низкий парус с изображением покровителя нашего - бога Ра. И
пустились мы в путь, и счастливым было наше путешествие. При попутном
ветре скоро достигли мы берегов Пунта и выгодно обменяли свой товар на
серебро, а серебро - снова на товар. И наполнили мы наш корабль всем, что
нам было необходимо, и взгляни: разве не было у нас вдоволь иби и хекену,
нуденба и хесанта, и храмового ладана [3], которым умилостивляют всех
богов? И уже спустя четыре месяца возвращались мы к родным берегам, и вот
- грянула ночью буря, и ветер все крепчал, и вздымались волны высотою в
восемь локтей. И рухнула мачта в волну, и сказал лукавый жрец,
приставленный отцом моим, чтобы присматривать за мной: "Вот - море
разгневано, и боги требуют себе жертву. Отдадим в жертву царевича, не то
все мы погибнем!". И видел я, что жрец лжет, но не стал противиться
судьбе, ибо все моряки, напуганные бурей, были на его стороне. И встал я в
лодку из папируса, и спустили они лодку из папируса в волны, бьющие о
борт, и оттолкнули веслами от корабля, и понесло меня ветром в открытое
море.
Много дней и ночей носило меня по хлябям морским, и помутился
рассудок мой от жажды, и ослабела память моя от долгих страданий. И
подобрали меня рыбаки, ловившие у берегов Нижнего Египта, и выкормила меня
молодая женщина, кормящая грудью, ибо был я беспомощнее младенца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20