— Я готова заключить сделку. Я очень помогла вице-президенту в ее политической карьере и она в долгу передо мной. Настало время посмотреть правде в глаза. Джинц и Ламбертино будут побиты на ноябрьских выборах, Элен Дю Пре реорганизует свой штаб, и я намерена стать одним из ее главных советников. Для вас у меня есть место моего помощника.
— Для меня это понижение в должности, — улыбнулся Патси Тройка. — Но если вы так хороши в постели, как я предполагаю, я рассмотрю ваше предложение.
— Это не будет понижением, — нетерпеливо сказала Элизабет Стоун, — поскольку иначе вы вообще останетесь без работы. А потом, когда я буду подниматься вверх, вместе со мной будете подниматься и вы. Возглавите собственный отдел в аппарате вице-президента.
Она сделала паузу, потом продолжила:
— Послушайте, мы понравились друг другу еще тогда, в офисе сенатора. Может это была и не любовь, но, безусловно, мы испытали вожделение с первого взгляда. Я слышала, что вы спите со своими помощницами, и оправдываю это. Мы оба много работаем и у нас нет времени для настоящих любовных отношений. А я устала спать с разными мальчиками только потому, что раза два в месяц чувствую себя одинокой. Я хочу настоящих отношений.
— Вы слишком торопитесь, — заметил Патси Тройка. — Вот если бы разговор шел об аппарате президента… — он пожал плечами и ухмыльнулся, показывая, что шутит.
Элизабет Стоун вновь одарила его улыбкой. Скорее это была жестокая ухмылка, но Патси Тройка нашел ее очаровательной.
— Кеннеди всегда были невезучими, — сказала она. — Вице-президент может стать президентом. Только, пожалуйста, будьте серьезны. Почему мы не можем стать партнерами, если вы предпочитаете так именовать? Ни один из нас не хочет вступать в брак, ни один из нас не хочет заводить детей. Почему бы нам для разнообразия не пожить вместе? Конечно, мы сохраним наши квартиры, но жить станем вместе. Мы можем быть друзьями, спать вместе и выступать единой командой. Мы сможем удовлетворять наши человеческие потребности и работать с высшей степенью эффективности. Если это удастся, у нас получится грандиозное сотрудничество. А если нет, мы сможем расстаться. У нас есть время до ноября.
В ту же ночь они легли в постель, и Элизабет Стоун оказалась сущим откровением для Патси Тройки. Как и многие застенчивые и сдержанные люди, она в постели была страстной и нежной. Этому помогло и то, что акт соития происходил в ее городском доме. Патси Тройка и не знал, что она столь независима и состоятельна. Он подумал, что она, как и положено подлинным WASP, скрывала это обстоятельство, хотя он бы на ее месте всячески его афишировал. Тройка немедленно сообразил, что ее городской дом будет для них отличным жильем, гораздо лучшим, чем его едва отвечающая приличиям квартира. Здесь они могут устроить свой офис. В доме имелись три прислуги, и он будет освобожден от того, чтобы беспокоиться о таких мелочах, как отправка одежды в чистку, покупка продуктов и напитков.
А Элизабет Стоун, ярая феминистка в политике и общественной жизни, в постели вела себя как античная куртизанка. Она была рабыней, предназначенной для его наслаждений. Ладно, подумал Тройка, это только в первую ночь. Они все так выглядят, когда приходят наниматься на работу, а после этого никогда уж так хорошо не смотрятся. Но в течение последующего месяца она доказала, что он был не прав.
Они построили почти безупречные отношения. Оба радовались, когда после долгих часов работы с Джинцем и Ламбертино они приезжали домой, ужинали, потом ложились в постель и занимались любовью. А утром вместе отправлялись на работу. Впервые в своей жизни Патси стал подумывать о женитьбе. Но он интуитивно понимал, что этого Элизабет Стоун не хочет.
Жизнь их оказалась весьма содержательной, она включала в работу дружеские отношения и любовь, ибо они на самом деле полюбили друг друга. Однако самые лучшие и восхитительные часы они проводили, обсуждая планы своей дальнейшей жизни. Они соглашались в том, что в ноябре Кеннеди вновь будет избран президентом. Элизабет Стоун была уверена, что кампания, развернутая против Кеннеди конгрессом и Сократовым клубом, обречена на провал. Патси Тройка не был в этом так уж уверен. Имелось еще немало карт, которые можно было разыграть.
Элизабет Стоун ненавидела Фрэнсиса Кеннеди. Это была не личная ненависть, а непреклонное противостояние любому человеку, которого она считала тираном.
— Самое важное, — говорила она, — это не позволять Кеннеди получить на следующих выборах послушный ему конгресс. Из выступлений Кеннеди за время нынешней избирательной кампании видно, что он намерен изменить структуру американской демократии. А это создаст весьма опасную ситуацию.
— Если ты сейчас так настроена против него, как же ты сможешь принять назначение в аппарат вице-президента после выборов? — спрашивал ее Патси.
— Мы не делаем политику, — отвечала Элизабет. — Мы исполнители. Мы можем работать на кого угодно.
После месяца их близости Элизабет весьма удивилась, когда Патси Тройка попросил ее пообедать с ним в ресторане, а не в уютной атмосфере дома. Однако он настаивал.
В ресторане, после первой рюмки, Элизабет спросила:
— Почему мы не могли поговорить дома?
— Ты знаешь, — ответил Патси, — я изучал документы, относящиеся к прошлому. Наш генеральный прокурор очень опасный человек.
— Ну и что? — отозвалась Элизабет.
— Он мог установить в твоем доме подслушивающие устройства, — заявил Патси.
Элизабет рассмеялась:
— Ты становишься параноиком.
— Да, — согласился Патси Тройка. — А что ты ответишь на следующее? Кристиан Кли держал под арестом этих двух молодцов, Грессе и Тиббота, и не сразу подверг их допросу. Но есть один провал во времени. Мальчиков предупредили, чтобы они держали язык за зубами, пока их семьи не наймут адвокатов. А что было с Ябрилом? Кли спрятал его, и никто не мог ни увидеть его, ни говорить с ним. Кли блокировал расследование, а Кеннеди его поддерживал. Я думаю, что Кли способен на все.
— Ты можешь, — задумчиво произнесла Элизабет Стоун, — заставить Джинца вызвать Кли в комитет конгресса. Я могу попросить сенатора Ламбертино сделать то же самое. Мы сумеем выкурить Кли.
— Кеннеди может воспользоваться привилегией исполнительной власти и запретить ему давать показания, — предположил Патси Тройка. — Этими повестками нам останется только подтереть задницы.
Элизабет Стоун обычно восхищалась его вульгарными словечками, особенно в постели, но на этот раз она не проявила восторга.
— Если он прибегнет к такой привилегии исполнительной власти, — сказала она, — это его погубит. Газеты и телевидение разгромят его.
— Ладно, — согласился Патси Тройка, — мы можем это проделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137
— Для меня это понижение в должности, — улыбнулся Патси Тройка. — Но если вы так хороши в постели, как я предполагаю, я рассмотрю ваше предложение.
— Это не будет понижением, — нетерпеливо сказала Элизабет Стоун, — поскольку иначе вы вообще останетесь без работы. А потом, когда я буду подниматься вверх, вместе со мной будете подниматься и вы. Возглавите собственный отдел в аппарате вице-президента.
Она сделала паузу, потом продолжила:
— Послушайте, мы понравились друг другу еще тогда, в офисе сенатора. Может это была и не любовь, но, безусловно, мы испытали вожделение с первого взгляда. Я слышала, что вы спите со своими помощницами, и оправдываю это. Мы оба много работаем и у нас нет времени для настоящих любовных отношений. А я устала спать с разными мальчиками только потому, что раза два в месяц чувствую себя одинокой. Я хочу настоящих отношений.
— Вы слишком торопитесь, — заметил Патси Тройка. — Вот если бы разговор шел об аппарате президента… — он пожал плечами и ухмыльнулся, показывая, что шутит.
Элизабет Стоун вновь одарила его улыбкой. Скорее это была жестокая ухмылка, но Патси Тройка нашел ее очаровательной.
— Кеннеди всегда были невезучими, — сказала она. — Вице-президент может стать президентом. Только, пожалуйста, будьте серьезны. Почему мы не можем стать партнерами, если вы предпочитаете так именовать? Ни один из нас не хочет вступать в брак, ни один из нас не хочет заводить детей. Почему бы нам для разнообразия не пожить вместе? Конечно, мы сохраним наши квартиры, но жить станем вместе. Мы можем быть друзьями, спать вместе и выступать единой командой. Мы сможем удовлетворять наши человеческие потребности и работать с высшей степенью эффективности. Если это удастся, у нас получится грандиозное сотрудничество. А если нет, мы сможем расстаться. У нас есть время до ноября.
В ту же ночь они легли в постель, и Элизабет Стоун оказалась сущим откровением для Патси Тройки. Как и многие застенчивые и сдержанные люди, она в постели была страстной и нежной. Этому помогло и то, что акт соития происходил в ее городском доме. Патси Тройка и не знал, что она столь независима и состоятельна. Он подумал, что она, как и положено подлинным WASP, скрывала это обстоятельство, хотя он бы на ее месте всячески его афишировал. Тройка немедленно сообразил, что ее городской дом будет для них отличным жильем, гораздо лучшим, чем его едва отвечающая приличиям квартира. Здесь они могут устроить свой офис. В доме имелись три прислуги, и он будет освобожден от того, чтобы беспокоиться о таких мелочах, как отправка одежды в чистку, покупка продуктов и напитков.
А Элизабет Стоун, ярая феминистка в политике и общественной жизни, в постели вела себя как античная куртизанка. Она была рабыней, предназначенной для его наслаждений. Ладно, подумал Тройка, это только в первую ночь. Они все так выглядят, когда приходят наниматься на работу, а после этого никогда уж так хорошо не смотрятся. Но в течение последующего месяца она доказала, что он был не прав.
Они построили почти безупречные отношения. Оба радовались, когда после долгих часов работы с Джинцем и Ламбертино они приезжали домой, ужинали, потом ложились в постель и занимались любовью. А утром вместе отправлялись на работу. Впервые в своей жизни Патси стал подумывать о женитьбе. Но он интуитивно понимал, что этого Элизабет Стоун не хочет.
Жизнь их оказалась весьма содержательной, она включала в работу дружеские отношения и любовь, ибо они на самом деле полюбили друг друга. Однако самые лучшие и восхитительные часы они проводили, обсуждая планы своей дальнейшей жизни. Они соглашались в том, что в ноябре Кеннеди вновь будет избран президентом. Элизабет Стоун была уверена, что кампания, развернутая против Кеннеди конгрессом и Сократовым клубом, обречена на провал. Патси Тройка не был в этом так уж уверен. Имелось еще немало карт, которые можно было разыграть.
Элизабет Стоун ненавидела Фрэнсиса Кеннеди. Это была не личная ненависть, а непреклонное противостояние любому человеку, которого она считала тираном.
— Самое важное, — говорила она, — это не позволять Кеннеди получить на следующих выборах послушный ему конгресс. Из выступлений Кеннеди за время нынешней избирательной кампании видно, что он намерен изменить структуру американской демократии. А это создаст весьма опасную ситуацию.
— Если ты сейчас так настроена против него, как же ты сможешь принять назначение в аппарат вице-президента после выборов? — спрашивал ее Патси.
— Мы не делаем политику, — отвечала Элизабет. — Мы исполнители. Мы можем работать на кого угодно.
После месяца их близости Элизабет весьма удивилась, когда Патси Тройка попросил ее пообедать с ним в ресторане, а не в уютной атмосфере дома. Однако он настаивал.
В ресторане, после первой рюмки, Элизабет спросила:
— Почему мы не могли поговорить дома?
— Ты знаешь, — ответил Патси, — я изучал документы, относящиеся к прошлому. Наш генеральный прокурор очень опасный человек.
— Ну и что? — отозвалась Элизабет.
— Он мог установить в твоем доме подслушивающие устройства, — заявил Патси.
Элизабет рассмеялась:
— Ты становишься параноиком.
— Да, — согласился Патси Тройка. — А что ты ответишь на следующее? Кристиан Кли держал под арестом этих двух молодцов, Грессе и Тиббота, и не сразу подверг их допросу. Но есть один провал во времени. Мальчиков предупредили, чтобы они держали язык за зубами, пока их семьи не наймут адвокатов. А что было с Ябрилом? Кли спрятал его, и никто не мог ни увидеть его, ни говорить с ним. Кли блокировал расследование, а Кеннеди его поддерживал. Я думаю, что Кли способен на все.
— Ты можешь, — задумчиво произнесла Элизабет Стоун, — заставить Джинца вызвать Кли в комитет конгресса. Я могу попросить сенатора Ламбертино сделать то же самое. Мы сумеем выкурить Кли.
— Кеннеди может воспользоваться привилегией исполнительной власти и запретить ему давать показания, — предположил Патси Тройка. — Этими повестками нам останется только подтереть задницы.
Элизабет Стоун обычно восхищалась его вульгарными словечками, особенно в постели, но на этот раз она не проявила восторга.
— Если он прибегнет к такой привилегии исполнительной власти, — сказала она, — это его погубит. Газеты и телевидение разгромят его.
— Ладно, — согласился Патси Тройка, — мы можем это проделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137