Парц пытался почувствовать его страх
навсегда сгущающейся темноты, разочарование в собственных ошибках,
убийственное ощущение того, что Будущее - Джим Болдер, и рассеяние Квакса
уже неизбежно.
Его разрушение и смерть.
Язофт Парц радостно смеялся.
"Краб" наконец затих, его хвостовая секция была погребена в
уничтоженной им сердцевине Сплайна. Из жилого отсека, укрепленного на
смятой штанге, можно было обозреть грандиозную картину многих мегатонн
развороченного мяса.
Майкл лег в кресло, напряжение оставило его. Лежавшая рядом Шира
казалась спящей.
- Мне нужно в душ, - сказал наконец Майкл.
- Майкл! - Голова виртуала парила у самого края кабины, выглядывая
наружу. - Что-то оттуда вылетело!
Майкл засмеялся.
- Что же может вылететь из разрушенного судна, кроме обломков?
Просвети-ка меня, Гарри.
- Мне кажется, что это глазное яблоко! Гигантское изуродованное
глазное яблоко! Многих метров в диаметре... К его длинному кабелю,
наверное, к глазному нерву, что-то прикреплено... И - дрейфует...
- И что это?
- В общем, мне кажется, что там внутри кто-то есть, - усмехнулся
Гарри. - Я думаю, что он видит меня. Он подает мне знаки.
12
Вслед за Язофтом Парцем, странным бюрократом Будущего, Майкл Пул
проследовал по внутренностям мертвого Сплайна.
Дорогу в невесомой тьме внутри развороченного чрева им освещало
мерцающее глазное яблоко, которое Язофт вытащил из своего несколько
эксцентричного убежища - глаза-капсулы; это полуживое устройство тянуло за
собой Парца, как сильная собака сани. Коридор, по которому они двигались,
был круглым в сечении, меньше метра диаметром. Руки Пула утонули в стенах
из маслянистой сероватой субстанции, в которой плавали непонятные
яйцеобразные тела. Они были безвредны, но при попытке прикоснуться к ним
на скафандре оказывался слой зернистой, напоминающей кровь слизи.
- О Господи, - пробормотал Майкл. - До чего отвратительно!
Парц двигался чуть впереди него. На необычно легком, изменившемся за
долгие века языке он произнес:
- Нет. Эта форма жизни является лучшим межзвездным кораблем для
землян даже для моего времени.
Язофт был худощав и энергичен, его редкие волосы казались
снежно-белыми, лицо мрачным. "Вылитый древний бюрократ в карикатуре", - с
усмешкой подумал Майкл. Этому впечатлению не соответствовали только
пронзительные зеленые глаза. Парц в своем изящном, плотно облегающем тело
костюме двигался гораздо свободнее в этих протоках, чем Пул в неуклюжем
орбитальном скафандре. Однако наблюдая за Парцем, скользящим, словно рыба,
в зловонных протоках, Майкл с удовольствием отметил, что в его собственном
костюме тепло, сухо и нет никакого запаха.
Внизу Туннеля они увидели небольшое, закрытое мясистой пластиной
отверстие. Пул с криком отпрянул, однако Парц осторожно остановился и стал
изучать происходящее. Небольшой шар размером с кулак выскочил из
отверстия, проплыл неподалеку от ноги Пула, а затем проник внутрь
висевшего рядом антитела - один из этих чертовых роботов, облепивших
снаружи весь поврежденный корабль. Этот был размером с голову.
Перестраиваясь, робот носился от одной стенки к другой. Затем тело зависло
перед Пулом; крошечные лазерные зайчики заплясали по его ногам, он
напрягся, ожидая приступа боли. Но ярко-красный зайчик тут же переместился
с его ноги на стенки Туннеля.
Тело с реактивной вспышкой промелькнуло мимо них и исчезло из поля
зрения.
Пул обнаружил, что его бьет мелкая дрожь.
Парц засмеялся.
- Не надо бояться этих шариков, - пояснил он. - Это простейший
монтажный модуль.
- Ну да, с лазерами.
- Он использует их только для получения информации, мистер Пул.
- Можно подумать, что их нельзя использовать для других целей.
- Против нас? Тела Сплайна совершенно индифферентны к людям. Они,
вероятно, считают, что мы сотрудники монтажной команды. Они и не думают
атаковать людей. Конечно, если не поступит другого приказа.
- Это радует, - неуверенно признался Гарри. - Но как бы там ни было,
что они делают здесь? Я думал, этот чертов Сплайн давно сдох.
- Конечно, сдох, - сказал Язофт с нотками сожаления в голосе. - Но
что это значит? Внедрения двигателей вашего корабля в тело Сплайна
оказалось достаточным для разрушения большинства командных каналов, для
подавления большинства их функций. Вроде разрушения позвоночника у
человека. Но - умер? Вообразите, мистер Пул: большого динозавра ранили
пулей, попавшей в мозг. Вроде бы он умрет, его мозг разрушен. Но сколь
долго жизнедеятельность отдельных его органов будет поддерживаться без
контроля центральной нервной системы? Сколь долго цепи обратной связи
будут обеспечивать поддержание гомеостаза? Антитела действуют фактически
автономно, они саморегулируемы. С угасанием сознания Сплайна они
продолжают действовать без централизованного управления. Большинство из
них со временем перестанет функционировать. Но некоторые, наиболее
совершенные, - вроде того, которого мы видели сейчас, - не будут ждать
поступления инструкций. Они начнут бродить по телу Сплайна, выделяя
уничтоженные и подавленные функциональные системы, начнут ремонтировать и
восстанавливать их. Это выглядит крайне беспорядочно, я понимаю, но в
конечном итоге оказывается чрезвычайно эффективным. Такая система
восстановления подвижна, способна к быстрой модернизации, гибка, обладает
высокоразвитым распределенным интеллектом... Она похожа на идеальное
человеческое общество; свободные личности ищут собственные возможности
ради коллективной пользы индивидов. - Парц вежливо улыбнулся. "Почти
истощенно", - подумалось Пулу. - Возможно, мы вправе надеяться, что одно
разумное существо поймет другое и что антитела найдут эффективные средства
для решения стоящей перед ними задачи.
Пул нахмурился, изучая круглое серьезное лицо Парца. Ему внезапно
показалось, что в Язофте Парце есть что-то необъяснимо отталкивающее, как
в насекомом. Невзыскательному вкусу Пула его юмор казался излишне
выхолощенным, его взгляды - чрезмерно заумными, излишне ироничными,
отделенными от обычных интересов рядового человеческого восприятия.
Рядом с ним, казалось Пулу, находится человек, который сумел
дистанцироваться от своих эмоций. Он являлся таким же чужаком, как Квакс.
Мир был для него игрой, абстрактной головоломкой, которую необходимо
решить, чем-то вроде древней игры, которая называлась "шахматы".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
навсегда сгущающейся темноты, разочарование в собственных ошибках,
убийственное ощущение того, что Будущее - Джим Болдер, и рассеяние Квакса
уже неизбежно.
Его разрушение и смерть.
Язофт Парц радостно смеялся.
"Краб" наконец затих, его хвостовая секция была погребена в
уничтоженной им сердцевине Сплайна. Из жилого отсека, укрепленного на
смятой штанге, можно было обозреть грандиозную картину многих мегатонн
развороченного мяса.
Майкл лег в кресло, напряжение оставило его. Лежавшая рядом Шира
казалась спящей.
- Мне нужно в душ, - сказал наконец Майкл.
- Майкл! - Голова виртуала парила у самого края кабины, выглядывая
наружу. - Что-то оттуда вылетело!
Майкл засмеялся.
- Что же может вылететь из разрушенного судна, кроме обломков?
Просвети-ка меня, Гарри.
- Мне кажется, что это глазное яблоко! Гигантское изуродованное
глазное яблоко! Многих метров в диаметре... К его длинному кабелю,
наверное, к глазному нерву, что-то прикреплено... И - дрейфует...
- И что это?
- В общем, мне кажется, что там внутри кто-то есть, - усмехнулся
Гарри. - Я думаю, что он видит меня. Он подает мне знаки.
12
Вслед за Язофтом Парцем, странным бюрократом Будущего, Майкл Пул
проследовал по внутренностям мертвого Сплайна.
Дорогу в невесомой тьме внутри развороченного чрева им освещало
мерцающее глазное яблоко, которое Язофт вытащил из своего несколько
эксцентричного убежища - глаза-капсулы; это полуживое устройство тянуло за
собой Парца, как сильная собака сани. Коридор, по которому они двигались,
был круглым в сечении, меньше метра диаметром. Руки Пула утонули в стенах
из маслянистой сероватой субстанции, в которой плавали непонятные
яйцеобразные тела. Они были безвредны, но при попытке прикоснуться к ним
на скафандре оказывался слой зернистой, напоминающей кровь слизи.
- О Господи, - пробормотал Майкл. - До чего отвратительно!
Парц двигался чуть впереди него. На необычно легком, изменившемся за
долгие века языке он произнес:
- Нет. Эта форма жизни является лучшим межзвездным кораблем для
землян даже для моего времени.
Язофт был худощав и энергичен, его редкие волосы казались
снежно-белыми, лицо мрачным. "Вылитый древний бюрократ в карикатуре", - с
усмешкой подумал Майкл. Этому впечатлению не соответствовали только
пронзительные зеленые глаза. Парц в своем изящном, плотно облегающем тело
костюме двигался гораздо свободнее в этих протоках, чем Пул в неуклюжем
орбитальном скафандре. Однако наблюдая за Парцем, скользящим, словно рыба,
в зловонных протоках, Майкл с удовольствием отметил, что в его собственном
костюме тепло, сухо и нет никакого запаха.
Внизу Туннеля они увидели небольшое, закрытое мясистой пластиной
отверстие. Пул с криком отпрянул, однако Парц осторожно остановился и стал
изучать происходящее. Небольшой шар размером с кулак выскочил из
отверстия, проплыл неподалеку от ноги Пула, а затем проник внутрь
висевшего рядом антитела - один из этих чертовых роботов, облепивших
снаружи весь поврежденный корабль. Этот был размером с голову.
Перестраиваясь, робот носился от одной стенки к другой. Затем тело зависло
перед Пулом; крошечные лазерные зайчики заплясали по его ногам, он
напрягся, ожидая приступа боли. Но ярко-красный зайчик тут же переместился
с его ноги на стенки Туннеля.
Тело с реактивной вспышкой промелькнуло мимо них и исчезло из поля
зрения.
Пул обнаружил, что его бьет мелкая дрожь.
Парц засмеялся.
- Не надо бояться этих шариков, - пояснил он. - Это простейший
монтажный модуль.
- Ну да, с лазерами.
- Он использует их только для получения информации, мистер Пул.
- Можно подумать, что их нельзя использовать для других целей.
- Против нас? Тела Сплайна совершенно индифферентны к людям. Они,
вероятно, считают, что мы сотрудники монтажной команды. Они и не думают
атаковать людей. Конечно, если не поступит другого приказа.
- Это радует, - неуверенно признался Гарри. - Но как бы там ни было,
что они делают здесь? Я думал, этот чертов Сплайн давно сдох.
- Конечно, сдох, - сказал Язофт с нотками сожаления в голосе. - Но
что это значит? Внедрения двигателей вашего корабля в тело Сплайна
оказалось достаточным для разрушения большинства командных каналов, для
подавления большинства их функций. Вроде разрушения позвоночника у
человека. Но - умер? Вообразите, мистер Пул: большого динозавра ранили
пулей, попавшей в мозг. Вроде бы он умрет, его мозг разрушен. Но сколь
долго жизнедеятельность отдельных его органов будет поддерживаться без
контроля центральной нервной системы? Сколь долго цепи обратной связи
будут обеспечивать поддержание гомеостаза? Антитела действуют фактически
автономно, они саморегулируемы. С угасанием сознания Сплайна они
продолжают действовать без централизованного управления. Большинство из
них со временем перестанет функционировать. Но некоторые, наиболее
совершенные, - вроде того, которого мы видели сейчас, - не будут ждать
поступления инструкций. Они начнут бродить по телу Сплайна, выделяя
уничтоженные и подавленные функциональные системы, начнут ремонтировать и
восстанавливать их. Это выглядит крайне беспорядочно, я понимаю, но в
конечном итоге оказывается чрезвычайно эффективным. Такая система
восстановления подвижна, способна к быстрой модернизации, гибка, обладает
высокоразвитым распределенным интеллектом... Она похожа на идеальное
человеческое общество; свободные личности ищут собственные возможности
ради коллективной пользы индивидов. - Парц вежливо улыбнулся. "Почти
истощенно", - подумалось Пулу. - Возможно, мы вправе надеяться, что одно
разумное существо поймет другое и что антитела найдут эффективные средства
для решения стоящей перед ними задачи.
Пул нахмурился, изучая круглое серьезное лицо Парца. Ему внезапно
показалось, что в Язофте Парце есть что-то необъяснимо отталкивающее, как
в насекомом. Невзыскательному вкусу Пула его юмор казался излишне
выхолощенным, его взгляды - чрезмерно заумными, излишне ироничными,
отделенными от обычных интересов рядового человеческого восприятия.
Рядом с ним, казалось Пулу, находится человек, который сумел
дистанцироваться от своих эмоций. Он являлся таким же чужаком, как Квакс.
Мир был для него игрой, абстрактной головоломкой, которую необходимо
решить, чем-то вроде древней игры, которая называлась "шахматы".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128