– Грета говорила, что после возвращения из Европы в то лето тебя словно подменили. – Даже в кромешной тьме Изабель ощущала пламя его ненависти к себе. – С тех пор ты уже никогда не был собой, прежним. Полагаю, что именно таким образом убийство влияет на человека.
Джулиан тяжело дышал, ноздри его с шумом раздувались, как у рассвирепевшего быка.
– С Греты станется сказать такую чушь. С тех пор как ее сестра повесилась, она всегда видела во мне кровожадного убийцу. – Его голубые глаза потемнели, на лицо упала мрачная тень. – Я действительно находил твою мать привлекательной. Она не ответила мне взаимностью. Но это еще не значит, что убил ее я.
– Нет, ты. У меня есть доказательство.
– Интересно знать, какое?
– С чего бы начать? – Голос Изабель даже не дрогнул. – Одна из горничных развозила в ту ночь свечи по комнатам, потому что электричество отключили. Она видела, как ты выходил из номера моей матери. Ты накричал на нее, а затем набросился, чтобы отобрать фонарь. Завязалась борьба, и в руке у нее осталось твое кольцо. Это было твое обручальное кольцо, Джулиан, точную копию которого сейчас носит Грета. Представь себе!
– Да, я был там, ну и что? – На лбу Джулиана выступил пот. – Я остановился в отеле, как десятки других постояльцев. И зашел к ней в комнату, чтобы обсудить вопрос о своей галерее.
– Ты забываешь, что твоему нападению была свидетельница. – Изабель трясло от волнения и ярости. – И свидетельницей была я, Джулиан. Я была там, в той самой комнате. Я видела тебя.
Остолбенев, Джулиан вытаращил на нее глаза.
– Я видела тебя, – зловеще повторила Изабель.
– Нет, – прошептал он, недоверчиво качая головой. – Ты не посмеешь.
– Посмею, Джулиан. Я собираюсь добиться твоего ареста и привлечения к суду, на котором выступлю свидетелем. Я расскажу им все, что видела!
– Тебе никто не поверит.
– У меня есть кольцо с твоими инициалами, а горничная повторит свой рассказ. Более того, у меня есть свидетельство Греты о твоем необычном поведении, заявление Ксавьера и наброски, которые я передала в полицию.
Джулиан расхохотался. От его смеха Изабель бросило в дрожь.
– Психолог, служанка, которая видела неизвестно кого в темноте двадцать семь лет назад, и моя полоумная жена, которая настаивает на разводе, свидетелями являться не могут. Твой рассказ очень убедителен, Изабель, но кто ему поверит?
– Все поверят, потому что признание вины написано на твоем лице.
– А на твоем лице уже много лет написан страх. И что с того?
С этими словами Джулиан надвинулся на нее, схватил за руку и вывернул ее. Изабель ощутила его горячее зловонное дыхание. Главное теперь – сохранять спокойствие. Более того, ей удалось вывернуться. Джулиан тотчас снова бросился на нее, но она резко отступила и закричала. Впрочем, тут же поняв, что никто не придет ей на помощь, она не разбирая дороги бросилась вниз по лестнице. Джулиану удалось-таки схватить ее за руку. Изабель споткнулась, к тому же он наступил на длинный шлейф ее платья, и рухнула на холодный каменный пол.
Убийца матери склонился над ней и зажал ей рот рукой, но она все-таки успела крикнуть.
Нина отчетливо слышала крик. Замерев возле лестницы, она прислушалась. Второй раз крик раздался со стороны старой башни. Любопытство вынудило ее направиться туда; главное – держаться в тени и идти на цыпочках.
Нина выглянула из-за угла и поняла, что журналистское чутье ее не подвело: мужчина навалился на женщину сверху, она, по всей видимости, сопротивлялась. И вдруг женщина закричала – но не в порыве страсти, а от боли. Мужчина ударил ее по лицу. Нина тотчас отступила в тень.
– Ты не посмеешь сказать об этом, – выдохнул он.
– Мне и не надо. Потому что все знают…
Несмотря на то что женщина говорила сдавленным голосом, Нина узнала в ней Изабель. В этот момент мужчина повернулся в профиль. Джулиан Рихтер!
Нину обдало жаркой волной, в голове лихорадочно завертелись противоречивые мысли.
Не лучше ли ей потихоньку спуститься вниз, слиться с толпой приглашенных и притвориться, что она ничего не знает?
Можно, конечно, побежать на поиски Филиппа, но к тому времени, когда он придет на помощь, Изабель, видимо, будет мертва.
Попробовать остановить Джулиана? Она смертельно рискует. Судя по всему, Рихтер способен на все.
И тут Изабель снова закричала. Нина в ужасе вздрогнула и поняла: помедли она еще секунду – и Изабель погибнет.
Филиппа подташнивало от волнения. Что-то было не так. Он оставил гостей и стал расспрашивать прислугу о местонахождении Изабель или Джулиана. Кто-то на кухне сказал, что Джулиан метался в поисках туалета.
– Он сказал, что у него расстроен желудок, и попросил лекарства. Я пошел к сеньорите де Луна. Она обещала принести.
Филипп опрометью бросился из кухни к охраннику, который стоял посреди холла и перекрывал южную лестницу.
– Вы видели сеньориту де Луна? – спросил он у Кроуфорда.
– Она наверху, мистер Медина. Пошла за каким-то лекарством. – Он взглянул на часы. – Впрочем, что-то она задерживается. – Кроуфорд тут же вызвал по рации напарника. – Томпсон говорит, что она не спускалась.
– Она поднялась по лестнице? – обливаясь холодным потом, крикнул Филипп, указывая в сторону холла.
– Нет, сэр, она прошла там.
Филипп взглянул через плечо Кроуфорда на портал. Наверху лестница раздваивалась.
– По какой она пошла?
– Если честно, сэр, я не знаю, – признался Кроуфорд.
Луна вышла из облаков. Мистический синий свет наполнил башню. Критическая ситуация всколыхнула мысли и чувства Нины, привнеся в них удивительную ясность. Женщина, которая боролась за свою жизнь у нее на глазах, была ее сестра, Изабель де Луна.
Словно по волшебству годы противостояния вдруг перестали иметь значение, как и соперничество, предательство, болезненная зависть. Остались только воспоминания о прожитом вместе счастливом детстве. Нина вдруг поняла, что Изабель на ее месте не раздумывая бросилась бы ей на помощь.
– Джулиан! – громко воскликнула она. – Что, черт побери, ты делаешь?!
Рихтер вздрогнул от неожиданности и ослабил хватку. Изабель судорожно вздохнула.
– Убирайся! – в бешенстве закричал Джулиан.
Нина, возможно, и хотела бы, но не могла уйти. Она вдруг оказалась в центре кошмара, который всю жизнь мучил Изабель. Неизбывная, жуткая синева. Олицетворением этого кошмара был мужчина, который всей тяжестью навалился на Изабель и крепкой рукой сжимал ее горло.
– Это ты убил Альтею, ублюдок!
Джулиан взревел как раненый зверь и ринулся было к Нине, но побоялся выпустить Изабель.
Нина решила вынудить его броситься на нее. Она приблизилась и рассмеялась ему в лицо нахальным, саркастическим смехом.
– Я всегда говорила, что такое – я имею виду ты, Джулиан, – может присниться женщинам только в кошмарном сне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104