– Эрин, я по-настоящему дома. – Он чуть отстранился и серьезно посмотрел на нее своими удивительными светло-карими глазами. – Когда Люк пострадал, я подумал о Треве и понял – Эрин, я просто понял, – что теперь все будет хорошо; я понял, что могу вернуться домой.
– Я ждала тебя. Я буду всегда ждать тебя.
– Знаю. – Он приподнял к себе ее лицо, и его губы, теплые, с привкусом кофе, коснулись ее губ, холодных, пахнущих свежестью. – Я это всегда знал.
Открылась задняя дверь, и Мег без сапог и без пальто, в одном только голубом ангорском свитере и джинсах, подчеркивавших ее стройную фигуру, сбежала по ступенькам крыльца и, пристально взглянув карими глазами в лицо сына, с тревогой спросила:
– Где Люк?
– В джипе, – усмехнулся Денни, обнимая Эрин и покачивая ее. – Целый и голодный, как медведь после зимней спячки.
Когда Мег устремилась к Люку, Денни и Эрин принялись целоваться, пока Тимми, очевидно, почувствовавший, что приехал отец, не выбежал из дома, тоже раздетый, и не ткнулся в колени Денни.
– Папочка, как жалко, что ты меня не видел! – Он прерывисто дышал. – Я скакал галопом на Кемосабе, а потом помог Дейзи и дяде Кену отвезти его в Диллон. А потом они показали мне маленького жеребеночка Наггит. Папочка, ты должен посмотреть на него!
– Иди сюда. – Денни поднял его на руки, держа между собой и Эрин. – Не заслужил ли я сперва крепкого объятия? – Он взглянул на Эрин и повторил: – Скакал галопом?
Эрин только улыбнулась и пожала плечами, а Тимми, чуть не задушив отца в объятиях, соскользнул на землю и побежал вприпрыжку, окликая бабушку и Люка. Эрин и Денни опять целовались, когда Тимми с оттопыренной щекой снова подлетел к ним, энергично работая челюстями.
– Что это у тебя во рту? – поинтересовалась Эрин.
– Подарок дяди Люка. – Он показал ей жестяную коробку, подозрительно напоминающую коробку жевательного табака. – Это пузырящаяся жевательная резинка, точно такая же, как та, что жует Люк, только для детей.
– Ее любят многие мальчишки, увлекающиеся родео, – пояснил Денни, стараясь не рассмеяться.
– А не превращаешься ли ты и в самом деле в настоящего ковбоя? – Эрин потрепала сына по волосам. – Если ты собираешься оставаться во дворе, надень пальто. И не засовывай в рот сразу всю жвачку.
– Эта жвачка, Тим, хороший подарок, – Денни обнял Эрин за плечи и не смог больше сдерживать улыбку, – но тебе стоит заглянуть в прицеп, в Бозмене я кое-что прихватил и для тебя.
– Лошадь? – Тимми порывисто повернулся к джипу.
– Ну, – большим пальцем сдвинув назад шляпу, Денни почесал голову, – оно имеет четыре ноги, хвост, гриву, два глаза, челку…
С восторженным воплем Тимми снова понесся по аллее.
– Без меня не открывай прицеп! – крикнул ему вслед Денни и вместе с Эрин пошел за ним. – У парня, продававшего нам быка и мустангов, был этот прелестный маленький конь, гнедой, в белых носочках, с белой звездочкой на лбу и с ласковыми, добрыми глазами. – Он крепче прижал к себе Эрин. – Прошлой осенью дочь хозяина уехала в колледж, и он отдал этого красавчика в придачу. Я сказал ему, что как раз знаю мальчика, который будет баловать эту лошадку.
– Ох, Денни! – Эрин прильнула щекой к его груди.
– Лошадь совершенно не опасна и не такая уж большая, но достаточного размера, чтобы он мог долго ездить на ней. Я решил, что Кемосабе на зиму нужен товарищ, – сказал он Тимми, догнав его у дверей прицепа, и поцеловал Эрин в кончик носа. – Ну вот, ты замерзла, а до меня дошли слухи, что кто-то ждет ребенка. Но нам кое-что нужно сделать; давай отцепим этот фургон, выгрузим животных, и ты пойдешь в дом, где тепло.
– Готовься потолстеть на десять фунтов. Мег все утро готовила еду.
– Ей бы следовало начать печь свадебный торт. Люк очень упрямый человек и не отступится, если вобьет что-нибудь себе в голову.
Эрин видела, как на переднем сиденье джипа Мег склонилась к Люку и прижалась губами к его губам.
– Он решил жениться?
– Да! – подтвердил Денни, снова нагнувшись к Эрин.
В эту ночь Денни превратил постель в теплый кокон, укрыв с головой себя и Эрин покрывалом в цветочек и теплыми шерстяными одеялами. Он снова был дома и впервые за много лет чувствовал себя своим, чувствовал, что может остаться.
Несмотря на то что когда начало темнеть, отключили электричество, Мег приготовила великолепный ужин для своих голодных мужчин. Денни отправил в желудок мясную котлету – правда, не свою любимую, а из тех, что нравились Люку, – картофельное пюре, морковный мусс, пшеничный хлеб и торт с малиновым кремом, а кроме того, они выпили две бутылки шампанского, которые Люк привез из Бозмена вместе с головной болью и тремя сломанными ребрами. В придачу Денни получил материнское признание.
– Я знаю, ты думаешь, что Хенк не любил тебя, – сказала она, выставив после ужина всех из кухни, – но он любил тебя, Дэниел. – Она протянула сыну бело-голубое посудное полотенце и вымытую кастрюлю. – Он любил всех своих мальчиков. Помнишь ту первую пряжку, которую ты выиграл на профессиональном родео где-то в Техасе?
– В Тайлере.
– Ты прислал ее отцу, – она вытащила из кармана завернутый в тряпочку прямоугольник, – и он хранил ее всю свою жизнь. Он держал ее вместе с носками в верхнем ящике комода, где мог смотреть на нее каждое утро, и всегда говорил, что носки помогают ей оставаться блестящей. После твоего отъезда из дома он никогда не видел, как ты ездишь верхом, но дорожил этой пряжкой, хотя никогда ни словом об этом не обмолвился. Точно так же Гаррет Броди относился к Эрин. – Мать протянула ему пряжку, и Денни отставил в сторону вытертую кастрюлю. – Твой отец хотел бы, чтобы когда-нибудь она снова вернулась к тебе – для Тимми.
У Денни перехватило дыхание, и он бросил полотенце на стол.
– Он не оставил тебе долю ранчо, – продолжала Мег, с любовью в глазах глядя на сына, – но часть ранчо он оставил Эрин, и я, кажется, догадываюсь, почему. – Она смотрела, как Денни разворачивает тряпочку и достает пряжку. – Он знал, что когда-нибудь ты вернешься к Эрин, что твоя любовь к ней и к этим местам приведет тебя домой.
«Мой отец, – подумал Денни, слегка пьяный от выпитого шампанского, – мой оставшийся брат…» Кен согласился снизить цену за свою долю Парадиз-Вэлли, поэтому Эрин и матери не придется брать закладную на ранчо; он полагал, что частично это дело рук Дейзи, потому что все указывало на то, что его брат нашел собственную женщину, и с тех пор у них с Денни установились нормальные отношения.
– Мы все были потрясены гибелью Тревора, – продолжала Мег, – и, я полагаю, каждый старался справиться с этим по-своему. Хенк не мог этого принять и обвинял тебя, я старалась по возможности смириться с этим. – Она перечисляла по пальцам всех, кого любила, а Денни поглаживал пряжку для ремня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
– Я ждала тебя. Я буду всегда ждать тебя.
– Знаю. – Он приподнял к себе ее лицо, и его губы, теплые, с привкусом кофе, коснулись ее губ, холодных, пахнущих свежестью. – Я это всегда знал.
Открылась задняя дверь, и Мег без сапог и без пальто, в одном только голубом ангорском свитере и джинсах, подчеркивавших ее стройную фигуру, сбежала по ступенькам крыльца и, пристально взглянув карими глазами в лицо сына, с тревогой спросила:
– Где Люк?
– В джипе, – усмехнулся Денни, обнимая Эрин и покачивая ее. – Целый и голодный, как медведь после зимней спячки.
Когда Мег устремилась к Люку, Денни и Эрин принялись целоваться, пока Тимми, очевидно, почувствовавший, что приехал отец, не выбежал из дома, тоже раздетый, и не ткнулся в колени Денни.
– Папочка, как жалко, что ты меня не видел! – Он прерывисто дышал. – Я скакал галопом на Кемосабе, а потом помог Дейзи и дяде Кену отвезти его в Диллон. А потом они показали мне маленького жеребеночка Наггит. Папочка, ты должен посмотреть на него!
– Иди сюда. – Денни поднял его на руки, держа между собой и Эрин. – Не заслужил ли я сперва крепкого объятия? – Он взглянул на Эрин и повторил: – Скакал галопом?
Эрин только улыбнулась и пожала плечами, а Тимми, чуть не задушив отца в объятиях, соскользнул на землю и побежал вприпрыжку, окликая бабушку и Люка. Эрин и Денни опять целовались, когда Тимми с оттопыренной щекой снова подлетел к ним, энергично работая челюстями.
– Что это у тебя во рту? – поинтересовалась Эрин.
– Подарок дяди Люка. – Он показал ей жестяную коробку, подозрительно напоминающую коробку жевательного табака. – Это пузырящаяся жевательная резинка, точно такая же, как та, что жует Люк, только для детей.
– Ее любят многие мальчишки, увлекающиеся родео, – пояснил Денни, стараясь не рассмеяться.
– А не превращаешься ли ты и в самом деле в настоящего ковбоя? – Эрин потрепала сына по волосам. – Если ты собираешься оставаться во дворе, надень пальто. И не засовывай в рот сразу всю жвачку.
– Эта жвачка, Тим, хороший подарок, – Денни обнял Эрин за плечи и не смог больше сдерживать улыбку, – но тебе стоит заглянуть в прицеп, в Бозмене я кое-что прихватил и для тебя.
– Лошадь? – Тимми порывисто повернулся к джипу.
– Ну, – большим пальцем сдвинув назад шляпу, Денни почесал голову, – оно имеет четыре ноги, хвост, гриву, два глаза, челку…
С восторженным воплем Тимми снова понесся по аллее.
– Без меня не открывай прицеп! – крикнул ему вслед Денни и вместе с Эрин пошел за ним. – У парня, продававшего нам быка и мустангов, был этот прелестный маленький конь, гнедой, в белых носочках, с белой звездочкой на лбу и с ласковыми, добрыми глазами. – Он крепче прижал к себе Эрин. – Прошлой осенью дочь хозяина уехала в колледж, и он отдал этого красавчика в придачу. Я сказал ему, что как раз знаю мальчика, который будет баловать эту лошадку.
– Ох, Денни! – Эрин прильнула щекой к его груди.
– Лошадь совершенно не опасна и не такая уж большая, но достаточного размера, чтобы он мог долго ездить на ней. Я решил, что Кемосабе на зиму нужен товарищ, – сказал он Тимми, догнав его у дверей прицепа, и поцеловал Эрин в кончик носа. – Ну вот, ты замерзла, а до меня дошли слухи, что кто-то ждет ребенка. Но нам кое-что нужно сделать; давай отцепим этот фургон, выгрузим животных, и ты пойдешь в дом, где тепло.
– Готовься потолстеть на десять фунтов. Мег все утро готовила еду.
– Ей бы следовало начать печь свадебный торт. Люк очень упрямый человек и не отступится, если вобьет что-нибудь себе в голову.
Эрин видела, как на переднем сиденье джипа Мег склонилась к Люку и прижалась губами к его губам.
– Он решил жениться?
– Да! – подтвердил Денни, снова нагнувшись к Эрин.
В эту ночь Денни превратил постель в теплый кокон, укрыв с головой себя и Эрин покрывалом в цветочек и теплыми шерстяными одеялами. Он снова был дома и впервые за много лет чувствовал себя своим, чувствовал, что может остаться.
Несмотря на то что когда начало темнеть, отключили электричество, Мег приготовила великолепный ужин для своих голодных мужчин. Денни отправил в желудок мясную котлету – правда, не свою любимую, а из тех, что нравились Люку, – картофельное пюре, морковный мусс, пшеничный хлеб и торт с малиновым кремом, а кроме того, они выпили две бутылки шампанского, которые Люк привез из Бозмена вместе с головной болью и тремя сломанными ребрами. В придачу Денни получил материнское признание.
– Я знаю, ты думаешь, что Хенк не любил тебя, – сказала она, выставив после ужина всех из кухни, – но он любил тебя, Дэниел. – Она протянула сыну бело-голубое посудное полотенце и вымытую кастрюлю. – Он любил всех своих мальчиков. Помнишь ту первую пряжку, которую ты выиграл на профессиональном родео где-то в Техасе?
– В Тайлере.
– Ты прислал ее отцу, – она вытащила из кармана завернутый в тряпочку прямоугольник, – и он хранил ее всю свою жизнь. Он держал ее вместе с носками в верхнем ящике комода, где мог смотреть на нее каждое утро, и всегда говорил, что носки помогают ей оставаться блестящей. После твоего отъезда из дома он никогда не видел, как ты ездишь верхом, но дорожил этой пряжкой, хотя никогда ни словом об этом не обмолвился. Точно так же Гаррет Броди относился к Эрин. – Мать протянула ему пряжку, и Денни отставил в сторону вытертую кастрюлю. – Твой отец хотел бы, чтобы когда-нибудь она снова вернулась к тебе – для Тимми.
У Денни перехватило дыхание, и он бросил полотенце на стол.
– Он не оставил тебе долю ранчо, – продолжала Мег, с любовью в глазах глядя на сына, – но часть ранчо он оставил Эрин, и я, кажется, догадываюсь, почему. – Она смотрела, как Денни разворачивает тряпочку и достает пряжку. – Он знал, что когда-нибудь ты вернешься к Эрин, что твоя любовь к ней и к этим местам приведет тебя домой.
«Мой отец, – подумал Денни, слегка пьяный от выпитого шампанского, – мой оставшийся брат…» Кен согласился снизить цену за свою долю Парадиз-Вэлли, поэтому Эрин и матери не придется брать закладную на ранчо; он полагал, что частично это дело рук Дейзи, потому что все указывало на то, что его брат нашел собственную женщину, и с тех пор у них с Денни установились нормальные отношения.
– Мы все были потрясены гибелью Тревора, – продолжала Мег, – и, я полагаю, каждый старался справиться с этим по-своему. Хенк не мог этого принять и обвинял тебя, я старалась по возможности смириться с этим. – Она перечисляла по пальцам всех, кого любила, а Денни поглаживал пряжку для ремня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99