– Будем звонить с моего мобильного? – спросила я.
– Точно! – обрадовалась Флора. – Так им будет сложнее вычислить, откуда позвонили. А вот и номера, – сказала она, роясь в своей сумочке.
Сначала я позвонила в одну бульварную газету:
– Ночью мне трудно заснуть. Поэтому я решила выгулять свою собачку. Вы не поверите, что я увидела! На что похожи окна «Чемберс Эмпориум»! Это скандал, настоящий скандал, благослови, Господи, мою душу! – прошамкала я старушечьим голосом, да еще с таким акцентом, который появился бы у марсианина, проживи он двадцать лет в Алабаме.
Потом я сделала еще парочку звонков. Затем Флора стала звонить в отдел новостей разных телеканалов.
– Вы видели витрины универмага «Чемберс Эмпориум»? Ну, вы знаете, самый шикарный магазин на Оксфорд-стрит. Это просто неприлично! Меня настолько шокировало то, что я увидела, что я не могла выдержать больше минуты!
Мервин позвонил по тем же номерам, а также в редакции некоторых солидных изданий.
– Знаете, новые витрины «Чемберс Эмпориум» – это что-то невероятное! Не могу дождаться, когда они наконец откроют магазин. Если бы я был на вашем месте, парни, я бы давно уже стоял там, вооружившись камерой!
В общем, меняя голоса, мы сделали тридцать звонков.
– Слушай, Флора, а что, если они начнут звонить сюда, чтобы узнать, что происходит? – спросила я.
– Да нет, вряд ли они это сделают. Все знают, что в воскресенье магазины закрыты. И с каких это пор на телефонные звонки стали отвечать члены совета директоров?
– И как же нам, злодеям, выбраться отсюда? Мы же не можем просто выйти в дверь. Немедленно включится сигнализация.
Мервин подпрыгнул:
– Я знаю! Нужно открыть входную дверь, которой пользуется персонал. Все подумают, что ее открыл кто-то из начальства.
– Прекрасная идея! А ты, Флора, позвонишь охраннику и скажешь, что тебе показалось, что ты кого-то видела. Пусть он сходит и проверит, а потом закроет эту дверь. Потому что, если сюда проникнут грабители или репортеры, у нас будут большие проблемы.
В наш кабинет пришел Джек Ховард. Он извинился за то, что нам пришлось так долго оставаться здесь, и выдал каждому из нас конверт с сотней фунтов. Кроме того, нам должны были заплатить по повышенной ставке. То ли Джек выиграл в казино, то ли он сам выращивает цветы и печатает деньги на собственном монетном дворе.
Мы потоптались немного у входа в магазин, чтобы удостовериться, что все вышли из здания. С огромным облегчением мы заметили, что топ-менеджеры вышли в боковую дверь и никто из них не повернул на Оксфорд-стрит. Но сами мы направились прямо туда, чтобы полюбоваться своей работой. Но нам пришлось быстро уйти, поскольку к магазину подкатил микроавтобус, принадлежащий одной известной телекомпании. Журналисты быстро оценили то, что находилось в витрине, и стали устанавливать свет. Потом подкатила еще одна машина: на двери у нее красовался логотип популярной газеты.
Мы обнялись. Все мы радостно потрясали в воздухе кулаками и готовы были исполнять джигу прямо на тротуаре.
– Что ж, друзья мои, теперь им уже поздно менять экспозицию!
– И все-таки они, возможно, это сделают, – спокойно сказал Флора. – Дизайнерский отдел, по крайней мере их начальник, точно упадет в обморок.
– Но есть вероятность, что все останется по-прежнему, – задумчиво протянул Мервин.
– Вот именно, – поддержала его я. – Если об этом напишут газеты и если в магазине будет больше покупателей, то руководство нашей компании наверняка заявит, что все это планировалось заранее. Получается, что «Чемберс Эмпориум» считают таким консервативным магазином, раз из-за такого, в общем, незначительного события сюда понаехало столько журналистов, – добавила я.
На следующее утро мы, три эстетствующих мушкетера, как назвала нашу компанию Флора, встретились перед работой, чтобы выпить кофе.
– Смотрел телевизор? – спросила Флора Мервина срывающимся от волнения голосом. – Кто-то из журналистов сказал, что наш магазин уже вступил в новую эру.
– Они говорят об этом так, будто королева-мать решила появиться перед публикой в легкомысленных трусиках, – заметила я.
– Я слышал, как в новостях сказали, что это было самой успешной рекламной кампанией века и что теперь «Чемберс», несомненно, займет первое место в новогодней гонке за покупателем. Всех удивляет, что компания никого не предупредила о том, что собирается менять свой имидж, – возбужденно рассказывал Мервин.
– А ты слышал, что говорят люди, у которых берут интервью у нашего магазина? Я чуть с ума не сошла. Панки, разумеется, сказали, что обязательно посетят наш универмаг. И одна пожилая леди ответила, что не собирается превращаться в старомодную клушу и поэтому тоже заглянет в «Чемберс».
Мы двинулись к боковому входу, но успели заметить, что у витрин стоит огромная шумная толпа. А менеджеры бегали по магазину, торопя и подбадривая продавцов. Две знакомых мне дамы (Зеленые Линзы и Отличник Продаж) остолбенели от изумления. Все сотрудники здорово повеселели: до чего же приятно работать в компании, которая пользуется такой широкой известностью! Даже миссис Браун как-то оживилась.
Я же сидела на своем месте как приклеенная, скрестив пальцы и лихорадочно пытаясь предугадать, что будет дальше. Долго мне ждать не пришлось. Я увидела Джеймса, который говорил о чем-то с миссис Браун. Потом он подозвал меня, и мы вышли в коридор, чтобы пообщаться наедине.
– Э-э… Я, Кэрон, даже не знаю, что сказать. Ну, э-э…
– Ты собираешься отменить нашу совместную поездку?
– Нет.
– Видимо, ты сожалеешь о том, что произошло вчера вечером. Мне не стоило тебя целовать.
– Нет. Хотя я действительно хотел бы поговорить о том, что произошло вчера вечером.
– Что тут говорить… Знаешь, что такое амнезия? Если кто-то должен понести наказание за это безобразие, то все это сделала я. Ну а если нас ожидает триумф…
– Триумф – не совсем подходящее слово, Кэрон. Впрочем, о наказании тоже речи не идет. – Он медленно и внимательно посмотрел по сторонам. – Дело в том, что руководство нашей компании готовится сделать заявление для прессы. И президент должен быть уверен, что никто не сделает шаг вперед и не скажет, что все это просто шутка. Ты меня понимаешь? Мне показалось, что я, пожалуй, мог бы это выяснить.
– Только между нами, Джеймс, – прошептала я, широко улыбаясь. – Подумай сам: если эти люди, о которых мы говорим, работали в универмаге сверхурочно, то получается, что все, чем они занимались, входило в их должностные обязанности. Какие тут шутки?
Джеймс вздохнул с большим облегчением. Он уже собрался уходить, но, обернувшись, спросил:
– Как тебе только пришла в голову такая мысль, Кэрон? Несомненно, нарисованный на холсте задник чрезвычайно оживил витрину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105