– Ему просто надоело, что ты разыгрываешь недотрогу. Наверное, у него появилась подружка, и теперь он хочет, чтобы ты оставила его в покое.
– Я??? Да ты что, Эвелин! Это же он меня преследует!
– Скорее всего, это все пустые угрозы. Бас злится, что его выдумка с пикником не удалась.
– Не знаю. Должно быть, Бас угрожает, припрятав бомбу в кармане. Что ж, поживем – увидим. Он послал предупреждение в обыкновенном письме, так что, видимо, торопиться не стоит.
– Этот паршивец хочет, чтобы ты так думала. А если бы кто-нибудь спросил меня, что, по моему мнению, собирается делать Бас, то я бы ответила: воевать и нападать. Мы можем погибнуть в любую минуту.
– Спасибо, Эвелин. Ты всегда готова прийти на помощь, – сказала Флора. – Сегодня ты будешь чистить картошку.
– И мыть посуду, – добавила я.
К утру я полностью успокоилась и забыла даже думать о Басе. Мне вовсе не казалось, что из-за идеи, которая возникла у нас по поводу витрин, у меня будут неприятности. Наоборот, мы постоянно обсуждали, что будем делать с заработанными деньгами. Мой банковский счет похож на больного дистрофией. За работу в субботу нам заплатят в полтора раза больше, чем обычно, а в воскресенье – в целых два! За нами заедут на машине, чтобы отвезти на работу, а потом доставят домой! И кормить будут бесплатно! Если мы действительно создадим профсоюз, то пригласим миссис Оукли возглавить его.
Делать было нечего. Изредка нам звонили с последнего этажа, если нужно было отправить факс. Мервину вроде бы нравилось этим заниматься. Мы с Флорой не возражали.
Когда его вызвали первый раз, он вернулся, радостно улыбаясь.
– Представляете, все начальство собралось! Ни секретарей, ни помощников. И никто не видел, как мы вошли. Я мог бы незаметно пронести внутрь все сокровища королевской фамилии, а не только свой вещевой мешок.
– Не понимаю, почему они не оставили в офисе своих секретарей? Они же их даже в командировки берут, так почему бы им и в выходные не поработать? – удивилась Флора.
– Ну, это понятно. Это же секретное совещание, и они не могут просто услать секретарш, как нас, когда они отошлют факсы.
– А они что, сами этого делать не умеют?
– И кто именно будет этим заниматься? – Мервин усмехнулся. – Сначала ты отсылаешь факсы, а потом тебя просят сварить кофе. В этом-то и заключается смысл высокого общественного положения: у тебя есть право отдавать приказы.
– Тебе удалось подслушать что-нибудь интересное? – спросила я.
– Когда я зашел в кабинет, все сразу замолчали. А в том письме, которое я послал в нью-йоркский офис, был запрос информации о положении дел.
– Наверное, они планируют стратегию развития компании на будущий год, – предположила Флора, – по крайней мере так сказали миссис Оукли. – Она старательно наполовину разбавила вино водой, что здорово взбесило меня и Мервина.
– Кэрон, не хотела бы ты пройтись со мной по магазину, проверить, нет ли там кого? А Мервин пока останется здесь. Надеюсь, мы не встретимся в темноте с персоналом «Чемберс Эмпориум» в полном составе.
Нас не было целый час. Мервин за это время не двинулся с места. Потом его позвали, чтобы отправить факсы в Гонконг и Милан.
– Им просто нужны были какие-то цифры, – пояснил он, когда вернулся.
Я взглянула на часы:
– Уже полшестого. Они скоро уйдут.
Но потом Мервина вызвали, чтобы он сходил за сандвичами. Флора пошла с ним, потому что их надо было купить не один и не два. Я же сидела за своим письменным столом. И вдруг, подняв глаза, я увидела Джеймса, стоявшего у стола миссис Браун! Он оглядывался по сторонам. И что же он видел? Многочисленные букеты цветов, которыми были уставлены все столы.
– Привет, Джеймс, – сказала я, вставая. – Если тебе что-то нужно, то я сейчас все сделаю. Все что угодно.
Джеймс вздрогнул. Наверное, сначала он меня не заметил.
– Нет, спасибо, мне ничего не нужно, Кэрон. А ты что, одна здесь?
– Почему ты спрашиваешь? Ты что-то задумал?
– Я серьезно.
– Да, сэр, простите великодушно. – Джеймс молча смотрел на меня. – Флора и Мервин ушли за сандвичами. Видимо, вас там немало собралось.
– Да, я знаю. Я как раз поднимался наверх. Но, может, тебе небезопасно оставаться здесь одной?
Я улыбнулась. По крайней мере, этот грубиян Джеймс не хочет видеть меня мертвой.
– Все в порядке. Меня не назовешь беспомощной.
– Это уж точно, – сказал он, повернулся и вышел из комнаты.
Никогда не поймешь: то ли он делает комплимент, то ли издевается. Может, стоило спросить его, что происходит? Все-таки кое-чему я у Баса научилась, хотя никогда дела нашей компании не шли так плохо, чтобы он собирался продать ее конкурентам. Но, с другой стороны, мне не хотелось, чтобы Джеймс попал из-за меня в неловкую ситуацию, ведь, возможно, ему пришлось бы сказать мне, что это секретная информация и что он не имеет права рассказывать мне об этом. Жаль, что сам мистер Чемберс не вышел на прогулку. Впрочем, он мог бы меня и не узнать, поскольку мы близко не общались. Скорее мы были похожи на средневековых мореходов, которые засовывали свои послания в бутылки, а потом швыряли их в море.
Вскоре появились Мервин и Флора. В руках у них были пакеты с закусками. Они задыхались от хохота:
– Кэрон, ты не поверишь! Знаешь, что сказал Мервин? Когда мы забрали сандвичи, он сказал, что нам не стоит и мечтать о том, чтобы уйти раньше, чем начальство, потому что мы им можем понадобиться.
Мервин стал боксировать со своей тенью.
– Возможно, нам придется оставаться и после пяти. А может, и всю ночь. И нам заплатят в два раза больше, чем обычно. А если нас захотят уволить, мы можем сказать, что украшали витрины в рабочее время. Просто хотели помочь.
– Но мы же, кажется, собирались сохранить это в секрете? – встревоженно спросила Флора.
– Я же сказал: если нас захотят уволить. Если поймают.
– Но ты же не думаешь, что директора просидят здесь всю ночь?
– Не знаю. Да и какая разница? Вряд ли кто-нибудь явится сюда, чтобы сообщить нам, что собрание закончено, даже если они через пять минут соберутся уходить домой. У них там какая-то мрачная атмосфера.
Мервин стал вытаскивать еду из пакетов.
– А вот и наш сухой паек, Кэрон. За все платит фирма. По крайней мере, я уверен, что мне бы так сказали, если бы я спросил об этом там, наверху. Но я решил этого не делать, а то вдруг они стали бы настаивать, чтобы мы отправились домой пообедать.
– Ого! Выглядит очень аппетитно! – воскликнула Флора.
– Копченый лосось, – пояснил Мервин. – И еще ростбифы, горчица, индейка, ветчина, сыр и салат. И еще чипсы и лимонад. Я специально купил именно этот сыр – не думаю, что топ-менеджерам будут по вкусу дешевые сорта.
С шести до полуночи Мервина вызывали лишь дважды. Опять факсы.
– Жаль, что мы их не принимаем, а только отсылаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
– Я??? Да ты что, Эвелин! Это же он меня преследует!
– Скорее всего, это все пустые угрозы. Бас злится, что его выдумка с пикником не удалась.
– Не знаю. Должно быть, Бас угрожает, припрятав бомбу в кармане. Что ж, поживем – увидим. Он послал предупреждение в обыкновенном письме, так что, видимо, торопиться не стоит.
– Этот паршивец хочет, чтобы ты так думала. А если бы кто-нибудь спросил меня, что, по моему мнению, собирается делать Бас, то я бы ответила: воевать и нападать. Мы можем погибнуть в любую минуту.
– Спасибо, Эвелин. Ты всегда готова прийти на помощь, – сказала Флора. – Сегодня ты будешь чистить картошку.
– И мыть посуду, – добавила я.
К утру я полностью успокоилась и забыла даже думать о Басе. Мне вовсе не казалось, что из-за идеи, которая возникла у нас по поводу витрин, у меня будут неприятности. Наоборот, мы постоянно обсуждали, что будем делать с заработанными деньгами. Мой банковский счет похож на больного дистрофией. За работу в субботу нам заплатят в полтора раза больше, чем обычно, а в воскресенье – в целых два! За нами заедут на машине, чтобы отвезти на работу, а потом доставят домой! И кормить будут бесплатно! Если мы действительно создадим профсоюз, то пригласим миссис Оукли возглавить его.
Делать было нечего. Изредка нам звонили с последнего этажа, если нужно было отправить факс. Мервину вроде бы нравилось этим заниматься. Мы с Флорой не возражали.
Когда его вызвали первый раз, он вернулся, радостно улыбаясь.
– Представляете, все начальство собралось! Ни секретарей, ни помощников. И никто не видел, как мы вошли. Я мог бы незаметно пронести внутрь все сокровища королевской фамилии, а не только свой вещевой мешок.
– Не понимаю, почему они не оставили в офисе своих секретарей? Они же их даже в командировки берут, так почему бы им и в выходные не поработать? – удивилась Флора.
– Ну, это понятно. Это же секретное совещание, и они не могут просто услать секретарш, как нас, когда они отошлют факсы.
– А они что, сами этого делать не умеют?
– И кто именно будет этим заниматься? – Мервин усмехнулся. – Сначала ты отсылаешь факсы, а потом тебя просят сварить кофе. В этом-то и заключается смысл высокого общественного положения: у тебя есть право отдавать приказы.
– Тебе удалось подслушать что-нибудь интересное? – спросила я.
– Когда я зашел в кабинет, все сразу замолчали. А в том письме, которое я послал в нью-йоркский офис, был запрос информации о положении дел.
– Наверное, они планируют стратегию развития компании на будущий год, – предположила Флора, – по крайней мере так сказали миссис Оукли. – Она старательно наполовину разбавила вино водой, что здорово взбесило меня и Мервина.
– Кэрон, не хотела бы ты пройтись со мной по магазину, проверить, нет ли там кого? А Мервин пока останется здесь. Надеюсь, мы не встретимся в темноте с персоналом «Чемберс Эмпориум» в полном составе.
Нас не было целый час. Мервин за это время не двинулся с места. Потом его позвали, чтобы отправить факсы в Гонконг и Милан.
– Им просто нужны были какие-то цифры, – пояснил он, когда вернулся.
Я взглянула на часы:
– Уже полшестого. Они скоро уйдут.
Но потом Мервина вызвали, чтобы он сходил за сандвичами. Флора пошла с ним, потому что их надо было купить не один и не два. Я же сидела за своим письменным столом. И вдруг, подняв глаза, я увидела Джеймса, стоявшего у стола миссис Браун! Он оглядывался по сторонам. И что же он видел? Многочисленные букеты цветов, которыми были уставлены все столы.
– Привет, Джеймс, – сказала я, вставая. – Если тебе что-то нужно, то я сейчас все сделаю. Все что угодно.
Джеймс вздрогнул. Наверное, сначала он меня не заметил.
– Нет, спасибо, мне ничего не нужно, Кэрон. А ты что, одна здесь?
– Почему ты спрашиваешь? Ты что-то задумал?
– Я серьезно.
– Да, сэр, простите великодушно. – Джеймс молча смотрел на меня. – Флора и Мервин ушли за сандвичами. Видимо, вас там немало собралось.
– Да, я знаю. Я как раз поднимался наверх. Но, может, тебе небезопасно оставаться здесь одной?
Я улыбнулась. По крайней мере, этот грубиян Джеймс не хочет видеть меня мертвой.
– Все в порядке. Меня не назовешь беспомощной.
– Это уж точно, – сказал он, повернулся и вышел из комнаты.
Никогда не поймешь: то ли он делает комплимент, то ли издевается. Может, стоило спросить его, что происходит? Все-таки кое-чему я у Баса научилась, хотя никогда дела нашей компании не шли так плохо, чтобы он собирался продать ее конкурентам. Но, с другой стороны, мне не хотелось, чтобы Джеймс попал из-за меня в неловкую ситуацию, ведь, возможно, ему пришлось бы сказать мне, что это секретная информация и что он не имеет права рассказывать мне об этом. Жаль, что сам мистер Чемберс не вышел на прогулку. Впрочем, он мог бы меня и не узнать, поскольку мы близко не общались. Скорее мы были похожи на средневековых мореходов, которые засовывали свои послания в бутылки, а потом швыряли их в море.
Вскоре появились Мервин и Флора. В руках у них были пакеты с закусками. Они задыхались от хохота:
– Кэрон, ты не поверишь! Знаешь, что сказал Мервин? Когда мы забрали сандвичи, он сказал, что нам не стоит и мечтать о том, чтобы уйти раньше, чем начальство, потому что мы им можем понадобиться.
Мервин стал боксировать со своей тенью.
– Возможно, нам придется оставаться и после пяти. А может, и всю ночь. И нам заплатят в два раза больше, чем обычно. А если нас захотят уволить, мы можем сказать, что украшали витрины в рабочее время. Просто хотели помочь.
– Но мы же, кажется, собирались сохранить это в секрете? – встревоженно спросила Флора.
– Я же сказал: если нас захотят уволить. Если поймают.
– Но ты же не думаешь, что директора просидят здесь всю ночь?
– Не знаю. Да и какая разница? Вряд ли кто-нибудь явится сюда, чтобы сообщить нам, что собрание закончено, даже если они через пять минут соберутся уходить домой. У них там какая-то мрачная атмосфера.
Мервин стал вытаскивать еду из пакетов.
– А вот и наш сухой паек, Кэрон. За все платит фирма. По крайней мере, я уверен, что мне бы так сказали, если бы я спросил об этом там, наверху. Но я решил этого не делать, а то вдруг они стали бы настаивать, чтобы мы отправились домой пообедать.
– Ого! Выглядит очень аппетитно! – воскликнула Флора.
– Копченый лосось, – пояснил Мервин. – И еще ростбифы, горчица, индейка, ветчина, сыр и салат. И еще чипсы и лимонад. Я специально купил именно этот сыр – не думаю, что топ-менеджерам будут по вкусу дешевые сорта.
С шести до полуночи Мервина вызывали лишь дважды. Опять факсы.
– Жаль, что мы их не принимаем, а только отсылаем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105