– Сейчас приедут, одна из машин тут где-то близко…
Черные стволы деревьев вокруг Антона, пестрая листва, фигура человека в серой куртке, оставшегося возле него, стали размываться, куда-то уплывать. С ним тоже что-то происходило: как будто сила земного притяжения прекратила над ним свою власть, выпустила его из своих объятий – и он тоже куда-то уплывал. Или улетал – как воздушный шарик на веревочке, отпущенный на свободу…
Сзади себя он услышал шум автомобильного мотора. Торопливыми шагами подошли двое: длинноногий юноша в синих джинсовых брюках, коротком белом халате поверх синей джинсовой куртки и плотный, пожилой мужчина – тоже в белом халате, с чемоданчиком в руках. Мужчина с чемоданчиком выглядел доктором, юноша в джинсах – санитаром, в крайнем случае, фельдшером. Или студентом на практике. Но было наоборот: доктором был джинсовый юноша. Первым делом он обхватил своими пальцами на руке Антона запястье, сжал на пару секунд.
– Пульс слабый, редкий. Быстро – давление!
Фельдшер щелкнул замочками чемоданчика, появился тонометр.
Парень в джинсах, расстегнув на Антоне рубашку, коснулся его груди холодным металлическим кружком с мембраной фонендоскопа.
– Морфина – кубик!.. Кордиамина – кубик!..
– Давление падает!
– Кубик мезатона!
Головы, лица молодого врача и фельдшера были перед глазами Антона, но голоса их он слышал так заглушенно, словно они находились где-то очень от него далеко.
– Давление падает!
– Еще кубик мезатона! Вася, носилки!
Мелькнуло небо в прогалах ветвей и листвы, закачалось, и он закачался, словно на волнах.
– Вася, врубай сирену, мигалку, гони что есть мочи!
– Да поздно уже, Игорь Петрович, поздно, не довезем…
Это были последние слова, что дошли до слуха и сознания Антона…
25 июля 2002 – 25 февраля 2003 г.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91