– А Ренуару-то я ничего не должен. Вот он мне задолжал еще за прошлый раз.
– Эй, Жирный! – обратился к нему Череп.– Там капитан Рэд еще вина просит.
Толстяк захлопнул бухгалтерскую книгу с такой силой, что задрожал стол.
– Еще вина? – завопил он.– Да сколько можно? И так бочку выпили!
Череп пожал плечами.
– Я же не виноват.
Толстяк вскочил со своего места и начал бегать от одного угла к другому.
– От этого капитана Рэда одни убытки. Лучше бы его повесили два года назад. Посмотри, что он наделал.
Фламандец показал пальцем на огромную лужу у противоположной стены, где стояла продырявленная бочка.
– Это что, по-твоему? Зачем он выстрелил? Могли бы и так, полюбовно, договориться. Нет же, притащил ко мне своих заложников. «Купи, купи, хороший товар». Какой это хороший товар? В прошлом году у меня тут была одна купеческая дочка. Папаша как прознался про то, что ее здесь насиловали, сразу отказался забирать девчонку. Хорошо еще, что этого архиепископа купили, так и ее впридачу отдали. Хоть в монастырь пристроили, и то хорошо. А с этой что делать? Ну и что из того, что у нее папаша торговец? Он же умер. Кто за нее платить будет?
Череп с видом невинного страдальца стоял у дверей хижины, втянув голову в плечи.
– Я не знаю,– уныло протянул он.
– Вот именно! – нервно воскликнул толстяк.– Ты не знаешь, я не знаю, никто не знает. Мне уже от своих заложников проходу нет. Они скоро будут такими же, как остальные. Ты помнишь, кем раньше была Луиза? Мы ведь тоже прихватили ее на каком-то торговом корабле. Фифа и недотрога. А потом как развернулась? От капитана Рэда оторвать было невозможно. А когда он исчез, плакала целую неделю. Потом и вовсе по рукам пошла. А теперь к каждому пристает, только никто брать не хочет.
Череп мечтательно закатил глазки.
– Луиза – хорошая женщина... большая,– протянул он.
Толстяк брезгливо поморщился.
– Да ты, наверное, единственный, кто сейчас на нее позарился бы.
Череп пожал плечами.
– А что в ней плохого? Видишь, даже сам капитан Рэд ее любил.
– Так когда это было? Тысячу Лет назад,– недовольно пробурчал толстяк.– Я и сам когда-то любил капитана Рэда. А что, с ним было весело. Это уже потом он стал каким-то злым, жадным.
Череп задумчиво покачал головой.
– А по-моему, капитан Рэд совсем не жадный. Видишь, всех вином угощает.
Толстяк тут же замахал руками.
– Моим вином, моим. Если бы это было его вино, пусть бы хоть в море выливал. А я для чего здесь сижу? Чтобы поить каждого, кто понравится капитану Рэду? Не хочу и не буду. И вообще, ты зачем пришел?
Череп пожал плечами.
– За вином. Капитан Рэд сказал, что ему нужно еще четыре бочки.
Услышав это, толстяк схватился за сердце и шлепнулся в свое кресло.
– Меня сейчас кондрашка хватит,– прошептал он, хватая ртом воздух.– Он уже совсем обнаглел. Думает, что если он капитан Рэд, то ему все можно. Четыре бочки! Это же мне на четыре года хватит! А они все за одну ночь выпить хотят! Тут и с одной бочки можно весь остров свалить, а ему сразу четыре подавай. С ума сошел на старости лет!
Череп относился к причитаниям толстяка по поводу своей несчастной доли как к чему-то совершенно обыденному. Он слышал эти жалкие вопли каждый раз, когда на остров приезжал кто-нибудь из тех, кому фламандец задолжал, и требовал назад свои деньги. Этот человек очень любил золото – может быть, еще больше, чем капитан Рэд.
Только одноногий пират привык к тому, чтобы добывать это золото шпагой и кинжалом, а также крюком и веревкой, а жирный ростовщик, раздобрев на харчах берегового братства, норовил выманить деньги у таких, как старый одноногий пират. Он скупал за бесценок драгоценности и награбленное добро, втридорога продавал вино, жульничал даже по мелочам, подсовывая в расплату за долги или награбленное фальшивые дукаты.
За это Жирного не любили, наверное, все пираты, кто его знал. Но у Фламандца было одно несомненное достоинство: он всегда был на месте. На его острове можно было найти приют или пересидеть непогоду, скрыться от неприятеля.
Фламандец очень не любил расставаться с деньгами, даже чужими, а уж тем более – с собственным вином.
– Ничего не дам,– немного успокоившись, сказал он.– Только через мой труп. Четыре бочки! Да где это видано?
Череп равнодушно пожал плечами.
– Так сказал капитан Рэд.
Толстяк опять не выдержал и завопил:
– Так сказал капитан Рэд, так сказал капитан Рэд! Да что ты заладил одно и то же! Я слышал, что он сказал. Если бы не я, черта б с два он увидал свои денежки! И что, я за это всю банду поить должен? И вообще, что за радость такая?
– Многие здесь любят капитана Рэда,– благоговейно произнес Череп.
– Ну, конечно,– огрызнулся толстяк,– как же его не любить? Не успел появиться, сразу всем вина наливает. И ладно бы бочку, а то сразу четыре.
– Пять,– уточнил Череп.– Одну уже выпили.
– Вот именно, пять. Они же все перепьются так, что завтра никого не найдешь. Из пушки надо будет стрелять, чтобы разбудить.
– Ну и что? – обыденно сказал Череп.– Пусть отдохнут люди.
– Да они здесь только и делают, что отдыхают. Половину вообще надо было бы вышвырнуть с острова. Здоровенные хари себе наели на дармовых харчах, а отрабатывать не хотят. Отправлялись бы в плавание, у нас уже провизия к концу подходит. Все эти проклятые заложники сожрали.
Череп укоризненно посмотрел на фламандца.
– А еще капитан Рэд просил, чтобы одну бочку привезли на берег, а три остальных – на его корабль. Он хочет, чтобы завтра все приплыли к нему в гости.
Толстяк грохнул кулаком по столу.
– Не дам! – завизжал он.– Свинья одноногая! Так он к себе на корабль все перетащит!
Череп с сожалением покачал головой.
– А я бы на твоем месте отдал, да еще спасибо сказал. Если капитан Рэд узнает, что ты пожадничал, он порежет тебя на мелкие кусочки и разложит их ровными рядами на песке. Неужели ты хочешь превратиться в сушеное мясо? Я вот, например, не хочу.
– Да на тебе и мяса-то нет. И вообще, Череп, почему ты такой худой? Я что-то никак не пойму, ешь, вроде бы, не меньше остальных, а проку от этого никакого.
Череп уныло кивнул.
– Это точно. Наверное, здешний климат виноват. Мне бы жить где-нибудь в прохладном и сухом месте. Там бы я быстро поправился. Э, да что тут говорить,– он махнул рукой и замолчал.
Молчал и фламандец. Это продолжалось до тех пор, пока с берега не донеслись недовольные вопли:
– Где вино? Где Череп? Разорви его морской дьявол!
– Жирный, гони вино!
Потом с пляжа стали доноситься выстрелы. Услышав сухой треск пистолетов, Череп затрясся.
– Фламандец, я тебя очень прошу, дай вина. Сейчас капитан Рэд приведет сюда всю ватагу. Они же не оставят от твоей хижины камня на камне.
Толстяк хмуро поднял голову.
– В моей хижине нет ни одного камня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124