Ральф сказал, почти тысяча наличными. Она не знала, что с ними делать, и спросила совета у Ральфа.
— Ошибаетесь, Вики. У Долли не было денег. Мне сказали, что, когда у них родился ребенок, доктору платил Ральф.
— В этом не было необходимости. Но он выиграл на бегах. Стоило Ральфу хоть чуть-чуть выиграть, он начинал вести себя, как Санта-Клаус. Я ему тогда показала. Но Долли потом все вернула.
— Когда?
— Перед самой смертью. Из тех денег, что у нее были. На них-то он и поехал на Тахо.
Неожиданная информация. Настолько неожиданная, что можно было верить.
— Ральф сам видел деньги Долли?
— Да. Он их не считал, но видел. Она хотела, чтобы он сохранил их для нее — она собиралась купить в рассрочку сборный домик. Но Ральф не хотел брать на себя такую ответственность. Он посоветовал положить их в банк, но Долли боялась, что об этом узнает Брюс и все промотает. Как те деньги, что были у нее до замужества.
— Я не знал, что у нее тогда были деньги.
— Почему же, по-вашему, он на ней женился? Ральф говорил, что у нее была еще тысяча. Брюс ее промотал. Она боялась, что и эти деньги отправятся туда же.
— Откуда деньги?
— Ральф сказал, что ей их дал один человек. Она не сказала кто.
— Отец ребенка?
Она потупила взгляд.
— Я считала, что отец Брюс.
— Брюс это отрицал.
— Я об этом не слышала.
— Зато я слышал. Кто мог быть отцом, если не Брюс?
— Понятия не имею.
— Ральф?
— Нет, между ним и Долли ничего не было. К тому же он очень уважал Брюса.
— Но забеременела она задолго до встречи с Брюсом. И у нее появились деньги. Значит, она хотела, чтобы Ральф взял тысячу?
— Да, может, ему и следовало согласиться. — Вики понизила голос, словно опасаясь, что нас подслушают. — Думаю, не из-за денег ли ее и убили?
— Брюс?
— Он или кто-то еще.
— Ральф сказал о деньгах полиции?
— Нет.
— И вы тоже не сказали?
— Зачем напрашиваться на лишние неприятности? И без того их хватает.
Я встал. Косые лучи заходящего солнца светили в окно. Вики сидела, поджав ноги так, словно лучи пригвоздили ее к кровати.
— Вы боялись, что ее мог убить Ральф?
Она посмотрела куда-то вбок.
— Ральфа вызывали в участок, и главный там, Мунган, задал ему кучу вопросов. После чего Ральф уехал в Неваду. Конечно, я испугалась.
— Где был Ральф в ночь гибели Долли?
— Не знаю, его не было дома допоздна. Когда он пришел, я проснулась...
— Вы по-прежнему уверены, что Ральф мог ее убить?
— Я не говорила, что уверена. Просто я боялась этого.
— Вы его об этом не спрашивали?
— Конечно, нет. Но он все время говорил о смерти Долли. У него тряслись руки, он даже не мог взять чашку с кофе. Это было вечером следующего дня. Они взяли в оборот Брюса, а Ральф твердил, что тот не убивал, что он не мог этого сделать.
— Ральф виделся с Брюсом до отъезда на Тахо?
— Да. Брюс пришел к нам утром, сразу как его выпустили. Будь я дома, я бы его прогнала.
— Что случилось в то утро между Ральфом и Брюсом?
— Не знаю. Я была на работе. Ральф позвонил мне днем и сказал, что едет на Тахо. Может, Брюс поехал с ним. В тот день он исчез, и больше я его не видела. Через пару дней газеты запестрели сообщениями, что он сбежал, а большое жюри вынесло постановление о привлечении его к судебной ответственности.
— Одно дело — привлечение к ответственности, другое дело — осуждение за убийство, — сказал я.
— То же самое сказал Ральф, когда вернулся с Тахо. Я надеялась, что за это время он успокоится. Не тут-то было. Он говорил только о Брюсе Кэмпионе.
— Как они относились друг к другу?
— Как братья — со времен корейской войны. Брюс, похоже, хлебнул больше, Ральф вроде как его опекал. Он был счастлив, что дружит с Брюсом, мог отдать ему последнюю рубашку. Собственно, он так не раз поступал.
— Ральф мог отдать Брюсу свою метрику, чтобы тот мог уехать из страны?
— Он что, дал? — резко вскинув голову, спросила Вики.
— По крайней мере так говорит Брюс. Либо Ральф дал ее добровольно, либо Брюс просто отнял.
— И убил его?
— Сомневаюсь. Убивать Ральфа ему было незачем, а деньги Долли еще больше все усложняют. Ее мог убить всякий, кто знал о них.
— Но зачем кому-то понадобилось убивать Ральфа?
— Я вижу одну причину: Ральф мог знать, кто убил Долли.
— Почему же он тогда этого никому не сказал?
— Может, не был уверен до конца. Он явно пытался сам распутать тайну убийства — на Тахо и в Цитрус-Хиллз. Когда он вернулся с Тахо, то ничего не говорил о Блекуэллах?
— О Блекуэллах? — Похоже, она слышала эту фамилию впервые.
— О полковнике Марке Блекуэлле и его жене. Они-то и наняли меня, потому что их дочь Гарриет связалась с Кэмпионом. У Блекуэллов домик на озере, и позавчера Гарриет видели там с Кэмпионом. Затем она исчезла. В озере мы нашли ее шляпку, а на ней кровь. Брюс Кэмпион не смог ничего объяснить.
Вики привстала на колени и неловко переползла в угол кровати.
— Мне об этом ничего не известно.
— Потому-то я вам все и рассказываю. Любопытно, что Ральф некоторое время, около недели, прослужил в доме Блекуэлла. В мае. Потом его уволили, якобы за воровство.
— У Ральфа было много недостатков, — послышался голос из угла, — но я голову даю на отсечение, что он в жизни ничего не украл. Да и зачем вешать собак на покойника?
— Я не собираюсь этого делать, Вики. Я хочу найти убийцу Ральфа. Вы его любили, Вики?
Она посмотрела на меня так, словно хотела ответить отрицательно, сказать, какую боль он ей причинял, но вместо этого сказала совсем другое:
— Ничего не могла с собой поделать. Как ни старалась разлюбить его, ничего не вышло. Он был сумасшедший, — прошептала она, и это прозвучало как ласка. — Когда он спал и неприятности отступали, я смотрела и думала: какой же он красивый.
— Теперь он спит и не ведает бед, — сказал я. — А что за узел с одеждой он привез с Тахо?
— Там было только коричневое пальто. Но он его не крал! Он в жизни не брал чужого.
— Меня не интересует, крал он его или нет. Откуда оно?
— Сказал, подарили. Но такие вещи не дарят ни с того ни с сего. Это же импортный твид марки «Харрис». Оно стоило сотню долларов и теперь в отличном состоянии. Нет одной пуговицы.
— А какие там были пуговицы?
— Кожаные коричневые. Я хотела подобрать что-то взамен пропавшей, чтобы он мог носить пальто, — в ее глазах заблестели слезы. — Но он сказал, что не будет его носить, — и не носил.
— Он взял его с собой на юг?
— Да, перекинул на руку и сел в автобус. Ума не приложу, зачем он поволок его в такую жару и еще без пуговицы.
— Какой пуговицы не было?
— Верхней. — Она показала пальцем.
Я пожалел, что не взял пуговицу у Мунгана. Теперь я вспомнил, где видел такие пуговицы — на коричневом твидовом пальто, которое носила одна из девиц с полосатого катафалка.
Глава 23
Я поехал на побережье и стал прочесывать пляжи к югу от 101-го шоссе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
— Ошибаетесь, Вики. У Долли не было денег. Мне сказали, что, когда у них родился ребенок, доктору платил Ральф.
— В этом не было необходимости. Но он выиграл на бегах. Стоило Ральфу хоть чуть-чуть выиграть, он начинал вести себя, как Санта-Клаус. Я ему тогда показала. Но Долли потом все вернула.
— Когда?
— Перед самой смертью. Из тех денег, что у нее были. На них-то он и поехал на Тахо.
Неожиданная информация. Настолько неожиданная, что можно было верить.
— Ральф сам видел деньги Долли?
— Да. Он их не считал, но видел. Она хотела, чтобы он сохранил их для нее — она собиралась купить в рассрочку сборный домик. Но Ральф не хотел брать на себя такую ответственность. Он посоветовал положить их в банк, но Долли боялась, что об этом узнает Брюс и все промотает. Как те деньги, что были у нее до замужества.
— Я не знал, что у нее тогда были деньги.
— Почему же, по-вашему, он на ней женился? Ральф говорил, что у нее была еще тысяча. Брюс ее промотал. Она боялась, что и эти деньги отправятся туда же.
— Откуда деньги?
— Ральф сказал, что ей их дал один человек. Она не сказала кто.
— Отец ребенка?
Она потупила взгляд.
— Я считала, что отец Брюс.
— Брюс это отрицал.
— Я об этом не слышала.
— Зато я слышал. Кто мог быть отцом, если не Брюс?
— Понятия не имею.
— Ральф?
— Нет, между ним и Долли ничего не было. К тому же он очень уважал Брюса.
— Но забеременела она задолго до встречи с Брюсом. И у нее появились деньги. Значит, она хотела, чтобы Ральф взял тысячу?
— Да, может, ему и следовало согласиться. — Вики понизила голос, словно опасаясь, что нас подслушают. — Думаю, не из-за денег ли ее и убили?
— Брюс?
— Он или кто-то еще.
— Ральф сказал о деньгах полиции?
— Нет.
— И вы тоже не сказали?
— Зачем напрашиваться на лишние неприятности? И без того их хватает.
Я встал. Косые лучи заходящего солнца светили в окно. Вики сидела, поджав ноги так, словно лучи пригвоздили ее к кровати.
— Вы боялись, что ее мог убить Ральф?
Она посмотрела куда-то вбок.
— Ральфа вызывали в участок, и главный там, Мунган, задал ему кучу вопросов. После чего Ральф уехал в Неваду. Конечно, я испугалась.
— Где был Ральф в ночь гибели Долли?
— Не знаю, его не было дома допоздна. Когда он пришел, я проснулась...
— Вы по-прежнему уверены, что Ральф мог ее убить?
— Я не говорила, что уверена. Просто я боялась этого.
— Вы его об этом не спрашивали?
— Конечно, нет. Но он все время говорил о смерти Долли. У него тряслись руки, он даже не мог взять чашку с кофе. Это было вечером следующего дня. Они взяли в оборот Брюса, а Ральф твердил, что тот не убивал, что он не мог этого сделать.
— Ральф виделся с Брюсом до отъезда на Тахо?
— Да. Брюс пришел к нам утром, сразу как его выпустили. Будь я дома, я бы его прогнала.
— Что случилось в то утро между Ральфом и Брюсом?
— Не знаю. Я была на работе. Ральф позвонил мне днем и сказал, что едет на Тахо. Может, Брюс поехал с ним. В тот день он исчез, и больше я его не видела. Через пару дней газеты запестрели сообщениями, что он сбежал, а большое жюри вынесло постановление о привлечении его к судебной ответственности.
— Одно дело — привлечение к ответственности, другое дело — осуждение за убийство, — сказал я.
— То же самое сказал Ральф, когда вернулся с Тахо. Я надеялась, что за это время он успокоится. Не тут-то было. Он говорил только о Брюсе Кэмпионе.
— Как они относились друг к другу?
— Как братья — со времен корейской войны. Брюс, похоже, хлебнул больше, Ральф вроде как его опекал. Он был счастлив, что дружит с Брюсом, мог отдать ему последнюю рубашку. Собственно, он так не раз поступал.
— Ральф мог отдать Брюсу свою метрику, чтобы тот мог уехать из страны?
— Он что, дал? — резко вскинув голову, спросила Вики.
— По крайней мере так говорит Брюс. Либо Ральф дал ее добровольно, либо Брюс просто отнял.
— И убил его?
— Сомневаюсь. Убивать Ральфа ему было незачем, а деньги Долли еще больше все усложняют. Ее мог убить всякий, кто знал о них.
— Но зачем кому-то понадобилось убивать Ральфа?
— Я вижу одну причину: Ральф мог знать, кто убил Долли.
— Почему же он тогда этого никому не сказал?
— Может, не был уверен до конца. Он явно пытался сам распутать тайну убийства — на Тахо и в Цитрус-Хиллз. Когда он вернулся с Тахо, то ничего не говорил о Блекуэллах?
— О Блекуэллах? — Похоже, она слышала эту фамилию впервые.
— О полковнике Марке Блекуэлле и его жене. Они-то и наняли меня, потому что их дочь Гарриет связалась с Кэмпионом. У Блекуэллов домик на озере, и позавчера Гарриет видели там с Кэмпионом. Затем она исчезла. В озере мы нашли ее шляпку, а на ней кровь. Брюс Кэмпион не смог ничего объяснить.
Вики привстала на колени и неловко переползла в угол кровати.
— Мне об этом ничего не известно.
— Потому-то я вам все и рассказываю. Любопытно, что Ральф некоторое время, около недели, прослужил в доме Блекуэлла. В мае. Потом его уволили, якобы за воровство.
— У Ральфа было много недостатков, — послышался голос из угла, — но я голову даю на отсечение, что он в жизни ничего не украл. Да и зачем вешать собак на покойника?
— Я не собираюсь этого делать, Вики. Я хочу найти убийцу Ральфа. Вы его любили, Вики?
Она посмотрела на меня так, словно хотела ответить отрицательно, сказать, какую боль он ей причинял, но вместо этого сказала совсем другое:
— Ничего не могла с собой поделать. Как ни старалась разлюбить его, ничего не вышло. Он был сумасшедший, — прошептала она, и это прозвучало как ласка. — Когда он спал и неприятности отступали, я смотрела и думала: какой же он красивый.
— Теперь он спит и не ведает бед, — сказал я. — А что за узел с одеждой он привез с Тахо?
— Там было только коричневое пальто. Но он его не крал! Он в жизни не брал чужого.
— Меня не интересует, крал он его или нет. Откуда оно?
— Сказал, подарили. Но такие вещи не дарят ни с того ни с сего. Это же импортный твид марки «Харрис». Оно стоило сотню долларов и теперь в отличном состоянии. Нет одной пуговицы.
— А какие там были пуговицы?
— Кожаные коричневые. Я хотела подобрать что-то взамен пропавшей, чтобы он мог носить пальто, — в ее глазах заблестели слезы. — Но он сказал, что не будет его носить, — и не носил.
— Он взял его с собой на юг?
— Да, перекинул на руку и сел в автобус. Ума не приложу, зачем он поволок его в такую жару и еще без пуговицы.
— Какой пуговицы не было?
— Верхней. — Она показала пальцем.
Я пожалел, что не взял пуговицу у Мунгана. Теперь я вспомнил, где видел такие пуговицы — на коричневом твидовом пальто, которое носила одна из девиц с полосатого катафалка.
Глава 23
Я поехал на побережье и стал прочесывать пляжи к югу от 101-го шоссе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62