Меня интересуют идущие мимо села отряды горцев – более ничего… Я ему сто раз объяснял. Отступил ли с ранеными отряд? Или, напротив, – спустился с гор и готовит засаду?.. Однако он звонил про дядю Висхана, который теперь, продав корову, лунными ночами стучится в запертый магазин.
Он выработал, спек выданную ему мобилу в неделю. Ну, стукач! Ну, информатор!.. И тут же приехал, примчался с попутной машиной опять за соляркой.
– Ты почему такой мудак? – спросил я его. – Почему мне всякий мусор в уши сливаешь?
Я его крыл, я его матом отборным крыл – не звони по-пустому. Не отвлекай меня. Но он только моргал прекрасными карими глазами:
– А хочется.
Поговорить ему хочется! А жена? А дети?.. С ними ему говорить не хочется. Не о чем. Настоящий крестьянин. Настоящий косить-копать .
Я дал ему подзарядное устройство. Объяснил, как. И настрого приказал звонить только об отрядах и об отдельных джипах. А главное – о грузовиках с мужиками в кузове… Я разжевал ему: джип – это маленькая машина… И важно, в какую она сторону – в горы или в Сержень-Юрт?.. О чепухе не звони – отниму мобилу, а солярки от меня не получишь даже полстакана! Дундило! Звонарь сельский!..
В результате уже вечером дундило спешно мне сообщил, что у соседки дяди Висхана потерялась в горах коза.
Я настолько был потрясен, что спросил:
– Козел не потерялся?
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Проще всего было думать, что чичи обстреляли джип, когда Гусарцев с пацанами, случайно выбрав день, угодил в ту самую засаду в том самом ущелье… Но случайно ли он проезжал в тот день?.. Мама родная!.. Я даже ахнул.
И тотчас предположил кое-что посложнее: Коля Гусарцев оказался в Мокром не случайно, а ради сделки. Я сразу вспомнил. Я восстановил… Почти сразу!.. Уазик с автоматами… Игривые разговорчики о продаже оружия. Его азарт! И как Коля меня подначивал, когда пили водку. И как Коля мне что-то явно не договорил… Все сходилось.
И уже без труда я припомнил чеченца-посредника, над которым Коля посмеивался и которому собирался кое-что впарить – то бишь продать. Чеченец то общался с федералами, то опять убегал в горы… Туда-сюда… Именно этот немного чокнутый посредник Туда-сюда (не помнил я имени) был в родстве с Горным Ахметом… Вот оно!
И если Коля Гусарцев продал через посредника автоматы или что-то другое тейпу Горного Ахмета, то Горный Ахмет остался должен Коле деньги. Меж тем денежный должок не пустяк… Ахмет свои и чужие деньги считать умел. Расплачивался всегда вовремя, без проволочек… И значит, Ахмет договорился по мобильному с Колей о встрече. Сам и лично… И сговорился он с Колей на вполне конкретное время – после засады.
У чеченских полевых командиров существует железная практика войны – расплачиваться за сделку лично, передавая деньги из рук в руки. Это уменьшает количество обманов… Война всех нас хорошо школит!.. Полевой командир спускался с гор со своим оголодавшим отрядом… Проводил бой… Или проводил засаду, как в Мокром… И заодно, раз уж он спустился с гор, расплачивался деньгами с теми, кому должен.
Деньги из рук в руки… “Стрелка”!.. Все расписано по минутам. Потому что после удачной засады Горный Ахмет должен был уходить. Опять в горы. И очень быстро! Иначе вертолеты сделают из его людей крошево. Крошево и месиво… И чтобы похоронить, чтобы хоть что-то положить в гробы, его боевых парней будут счищать с деревьев… Со стволов дубов и вязов.
Вот так: был Коля Гусарцев – и нет Коли Гусарцева… Он не копил и не лепил свое будущее, не строил, как я. Он не возводил нечто простецки культовое, включающее жену, дочку, тихую старость и дом на берегу большой русской реки. Коля Гусарцев спускал все деньги в отпуск.
Он летал в отпускное время мирными туристскими самолетами, меняя одно классное местечко на другое. На югах… На желтых пляжах… С дорогими загорелыми девочками… С их матерыми сводниками. И обязательно один притон чтоб погорячее. Чтоб настоящий! Он хвастал притоном – для адреналина!.. Он охотно рисковал жизнью сейчас в Чечне – зато и после этот риск обмывал солнцем и вином по полной программе.
Он, как я предположил, продал Горному Ахмету оружие здесь, в Грозном, через маленького посредника, а в Мокрое ехал, чтобы получить с Ахмета совсем не маленькие деньги… Коля лихо мчал в Мокрое, уверенный, что затевает свой особый, великолепный бизнес… Он был весь на порыве. И знать не знал Коля про только что перебитую колонну в ущелье Мокром… Откуда ему знать?.. Такие вещи Горный Ахмет не сообщает.
Беззвучно плакавший в трубку генерал Базанов, вот кто меня надоумил. На телефонные всхлипы генерал поскромничал!.. Зажевал мужскую слезу в усах. Но все равно он плакал. Я чувствовал, что он плачет.
И потому ему в утешение я сказал, мол, есть же надежда, товарищ генерал… Как убили Колю, никто же не видел.
– Как убили Горного Ахмета, тоже никто не видел. Однако его убили, – выдал Базанов плачущим, но так и не задрожавшим генеральским голосом.
Тогда я и подумал об их возможном деловом контакте, об их “стре€лке”, – мелькнуло вдруг – Коля и Горный Ахмет… Вместе… Вот ведь оба погибли!
Коле наверняка казалось, что его мысль отвезти пацанов и заодно (по дороге) получить деньги с Ахмета, – мысль замечательная и дерзкая, лихая!.. При встрече с чеченцами эти двое, Олег и Алик, вполне могли глядеться как охрана майора Гусарцева. Шизы?.. А пусть!.. Чем шизоидней глядит охрана, тем она злее и надежнее. Это поймет самый задиристый чеченец.
Почти полдня Гусарцев вез Алика и Олега в машине. В джипе… И все полдня по дороге он, конечно, сговаривался с Ахметом по телефону. Прямо из джипа. Как-никак деньги!.. Все честно… Ущелье в тот выигрышный для боевиков час было наполнено криками и эхом выстрелов. Но Гусарцев, смельчак, – рванул прямо туда… в манящую чужую стрельбу… объезжая, впрочем, гарь и дым от уже уничтоженной нашей колонны.
Когда наши, уже сильно запоздав, бросаются к месту бойни, они раздражены количеством погибших и суровы к оставшимся в живых. Особенно фээсбэшники. Когда они спешат к месту, где колонну пожгли, они крайне подозрительны к уцелевшим… К своим… Им хочется тебя обвинить… Если уж ты оказался там и уцелел!.. И даже штабного майора, кружащего здесь на машине, они могли бы если не прищучить, то заподозрить… А вот когда этот майор везет двух контуженных, из которых один льет слезы левым глазом, а другой, как попка, повторяет: “Мы верны присяге. Мы верны присяге”, – это, конечно, понятнее. И правдивее. Фээсбэшник может, конечно, и тут малость попридираться (а почему пацан слезит только левым?..).
Так что у Коли все складывалось нормально… Но как он погиб?.. Возможно, чеченцы на “стрелке” пожалели денег и кинули его? А он вспылил?.. В принципе – возможно.
Однако же обмануть и сразу подстрелить Колю Гусарцева – это непросто… У Коли, при всей его молодости, был отменный нюх на людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98