В статье было всего пять абзацев, а на фотографии была женщина, выступающая с трибуны на заседании местного совета. За ней сидели еще несколько человек. Один из них повернул голову вправо, словно разговаривал с сидящей рядом женщиной. Или старался не попасть в кадр, как подумала Диди, когда впервые ее увидела. Камера поймала часть его профиля: линию волос, лоб и нос. Имена «фристоунской шестерки», как они себя называли, были: Джонелл Коллинз, Дин Уокер, Карен Отт, Ник Хадли, Кейт и Сэнди Кавано. Как сообщалось в статье, все из Фристоуна, Калифорния.
У Диди всегда была острая память на лица: изгиб носа, ширина бровей, то, как волосы лежат на лбу. Это были детали, делавшие лицо. Внимание к деталям было одной из ее сильных сторон.
И она была почти уверена, что один из этих людей – Уокер, Хадли или Кавано – раньше был известен, как Джек Гардинер.
Она убрала альбом и закрыла ящик. Не было никаких признаков, что ящик открывали или что нашли альбом. Она прошла в переднюю. Позвонить в полицию? Сообщить о взломе? А что украли, если вообще украли? Она обошла дом, проверяя шкафы и выдвигая ящики. Металлическая коробка, в которой лежало две сотни долларов, была нетронута. Ее одежда – готовое платье из магазинов «Зирс» и «Пенни», вся оставалась на вешалках. Ничто не пропало, даже вырезанное стекло лежало на кухонной полке. Она ходила по коттеджу из комнаты в комнату, кубик Рубика в голове щелкал, но решение не приходило.
Зазвонил телефон, и Диди взяла трубку в передней.
– Алло? Пауза. Потом:
– Диди?
Если раньше у нее колотилось сердце, то теперь желудок поднялся к горлу.
– Кто это?
– Это я. Марк Треггс.
– Марк? – Прошло уже пять или шесть месяцев с их последнего разговора. Всегда ему звонила она, а не наоборот. Это было молчаливым уговором. Но сейчас что-то случилось. Она услышала напряжение в его голосе и быстро спросила:
– В чем дело?
– Диди, я здесь. В Энн-Арборе.
– В Энн-Арборе? – ошеломленно повторила она. Щелк. Щелк. Щелк. – Что ты здесь делаешь?
– Я привез одного человека с тобой повидаться. – Марк в номере «Дейз-Инн» взглянул на стоявшую рядом с ним Лауру. – Мы ждали, пока ты вернешься из своей поездки.
– Марк, что происходит?
Марк подумал, что она на грани. Готова выпрыгнуть из кожи.
– Верь мне, о'кей? Я ничего не сделаю, что могло бы тебе повредить. Ты мне веришь?
– Ко мне в дом кто-то вламывался. Устроил разгром на кухне. Господи, я не понимаю, что творится!
– Слушай меня, о'кей? Успокойся и послушай. Я тебе ничего плохого не сделаю. Мы слишком давно с тобой знакомы. Я привез человека, которому нужна твоя помощь.
– Кого? И о чем ты говоришь? Лаура шагнула вперед и схватила телефонную трубку прежде, чем Марк успел сказать хоть слова.
– Беделия? – спросила она и услышала, как на том конце провода женщина ахнула, услышав незнакомый голос, назвавший ее по имени. – Не вешайте трубку! Умоляю! Дайте мне несколько минут – это все, о чем я прошу.
Диди молчала, но ее ошеломление было ощутимо физически.
– Меня зовут Лаура Клейборн. Марк привез меня повидаться с вами. – Лаура чувствовала, что Диди готова швырнуть трубку, и у нее волосы зашевелились на затылке. – Я не работаю с полицией или с ФБР, – сказала она. – Богом клянусь, что нет. Я пытаюсь найти моего ребенка. Вы знаете, что моего ребенка украла Мэри Террелл?
Ответа не было. Лаура боялась, что она уже потеряла Беделию Морз, что сейчас грохнет трубка, и когда они приедут к дому, Беделии уже и след простынет.
Молчание тянулось, и Лаура ощущала, как тянутся ее нервы вместе с ним.
В мозгу Лауры темным микроскопическим семенем прорастало и обретало форму ядро крика. Чего она не знала – это того, что то же семя растет в голове Беделии Морз.
Н оно дало росток. Но не вопль, а слово родилось из семени.
– Да.
«Слава Богу», – мелькнула мысль у Лауры. Ожидая, что Беделия бросит трубку, она зажмурила глаза. Теперь она их открыла.
– Могу я с вами поговорить?
Еще одна долгая пауза – Диди думала.
– Я не могу вам помочь, – сказала Диди, но трубку не повесила.
– Все, что я хочу, – вернуть моего ребенка. Мне все равно, куда направится Мэри Террелл или что с ней случится. Я должна вернуть своего ребенка. Я даже не знаю, жив он или нет, и это рвет меня на части. Прошу вас. Я умоляю вас: неужели вы совсем не можете мне помочь?
– Послушайте, я вас не знаю, – ответила Диди. – Насколько я понимаю, вы можете служить прикрытием для ФБР. Я только что вернулась домой после отлучки, и кто-то вломился в мой дом, пока меня не было. Это вы?
– Нет. Но я видела человека, который это сделал. И тело ее тоже помнило эту потасовку. Правое плечо под блузкой и свитером превратилось в сплошной синяк, и еще линия синяков осталась на правом бедре под джинсами.
– Человека? – Голос Диди стал резче. – Какого?
– Давайте я к вам приеду. Там я вам все расскажу.
– Я вас не знаю!
Это был почти выкрик страха и отчаяния.
– Узнаете, – твердо ответила Лаура. – Я отдаю трубку Марку. Он вам расскажет, что мне можно верить.
Она отдала ему телефон, и первое, что он услышал от Диди, это было гневное:
– Гад проклятый! Ты меня предал, гад! За это тебя убить надо!
– Убить? – спокойно переспросил Марк. – Ты в буквальном смысле говоришь, Диди? Она со злостью всхлипнула.
– Сукин ты сын. Ты меня заложил. Я думала, мы как брат и сестра!
– Так и есть, и это не изменится. Но этой женщине нужна помощь. Она чистая. Позволь нам к тебе приехать. Я прошу, как брат.
Лаура отошла в сторону, открыла занавеску и выглянула на холодное голубое небо. На стоянке стояла ее машина с предупреждением ЕЗЖАЙ ДОМОЙ на ветровом стекле. Лаура ждала с нетерпением, пока Марк положит трубку.
– Она нас примет, – сказал он. По дороге к дому Диди Марк сказал:
– Хладнокровнее. Не вздумай срываться или начать умолять. Это не поможет.
– О'кей.
Марк тронул вырезанные на ветровом стекле буквы.
– Этот сукин сын здорово тебя отделал, да? Я чуял, что-то есть зловещее насчет этого типа. Разъем в горле. – Он хмыкнул. – Интересно мне, что ему было надо.
– Не знаю, и надеюсь, что никогда его больше не увижу. Марк кивнул. До коттеджа оставалась пара миль.
– Послушай, – сказал он, – есть кое-что, чем я должен тебя нагрузить. Я тебе рассказывал насчет пластической операции у Диди?
– Да.
– Она была красивой. Теперь нет. Она сказала хирургу, чтобы он сделал ее уродливой.
– Уродливой? Зачем?
– Она хотела перемениться. Не хотела быть той же, что прежде, – я так думаю. Так что, когда ты ее увидишь – будь поспокойнее.
– Буду, – ответила Лаура. – Я буду потрясающе спокойна.
Она притормозила и свернула на грунтовую подъездную дорожку. Подъезжая, она заметила, что передняя дверь открыта. Оттуда вышла полная женщина в темно-зеленом свитере и брюках цвета хаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
У Диди всегда была острая память на лица: изгиб носа, ширина бровей, то, как волосы лежат на лбу. Это были детали, делавшие лицо. Внимание к деталям было одной из ее сильных сторон.
И она была почти уверена, что один из этих людей – Уокер, Хадли или Кавано – раньше был известен, как Джек Гардинер.
Она убрала альбом и закрыла ящик. Не было никаких признаков, что ящик открывали или что нашли альбом. Она прошла в переднюю. Позвонить в полицию? Сообщить о взломе? А что украли, если вообще украли? Она обошла дом, проверяя шкафы и выдвигая ящики. Металлическая коробка, в которой лежало две сотни долларов, была нетронута. Ее одежда – готовое платье из магазинов «Зирс» и «Пенни», вся оставалась на вешалках. Ничто не пропало, даже вырезанное стекло лежало на кухонной полке. Она ходила по коттеджу из комнаты в комнату, кубик Рубика в голове щелкал, но решение не приходило.
Зазвонил телефон, и Диди взяла трубку в передней.
– Алло? Пауза. Потом:
– Диди?
Если раньше у нее колотилось сердце, то теперь желудок поднялся к горлу.
– Кто это?
– Это я. Марк Треггс.
– Марк? – Прошло уже пять или шесть месяцев с их последнего разговора. Всегда ему звонила она, а не наоборот. Это было молчаливым уговором. Но сейчас что-то случилось. Она услышала напряжение в его голосе и быстро спросила:
– В чем дело?
– Диди, я здесь. В Энн-Арборе.
– В Энн-Арборе? – ошеломленно повторила она. Щелк. Щелк. Щелк. – Что ты здесь делаешь?
– Я привез одного человека с тобой повидаться. – Марк в номере «Дейз-Инн» взглянул на стоявшую рядом с ним Лауру. – Мы ждали, пока ты вернешься из своей поездки.
– Марк, что происходит?
Марк подумал, что она на грани. Готова выпрыгнуть из кожи.
– Верь мне, о'кей? Я ничего не сделаю, что могло бы тебе повредить. Ты мне веришь?
– Ко мне в дом кто-то вламывался. Устроил разгром на кухне. Господи, я не понимаю, что творится!
– Слушай меня, о'кей? Успокойся и послушай. Я тебе ничего плохого не сделаю. Мы слишком давно с тобой знакомы. Я привез человека, которому нужна твоя помощь.
– Кого? И о чем ты говоришь? Лаура шагнула вперед и схватила телефонную трубку прежде, чем Марк успел сказать хоть слова.
– Беделия? – спросила она и услышала, как на том конце провода женщина ахнула, услышав незнакомый голос, назвавший ее по имени. – Не вешайте трубку! Умоляю! Дайте мне несколько минут – это все, о чем я прошу.
Диди молчала, но ее ошеломление было ощутимо физически.
– Меня зовут Лаура Клейборн. Марк привез меня повидаться с вами. – Лаура чувствовала, что Диди готова швырнуть трубку, и у нее волосы зашевелились на затылке. – Я не работаю с полицией или с ФБР, – сказала она. – Богом клянусь, что нет. Я пытаюсь найти моего ребенка. Вы знаете, что моего ребенка украла Мэри Террелл?
Ответа не было. Лаура боялась, что она уже потеряла Беделию Морз, что сейчас грохнет трубка, и когда они приедут к дому, Беделии уже и след простынет.
Молчание тянулось, и Лаура ощущала, как тянутся ее нервы вместе с ним.
В мозгу Лауры темным микроскопическим семенем прорастало и обретало форму ядро крика. Чего она не знала – это того, что то же семя растет в голове Беделии Морз.
Н оно дало росток. Но не вопль, а слово родилось из семени.
– Да.
«Слава Богу», – мелькнула мысль у Лауры. Ожидая, что Беделия бросит трубку, она зажмурила глаза. Теперь она их открыла.
– Могу я с вами поговорить?
Еще одна долгая пауза – Диди думала.
– Я не могу вам помочь, – сказала Диди, но трубку не повесила.
– Все, что я хочу, – вернуть моего ребенка. Мне все равно, куда направится Мэри Террелл или что с ней случится. Я должна вернуть своего ребенка. Я даже не знаю, жив он или нет, и это рвет меня на части. Прошу вас. Я умоляю вас: неужели вы совсем не можете мне помочь?
– Послушайте, я вас не знаю, – ответила Диди. – Насколько я понимаю, вы можете служить прикрытием для ФБР. Я только что вернулась домой после отлучки, и кто-то вломился в мой дом, пока меня не было. Это вы?
– Нет. Но я видела человека, который это сделал. И тело ее тоже помнило эту потасовку. Правое плечо под блузкой и свитером превратилось в сплошной синяк, и еще линия синяков осталась на правом бедре под джинсами.
– Человека? – Голос Диди стал резче. – Какого?
– Давайте я к вам приеду. Там я вам все расскажу.
– Я вас не знаю!
Это был почти выкрик страха и отчаяния.
– Узнаете, – твердо ответила Лаура. – Я отдаю трубку Марку. Он вам расскажет, что мне можно верить.
Она отдала ему телефон, и первое, что он услышал от Диди, это было гневное:
– Гад проклятый! Ты меня предал, гад! За это тебя убить надо!
– Убить? – спокойно переспросил Марк. – Ты в буквальном смысле говоришь, Диди? Она со злостью всхлипнула.
– Сукин ты сын. Ты меня заложил. Я думала, мы как брат и сестра!
– Так и есть, и это не изменится. Но этой женщине нужна помощь. Она чистая. Позволь нам к тебе приехать. Я прошу, как брат.
Лаура отошла в сторону, открыла занавеску и выглянула на холодное голубое небо. На стоянке стояла ее машина с предупреждением ЕЗЖАЙ ДОМОЙ на ветровом стекле. Лаура ждала с нетерпением, пока Марк положит трубку.
– Она нас примет, – сказал он. По дороге к дому Диди Марк сказал:
– Хладнокровнее. Не вздумай срываться или начать умолять. Это не поможет.
– О'кей.
Марк тронул вырезанные на ветровом стекле буквы.
– Этот сукин сын здорово тебя отделал, да? Я чуял, что-то есть зловещее насчет этого типа. Разъем в горле. – Он хмыкнул. – Интересно мне, что ему было надо.
– Не знаю, и надеюсь, что никогда его больше не увижу. Марк кивнул. До коттеджа оставалась пара миль.
– Послушай, – сказал он, – есть кое-что, чем я должен тебя нагрузить. Я тебе рассказывал насчет пластической операции у Диди?
– Да.
– Она была красивой. Теперь нет. Она сказала хирургу, чтобы он сделал ее уродливой.
– Уродливой? Зачем?
– Она хотела перемениться. Не хотела быть той же, что прежде, – я так думаю. Так что, когда ты ее увидишь – будь поспокойнее.
– Буду, – ответила Лаура. – Я буду потрясающе спокойна.
Она притормозила и свернула на грунтовую подъездную дорожку. Подъезжая, она заметила, что передняя дверь открыта. Оттуда вышла полная женщина в темно-зеленом свитере и брюках цвета хаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125