Ребенок Джека мертв. Она выдавила труп из своего тела в туалете на бензозаправке возле Балтимора, из живота, изрезанного стеклом и металлом. Она завернула этот кусочек плоти в расползающуюся одежду бумажных полотенец и спустила в сток. Это был мальчик. Как Джек и надеялся. Мальчик, который понесет его в будущее. Но как же принести Джеку его сына, если сын его мертв и смыт водой?
Мэри присела на край кровати, все еще с револьвером в руке, и скорчилась в позе Мыслителя. Что если. Взгляд ее упал на дохлого таракана, лежащего на спине возле плинтуса. Что если.
Что, если у нее в самом деле будет мальчик, чтобы привезти Джеку?
Настоящий мальчик – младенец. Плоть и кровь. Что, если…
Мэри встала и закружила по комнате, сжимая в руке «кольт». Она ходила и ходила от стены к стене и думала, думала. Настоящий живой мальчик. Где такого достать? Она увидела, как заходит в агентство по усыновлению и заполняет анкету.
«Убила шестерых легавых – тех, про кого точно знаю, – вот что я могу сообщить о себе, – скажет она. – Убила профессора колледжа и того пижона, который думал, что снимет фильм о Штормовом Фронте. Еще убила ребенка в лесу. Но я очень хочу усыновить мальчика, очень хочу».
Значит, мимо. Где же еще можно достать младенца?
Она прекратила бегать по комнате. Можно взять младенца там же, где берет его мать, – это вдруг до нее дошло. Ребенка можно взять в больнице.
«Ага, – подумала она со злой иронией. – Зайти, перестрелять всю больницу и забрать ребенка из родильного отделения».
Стоп!
«Я была медсестрой во Вьетнаме».
Это была ложь, конечно. Она и прежде ею пользовалась, и с легавыми все сходило. Стоит только упомянуть Вьетнам, и они уши развесят. Она опять принялась бегать по комнате, ум ее попал на плодородное поле. Медсестра. Медсестра.
Ведь в маскарадной лавке можно взять напрокат форму медсестры?
Да, но во всех ли больницах у сестер одна и та же форма? Она не знала. Если она собирается это проделать, то прежде всего надо найти больницу и проверить. Она взяла телефонный справочник и посмотрела раздел «Больницы». Их было полным-полно, если добавить клиники и центры здоровья, как было в справочнике. Клиника возле Мэйблтона. Нет. Слишком маленькая. Вот еще одна – в западной Атланте, миля-другая отсюда. Эта вроде годится. Но потом ее взгляд упал на другой список, и она сказала: «Вот оно».
Это была больница Сент-Джеймс. «Знак доброй кармы», – подумала Мэри. Больница названа по имени Джима Морисона. Она сверила адрес. Больница Сент-Джеймс находилась в Бакхэде, в богатом районе города. Это было порядочно далеко, но ей подумалось, что это преимущество: вряд ли ее там могут узнать. Богатые не едят жрачку из забегаловок. Она взяла ручку и обвела кружочком больницу Сент-Джеймс. Во рту появился металлический вкус – вкус опасности. Как в прежние дни, она строила планы, и мысль похитить новорожденного мальчика из родильного отделения больницы Сент-Джеймс – ребенка богатой суки, что еще приятнее, – заставляла сильнее биться ее сердце и ощущать теплый влажный пульс между бедрами.
Но еще надо узнать, можно ли это проделать. Прежде всего надо наведаться в госпиталь и посмотреть родильное отделение. Узнать систему охраны, расположение лестниц, к каким выходам ближе сестринские посты. Выяснить, какая у них форма и сколько медсестер работает в отделении. Еще много есть другого, о чем она подумает, когда сама все увидит, а если не выйдет, она еще что-нибудь придумает.
Это не будет сын Джека. Тот ребенок мертв. Но если она придет к Лорду Джеку с новым маленьким мальчиком, разве он не будет точно так же доволен? Она решила, что даже больше. Она скажет, что ребенок, который умер в ее распоротом животе, был девочкой.
Мэри убрала револьвер. Она легла и постаралась заснуть, но была слишком возбуждена. Двадцать дней до встречи у Плачущей леди. Она встала, надела тренировочный костюм и вышла в ночной холод пробежать этак милю и хорошо подумать.
Глава 4
Четвертый ребенок
Первого февраля в четверг вечером, после обеда, Дуг отложил газету и сказал:
– У меня есть кое-какая работа в офисе. Лаура смотрела, как он встал и пошел в спальню. Обед прошел в самом что ни на есть каменном молчании. В тот понедельник она ездила в квартал Хилландейл, и с того самого дня она знала, что Дуг чувствует себя виноватым – это было видно в каждом движении и слышно в каждом слове. Дуг было спросил, что ее беспокоит, и она ответила, что ей не очень хорошо, и она уже готова рассыпаться. Отчасти это было правдой, но только отчасти, конечно же. Дуг, повинуясь инстинкту, который последние дни подавал тревожные сигналы, как полицейский радар, не стал развивать тему. Лаура погрузилась в чтение и видеофильмы;, тело ее собирало силы для предстоящего испытания.
– Я вернусь примерно… – Дуг, надевая пальто, вскинул руку и взглянул на часы. – А, понятия не имею. Как освобожусь, так и приеду.
Лаура прикусила язык. Сегодня Дэвид был особенно тяжел, и его метания в животе ее раздражали. Она чувствовала себя огромной и неуклюжей, сон ее в последние две ночи тревожило видение безумной женщины на балконе, и у нее не было настроения играть в эти игры.
– Как Эрик? – спросила она.
– Эрик? Нормально, я думаю. А что?
– Он так же мало времени проводит дома, как и ты?
– Не начинай эту песню. Ты знаешь, что у меня много работы, а дня не хватает.
– И ночи тоже не хватает? – спросила она. Дуг бросил застегивать пальто. Он пристально посмотрел на Лауру, и ей показалось, что в глазах его мелькнул страх.
– Да, – ответил он. – Не хватает. Ты знаешь, сколько стоит вырастить ребенка и отправить его в колледж?
– Много.
– Да, много. Этак за сотню тысяч – по сегодняшним ценам. К тому времени, когда Дэвиду придет время поступать в колледж, один Господь знает, сколько это будет стоить. Вот о чем я думаю, когда мне приходится работать по вечерам.
Лаура подумала, что сейчас взорвется либо слезами, либо смехом – неизвестно чем. Лицо ее готово было скривиться в гримасе, но она силой воли заставила себя сохранить спокойное выражение.
– К полуночи ты будешь дома?
– К полуночи? Наверняка. Хочешь, чтобы я позвонил, если буду долго задерживаться?
– Это было бы хорошо.
– О'кей. – Дуг наклонился и поцеловал ее в щеку, и от него пахнуло одеколоном. Губы Дуга царапнули ее кожу и отодвинулись.
– До скорого, – сказал Дуг, подхватил свой кейс и направился к двери в гараж.
«Скажи что-нибудь, – подумала Лаура. – Останови его, пока он не вышел в эту дверь». Но ее поразил ужас и она не знала, что сказать, и – что было самое страшное – она боялась, что нет ничего такого, что она может сказать и что его остановит.
– Ребенок, – сказала она.
Шаги Дуга замедлились. Он действительно остановился и оглянулся на нее из полосы тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Мэри присела на край кровати, все еще с револьвером в руке, и скорчилась в позе Мыслителя. Что если. Взгляд ее упал на дохлого таракана, лежащего на спине возле плинтуса. Что если.
Что, если у нее в самом деле будет мальчик, чтобы привезти Джеку?
Настоящий мальчик – младенец. Плоть и кровь. Что, если…
Мэри встала и закружила по комнате, сжимая в руке «кольт». Она ходила и ходила от стены к стене и думала, думала. Настоящий живой мальчик. Где такого достать? Она увидела, как заходит в агентство по усыновлению и заполняет анкету.
«Убила шестерых легавых – тех, про кого точно знаю, – вот что я могу сообщить о себе, – скажет она. – Убила профессора колледжа и того пижона, который думал, что снимет фильм о Штормовом Фронте. Еще убила ребенка в лесу. Но я очень хочу усыновить мальчика, очень хочу».
Значит, мимо. Где же еще можно достать младенца?
Она прекратила бегать по комнате. Можно взять младенца там же, где берет его мать, – это вдруг до нее дошло. Ребенка можно взять в больнице.
«Ага, – подумала она со злой иронией. – Зайти, перестрелять всю больницу и забрать ребенка из родильного отделения».
Стоп!
«Я была медсестрой во Вьетнаме».
Это была ложь, конечно. Она и прежде ею пользовалась, и с легавыми все сходило. Стоит только упомянуть Вьетнам, и они уши развесят. Она опять принялась бегать по комнате, ум ее попал на плодородное поле. Медсестра. Медсестра.
Ведь в маскарадной лавке можно взять напрокат форму медсестры?
Да, но во всех ли больницах у сестер одна и та же форма? Она не знала. Если она собирается это проделать, то прежде всего надо найти больницу и проверить. Она взяла телефонный справочник и посмотрела раздел «Больницы». Их было полным-полно, если добавить клиники и центры здоровья, как было в справочнике. Клиника возле Мэйблтона. Нет. Слишком маленькая. Вот еще одна – в западной Атланте, миля-другая отсюда. Эта вроде годится. Но потом ее взгляд упал на другой список, и она сказала: «Вот оно».
Это была больница Сент-Джеймс. «Знак доброй кармы», – подумала Мэри. Больница названа по имени Джима Морисона. Она сверила адрес. Больница Сент-Джеймс находилась в Бакхэде, в богатом районе города. Это было порядочно далеко, но ей подумалось, что это преимущество: вряд ли ее там могут узнать. Богатые не едят жрачку из забегаловок. Она взяла ручку и обвела кружочком больницу Сент-Джеймс. Во рту появился металлический вкус – вкус опасности. Как в прежние дни, она строила планы, и мысль похитить новорожденного мальчика из родильного отделения больницы Сент-Джеймс – ребенка богатой суки, что еще приятнее, – заставляла сильнее биться ее сердце и ощущать теплый влажный пульс между бедрами.
Но еще надо узнать, можно ли это проделать. Прежде всего надо наведаться в госпиталь и посмотреть родильное отделение. Узнать систему охраны, расположение лестниц, к каким выходам ближе сестринские посты. Выяснить, какая у них форма и сколько медсестер работает в отделении. Еще много есть другого, о чем она подумает, когда сама все увидит, а если не выйдет, она еще что-нибудь придумает.
Это не будет сын Джека. Тот ребенок мертв. Но если она придет к Лорду Джеку с новым маленьким мальчиком, разве он не будет точно так же доволен? Она решила, что даже больше. Она скажет, что ребенок, который умер в ее распоротом животе, был девочкой.
Мэри убрала револьвер. Она легла и постаралась заснуть, но была слишком возбуждена. Двадцать дней до встречи у Плачущей леди. Она встала, надела тренировочный костюм и вышла в ночной холод пробежать этак милю и хорошо подумать.
Глава 4
Четвертый ребенок
Первого февраля в четверг вечером, после обеда, Дуг отложил газету и сказал:
– У меня есть кое-какая работа в офисе. Лаура смотрела, как он встал и пошел в спальню. Обед прошел в самом что ни на есть каменном молчании. В тот понедельник она ездила в квартал Хилландейл, и с того самого дня она знала, что Дуг чувствует себя виноватым – это было видно в каждом движении и слышно в каждом слове. Дуг было спросил, что ее беспокоит, и она ответила, что ей не очень хорошо, и она уже готова рассыпаться. Отчасти это было правдой, но только отчасти, конечно же. Дуг, повинуясь инстинкту, который последние дни подавал тревожные сигналы, как полицейский радар, не стал развивать тему. Лаура погрузилась в чтение и видеофильмы;, тело ее собирало силы для предстоящего испытания.
– Я вернусь примерно… – Дуг, надевая пальто, вскинул руку и взглянул на часы. – А, понятия не имею. Как освобожусь, так и приеду.
Лаура прикусила язык. Сегодня Дэвид был особенно тяжел, и его метания в животе ее раздражали. Она чувствовала себя огромной и неуклюжей, сон ее в последние две ночи тревожило видение безумной женщины на балконе, и у нее не было настроения играть в эти игры.
– Как Эрик? – спросила она.
– Эрик? Нормально, я думаю. А что?
– Он так же мало времени проводит дома, как и ты?
– Не начинай эту песню. Ты знаешь, что у меня много работы, а дня не хватает.
– И ночи тоже не хватает? – спросила она. Дуг бросил застегивать пальто. Он пристально посмотрел на Лауру, и ей показалось, что в глазах его мелькнул страх.
– Да, – ответил он. – Не хватает. Ты знаешь, сколько стоит вырастить ребенка и отправить его в колледж?
– Много.
– Да, много. Этак за сотню тысяч – по сегодняшним ценам. К тому времени, когда Дэвиду придет время поступать в колледж, один Господь знает, сколько это будет стоить. Вот о чем я думаю, когда мне приходится работать по вечерам.
Лаура подумала, что сейчас взорвется либо слезами, либо смехом – неизвестно чем. Лицо ее готово было скривиться в гримасе, но она силой воли заставила себя сохранить спокойное выражение.
– К полуночи ты будешь дома?
– К полуночи? Наверняка. Хочешь, чтобы я позвонил, если буду долго задерживаться?
– Это было бы хорошо.
– О'кей. – Дуг наклонился и поцеловал ее в щеку, и от него пахнуло одеколоном. Губы Дуга царапнули ее кожу и отодвинулись.
– До скорого, – сказал Дуг, подхватил свой кейс и направился к двери в гараж.
«Скажи что-нибудь, – подумала Лаура. – Останови его, пока он не вышел в эту дверь». Но ее поразил ужас и она не знала, что сказать, и – что было самое страшное – она боялась, что нет ничего такого, что она может сказать и что его остановит.
– Ребенок, – сказала она.
Шаги Дуга замедлились. Он действительно остановился и оглянулся на нее из полосы тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125