– Нет. Давай Лекси.
Глава 18
Лекси плыла по проходу с таким изяществом, словно родилась для того, чтобы возглавлять свадебную процессию. Тугие, похожие на пружинки завитые локоны подпрыгивали при каждом ее шаге. Из ее ручки, обтянутой перчаткой, на ковер маленькой церквушки сыпались розовые лепестки. Джорджина в розовом платье стояла слева от священника. Ее взгляд был прикован к дочери, которая рассыпала лепестки по проходу. Лекси была одета в белое кружевное платье и сияла так, будто это она была героиней дня, будто немногочисленные гости собрались в церкви именно ради нее. Джорджина тоже не могла удержаться от сияющей улыбки. Она очень гордилась своей маленькой королевой драмы.
Дойдя до матери, Лекси остановилась, повернулась и улыбнулась мужчине, одетому в темно-синий костюм от «Хуго Босс» и стоявшему на противоположной стороне прохода. Джон ответил на ее улыбку.
Зазвучал свадебный марш, и глаза всех присутствующих обратились к двери. Короткие светлые волосы Мей украшал венок из белых роз. Из-под венка ниспадала длинная белая фата из органзы, которую ей помогла выбрать Джорджина. Платье было простым и потому подчеркивало достоинства Меи – будь оно пышным, невеста просто потерялась бы в ворохе атласа и тюля. Узкое декольте зрительно увеличивало ее рост.
Мей шла по проходу одна. Ее голова была гордо вскинута. Она не пригласила никого из родственников, и на невестиной скамье сидели друзья с работы. Джорджина пыталась убедить ее, что нужно пригласить родителей, но Мей стояла насмерть. Родители не приехали на похороны Рея, поэтому она не хотела видеть их на свадьбе. Она не хотела, чтобы они испортили счастливейший день в ее жизни.
Пока все разглядывали невесту, Джорджина решила рассмотреть жениха. В белом смокинге Хью был очень красив, однако ее интересовало не то, как он выглядит и каков покрой его пиджака. Джорджина наблюдала за его реакцией на Мей, и то, что она увидела, развеяло остаток ее сомнений по поводу неожиданной любовной связи и столь поспешной свадьбы. Хью так и сиял, а его глаза восторженно блестели. Казалось, он сейчас распахнет объятия, и Мей побежит к нему. Он выглядел влюбленным до безумия. Неудивительно, что Мей так быстро ответила на его чувства.
Проходя мимо, Мей улыбнулась Джорджине и встала рядом с Хью.
– Возлюбленные чада мои…
Джорджина опустила взгляд на мыски своих лодочек из бежевой кожи. «Любить до безумия», – подумала она. Вчера она сказала Чарли, что не может выйти за него. Она не могла выйти за человека, которого не любит до безумия.
Джорджина перевела взгляд на Джона, вернее, на его черные мокасины. В последнее время она не раз замечала страсть в его голубых глазах. Но страсть – это не то же самое, что любовь. Страсть может угаснуть к утру, тем более в таком непредсказуемом человеке, как Джон.
Взгляд Джорджины скользнул вверх по его двубортному пиджаку, по галстуку в бордово-синюю полоску и замер на его лице, на глазах, которые смотрели на нее.
Джон улыбнулся. Этой доброжелательной улыбки оказалось достаточно, чтобы у Джорджины в голове зазвенели тревожные колокола. Она отвела взгляд. Джону что-то нужно.
Женщины, сидевшие на передних скамьях, стали тихо всхлипывать, и Джорджина с любопытством посмотрела на них. Даже если бы она не успела познакомиться с ними перед свадьбой, она все равно догадалась бы, что все они родственницы Хью. Все члены семьи – от матери и трех сестер до восьми племянников и племянниц – походили друг на друга.
Они проплакали всю церемонию, а когда та закончилась, плакали, пока шли за новобрачными. Джорджина и Лекси вышли из церкви вместе с Джоном.
Мать Хью отодвинула сына с дороги и ринулась к невестке.
– Ты просто куколка, – заявила она, обняла Мей, а затем уступила место дочерям.
Джорджина, Джон и Лекси стояли в сторонке, пока друзья Мей и родственники Хью поздравляли новобрачных.
– Возьми. – Лекси сунула Джорджине корзинку с остатками лепестков роз и вздохнула. – Я устала.
– Думаю, мы уже можем ехать в ресторан, – сказал Джон. – Вы поедете со мной?
Джорджина внимательно посмотрела на него. В темном костюме он выглядел идеально, картину портила отваливающаяся роза на лацкане. Вместо того чтобы приколоть ее за низ цветка, он прихватил булавкой стебель.
– Нам нельзя уезжать, пока Уэнделл не сделает фотографии.
– Кто?
– Уэнделл. Фотограф, которого наняла Мей. Надо подождать, когда он сделает свадебные снимки.
Джон поморщился.
– Ты уверена?
Джорджина кивнула и указала на его розу:
– Она сейчас отвалится.
– Я никогда не умел их прикалывать. Можешь поправить?
Вопреки доводам здравого смысла, Джорджина взялась за лацкан и вытащила из него длинную булавку. Джон, склонив голову, внимательно наблюдал за ее действиями. Их лица были так близко, что Джорджина виском ощущала его. дыхание. Запах его одеколона кружил ей голову. Она знала: если она сейчас повернется, их губы соприкоснутся.
Джорджина быстро проткнула ткань лацкана и насадила розу на булавку.
– Не уколись.
– Не уколюсь. Я делаю это постоянно.
Она провела рукой по лацкану, разглаживая несуществующие складочки. Дорогая шерсть была приятной и мягкой на ощупь.
– Постоянно прикалываешь цветы мужчинам?
Джорджина помотала головой, при этом ее висок коснулся его подбородка:
– Я прикалываю цветы себе и Мей. Для дела.
Джон придержал ее руку:
– Может, ты все-таки поедешь со мной? На приеме будет Вирджил. Думаю, тебе не захочется встречаться с ним один на один.
Свадебная суета отвлекла Джорджину, и она совсем забыла о своем бывшем женихе. И сейчас, когда Джон упомянул о нем, к ней снова вернулся страх.
– Ты говорил ему о Лекси?
– Он сам узнал.
– Как он это воспринял?
Джон пожал плечами:
– Нормально. Прошло семь лет, он уже переболел.
Джорджина почувствовала облегчение.
– Тогда я поеду самостоятельно, но все равно спасибо за приглашение.
– Ну что ж. – Джон провел по ее по руке от плеча до запястья. От его прикосновения кожа Джорджины покрылась мурашками. – Ты уверена насчет фотографий?
– В каком смысле?
– Ненавижу ждать, когда меня начнут снимать.
Ну вот, опять. Джон снова заполняет собой все пространство вокруг нее и отнимает у нее способность рассуждать здраво. Его близость становится для нее и наслаждением, и мучительной пыткой.
– Я думала, ты уже давно к этому привык.
– Я не люблю не сами съемки, а ожидание. Я не из терпеливых. Когда я чего-то хочу, то предпочитаю действовать.
У Джорджины создалось впечатление, что он говорит отнюдь не о фотографиях.
Несколько минут спустя, когда фотограф расставил гостей на ступенях перед кафедрой, Джорджине снова пришлось испытать наслаждение-пытку. Уэнделл поставил женщин перед мужчинами, а Лекси выделил место рядом с Мей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83