Варрос вернулся в гладиаторскую школу в Дахне и продолжил постижение таинств искусства убивать. Теперь он жил один в комнате, питался от другого котла, он был надеждой ланисты, восходящей звездой школы. И по-прежнему истязал себя изнурительными тренировками, отказываясь от приводимых ему девиц.
Ланисте, чтобы выгодно продавать Варроса на состязания, необходима была популярность своего воспитанника среди зрителей, яркие победы восходящей звезды на арене. Но и рисковать любимцем он не очень-то хотел. Варросу было все равно с кем сражаться, он был готов убить любого, но его мнения никто не спрашивал.
И Варрос сражался на аренах больших и малых городов с гладиаторами своей же школы — в основном с теми, кто на предварительном турнире не набирал и пятидесяти очков. После первого такого боя его вызвал к себе ланиста и попросил, чтобы Варрос не убивал противников сразу — бои должны быть зрелищным. Варрос пожал плечами и в ответ попросил обучить его грамоте.
— Зачем тебе это? — искренне удивился ланиста.
— Чтобы, когда буду умирать, прочесть то, что написано на бортике арене, — не моргнув глазом, ответил Варрос.
— Да я и так тебе скажу! — воскликнул лысый начальник школы. — Там написано…
— Я знаю. Но я хочу сам прочесть, — упрямо ответил Варрос.
Ланиста не стал самолично учить его чтению (самому-то знаний едва хватало, чтобы вести дела школы), но нанял Варросу учителя.
За год Варрос прошел больше пяти дюжин боев, дважды сражался на главной арене страны пред королевским взором. Он всегда стремился поразить противника в сердце, но уже знал, что должен не просто убить соперника, а выдать зрителям грандиозное представление.
Однажды он, выступая в последней паре, минут пятнадцать выделывал прыжки и имитации атак, кувырки и головокружительные пассажи мечом и щитом, разъярив ничего не понимающего гладиатора, который сражался ни на жизнь, а на смерть, до белого каления. Отражая бешеный натиск, Варрос зазевался — отскочить успел, но прием провести не удалось, и Варрос, повинуясь мгновенному импульсу, ударил врага щитом по голове. Шлем, конечно, смягчил удар, но противник был оглушен, ноги подкосились, и он рухнул на арену. Варросу ничего не оставалось, как поставить ногу ему на грудь и, приставив к горлу меч, ждать, пока зрители вынесут приговор — он был раздосадован, что получилось не все так красиво, как он хотел. Но зрители, к его удивлению, помиловали побежденного гладиатора — тот даже не получил серьезных ранений, так, легкое сотрясение мозга.
Варрос после этого случая задумался — стоит ли метить в сердце гладиатору, такому же, как он сам, когда у того есть хоть мизерный, но все же шанс выжить, если понравится зрителям. Он пошел к ланисте и заявил, что вся система очков в предварительных боях не правильна, что молодых бойцов учат убивать наповал, когда у противника есть возможность выжить. Пусть покалеченным, но выжить. Ланиста вздохнул в ответ на его слова и сказал, что традиции ломать тяжело и что это, по большому счету, не их дело.
Что ж, Варросу и не было до этого дела. Но впредь он уже не старался пронзить противника насмерть — оглушить, свалить с ног, в надежде, что того помилует. Иногда случалось, что зрители были настроены благодушно, чаще — нет. Но от Варроса здесь ничего не зависело.
Владельцы других гладиаторских школ все больше нашептывали королю, что школа в Дахне давно уже не лучшая, пора бы лишить ее дотаций из королевской казны и прочих привилегий. И по случаю важного юбилея — королю Мерналдиту исполнялось три дюжины лет — было решено устроить небывалые состязания: из каждой школы выставляется один гладиатор, соперников определяет жребий, победители вновь делятся на пары. Тот, кто победит в последнем бою — получает самое дорогое для гладиатора — плащ с эмблемой Лунгарзии на груди. Плащ свободного гражданина. А его школа и будет признана лучшей и королевской.
Ланиста долго выбирал из бойцов — кто имеет больше шансов пробиться хотя бы в финал, оценивал достоинства и недостатки всех своих лидеров. На третий день тяжелых раздумий он остановил выбор на Варросе и сразу объявил об этом, чтобы больше не мучиться и не колебаться, чтобы не было путей для отступления. Варрос принял это известие внешне спокойно, но знал — вот он — очередной шажок к исполнению чудесного сна. Он не сомневался, что победит любого, кто встанет на его пути — капитана ли Антиша, либо того седовласого воина, благодаря которому он и попал в школу гладиаторов.
Как водится, его за сутки привезли в столицу и провели в большое помещение, напоминающее казарму, но не с нарами, а с просторными кроватями, и не в два яруса, а в один. Посреди стоял стол, заставленный блюдами с лакомыми закусками и кувшинами с вином. На некоторых кроватях уже сидели прибывшие гладиаторы, к вечеру их собрали вместе всех, поскольку неизвестно было, кого с кем сведет слепой жребий в первом бою. Атмосфера царила тяжелая — бойцы исподлобья разглядывали друга друга, оценивая потенциальных противников. Все гладиаторы были опытны, слабых сюда не отправляли — вином никто не злоупотреблял, никто никого запугивать даже не пытался. Если бы им не проливать завтра кровь друг друга, из них получился бы великолепный отряд, и у Варроса закралась мысль, что не новичков-лунгарзийцев надо отправлять на битвы с иноземцами, а вот такие сборные отряды обученных, прошедших через смерть гладиаторов. (Позже он реализует эту свою задумку — гораздо позже.)
Как и предполагал, Варрос без особых проблем дошел до финала необычных состязаний в честь великого юбилея короля Мерналдита. Его бои были короткими — он не собирался здесь, где ставка за победу была столь высока, развлекать публику рискованными с подобными противниками прыжками. Один бой Варроса был очень упорным, длился больше часа и здорово измотал. Слава богам, выдалось время передохнуть, поскольку и остальные бои отличались не меньшим упорством и жаждой победы. Ведь плащ с эмблемой Лунгарзии… такой случай выпадает раз в жизни и, возможно даже, Зирива-ванат и Сугнуна приготовили его именно для Варроса — кто может знать об этом?
Обычно предел мечтаний гладиатора — выжить до тех пор, пока по старости откажутся выпускать его на арену, и остаться в школе преподавать гимнастику или фехтование, либо заведовать хозяйством или перейти в прислугу, но жить. А здесь обещан плащ свободного человека, каждый из тридцати двух отборных гладиаторов страны мечтал о нем.
Но достался он одному — Варросу.
Варроса под беснующиеся рукоплескания и крики толпы, приветствующей героя дня, провели в королевскую ложу, и он впервые увидел близко диктатора Лунгарзии Мерналдита. И поразился, ведь именно его лицо он видел в том дивном сне, на вилле в ночь, когда рядом спала Маржук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60