Варрос прыгнул в воду и подогнал бревно к плоту. Австазиец был тяжело ранен, без сознания, но сердце билось. Генбел помог перетащить его на плот.
Они видели, как вдали, у самой кромки горизонта, галеру, на которой Варрос провел два многажды проклятых года, поглотила морская пучина. Лишь бревна, мусор да тела убитых несколько дней еще будут напоминать о развернувшейся здесь трагедии, да поползут по всем береговым странам слухи, что легендарный неуловимый пират Антиш погиб, и хоть тело его не украшает виселицу, спастись он ну никак не мог. Разве знали хмельные от победы зантарийцы, что исконный враг всех купцов лежит тяжело раненый на шатком плотике, затерянном в морских просторах, который медленно, но неуклонно приближается к лунгарзийскому берегу, ведомый двумя бывшими рабами?
Небольшой самодельный плотик под импровизированным парусом носило по волнам три дня, пока вдали не показался долгожданный берег. За эти дни тяжело раненый капитан пиратов, единственный из команды чудом оставшийся в живых, так и не пришел в себя, лишь бредил время от времени. Варрос регулярно менял ему повязки на ранах и по глотку смачивал губы вином, что нашел Генбел на тонущей «Лорелле».
За эти три дня Варрос, возвращающийся к жизни после многодневного отупляющего нудного труда, подружился с Генбелом, часами слушая его рассказы о столь желанной Лунгарзии и чуть ли не с любовью разглядывая лежавшего перед ним смертельного врага.
Генбел был средним сыном древнего, но порядком обедневшего аристократического рода. С юных лет он увлекался живописью и музыкой и подавал большие надежды, но пять зим назад, достигнув совершеннолетия, он по жребию отправился служить офицером в королевские войска, отец выхлопотал ему почетное место в легендарном Рубежном Легионе, защищающем северное побережье Лунгарзии. И чуть ли не в первом же серьезном бою с австазийскими пиратами Генбел попал в плен. Тогда захватили более ста лунгарзийцев, погрузили в трюмы трех галер и отвезли на острова Австазии. Вид у Генбела был не слишком внушителен и его продали с торгов на невольничьем рынке. Его чуть ли не за бесценок, польстившись на аристократическое происхождение лунгарзийца, приобрел известный на все побережье трактирщик, у которого частенько оставляли свои честно награбленные золотые самые прославленные пираты. Аристократическая гордость утонченного лунгарзийца, понимающего толк в изящных искусствах, потерпела колоссальный удар, когда его заставили протирать столы от объедков и подносить вино и закуски пьяно хохочущим пиратам и едва одетым девкам. Он запальчиво сказал трактирщику, что лучше смерть, чем подобное унижение. Пусть его немедленно убивают, но прислуживать он не собирается. Трактирщик хмыкнул и позвал своих мясников с заднего двора. Через три дня изощренных пыток Генбел был готов делать все, что угодно, а за пять прошедших в рабстве зим из него выветрились последние остатки родовой гордости. Совсем недавно трактирщик купил нового раба из лунгарзийских аристократов, а надоевшего Генбела подарил капитану Антишу. Так он и оказался в одной связке с Варросом.
Генбел мог часами рассказывать о своей стране, которой не видел более пяти зим, о красоте родного Дапреза, о чудесах столицы.
— Только бы доплыть до берега, — говорил Генбел. — Купим коней и через десять, в крайнем случае, пятнадцать дней будем в Дапрезе. Мой отец с благодарностью примет человека, освободившего его сына из рабства.
Чем заплатить за коней, новую одежду, ночлег и еду в придорожных трактирах у них было — в кошельке бредившего капитана, кроме прочих, нашлась пара золотых лунгарзийских монет, на груди болтался золотой медальон с символическим изображением повелителя морских пучин.
Их плотик прибило к каменистому берегу к вечеру третьего дня. Моросил мелкий противный дождик, мрачные серые валуны не прибавляли радости от благополучного окончания путешествия, стена корабельных сосен вдали выглядела мрачно и угрюмо в сгущающихся сумерках.
— Не приветливо встречает нас твоя Лунгарзия, Генбел, — проворчал Варрос.
— Первое впечатление обманчиво, — ответил обиженный лунгарзиец.
— И нигде в обе стороны не видно ни поселка, ни лачуги, даже дымок не струится… Ладно, помоги мне, бери его за ноги.
Варрос подхватил все еще не пришедшего в себя капитана пиратов.
— Зачем ты его тащишь? — спросил Генбел, но послушно взял австазийца за ноги и шагнул с плота в воду. — Хочешь сдать властям и получить обещанную награду?
— Нет, — скупо ответил Варрос.
— Тогда зачем? Ждешь, пока он придет в себя, чтобы насладиться его страданиями?
— Нет, я отпущу его, — не глядя на лунгарзийца, ответил потомок Леопарда. — Я поклялся убить его, но не сейчас.
— А когда?
— Когда-нибудь.
Варрос явно был не в настроении разговаривать. Вдвоем нести раненого между нагромождений камней было неудобно, и Варрос взвалил его на спину. Лунгарзиец вернулся к плотику и собрал все их скудные трофеи. Зантарийский топор Варрос нес в руке. Они зашли в лес, собрали кучу травы, уложили раненого, на всякий случай связав ему руки, и подкрепились остатками провианта, что нашли на галере. Варрос оставил Генбела на страже, настрого предупредив будить его при любой опасности или как только у лунгарзийца начнут слипаться глаза. Варрос по опыту жизни в горах прекрасно знал, что вставать после короткого сна всегда трудно, и если дать лунгарзийцу поспать первому, то потом он может не выдержать и заснуть, а к ним подберутся дикий хищник или случайные разбойники. Хотя откуда взяться разбойникам в цветущей Лунгарзии?
Давний сон, после которого изменилась жизнь Варроса, начинал сбываться — он на древней лунгарзийской земле.
И, удивительное дело, едва положив голову на охапку трав и сомкнув глаза, он вновь увидел зеленые звезды, разогнавшие тьму, превращающиеся в золотое небо, и прекрасные дворцы, вновь окружающие его; трубы играли поистине неземную музыку, и тысячи людей приветствовали его, признав своим королем, королем Лунгарзии.
«Да, — сказал во сне Варрос, — я оправдаю ваше доверие, древние и гордые лунгарзийцы. Я буду править справедливо и умножать богатства страны, я…»
Он проснулся от легкого прикосновения Генбела и тут же вскочил на ноги, схватив топор.
— Что-то случилось? — шепотом спросил он.
— Нет, — с трудом ворочая языком, ответил лунгарзиец. — Я просто больше не могу… Ты сам просил разбудить тебя, как только…
— Ты правильно поступил, Генбел, — подбодрил бывшего товарища по несчастью Варрос. — Ложись. Днем найдем какое-нибудь селение и узнаем дорогу до твоего Дапреза. Все будет хорошо…
Последних слов лунгарзиец не слышал — он уже спал.
Варрос сидел и думал, привычно вслушиваясь в обманчивую тишину леса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60