Скрипнула дверь.
– Любуетесь? – добрым голосом спросил вошедший. Это был действительно Лялькин. – Любуйтесь, любуйтесь. Алеша очень талантливый художник.
– Да, нам нравится, – ответила Ирка.
Блинков-младший тоже хрюкнул что-то одобрительное, стараясь изменить голос. Лялькинские ботинки остановились почти рядом с его кроссовками. Они были не те, не остроносые, но сорок первого размера, как у Митьки. И Лялькин стаптывал наружу каблуки!
Верная Ирка копалась в картинах на второй полке, загородив его от Лялькина. Но преступник не стоял на месте. Он подошел к стеллажу и достал с полки какую-то картину. Ирке пришлось передвинуться, прикрывая Блинкова-младшего. Лялькин зашел с другой стороны. Ирка – за ним.
Это стало напоминать футбол, когда защитник болтается под ногами у нападающего. Перестаралась Ирка. Преступник насторожился и перешел в атаку.
– Разве так смотрят картины?! – начал он. – Эх, вы! Ее надо поставить и отойти. Чем больше картина, тем дальше отойти и любоваться. Ну-ка, садитесь на диван! Я сам буду вам показывать.
– Спасибо, – сказал Блинков-младший, – только мы спешим, а то родители будут ругаться. Я себе уже выбрал картину.
Он встал с корточек и сунул под самый нос Лялькину «Женщину с розами».
О, здесь был тонкий психологический расчет! Вроде бы не скрывая своего лица, Блинков-младший заставлял преступника смотреть на «Женщину». Но и это еще не все. Как будто для того, чтобы показать картину получше, Блинков-младший встал так, чтобы на нее падало солнце из окна. А сам он оказался против света.
Настал критический момент! Сощурившись, Лялькин вглядывался в лицо Блинкова-младшего. Отважный восьмиклассник сохранял хладнокровие. Сейчас он довольно высоко оценивал свои шансы остаться неузнанным. У него в союзниках были Сальвадор Дали и солнце, бившее в глаза преступнику.
– Симпатичная, – заметил Лялькин, переведя взгляд на «Женщину с розами». – Знаете что, ребята, поставили бы вы чайку! Пойдемте, покажу вам, что к чему.
Блинков-младший с Иркой обменялись быстрыми взглядами. «Смываемся», – показала она глазами на дверь. В ответ он чуть заметно мотнул головой. Уходить нужно так, чтобы не насторожить Лялькина, а то он успеет перепрятать картины. Лучше дать ему время успокоиться.
И Блинков-младший пошел с преступником. Ирке ничего не оставалось, как плестись за ними. Чтобы утешиться, она больно ущипнула Митьку за руку.
За следующей перегородкой обнаружилась кухня. Распахнув дверь, Лялькин жестом показал нашим все хозяйство: облупленную газовую плиту, старый холодильник и полку с посудой и всяческой бакалеей, от макарон до чая.
– Спички на полке, вода в кране. Хозяйничайте, – сказал он и ушел.
Как только за Лялькиным закрылась дверь, Ирка зашипела:
– Ты что вытворяешь? Убегать надо, пока он тебя не узнал!
– Нельзя! – возразил Блинков-младший. – Мы убежим, он станет думать, что случилось, и вспомнит, где меня видел. А так мы усадим их чай пить, потом ты – «Ах, не могу, голова болит от краски!», и мы уйдем.
– У меня на самом деле голова болит, – призналась Ирка.
– А у меня, думаешь, нет? – вздохнул Блинков-младший.
Маленькое окошко в кухне было закрыто. Дождь перестал, и солнце вовсю жарило свежевыкрашенную крышу. Застоявшийся воздух так пропитался вонью краски, что слезились глаза.
– Он тебя узнал, – вдруг сказала Ирка.
– Почему ты так думаешь?
– А потому что дверь заперта. Я толкала, хотела проветрить…
Было ясно, что Ирка не шутит, но в такие моменты и сам себе не веришь. Блинков-младший налег на дверь. Без толку… Нельзя было терять ни секунды! Высадить дверь, толкнуть уходящего Лялькина в спину и – через него, мимо художников, добежать до люка и нырнуть. Они не сообразят, в чем дело, пока Лялькин еще не успел объяснить им про «Гогу».
– Отойди, – сказал Блинков-младший Ирке, освобождая себе место для разбега, и ударился в дверь плечом.
Запор оказался надежным. Вместе с дверью вся дощатая перегородка дрогнула, спружинила и отшвырнула его на Ирку. Вдвоем они отлетели на плиту, расшвыривая громыхающие кастрюли.
– Гогочка, извини, – довольным голосом сказал из-за двери Лялькин. Этот паршивец подслушивал и ждал, когда они обнаружат, что заперты! – Мне совсем не нравится, что сын госпожи Демидовой ходит к людям, с которыми только что познакомился на улице. Ведь ты мог стать жертвой маньяка! Я позвоню твоей маме, и она тебя заберет отсюда. А пока сиди. Считай это неприятным, но необходимым уроком.
И Лялькин удалился.
Вот так. Блинкова-младшего провели, как ребенка! И, главное, как ловко мерзавец Лялькин оправдал свою подлость! Он, видите ли, хотел «Гогочке» только добра и урок ему преподал. А то, что «преподаватель», заперев свидетелей, вынесет краденые картины, никому потом не докажешь.
За дверью дружно топали четыре пары ног. Преступники спешили унести улики. И Алексей Слащов был с ними. Зря Митек относился к нему с такой симпатией. Художник ничуть не лучше Лялькина, такой же преступник.
Утешало только то, что для Лялькина он по-прежнему оставался Гогой Демидовым. Преступник не осмелится сделать ничего плохого сыну миллионерши, посвященной во все дела музея.
И вдруг Блинков-младший понял, что им с Иркой не выйти живыми с этого чердака. Именно потому, что Лялькин считает его сыном Демидовой. Ведь Гога наверняка видел репродукции картин Ремизова и, конечно, знал о краже в музее. Наткнувшись на Лялькина в мастерской у продавца «Козы с баяном», он мог сложить два и два… А свидетелей в таких миллионных делах убирают и не спрашивают, чей ты сын – миллионерши или контрразведчицы.
В рассуждениях Блинкова-младшего оставалась огромная прореха. Почему Алексей Слащов не боялся открыто продавать «Козу с баяном»? Раньше Митек думал – потому, что художник не знает ни ее настоящей цены, ни того, что картина ворованная. Но Лялькин-то распрекрасно все знал и тем не менее назначил за «Козу» цену в какие-то пятьсот долларов!
Так почему?
Ответ пришел мгновенно. Блинков-младший вспомнил, как Ларисик говорила, что Лялькин позволил какому-то художнику скопировать картины Ремизова…
Итак, Лялькин, а скорее, Монтер с помощью Лялькина похитил настоящие картины. Мелким исполнителям достались гроши от миллионной воровской сделки. Они были недовольны своей долей и решили снять с этой кражи дополнительную прибыль. Завтра в газетах сообщат о пропаже картин Ремизова, и жулики, пользуясь этой рекламой, удачно продадут копии!
Да, «Коза» и «Младенец с наганом», которого видела на стеллаже Ирка, были всего-навсего копиями. Оставалось удивляться, как проницательный восьмиклассник сразу не догадался об этом. А самое обидное – то, что из-за копий он потревожил осиное гнездо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44