В темном, отделанном деревянными панелями холле, среди рыцарских доспехов, копий и знамен повсюду виднелись ветки остролиста. Прежде чем подняться наверх, мы выпили. Динни, дочь леди Даунлиш, только что официально ставшая невестой, кинулась на шею Фионе, и они тут же завели оживленный разговор о свадьбах и младенцах.
По длинным холодным коридорам, где гуляли сквозняки, нас проводили в нашу спальню, помещавшуюся в Западной башне. Несмотря на горящий камин, там было ужасно холодно.
Я обнаружила, что мой чемодан был уже распакован и все мои вещи, включая недогрызенную кость Вальтера Скотта и мою недоеденную шоколадку, которые я сунула в чемодан в последний момент, аккуратно разложены на огромной кровати. Стены украшали картины, изображавшие выбегавших; из зарослей папоротника охотничьих собак, с торчавшими из их пастей перьями.
Мне не хватало Вальтера Скотта. В долгие периоды молчания между мной и Рори мне доставляло некоторое облегчение поболтать хотя бы с ним.
— Можно взять его наверх? — спросила я.
— Нет, — сказал Рори.
На книжной полке я увидела книгу «Руководство по уходу за свиньями».
— Может быть, мне стоит почитать, — сказала я. — Вдруг найду там полезный совет, как жить с мужем-свиньей.
Дверь в дверь с нами разместились Фрейны. Они уже заняли ванную и, судя по доносившимся оттуда всплескам и хихиканью, занимались не только мытьем. Я вдруг поняла, что завидую их счастью. Мне так хотелось, чтобы Рори начинал каждую фразу словами «Эмили полагает» и разражался хохотом на каждую мою шутку.
Одевалась я бесконечно долго, разрисовывая себе лицо с такой же тщательностью, с какой Рори рисовал свои картины. Мое розовое платье смотрелось потрясающе; пятно спереди я скрыла под подаренной мне Коко рубиновой брошью. Платье было несомненно тесновато — сделайся вдруг у меня гусиная кожа, пупырышки будет видно, но в целом я была довольна результатом. Единственное осложнение возникло, когда, натягивая новые колготки, я сильно их потянула, и они лопнули, так что мне пришлось надеть туфли на босу ногу.
Я поправляла декольте, когда Рори объявил, что он готов. В темно-зеленом бархатном камзоле, с белыми кружевами на шее и на обшлагах и темно-зеленой с синим — цвета клана Бэлнил — шотландской юбчонке он вновь поразил меня своей красотой. С его надменным бледным лицом и зловещим блеском в глазах он напоминал персонажей романов Стивенсона или Вальтера Скотта.
— До чего же ты изумительно выглядишь, — восхищенно вздохнула я.
Рори сделал гримасу, поддергивая жабо.
— У тебя идеальные бедра для юбки, — польстила я ему.
Рори положил на туалетный столик длинный шарф из шотландки.
— Это тебе, — сказал он.
— Я не собираюсь выходить в такую погоду.
— Ты наденешь его сейчас, — сказал он, затягивая мне им крест-накрест плечи, — и вот здесь заколешь булавкой.
— Но зачем? — удивилась я.
— Это цвета нашего клана, — отвечал он спокойно. — Замужним женщинам положено их носить.
— Но он закрывает мне декольте.
— Тем лучше, ты не на оргии в Челси.
— Неужели это действительно необходимо?
С большим неудовольствием я надела шарф. Шотландка почему-то не гармонирует с розовым шелком и рубиновой брошью.
Я хотела еще поправить волосы и макияж, но сидевший на кровати Рори наблюдал за мной, и под его холодный взглядом у меня все валилось из рук.
— Почему ты не идешь вниз? — спросила я.
— Я здесь подожду.
Я распустила по плечам несколько розовых локонов.
— С чего ты это вдруг помещалась на розовом? — сказал он.
— Мне хотелось изменить свой имидж, — ответила я мрачно. — От моего прежнего цвета было мало толку.
Внизу, в огромной гостиной, уже разносили напитки. Хозяин и хозяйка, встречая гостей у дверей, повторяли слова приветствия. Оглянувшись по сторонам, я убедилась, что выгляжу лучше, чем многие дамы, но определенно легкомысленнее. Большинство из женщин, высокие и костистые, были в закрытых строгих платьях, лишь некоторые рискнули продемонстрировать покрасневшие, в пятнах, обнаженные руки. Высокие, аристократического вида мужчины увлеченно разговаривали о дренаже болот и разработке торфяников. Со стен таращились оленьи головы и рыбы в стеклянных ящиках.
Фиона и Чарльз стояли у двери. На ней было голубое платье и ни капли косметики.
— Какое миленькое платье, — неискренне сказала я.
— Да, оно всем нравится. Голубой — любимый цвет Чарльза.
Чарльз, открыв рот шире чем обычно, пялился на мои розовые волосы. Фиона попыталась вовлечь Рори в разговор о живописи.
— Вы рисуете эти странные абстрактные штучки?
— Нет.
— Один молодой человек написал портрет моей сестры Сары. Она позировала два часа, и все, что он за это время изобразил, были три виноградины и бутылка из-под молока.
Она засмеялась. Лицо Рори оставалось каменным.
— Чарльз тоже прекрасно рисует. Так жаль, что его работа в Сити совершенно не оставляет ему времени заняться живописью. Это было бы чудесное хобби — как у вас.
— Рори не какой-нибудь любитель, — вмешалась я. — Он — профессионал.
Но мои слова прозвучали впустую. Рори повернулся и пошел за выпивкой. Чарльз и Фиона с воплями восторга кинулись навстречу только что вошедшей паре.
Поэтому я была очень довольна, когда ко мне подошел Кэлен Макдональд. Он сначала поцеловал мою руку, потом щеку, а потом и оба плеча.
— Я только что говорил Бастеру, что хотел бы побольше вас видеть, — он сдвинул мой шарф и заглянул мне в декольте, — и мое желание сбылось. Чудесное платье, розовое не отличишь от обнаженного тела.
— А где Дэйдре? — спросила я.
— В Инвернессе. Так что у меня вечер свободный, и я посвящаю его вам.
Две солидные дамы с усеянными красными прожилками лицами перестали обсуждать цветочные бордюры и устремили на нас испепеляющие взгляды.
В этот момент раздался возглас «Эмили!», и я увидела Коко в потрясающем темно-синем платье, увешанную сапфирами величиной с перепелиное яйцо. Она возлежала, как мадам Рекамье, на обитой алой парчой софе в окружении толпы поклонников.
Рори сидел у нее в ногах.
Я подошла и поцеловала ее.
— А я вас не видела.
— Вы очень мило выглядите, правда, Рори? — сказала она.
— Напоминает немного креветочный коктейль, — отвечал он.
Я прикусила губу.
— Она выглядит замечательно, — сказал Бастер. — Цветет как роза. — Он от души расхохотался.
Гостей все прибавлялось. К Бастеру и Кэлену присоединился еще какой-то престарелый генерал, и они принялись наперебой рассказывать друг другу, сколько животных они истребили на прошлой неделе.
— Куропатки и кабаны, кабаны и куропатки — больше они ни о чем думать не могут. — Коко недовольно поморщилась и заговорила со мной об обуви.
Вдруг по комнате пробежал шепот, старый генерал поправил галстук и подкрутил усы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36