– О, моя дорогая, дорогая подруга, – продолжала всхлипывать Эми, – как же ты выносила такую тиранию? И его жестокость? Я не могу! Я не могу! Клянусь, я никогда ему не покорюсь! Никогда!
– Нет, моя дорогая, ты не будешь этого терпеть. Мы уедем.
Эми подняла голову, перестав всхлипывать.
– Уедем?
– Да. Ты и я. Я никак не могу выйти замуж за Уорда, а ты ни при каких условиях не останешься с этим… с этим скотом! Мы сами проложим себе путь в жизни, Эми. Уверяю тебя, у нас хватит для этого и ума, и хитрости!
– Но… но Уорд любит тебя, Морган!
– Как сильно может любить мужчина? – с горечью отозвалась та.
– Ну, так же сильно, как и женщина, мне кажется.
– Если бы Уорд любил меня, он бы не стал подвергать мою жизнь неотвратимой опасности, он любит себя, – ответила Морган, стараясь не обращать внимания на резкую боль в груди. – Мы отправимся на запад. На севере слишком мало фабрик, а на юге мы попадем в мир, где не только женщины, но и мужчины живут в рабстве. Наша судьба ждет нас на западе.
– Только ты и я?
– Только ты и я.
Эми закусила губу.
– Значит, в Чикаго. Это самый большой город на западе.
– Пусть будет Чикаго. Гм… а где находится Чикаго?
Эми фыркнула, вытерла слезы и выпрямилась.
– Понятия не имею, но думаю, что проводник в поезде нам подскажет.
– И в самом деле, – улыбнулась Морган. – Нам потребуются деньги. Я сохранила почти все содержание, что выдавал мне Уорд. Когда эти деньги кончатся, я… я продам бриллианты. – Она с трудом сглотнула. Неужели она сможет с ними расстаться?
Ребенок лягнул ножкой. Ее ребенок. Она не просто убегает от Уорда, она обеспечивает ребенку лучшую жизнь – жизнь, в которой фамилии Тернер, или Монтгомери, или Хантингтон, или Рейнольдс ничего не значат. Ради этого она готова расстаться и со своей любовью тоже.
– У меня тоже есть деньги, – прервала Эми течение ее мыслей.
– Ты взяла их с собой? – удивленно спросила Морган.
– Да. Услышав про облаву, я подумала, что тебе они понадобятся, – ответила Эми и добавила жалким голосочком: – Я никогда не жила одна, Мо. Это очень трудно?
Морган горько усмехнулась, чувствуя сердцем, какая она старая. В какой момент двадцать один год превращаются в старость?
– Нет, если у тебя есть деньги.
Глава 20
– Так, значит, – начал Ро, глядя на Уорда, – твоя любовница не только любительница Библии, скромная, трижды побывавшая замужем, беременная, двадцати одного года, но еще и убийца. Ей-богу, капитан, в жизни бы не поверил, что подобная женщина существует. Она тебя не утомляет?
– И, – сурово и резко добавил Эдвард, – теперь он намерен пополнит ряды ее мужей.
Ро замер, забыв, что изображает беспечного шалопая, и медленно выпрямился.
– Что?
– Именно, – сказал Эдвард. – Он окончательно сошел с ума!
– Ты меня разыгрываешь.
– Нет – ответил Эдвард. – Он сделал ей предложение в моем присутствии. А когда она категорически ему отказала, поклялся, что заставит ее надеть брачные оковы, хотя один Бог знает, каким образом. Ты не сможешь заставить ее сказать то, чего она говорить не хочет, Уорд.
– Заставить ее? Господи, приятель, ты и вправду тронулся?
Уорд пожал плечами:
– Это лучшее решение.
– Черта с два! Да будь оно все проклято, я тебе этого не позволю!
Уорд вскинул бровь.
– И что именно ты сделаешь, чтобы помешать мне? – спросил он.
– Все, что в моих силах, – ответил Ро, рывком затушив сигарету. Он перевел взгляд на Уорда и заговорил очень серьезно: – Единственное, что тебя в этой жизни волновало, – это восстановление семейного имени. Если ты женишься на этой женщине, все рухнет. Твоя бабушка откажется с тобой разговаривать, и никто из общества не примет тебя в своем доме.
– Именно это и я ему сказал, Ро, – вмешался Эдвард.
– На самом деле, – спокойно напомнил ему Уорд, – об этом ты почти ничего не говорил, Эдвард. В основном мы беседовали о том, как плохо ты обращаешься с женой.
– А вот это тебя не касается!
– Это меня коснется, если я узнаю, что ты относишься к ней жестоко.
Ро посмотрел на Уорда и тряхнул головой:
– Ты меняешь тему разговора, чтобы сбить нас с толку, но не такой уж я болван. Мы говорим о тебе, а не об Эдварде.
Уорд удивленно взглянул на него:
– Тебе не кажется, что мы, как друзья, обязаны помешать Эдварду превратить жизнь своей жены в сплошное несчастье – исключительно по причине какой-то дурацкой гордости?
– Мне кажется, – свирепо произнес Ро, – что ты чертовски хорошо знаешь, Эдвард и пальцем ее не тронет. В любом случае мы должны обдумать, что делать с твоей любовницей. Наверное, прежде всего, нужно увезти ее из города, чтобы избежать ареста. Я поговорю с Фрэн. Мы можем взять ее к себе, пока…
– О нет, этого не будет! Навязать тебе мою любовницу, Ро? За кого ты меня принимаешь?
– За сумасшедшего.
– А потом? – спросил Эдвард, переводя взгляд с Уорда на Ро. – Полагаю, после того как она родит ребенка, нам придется увезти ее из нашего штата, только куда?
– В Калифорнию, – решительно сказал Ро. – Уж дальше просто некуда.
– Для женщины с младенцем это очень долгое путешествие.
– Верно. Значит, отправим кого-нибудь с ней. Наймем горничную или еще кого. Это, конечно, влетит в копеечку.
Уорд, слушавший их разговор чуть насмешливо, наконец, вмешался:
– Благодарю вас, джентльмены, за то, что вы так любезно собрались помочь, но заверяю вас – помощь мне не требуется. Я женюсь на Морган, и на этом все.
– Нет, черт тебя возьми, не женишься! – взорвался Ро. – Нет, даже если для этого мне придется подкупить всех до единого чиновников в Бостоне, чтобы они не выдали тебе лицензию!
– Господи, ты даже не знаешь, твой ли это ребенок! – воскликнул Эдвард.
Это, решил Уорд, будет последним оскорблением, которое он согласен выслушать от Эдварда.
– Я уверен настолько, насколько мужчина вообще может быть в этом уверен.
– Да с какой стати? Откуда ты знаешь, что она не планировала этого давным-давно? Сначала она унаследует состояние Тернера, а через несколько лет еще и твое, когда ты тоже «умрешь».
– Ты переходишь все границы, Хантингтон, – предупредил Уорд, сжав кулаки.
– Да ну? – спросил Ро. – Господи, приятель, мы знаем тебя семь лет, но никогда раньше ты не вел себя так безрассудно. – Ро пригладил рукой волосы и подался вперед, тревожно наморщив лоб. – Ты столько раз вытаскивал меня с Эдом из самых разных передряг, но никогда не попадал в них сам. При этом ты ни разу не сказал нам ни слова осуждения и не требовал благодарности даже тогда, когда тебе приходилось выкладывать из-за нас собственные, тяжким трудом заработанные денежки. А в ответ мы, будучи двумя свиньями, изо всех сил пытались опустить тебя до нашего уровня, считая, что таким образом восторжествуем в этой порочной игре, где победитель теряет все. У нас ничего не вышло – к нашему же благу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75