Они воображают,
Что все: и небо, и земля,
И люди созданы для них и короля.
И если кто заметит им не так,
Тот негодяй или дурак.
Согласен я. Но как же поступать?
Коль говорить у вас желанье,
То надо говорить на расстояньи,
А еще лучше - помолчать.
А. Зарин.
Заимствована у Бидпая и Локмана (прим. к б. 19 и к б. 140).
191. Черепаха и две Утки
(La Tortue et les deux Canards)
Жила-была на свете Черепаха.
Взгрустнулось ей в норе, и вот она без страха
Решилась бросить дом, на Божий мир взглянуть...
Всегда милей - чужие страны;
Все колченогие сильней стремятся в путь.
Свои мечтания и планы
Она поведала двум Уткам. Те не прочь
Ей в путешествии помочь:
"Сударыня! пред вами - путь широкий.
По воздуху мы вас доставим в край далекий,
В Америку свacai - не надо и карет!
Увидите вы новый свет,
Республику, народ; полезно просвещенье,
Полезно чуждый быт и нравы изучать.
Так сделал и Улисс..." Некстати, без сомненья,
Улисса было приплетать,
Но дело слажено. Пошли приготовленья;
Чтоб странницу нести по воздуху с собой,
Тростинку Утки в рот вложили ей: "Сожмите
Зубами и в пути не выпускать, смотрите!"
И, преподав урок такой,
Тут Утки с двух сторон за трость и поднялися,
И Черепаха понеслась.
Повсюду крики раздалися:
Откуда у нее такая прыть взялась?
Совсем как птица,
Несется в обществе таком
И со своим еще домком!
- Ну и диковинка! - кричали вna кругом.
Смотрите-ка, царица
Всех черепах
Несется в облаках!..
Черепаха и две Утки
-А что ж? конечно, я царица, и нимало
Смешного в этом нет...
Ах, лучше свой полет
Она бы молча продолжала!
Раскрыла рот
И выпустила трость; и грохнулася тяжко,
И пала мертвою к ногам толпы бедняжка.
Надменность чванная была всему виной.
Тщеславье глупое с надутой болтовней
И любопытство, всем известно,
Сроднились тесно,
Как дети матери одной.
П. Порфиров.
Из Бидпая и Локмана (см предыд. примеч.).
192. Рыбы и Баклан
(Les Poissons et le Cormoran)
Во всех окрестностях озера и пруды,
Ручьи и реки - все платили
Баклану подати; как будто за труды,
Ему все дань охотно приносили.
Он голода не знал. В обилии всегда
Был стол его снабжен без горя и труда.
Но годы шли, и вот с летами,
Стол становился плох и скуден временами:
Ведь каждый для себя сам пищу добывал,
А наш Баклан с годами стал
И слеп, и слаб; без невода и снасти,
Не видя ничего, не в силах был ловить
Он рыбу быструю, и при такой напасти
Почасту не имел чем голод утолить.
Что ж делает Баклан? Нужда всему научит!
Увидел рака он на берегу пруда,
И говорит ему: "Беда!
Хозяин лёсы сучит.
На днях сюда придет и будет Рыб ловить.
Иди скорей сказать беспечному народу,
Что гибель им грозит!" Рак тотчас прыгнул
в воду
И поспешил беду оповестить.
Поднялся шум и гам. Все Рыбы всполошились,
Собрались на совет, шумели, суетились;
И тотчас несколько, ei?i?u? старей,
К Баклану поплыли за справкою скорей.
- Вельможный господин! откуда эти вести?
И верны ли они? что делать надо нам,
Чтоб от беды спастись?
-Все дело в месте.
Переменить его!- ответил им Баклан.
- Как сделать это нам?
-О том не хлопочите!
Я всех вас уберу в убежище свое;
Там будет вам привольное житье,
Лишь только захотите!
Один лишь Бог да я про этот знаем пруд:
Туда дорогу не найдут
Ни зверь, ни человек. Во всей вселенной
Нет более сокрытого жилья!
И вас туда перетаскаю я,
Чтоб всех спасти от смерти верной.
Ему поверили. И Рыб всех до одной
Баклан перетаскал в прудок, ему известный,
Под одинокою пустынною скалой,
Прозрачный, мелкий, узкий, тесный.
Оттуда каждый день на ужин и обед
Он без труда вытаскивал любую.
И поняли они, что доверять не след
Тому, кому для жизни нужно жизнь другую.
Для них, положим, все равно,
Различья не было: что человек, что птица
Их будут есть. Не все ль одно?
Конец один, хотя различны лица.
Днем раньше, позже - все равно
Всем умереть им суждено.
А. Зарин.
Из Бидпая и Локмана (см. примеч. к б. 190).
193. Зарытое богатство
(L'Enfouisseur et son Compere)
Какой-то Скряга
Так много накопил червонцев золотых,
Что просто и не знал, куда бы спрятать их
Такой бедняга!
Да, алчность, глупости подруга и сестра,
Поставила в тупик Скупого
При выборе местечка для добра,
Для клада золотого!
Укромный уголок был надобен ему
Вот почему:
"Ведь груда золота все станет уменьшаться,
Коль дома мне держать его!
И сам я буду, может статься,
Сам расхитителем богатства моего..."
- Как расхитителем? Да разве наслаждаться
Своим добром - обкрадывать себя?
Нет, милый мой, мне просто жаль тебя!
Оставь смешное заблужденье:
Богатство хорошо тогда лишь, без сомненья,
Когда мы пользоваться сами им вольны.
Без этого оно - лишь зло. Что за отрада
Таить его всю жизнь до грозной седины,
Когда уж нам его не надо?
Тяжелый труд приобретать,
Забота охранять
Все это у богатств и ценность оoieiaao.
Но если вечный гнет
Мучительных забот,
Как охранить добро, тебя подчас смущает,
Людей надежных все ж отыщешь как-никак.
Но землю мой богач всем им предпочитает,
? i?i?e? Кума он, чудак,
Помочь зарыть добро. И Кум помог немало.
Спустя немного дней,
Приходит вновь богач, разрыл он яму, - в ней
Червонцев нет, как не бывало.
Тут в голове мелькнул вопрос:
"Кто это? кто? Да Кум унес".
Он к Куму. Держит речь такую:
- Ну, куманек,
Готовься, выбери денек:
Деньжонок набралось, так я их упакую
Туда же, в сундучок.
Поговорил - ушел. А Кум скорее к яме
Бежит с деньгами,
На место прежнее червонцы он кладет,
В надежде, что потом он сразу все возьмет.
Зарыл - ушел. Но тут слукавил
Мой Скопидом:
Червонцы он достал и у себя оставил,
Разумно пользуясь потом
Своим добром.
А вор мой ямою пустою
Так поражен был вдруг, как будто грянул
гром.
И хитреца легко перехитрить порою.
П. Порфиров.
Заимствована из сборника Абстемия (прим. к б 24). На русском языке то же содержание в "сказке" Измайлова: "Кащей и его Сосед".
194. Волк и Пастухи
(Le Loup et les Bergers)
Однажды некий Волк, настроен человечно
(Найдутся ль где-нибудь подобные ему?),
Решил, что поступал доселе бессердечно,
Хотя и был, конечно,
Необходимостью лишь вынужден к тому.
Он молвил так: "Полны ко мне враждою,
И кто же? Все! Волк - это общий враг!
Все, от крестьян до ловчих и собак,
Травить его сбираются ордою.
Их воплями Юпитер оглушен
Среди высот небесных.
И смертный приговор волкам произнесен
Во всей Британии; среди мелкопоместных
Дворянчиков ее нет никого,
Кто б наши головы не оценил публично;
Ребенка нет ни одного,
Которому бы пугалом обычно
Волк не служил. И все из-за чего?
Какой-нибудь осел паршивый,
Барана труп иль пес сварливый
Мне попадались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
Что все: и небо, и земля,
И люди созданы для них и короля.
И если кто заметит им не так,
Тот негодяй или дурак.
Согласен я. Но как же поступать?
Коль говорить у вас желанье,
То надо говорить на расстояньи,
А еще лучше - помолчать.
А. Зарин.
Заимствована у Бидпая и Локмана (прим. к б. 19 и к б. 140).
191. Черепаха и две Утки
(La Tortue et les deux Canards)
Жила-была на свете Черепаха.
Взгрустнулось ей в норе, и вот она без страха
Решилась бросить дом, на Божий мир взглянуть...
Всегда милей - чужие страны;
Все колченогие сильней стремятся в путь.
Свои мечтания и планы
Она поведала двум Уткам. Те не прочь
Ей в путешествии помочь:
"Сударыня! пред вами - путь широкий.
По воздуху мы вас доставим в край далекий,
В Америку свacai - не надо и карет!
Увидите вы новый свет,
Республику, народ; полезно просвещенье,
Полезно чуждый быт и нравы изучать.
Так сделал и Улисс..." Некстати, без сомненья,
Улисса было приплетать,
Но дело слажено. Пошли приготовленья;
Чтоб странницу нести по воздуху с собой,
Тростинку Утки в рот вложили ей: "Сожмите
Зубами и в пути не выпускать, смотрите!"
И, преподав урок такой,
Тут Утки с двух сторон за трость и поднялися,
И Черепаха понеслась.
Повсюду крики раздалися:
Откуда у нее такая прыть взялась?
Совсем как птица,
Несется в обществе таком
И со своим еще домком!
- Ну и диковинка! - кричали вna кругом.
Смотрите-ка, царица
Всех черепах
Несется в облаках!..
Черепаха и две Утки
-А что ж? конечно, я царица, и нимало
Смешного в этом нет...
Ах, лучше свой полет
Она бы молча продолжала!
Раскрыла рот
И выпустила трость; и грохнулася тяжко,
И пала мертвою к ногам толпы бедняжка.
Надменность чванная была всему виной.
Тщеславье глупое с надутой болтовней
И любопытство, всем известно,
Сроднились тесно,
Как дети матери одной.
П. Порфиров.
Из Бидпая и Локмана (см предыд. примеч.).
192. Рыбы и Баклан
(Les Poissons et le Cormoran)
Во всех окрестностях озера и пруды,
Ручьи и реки - все платили
Баклану подати; как будто за труды,
Ему все дань охотно приносили.
Он голода не знал. В обилии всегда
Был стол его снабжен без горя и труда.
Но годы шли, и вот с летами,
Стол становился плох и скуден временами:
Ведь каждый для себя сам пищу добывал,
А наш Баклан с годами стал
И слеп, и слаб; без невода и снасти,
Не видя ничего, не в силах был ловить
Он рыбу быструю, и при такой напасти
Почасту не имел чем голод утолить.
Что ж делает Баклан? Нужда всему научит!
Увидел рака он на берегу пруда,
И говорит ему: "Беда!
Хозяин лёсы сучит.
На днях сюда придет и будет Рыб ловить.
Иди скорей сказать беспечному народу,
Что гибель им грозит!" Рак тотчас прыгнул
в воду
И поспешил беду оповестить.
Поднялся шум и гам. Все Рыбы всполошились,
Собрались на совет, шумели, суетились;
И тотчас несколько, ei?i?u? старей,
К Баклану поплыли за справкою скорей.
- Вельможный господин! откуда эти вести?
И верны ли они? что делать надо нам,
Чтоб от беды спастись?
-Все дело в месте.
Переменить его!- ответил им Баклан.
- Как сделать это нам?
-О том не хлопочите!
Я всех вас уберу в убежище свое;
Там будет вам привольное житье,
Лишь только захотите!
Один лишь Бог да я про этот знаем пруд:
Туда дорогу не найдут
Ни зверь, ни человек. Во всей вселенной
Нет более сокрытого жилья!
И вас туда перетаскаю я,
Чтоб всех спасти от смерти верной.
Ему поверили. И Рыб всех до одной
Баклан перетаскал в прудок, ему известный,
Под одинокою пустынною скалой,
Прозрачный, мелкий, узкий, тесный.
Оттуда каждый день на ужин и обед
Он без труда вытаскивал любую.
И поняли они, что доверять не след
Тому, кому для жизни нужно жизнь другую.
Для них, положим, все равно,
Различья не было: что человек, что птица
Их будут есть. Не все ль одно?
Конец один, хотя различны лица.
Днем раньше, позже - все равно
Всем умереть им суждено.
А. Зарин.
Из Бидпая и Локмана (см. примеч. к б. 190).
193. Зарытое богатство
(L'Enfouisseur et son Compere)
Какой-то Скряга
Так много накопил червонцев золотых,
Что просто и не знал, куда бы спрятать их
Такой бедняга!
Да, алчность, глупости подруга и сестра,
Поставила в тупик Скупого
При выборе местечка для добра,
Для клада золотого!
Укромный уголок был надобен ему
Вот почему:
"Ведь груда золота все станет уменьшаться,
Коль дома мне держать его!
И сам я буду, может статься,
Сам расхитителем богатства моего..."
- Как расхитителем? Да разве наслаждаться
Своим добром - обкрадывать себя?
Нет, милый мой, мне просто жаль тебя!
Оставь смешное заблужденье:
Богатство хорошо тогда лишь, без сомненья,
Когда мы пользоваться сами им вольны.
Без этого оно - лишь зло. Что за отрада
Таить его всю жизнь до грозной седины,
Когда уж нам его не надо?
Тяжелый труд приобретать,
Забота охранять
Все это у богатств и ценность оoieiaao.
Но если вечный гнет
Мучительных забот,
Как охранить добро, тебя подчас смущает,
Людей надежных все ж отыщешь как-никак.
Но землю мой богач всем им предпочитает,
? i?i?e? Кума он, чудак,
Помочь зарыть добро. И Кум помог немало.
Спустя немного дней,
Приходит вновь богач, разрыл он яму, - в ней
Червонцев нет, как не бывало.
Тут в голове мелькнул вопрос:
"Кто это? кто? Да Кум унес".
Он к Куму. Держит речь такую:
- Ну, куманек,
Готовься, выбери денек:
Деньжонок набралось, так я их упакую
Туда же, в сундучок.
Поговорил - ушел. А Кум скорее к яме
Бежит с деньгами,
На место прежнее червонцы он кладет,
В надежде, что потом он сразу все возьмет.
Зарыл - ушел. Но тут слукавил
Мой Скопидом:
Червонцы он достал и у себя оставил,
Разумно пользуясь потом
Своим добром.
А вор мой ямою пустою
Так поражен был вдруг, как будто грянул
гром.
И хитреца легко перехитрить порою.
П. Порфиров.
Заимствована из сборника Абстемия (прим. к б 24). На русском языке то же содержание в "сказке" Измайлова: "Кащей и его Сосед".
194. Волк и Пастухи
(Le Loup et les Bergers)
Однажды некий Волк, настроен человечно
(Найдутся ль где-нибудь подобные ему?),
Решил, что поступал доселе бессердечно,
Хотя и был, конечно,
Необходимостью лишь вынужден к тому.
Он молвил так: "Полны ко мне враждою,
И кто же? Все! Волк - это общий враг!
Все, от крестьян до ловчих и собак,
Травить его сбираются ордою.
Их воплями Юпитер оглушен
Среди высот небесных.
И смертный приговор волкам произнесен
Во всей Британии; среди мелкопоместных
Дворянчиков ее нет никого,
Кто б наши головы не оценил публично;
Ребенка нет ни одного,
Которому бы пугалом обычно
Волк не служил. И все из-за чего?
Какой-нибудь осел паршивый,
Барана труп иль пес сварливый
Мне попадались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67