Знаете, молодой человек, вам надо бы прийти в согласие с собственной душой – это ведь не только религиозное понятие, выдумка церковников. Ну, мы назовем это разумом или подсознанием, обозначим любым другим словом, которое вас больше устроит. Вы вот обиделись на мой тон, но могу вас заверить, я действительно нахожу странным, что такой уравновешенный и абсолютно нормальный человек, как вы, считает себя сумасшедшим.
– Все равно, я не в своем уме. Совсем свихнулся.
– Простите, но я не верю.
– Я страдаю галлюцинациями.
– После обеда?
– Нет, утром.
– Не может быть, – сказал доктор, разжигая потухшую трубку.
– Говорю вам, я слышу то, чего никто не слышит.
– Один человек из тысячи видит лунные спутники Юпитера.
И то обстоятельство, что девятьсот девяносто девять человек их не видят, не опровергает факта их существования, и, разумеется, нет причины называть единственного из тысячи лунатиком.
– Луны Юпитера – научно доказанный факт.
– Вполне возможно, сегодняшнюю галлюцинации когда-нибудь станут научно доказанным фактом.
Незаметно для Джека рациональный подход Левингтона оказал на него благотворное воздействие. Он почувствовал себя неизмеримо спокойнее и бодрее. Доктор внимательно посмотрел на него с минуту и кивнул.
– Так-то лучше, – сказал он. – Беда с вами, молодыми, вы отрицаете все, что выходит за рамки вашего мироощущения, а когда в вашу жизнь вторгается новое и ломает ваши представления, вы дрейфите. Ладно, доказывайте, что вы сходите с ума, а потом мы решим: запирать вас в сумасшедший дом или нет.
Самым подробным образом Джек рассказал ему все, что происходило с ним день за днем.
– Но что я не могу понять, – закончил он, – почему сегодня утром я услышал крик в половине восьмого – на пять минут позже.
Левингтон с минуту подумал, а затем…
– Сколько сейчас на ваших часах? – спросил он.
– Без четверти восемь, – ответил Джек, взглянув на часы.
– Тогда все достаточно просто. Мои показывают без двадцати восемь. Ваши часы спешат на пять минут. Момент очень интересный и важный… для меня. Просто бесценный.
– В каком смысле?
Доктор вызывал у Джека все больший интерес.
– Вот вам самое поверхностное объяснение: в первый раз вы действительно слышите крик – может быть, это чья-то шутка, может, и нет. В последующие дни вы внушили себе, что слышите крик в одно и то же время.
– Уверен, что я этого не делал.
– Сознательно, конечно, нет, но подсознательно, знаете ли, мы иногда творим странные вещи. Так или иначе, но объяснение не выдерживает критики. Если бы мы имели дело с внушением, вы слышали бы крик в двадцать пять минут восьмого по своим часам и никогда не услышали бы его позже, как вы подумали.
– И что же дальше?
– Ну… это очевидно, не так ли? Крик о помощи занимает совершенно определенное место во времени и пространстве. Место – вблизи коттеджа, время – семь часов двадцать пять минут.
– Да, но почему я один должен слышать этот крик? Я не верю в привидения и всю привиденческую чушь – спиритические выстукивания и все такое. Почему же я должен слышать этот проклятый крик?
– А! Вот на этот вопрос мы пока ответить не можем. Любопытная закономерность: большинство знаменитых медиумов получалось из убежденных скептиков. Даром посредничества владеют не те, кто увлекается оккультными явлениями.
Некоторые люди видят и слышат то, что другим не дано, и мы не знаем почему; в девяти случаях из десяти они не хотят ни видеть, ни слышать этого и убеждены, что страдают галлюцинациями… так же, как вы. Нечто похожее мы наблюдаем в области электричества. Некоторые вещества хорошо проводят электричество, и долгое время никто не знал почему, приходилось довольствоваться самим фактом. Сегодня мы знаем причину. Вне всякого сомнения, наступит день, и мы узнаем, почему вы слышите этот крик, а я и девушка – нет.
Как известно, все подчиняется естественным законам сверхъестественного просто не существует. Чтобы открыть законы, которые управляют так называемыми психическими явлениями, нужна долгая и трудная работа… но каждый вносит свой посильный вклад.
– А что же делать мне? – спросил Джек.
– Практически, я вас правильно понял? Ну, что же, мой юный друг, отправляйтесь завтракать и уезжайте в город, не обременяя больше свою бедную голову непонятными вещами. А я отправлюсь на розыски, и посмотрим, не удастся ли мне узнать кое-что о том коттедже, который у нас за спиной. Готов поклясться, вот где спрятан ключ к тайне.
Джек вскочил на ноги.
– Хорошо, сэр. Я готов, но послушайте…
– Слушаю.
Джек покраснел от неловкости.
– Я уверен, девушка тут ни при чем, – пробормотал он.
Левингтон развеселился.
– Вы не сказали мне, что она хорошенькая. Ладно, не унывайте, скорее всего, тайна зародилась еще до ее приезда сюда.
В тот вечер Джек возвращался домой, сгорая от любопытства. Теперь он слепо полагался на Левингтона.
Доктор принял все случившееся с ним так естественно, был таким деловым и невозмутимым, что произвел на Джека глубокое впечатление. Своего нового друга он встретил во время обеда. Доктор уже ждал его и пригласил обедать за свой стол.
– Есть новости, сэр? – волнуясь, спросил Джек.
– Я навел справки обо всех владельцах усадьбы Хитер Коттедж. Первым его арендовал старый садовник с женой. Старик умер, а вдова уехала к дочери. Усадьба попала в руки строителя, который с большим успехом модернизировал ее и продал какому-то джентльмену из города, приезжавшему только на выходные. Около года назад усадьбу купили некие Тернеры, муж и жена. По рассказам, они представляли собой весьма любопытную пару. Он – англичанин, его жена, по многочисленным предположениям, русского происхождения, была очень красивой женщиной с экзотической внешностью. Жили они очень замкнуто, никого не принимали и едва ли когда-нибудь выходили за пределы своего сада. По слухам, они боялись чего-то, но не думаю, что нам стоит на них полагаться.
Потом они внезапно уехали, исчезли в одно раннее утро и больше не возвращались. Местное агентство получило от мистера Тернера письмо, отправленное из Лондона, с указанием продать усадьбу как можно скорее. Обстановка дома пошла на распродажу, а сам дом купил мистер Молеверер. Он прожил в доме две недели… после чего объявил о сдаче дома внаем.
Нынешние обитатели – французский профессор, больной туберкулезом, и его дочь. Они здесь всего десять дней.
Джек молча переваривал информацию.
– Я не понимаю, как нам помогут собранные вами сведения, – наконец сказал он. – А вы?
– Я бы предпочел побольше узнать о Тернерах, невозмутимо сказал Левингтон. – Как вы помните, они уехали очень рано и никто их отъезда не видел. Тернера с тех пор встречали, но я не смог найти никого, кто встречал бы миссис Тернер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
– Все равно, я не в своем уме. Совсем свихнулся.
– Простите, но я не верю.
– Я страдаю галлюцинациями.
– После обеда?
– Нет, утром.
– Не может быть, – сказал доктор, разжигая потухшую трубку.
– Говорю вам, я слышу то, чего никто не слышит.
– Один человек из тысячи видит лунные спутники Юпитера.
И то обстоятельство, что девятьсот девяносто девять человек их не видят, не опровергает факта их существования, и, разумеется, нет причины называть единственного из тысячи лунатиком.
– Луны Юпитера – научно доказанный факт.
– Вполне возможно, сегодняшнюю галлюцинации когда-нибудь станут научно доказанным фактом.
Незаметно для Джека рациональный подход Левингтона оказал на него благотворное воздействие. Он почувствовал себя неизмеримо спокойнее и бодрее. Доктор внимательно посмотрел на него с минуту и кивнул.
– Так-то лучше, – сказал он. – Беда с вами, молодыми, вы отрицаете все, что выходит за рамки вашего мироощущения, а когда в вашу жизнь вторгается новое и ломает ваши представления, вы дрейфите. Ладно, доказывайте, что вы сходите с ума, а потом мы решим: запирать вас в сумасшедший дом или нет.
Самым подробным образом Джек рассказал ему все, что происходило с ним день за днем.
– Но что я не могу понять, – закончил он, – почему сегодня утром я услышал крик в половине восьмого – на пять минут позже.
Левингтон с минуту подумал, а затем…
– Сколько сейчас на ваших часах? – спросил он.
– Без четверти восемь, – ответил Джек, взглянув на часы.
– Тогда все достаточно просто. Мои показывают без двадцати восемь. Ваши часы спешат на пять минут. Момент очень интересный и важный… для меня. Просто бесценный.
– В каком смысле?
Доктор вызывал у Джека все больший интерес.
– Вот вам самое поверхностное объяснение: в первый раз вы действительно слышите крик – может быть, это чья-то шутка, может, и нет. В последующие дни вы внушили себе, что слышите крик в одно и то же время.
– Уверен, что я этого не делал.
– Сознательно, конечно, нет, но подсознательно, знаете ли, мы иногда творим странные вещи. Так или иначе, но объяснение не выдерживает критики. Если бы мы имели дело с внушением, вы слышали бы крик в двадцать пять минут восьмого по своим часам и никогда не услышали бы его позже, как вы подумали.
– И что же дальше?
– Ну… это очевидно, не так ли? Крик о помощи занимает совершенно определенное место во времени и пространстве. Место – вблизи коттеджа, время – семь часов двадцать пять минут.
– Да, но почему я один должен слышать этот крик? Я не верю в привидения и всю привиденческую чушь – спиритические выстукивания и все такое. Почему же я должен слышать этот проклятый крик?
– А! Вот на этот вопрос мы пока ответить не можем. Любопытная закономерность: большинство знаменитых медиумов получалось из убежденных скептиков. Даром посредничества владеют не те, кто увлекается оккультными явлениями.
Некоторые люди видят и слышат то, что другим не дано, и мы не знаем почему; в девяти случаях из десяти они не хотят ни видеть, ни слышать этого и убеждены, что страдают галлюцинациями… так же, как вы. Нечто похожее мы наблюдаем в области электричества. Некоторые вещества хорошо проводят электричество, и долгое время никто не знал почему, приходилось довольствоваться самим фактом. Сегодня мы знаем причину. Вне всякого сомнения, наступит день, и мы узнаем, почему вы слышите этот крик, а я и девушка – нет.
Как известно, все подчиняется естественным законам сверхъестественного просто не существует. Чтобы открыть законы, которые управляют так называемыми психическими явлениями, нужна долгая и трудная работа… но каждый вносит свой посильный вклад.
– А что же делать мне? – спросил Джек.
– Практически, я вас правильно понял? Ну, что же, мой юный друг, отправляйтесь завтракать и уезжайте в город, не обременяя больше свою бедную голову непонятными вещами. А я отправлюсь на розыски, и посмотрим, не удастся ли мне узнать кое-что о том коттедже, который у нас за спиной. Готов поклясться, вот где спрятан ключ к тайне.
Джек вскочил на ноги.
– Хорошо, сэр. Я готов, но послушайте…
– Слушаю.
Джек покраснел от неловкости.
– Я уверен, девушка тут ни при чем, – пробормотал он.
Левингтон развеселился.
– Вы не сказали мне, что она хорошенькая. Ладно, не унывайте, скорее всего, тайна зародилась еще до ее приезда сюда.
В тот вечер Джек возвращался домой, сгорая от любопытства. Теперь он слепо полагался на Левингтона.
Доктор принял все случившееся с ним так естественно, был таким деловым и невозмутимым, что произвел на Джека глубокое впечатление. Своего нового друга он встретил во время обеда. Доктор уже ждал его и пригласил обедать за свой стол.
– Есть новости, сэр? – волнуясь, спросил Джек.
– Я навел справки обо всех владельцах усадьбы Хитер Коттедж. Первым его арендовал старый садовник с женой. Старик умер, а вдова уехала к дочери. Усадьба попала в руки строителя, который с большим успехом модернизировал ее и продал какому-то джентльмену из города, приезжавшему только на выходные. Около года назад усадьбу купили некие Тернеры, муж и жена. По рассказам, они представляли собой весьма любопытную пару. Он – англичанин, его жена, по многочисленным предположениям, русского происхождения, была очень красивой женщиной с экзотической внешностью. Жили они очень замкнуто, никого не принимали и едва ли когда-нибудь выходили за пределы своего сада. По слухам, они боялись чего-то, но не думаю, что нам стоит на них полагаться.
Потом они внезапно уехали, исчезли в одно раннее утро и больше не возвращались. Местное агентство получило от мистера Тернера письмо, отправленное из Лондона, с указанием продать усадьбу как можно скорее. Обстановка дома пошла на распродажу, а сам дом купил мистер Молеверер. Он прожил в доме две недели… после чего объявил о сдаче дома внаем.
Нынешние обитатели – французский профессор, больной туберкулезом, и его дочь. Они здесь всего десять дней.
Джек молча переваривал информацию.
– Я не понимаю, как нам помогут собранные вами сведения, – наконец сказал он. – А вы?
– Я бы предпочел побольше узнать о Тернерах, невозмутимо сказал Левингтон. – Как вы помните, они уехали очень рано и никто их отъезда не видел. Тернера с тех пор встречали, но я не смог найти никого, кто встречал бы миссис Тернер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54