Наконец, она устала...
Подперев голову рукой, долго смотрела на Илью, но в тоже время как бы его не замечая и думая о чем-то своем. На губах ее блуждала улыбка человека, до дна испившего чашу страданий и бед и неожиданно в награду получившего райские, обетованные края, по которым в данным момент и путешествующего.
- Натаха, - окликнул ее Илья, - сделай, пожалуйста, лицо попроще, а то я боюсь, что обратно нормальной тебя не довезу.
Она, очнувшись, не понимая, посмотрела на него. Он повторил свою фразу и она весело рассмеялась.
- Илюха, а с чего ты взял, что я куда-то поеду? У меня дежурство только через двое суток. - Она взглянула виновато: - Илюшенька, родной, я все знаю и все понимаю. Там тяжело, там - чума, смерть и больные люди. И лишние руки сейчас нигде и никому не помешают. Но я хочу дождаться Сережу и увидеть его. Илюша... - она не договорила и заплакала.
- Оставайся конечно. Но... вдруг он не вернется сюда больше, Наташа? как можно мягче спросил Артемьев.
- Он должен вернуться, - убежденно проговорила она. - Еще на Оленгуе, когда поняла, что его будут конвоировать в Белоярск, я рассказала ему про эту дачу, чтобы в случае чего он ее использовал. Если бы Сережа ушел насовсем, он бы обязательно оставил для меня письмо в зараннее нами обговоренном месте. Но письма нет, я проверяла. Значит, он вернется.
Поймав его укоризненный взгляд и догадавшись, какие именно чувства в данный момент испытывает Илья, Наташа поднялась, обошла большой, круглый стол и, придвинув стул, села, обняв Илью и прижавшись щекой к его плечу.
- Илюша, прости меня, - произнесла тихо, - но этого я не могла тебе рассказать. Не потому, что не доверяла. У меня не было, нет и не будет друга лучше, чем ты. Понимаешь, я просто боялась сглазить. Мне казалось, если у нас с Сережей будет маленькая тайна, то все закончится хорошо.
Он притянул ее к себе и поцеловал в макушку:
- Все нормально, не переживай.
- Илюха, я всегда мечтала иметь старшего брата. Ты, правда, на меня не сердишься? - она заглянула ему в глаза.
Илья улыбнулся и молча покачал головой, но она заметила в его лице настороженность.
- Что случилось, Илюша? - она слегка отстранилась.
- Наташа, я все время думаю: а если он все-таки не Астахов, а Рубецкой? И у него определенная цель для пребывания в Белоярске? - Он почувствовал, как она вздрогнула и поспешил высказать свою мысль до конца: - Натаха, поверь, я обоими руками за то, чтобы вы были вместе. Но представь, если окажется, что он нам всем просто мозги запудрил? Что он хитрый, ловкий парень; выполнит данное ему задание и... уедет. - Илья сильнее прижал к себе сестру: - Понимаешь, может случиться на самом деле все не так, как мы предполагаем, мечтаем и надеемся.
- Хорошо, я тебя поняла, - послышался ее твердый голос. - Что ты предлагаешь? - И она посмотрела на него в упор.
- Ну-у... - смутился Илья под ее требовательно-вопрошающим взглядом.
- Вот видишь, как все оказывается просто, - в ее голосе послышалась откровенная насмешка и ирония. - Илюша, я не хочу думать о том, что случится или не случится. Кем он может или не может оказаться: "своим", "условным противником" или "агентом империализма". Мне наплевать! Потому что все это абсолютно ничего не значащие в реальной, истинной жизни величины. Значение имеет только то, что я, Женщина, полюбила Мужчину и полюбила настолько, что хочу иметь от него Ребенка. И пусть я буду простой русской бабой, а он - хоть трижды Агент 007. Смысл мироздания - ни в государствах, где мы рождаемся, живем и умираем, ни в политиках, которые, якобы, этими государствами управляют и уж, конечно, ни в каких-то там жутко секретных спецслужбах. Все это прах и тлен! Есть всего три вечные, неизменные ипостаси - Мужчина, Женщина и Ребенок...
- ... И мне остается только попросить эту Женщину стать моей женой, в дверях безразмерной, генеральской столовой, облокотившись о косяк, стоял то ли Астахов, то ли Рубецкой...
А, впрочем, какая разница?!! На пороге стоял Мужчина, который нашел свою Женщину. Все остальное уже не имело абсолютно никакого значения...
Глава двадцатая
Переполох в "Централе" начался с раннего утра. В начале десятого две машины "скорой помощи" доставили в приемный покой двух пациентов. Одним из них был Родионов, вторым - Полуянов. Пока проводили первичный осмотр и заполняли истории болезней, на больницу, в целом, и на главврача, в частности, обрушился шквал телефонных звонков из всех мыслимых и немыслимых "вышестоящих инстанций". Все не просто желали знать, как себя чувствуют эти двое, но каждый из звонивших еще и настоятельно требовал "поскорее вернуть в строй пострадавших". В конце концов, главврачу это надоело и он отключил телефон, предупредив секретаря, что "проводит срочную консультацию в одном из отделений".
Что касается Георгия Степановича Артемьева, то его действительно пригласили на срочную консультацию в приемный покой. Причем, просьба исходила не от дежурного врача, а от помощника Родионова. Насколько понял Артемьев, человека, которому самому в первую очередь необходима была "срочная консультация" и не абы кого, а желательно - Блюмштейна. Нейрохирург коротким "иду" в телефонную трубку быстро оборвал словесное извержение помощника, по всей видимости, находящегося на грани то ли полуобморока, то ли нервной истерики.
Спустившись на первый этаж, Артемьев с минуту с мрачным выражением на лице наблюдал, как суетящиеся вокруг пострадавших "приживалы", полностью оттеснив врачей и безусловно мешая их работе, громко протестуют, орут, кричат и вообще создают совершенно непередаваемую атмосферу всеобщего хаоса. Неожиданно его взгляд выхватил лежащего на кушетке Родионова и Артемьев с удивлением, граничащим с изумлением, отметил, что этот "пуп Земли", маде ин Белоярск, прямо-таки наслаждается царящей здесь кутерьмой. Георгий Степанович набрал в легкие побольше воздуха и, перекрывая шум и гвалт, рявкнул на весь приемный покой:
- Пр-р-рекр-р-ратить баз-з-за-ар-р!!! Провожающим освободить вагон!
Наступила гробовая тишина. Все, кто был в помещении, со страхом уставились на Артемьева. Послышался обращенный в пустоту чей-то несмелый и дрогнувший голос:
- Это кто такой?
- Нейрохирург Георгий Степанович Артемьев, - спокойно, с достоинством, отрекомендовался он и, не давая никому опомниться, строго повторил: - Я просил посторонних покинуть помещение. Чем дольше и больше вас всех здесь останется, тем плачевнее будет состояние больных.
Его слова, видимо, дошли до сознания присутствующих и они незаметно, бочком, стали один за другим пробираться к выходу и проскальзывать в дверь. В помещении, кроме пострадавших, двух сотрудников милиции и медперсонала, задержался лишь вертлявый молодой человек со спесивым и самонадеянным выражением лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Подперев голову рукой, долго смотрела на Илью, но в тоже время как бы его не замечая и думая о чем-то своем. На губах ее блуждала улыбка человека, до дна испившего чашу страданий и бед и неожиданно в награду получившего райские, обетованные края, по которым в данным момент и путешествующего.
- Натаха, - окликнул ее Илья, - сделай, пожалуйста, лицо попроще, а то я боюсь, что обратно нормальной тебя не довезу.
Она, очнувшись, не понимая, посмотрела на него. Он повторил свою фразу и она весело рассмеялась.
- Илюха, а с чего ты взял, что я куда-то поеду? У меня дежурство только через двое суток. - Она взглянула виновато: - Илюшенька, родной, я все знаю и все понимаю. Там тяжело, там - чума, смерть и больные люди. И лишние руки сейчас нигде и никому не помешают. Но я хочу дождаться Сережу и увидеть его. Илюша... - она не договорила и заплакала.
- Оставайся конечно. Но... вдруг он не вернется сюда больше, Наташа? как можно мягче спросил Артемьев.
- Он должен вернуться, - убежденно проговорила она. - Еще на Оленгуе, когда поняла, что его будут конвоировать в Белоярск, я рассказала ему про эту дачу, чтобы в случае чего он ее использовал. Если бы Сережа ушел насовсем, он бы обязательно оставил для меня письмо в зараннее нами обговоренном месте. Но письма нет, я проверяла. Значит, он вернется.
Поймав его укоризненный взгляд и догадавшись, какие именно чувства в данный момент испытывает Илья, Наташа поднялась, обошла большой, круглый стол и, придвинув стул, села, обняв Илью и прижавшись щекой к его плечу.
- Илюша, прости меня, - произнесла тихо, - но этого я не могла тебе рассказать. Не потому, что не доверяла. У меня не было, нет и не будет друга лучше, чем ты. Понимаешь, я просто боялась сглазить. Мне казалось, если у нас с Сережей будет маленькая тайна, то все закончится хорошо.
Он притянул ее к себе и поцеловал в макушку:
- Все нормально, не переживай.
- Илюха, я всегда мечтала иметь старшего брата. Ты, правда, на меня не сердишься? - она заглянула ему в глаза.
Илья улыбнулся и молча покачал головой, но она заметила в его лице настороженность.
- Что случилось, Илюша? - она слегка отстранилась.
- Наташа, я все время думаю: а если он все-таки не Астахов, а Рубецкой? И у него определенная цель для пребывания в Белоярске? - Он почувствовал, как она вздрогнула и поспешил высказать свою мысль до конца: - Натаха, поверь, я обоими руками за то, чтобы вы были вместе. Но представь, если окажется, что он нам всем просто мозги запудрил? Что он хитрый, ловкий парень; выполнит данное ему задание и... уедет. - Илья сильнее прижал к себе сестру: - Понимаешь, может случиться на самом деле все не так, как мы предполагаем, мечтаем и надеемся.
- Хорошо, я тебя поняла, - послышался ее твердый голос. - Что ты предлагаешь? - И она посмотрела на него в упор.
- Ну-у... - смутился Илья под ее требовательно-вопрошающим взглядом.
- Вот видишь, как все оказывается просто, - в ее голосе послышалась откровенная насмешка и ирония. - Илюша, я не хочу думать о том, что случится или не случится. Кем он может или не может оказаться: "своим", "условным противником" или "агентом империализма". Мне наплевать! Потому что все это абсолютно ничего не значащие в реальной, истинной жизни величины. Значение имеет только то, что я, Женщина, полюбила Мужчину и полюбила настолько, что хочу иметь от него Ребенка. И пусть я буду простой русской бабой, а он - хоть трижды Агент 007. Смысл мироздания - ни в государствах, где мы рождаемся, живем и умираем, ни в политиках, которые, якобы, этими государствами управляют и уж, конечно, ни в каких-то там жутко секретных спецслужбах. Все это прах и тлен! Есть всего три вечные, неизменные ипостаси - Мужчина, Женщина и Ребенок...
- ... И мне остается только попросить эту Женщину стать моей женой, в дверях безразмерной, генеральской столовой, облокотившись о косяк, стоял то ли Астахов, то ли Рубецкой...
А, впрочем, какая разница?!! На пороге стоял Мужчина, который нашел свою Женщину. Все остальное уже не имело абсолютно никакого значения...
Глава двадцатая
Переполох в "Централе" начался с раннего утра. В начале десятого две машины "скорой помощи" доставили в приемный покой двух пациентов. Одним из них был Родионов, вторым - Полуянов. Пока проводили первичный осмотр и заполняли истории болезней, на больницу, в целом, и на главврача, в частности, обрушился шквал телефонных звонков из всех мыслимых и немыслимых "вышестоящих инстанций". Все не просто желали знать, как себя чувствуют эти двое, но каждый из звонивших еще и настоятельно требовал "поскорее вернуть в строй пострадавших". В конце концов, главврачу это надоело и он отключил телефон, предупредив секретаря, что "проводит срочную консультацию в одном из отделений".
Что касается Георгия Степановича Артемьева, то его действительно пригласили на срочную консультацию в приемный покой. Причем, просьба исходила не от дежурного врача, а от помощника Родионова. Насколько понял Артемьев, человека, которому самому в первую очередь необходима была "срочная консультация" и не абы кого, а желательно - Блюмштейна. Нейрохирург коротким "иду" в телефонную трубку быстро оборвал словесное извержение помощника, по всей видимости, находящегося на грани то ли полуобморока, то ли нервной истерики.
Спустившись на первый этаж, Артемьев с минуту с мрачным выражением на лице наблюдал, как суетящиеся вокруг пострадавших "приживалы", полностью оттеснив врачей и безусловно мешая их работе, громко протестуют, орут, кричат и вообще создают совершенно непередаваемую атмосферу всеобщего хаоса. Неожиданно его взгляд выхватил лежащего на кушетке Родионова и Артемьев с удивлением, граничащим с изумлением, отметил, что этот "пуп Земли", маде ин Белоярск, прямо-таки наслаждается царящей здесь кутерьмой. Георгий Степанович набрал в легкие побольше воздуха и, перекрывая шум и гвалт, рявкнул на весь приемный покой:
- Пр-р-рекр-р-ратить баз-з-за-ар-р!!! Провожающим освободить вагон!
Наступила гробовая тишина. Все, кто был в помещении, со страхом уставились на Артемьева. Послышался обращенный в пустоту чей-то несмелый и дрогнувший голос:
- Это кто такой?
- Нейрохирург Георгий Степанович Артемьев, - спокойно, с достоинством, отрекомендовался он и, не давая никому опомниться, строго повторил: - Я просил посторонних покинуть помещение. Чем дольше и больше вас всех здесь останется, тем плачевнее будет состояние больных.
Его слова, видимо, дошли до сознания присутствующих и они незаметно, бочком, стали один за другим пробираться к выходу и проскальзывать в дверь. В помещении, кроме пострадавших, двух сотрудников милиции и медперсонала, задержался лишь вертлявый молодой человек со спесивым и самонадеянным выражением лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129