Зурабян Гарри
Джума
ГАРРИ ЗУРАБЯН
ДЖУМА
Самый крупный в мире золотой клад, страшный штамм чумы, изобретенный в военных лабораториях, невероятное и загадочное переплетение обстоятельств, какие только возможны в жизни человека, падение в пучину самых низменных страстей и восхождение на самые высшие ступени чести и благородства, - все это удивительным образом сошлось в одной точке - город Белоярск и в одной судьбе - Сержа Рубецкого, потомка известного в России княжеского рода, поставленного трагическим роком перед жестким выбором: "береза" или "клен"? Россия или Канада?
Я всего натерпелся, поверь!
Как затравленный, загнанный зверь,
Рыскать в поисках крова и мира
Больше я, наконец, не могу
И один, задыхаясь, бегу
Под ударами целого мира.
Поль Верлен
ПРЕДТЕЧА
1347 год. Северное Причерноморье, Каффа.
... Я бреду меж многочисленных костров, красными и желтыми цветами раскинувшихся по черному лугу ночи. Я слышу незнакомую гортанную речь, приглушенные крики и смех, ржание лошадей, чувствую запах приготовленного в котлах мяса, - все это резко вонзается в мозг, заставляя откликаться каждую клетку и нерв.
Я никогда здесь не был, но почему-то знаю, что произойдет завтра. Словно передо мной, доступный лишь моему видению, от земли до неба развернут громадный холст, на котором, сменяя друг друга, мелькают кадры хроники, повествующие о чудовищных событиях.
Я вижу последнюю ночь двух материков - Европы и Азии: восточных сатрапов, западных монархов; их роскошные дворцы; свиту, где каждый надежно прикован друг к другу цепями интриг, жаждой золота и чинов; вижу бесконечную вереницу народов Европы, едва ступивших в мрачный тоннель средневековья, с пока незажженными , но уже сложенными в поленницы и обложенными снопами хвороста аутодафе; вижу восточных мудрецов, агатовыми глазами пытливо вглядывающихся в тайны мироздания; правителей и простолюдинов: веселых и грустных, влюбленных и отчаявшихся, погруженных в глубокие раздумья и предающихся порокам, - я вижу их всех - миллионы уже обреченных...
Солнце медленно поднимется из-за горизонта моря. Будто форштевнем рассечет сапфировые воды залива, в сладостной, утренней истоме прильнувших к прохладным камням крепостных башен города. На смуглом лице хана отразится коварная усмешка. Много дней и ночей он безуспешно осаждает Каффу, за стенами которой лежит золото удачливых в торговле и хитрых генуэзских купцов. Хан поклялся взять золото и он сдержит клятву. Сегодня на приступ пойдут не живые, а мертвые.
Спустя несколько часов, хан бесстрастно смотрел, как распухшие, почерневшие тела его воинов, умерших в лагере, катапульты стремительно перебрасывают через крепостные стены. Во главе отряда мертвецов в город входила Джума, чтобы начать свою самую страшную в истории жатву смерти.
Я знаю, что никогда здесь не был, а, значит, ничего не смогу изменить, ибо путь мой по дорогам этого века - лишь в памяти хромосом. Но теперь я знаю исток и начало.
Впервые в мире использование чумы для истребления людей при ведении боевых действий в качестве бактериологического оружия было применено в 1347 году при осаде Каффы золотордынским ханом Джанибеком. Спасаясь от эпидемии, жители на кораблях бежали в Геную. Оттуда, небывалая по размаху, масштабам и последствиям пандемия чумы начала свое шествие по странам Евразии. С 1347 по 1351г.г. число погибших составило 75 миллионов человек.
1920 год. Восточный Крым, г. Керчь.
Степан, не останавливаясь, проверился. Сомнений не осталось: за ним следили. "Обидно, - подумал Артемьев, - в город вот-вот войдут наши. Если меня сцапает контрразведка, шансов остаться в живых не будет." У него за плечами были годы революционной борьбы, строжайшей конспирации. И ни одного дня в ссылке или на каторге. Он умел мастерски уходить от погонь, засад и слежки, максимально используя данный от природы и тренированный годами хладнокровный, практичный ум. Его подпольная кличка "Тень" о многом говорила как соратникам, так и сотрудникам тайного политического сыска в Российской империи.
Артемьев прибавил шаг и вдруг резко свернул на широкую Воронцовскую улицу, надеясь затеряться в людском водовороте. По ней, стиснутой домами-скалами, ударяясь о пороги паники и хаоса, текла людская река, круто обрывавшаяся у пристани, где на фоне свинцовых волн и затянутого тучами пасмурного неба четко вырисовывались 305-миллимитровые орудия линкора "Императрица".
Степан незаметно оглянулся. Держали его, хоть и на расстоянии, но профессионально плотно и цепко. Единственная надежда - уходить нагло и дерзко, как, впрочем, не раз бывало. Он перешел на другую сторону улицы, где точно знал есть дом с черным входом, выходящим в лабиринты проходных дворов. Артемьев готов был взяться за ручку дверей парадного, когда увидел рядом стройного, моложавого офицера, по-видимому, направлявшегося в этот же подъезд. На мгновение их взгляды встретились и Степан вздрогнул. Офицер, глядя ему за спину, каким-то внутренним чутьем разгадал в толпе и "сопровождающих", и саму ситуацию. Со стороны могло показаться, что эти двое неожиданно столкнулись и даже в царящей вокруг суматохе не желают пренебречь нормами вежливости и учтивости. На самом деле, их заминка длилась не более нескольких мгновений. Офицер быстро распахнул двери парадного, пропуская Степана, который тотчас почувствовал в руке маленький предмет.
- Третий этаж, дверь направо. Я их задержу, - выдохнул офицер торопливо, на одном дыхании. - А теперь - бей! - взволнованно выкрикнул он, обращаясь к Артемьеву.
Но тот, будто не слыша, продолжал в волнении переводить взгляд с офицера на маленький ключ в своей ладони, отказываясь вот так просто поверить в эту странную, почти мистическую, встречу.
- Да бей же, черт тебя возьми! - И офицер неожиданно сам сильно ударил наотмашь рукой по лицу Степана.
Проведенный следом ответный удар возымел поистине ошеломляющее действие. Лицо офицера, как кипятком, опалило жгучей болью; голова резко дернулась назад, едва не слетев с плеч. Он нелепо взмахнул руками и отлетел к дверям парадного, которые уже распахивали настежь "сопровождающие". Споткнувшись о его распростертое тело, они потеряли какое-то время.
- Ваше благородие... - в замешательстве воскликнул один из шпиков, пытаясь его поднять. - Где он?
- Там, - сквозь зубы выдавил офицер, рукой указывая на скрытую лестницей дверь черного входа. - Он, не без труда, поднялся. Глаза его налились бешенством: - Сволочь! - заорал, должно быть, вкладывая в слова всю свою душу. - Поймать! Задержать!
Агенты, отталкивая друг друга, с готовностью ринулись в указанном направлении. Когда трое выбежали, последний внимательно взглянул на офицера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129