А днем образ Клер преследовал его повсеместно.
Они обедали в саду, на террасе или в столовой, не перебросившись и десятком слов. Попытки Клер наладить отношения Берт резко пресекал. Ей пришлось занять выжидательную позицию, меняя роскошные туалеты, духи, изображая томление и одиночество. Возможно, она бы сдалась, выбросив из головы мысль соблазнить Берта. Но ведь нельзя было не заметить, как напряглось при её появлении сильное тело парня и как упорно избегал его взгляд встречи с прекрасной мачехой.
Однажды Клер попросила Берта научить её кататься на водных лыжах. Она давно с первого же раза овладела этим нехитрым занятием. Но теперь, удачно стартовав с плотика и подождав, пока сидящий за рулем катера Берт выкатит прекрасную лыжницу в плавный вираж, она уронила фал и исчезла под прохладной зеленоватой водой.
Поспешив на помощь, Берт поднял на борт катера тяжело дышащую красотку.
- Голова... Я, видимо, перегрелась. Прости... неудачно вышло. Прикрыв глаза, Клер откинулась на кожаное сидение, "не заметив" обнажившейся из-под расстегнутого бюстгальтера груди и расслабленно раскинув загорелые ноги. Катер мягко покачивался на пологих волнах, резко покрикивали чайки, она глубоко дышала полуоткрытым ртом, ожидая жадных губ Берта.
Но он стоял над распростертым телом женщины, стиснув зубы и кулаки, с ожесточением пытаясь усмирить закипающую кровь.
- Черт! - Вырвалось из его стиснутых губ. Через секунду загрохотал включенный мотор - катер рванулся к берегу.
Клер ликовала, заметив смущение парня - ему так и не удалось охладить пыл зверя, таившегося в плавках. Выйдя на причал, он подал Клер руку и заметил улыбку, обращенную на оттопыренную ткань, и, не оборачиваясь, зашагал к дому. Ужинать Берт не вышел. Клер услышала, как дворецкий заказал по телефону один билет на утренний рейс в Штаты.
Ночью она пришла к нему в спальню и молча нырнула под одеяло. Парень хотел её, в этом не было никакого сомнения. Она целовала его, лишая рассудка и способности сопротивляться.
Берт оказался очень сильным. Клер не удавалось победить в этой борьбе. Она изворачивалась стремясь к слиянию, зная, что упрямец будет завоеван, лишь только окажется в её горячем лоне. Она уже оседлала его, прижавшись к груди и животу, но руки Берта подняли Клер в воздух и отбросили прочь. Сильная пощечина обожгла её щеку.
- Вон! И никогда, запомни, никогда больше не смей ко мне прикасаться, дрянь! - Он ушел в ванну, захлопнув за собой дверь и предоставив возможность Клер выть от злости, разрывая зубами тонкую ткань его брошенной на постели рубашки.
Вернувшись к мужу, Клер, измученная нерешительностью и возмущением, рассказала "правду": Берт преследовал её и, получив отпор, чуть не изнасиловал, вначале на катере, а потом - ворвавшись в её спальню.
Дик мрачнел, молча слушая рассказ жены. Его кулак ритмично и тяжело опускался на инкрустированную поверхность изящного флорентийского столика. Когда Клер зарыдала, пряча в ладонях пунцовое от стыда лицо, Дик обрушил удар такой силы, что старое дерево не выдержало - с хрустом подломились выгнутые ножки стола, роняя на пол сигареты и пепельницу.
- К чертям старый хлам! К черту родительское терпение и слюнтяйские благодеяния!
Клер нежно обняла плечи мужа.
- Не торопись с выводами, дорогой. Берт ещё так молод... И его горячность вполне естественна. Похоже, по части темперамента он пошел в тебя. Что нельзя сказать о деловых качествах. Он говорил мне, как противны его характеру сидение в офисе и грызня с конкурентами за каждый миллион. За каждый поганый миллион. - Уточнила Клер, искоса следя за реакцией мужа.
- Эти миллионы не угрожают Берту. - Мрачно сказал Дик.
- Дорогой, но ты же не можешь лишить единственного сына возможности продолжить твое дело... Со временем он, вероятно, почувствует вкус к работе...
- Жаль, что тебе не удалось родить мне наследника. Очень жаль, Клер...
Клер всхлипнула:
- Ты же знаешь, как больно мне сознавать это...
Она забеременела ещё до свадьбы. И в то время, как Дик одевал на руку будущей жены бриллиантовый перстень в виде виноградной грозди, он думал о том, что скоро станет отцом. Только на четвертом месяце оказалось, что Дик просчитался. Беременность Клер оказалась внематочной. Но она так долго боролась за сохранение ребенка, что чуть не погибла сама, лишившись в результате сложной операции возможности материнства. Лишь врач знал о том, что перенесшей в ранней юности аборт, Клер вообще не следовало думать о беременности, которая никак не могла оказаться удачной. Но он сумела представить историю неудачного материнства в ином свете, заставив Дика принять на себя часть вины за потерю ребенка, едва не убившего свою мать.
"Слава Господу, что это случилось после того, как я стала супругой денежного мешка мистера Уэлси", - успокаивала себя Клер, понимая. что лишилась одного из самых сильных козырей в борьбе за супружеское счастье и капиталы мужа.
Опорочив Берта, она ликовала. Месть могла оказаться очень удачной, устранив с пути потенциальной наследницы опасного конкурента.
- Но не станешь же ты, дорогой, лишать мальчика состояния из-за такого пустяка? - Шептала Клер, ласкаясь.
- А почему бы и нет? Мое терпение имеет границы. Парень перешел их и должен быть наказан.
Вскоре Берт получил письмо адвоката отца, в котором говорилось, что он - нежелательный гость в доме мистера Стеферсона Уэлси, и должен ознакомиться с новым вариантом завещания. В соответствии с присланной копией Берт наследовал завод малолитражек и дом в предместье Огайо. Хозяйкой основного капитала и недвижимости после смерти супруга становилась Клер.
Все это чрезвычайно подогрело супружеские чувства актрисы. Отказавшись от выгодного контракта, она полгода провела с мужем, стараясь закрепить свое влияние. Газеты писали, что супруга Стеферсона Уэлси не только талантливая актриса, но и по-настоящему светская женщина, завоевавшая нью-йоркское высшее общество.
Регулярные приемы, устраиваемые Клер в пентхаузе, напоминали светским хроникерам салоны времен наполеоновской Империи. Здесь собирался цвет богемы, интеллектуальная элита, влиятельнейшие представители деловых кругов. В самой хозяйке находили все больше сходства с императрицей Жозефиной, муссируя подробности её изящно сочиненной пресс-секретарем Дика биографии. Здесь и всплыли на свет общественного мнения родовитые предки Клементины Бривзски - польский граф и представительница русского княжеского рода.
- Мы все с тобой сделали отлично. Я - удачливый бизнесмен и супруг. Об этом знает вся Америка. А теперь, детка, тебе пора продолжить актерскую карьеру. Не дело, если твой успех в сериале забудется. - Ласково, но безапелляционно заявил Дик после трех месяцев совместной жизни в Нью-Йорке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109