— Такумсе здесь ни при чем. Я точно знаю. И Пророк тоже.
— Кроме того, никакой он не Пророк, во всяком случае Господь его не направляет, — подтвердил Троуэр.
— И он не убийца, — хмуро промолвил Армор. — Может, Так был прав, может, каким-то образом Такумсе замешан в этом деле. Но я знаю одно: Такумсе — не убийца. Во время войны генерала Уэйна, когда Такумсе был еще юношей, краснокожие как-то замыслили поджечь хижину, где содержались пленные бледнолицые. В те дни сожжение пленных было не редкостью. По-моему, это были чиппива, если я не ошибаюсь. Но на их пути встал Такумсе, один-единственный шони, и он заставил их остановиться. «Мы хотим, чтобы белый человек уважал нас, чтобы обращался с нами как с нацией, — сказал он. — Вряд ли белый человек проникнется к нам уважением, если мы и дальше будем творить зверства! Мы должны стать цивилизованными. Никаких больше скальпов, никаких пыток, никаких костров, никаких убийств пленных». Вот что он им сказал. И эти слова он не устает повторять. Да, он убивает в битве, но в своих набегах на южных поселенцев он не убил ни единого человека. Ни единого, понимаете?! Если Такумсе действительно захватил этих мальчишек, у него они в безопасности, как дома в маминой постельке.
Троуэр вздохнул.
— Что ж, вы лучше знакомы с краснокожими, чем я.
— Я знаю их лучше, чем кто-либо. — Армор горько расхохотался. — Поэтому меня зовут прихвостнем и не слушают ни единого моего слова. Теперь они решили позвать на помощь этого торговца виски, царька Карфаген-Сити, чтобы он пришел сюда и разобрался. И он станет героем. Его выберут настоящим губернатором. Да его президентом сделают, если Воббская долина когда-нибудь вступит в США.
— Я не знаком с этим Гаррисоном. Может, он вовсе не такой дьявол, каким вы его рисуете.
Армор рассмеялся:
— Иногда, преподобный, мне кажется, что вы доверчивы, как малый ребенок.
— Этого и добивается от нас Господь. Армор, успокойтесь. Господь не оставит нас, все следует его воле.
Армор закрыл лицо ладонями.
— Надеюсь, преподобный, только на это и надеюсь. Но я не переставая думаю о Мере, который был очень хорошим человеком, лучше и найти нельзя, и об Элвине, том милом мальчике. Подумать только, отец так о нем заботился, столько в него вложил и…
Лицо Троуэра резко помрачнело.
— Элвин-младший, — пробормотал он. — Кто бы мог подумать, что Господь явит свою волю через язычников?
— О чем вы говорите? — удивился Армор.
— Ни о чем, Армор, ни о чем. Просто хочу сказать, что во всем присутствует рука Господня, абсолютно во всем.
В доме Миллеров, что находился за холмом, Эл сидел за столом и хмуро тыкал ложкой в тарелку. Вчера вечером он не успел поужинать, а за завтраком кусок в горло не полез. Вера взяла у него миску, отнесла на кухню и вернулась. Встав сзади, она принялась растирать мужу плечи. Она ни разу не сказала: «Ведь я ж тебе говорила не отсылать их». Ее пророчество висело между ними подобно мечу, и они не осмелились дотрагиваться друг до друга, опасаясь порезаться.
Молчание прервалось, когда к комнату вошел Нед с винтовкой на плече. Поставив ружье у двери, он взял стул, оседлал его и посмотрел на родителей.
— Они уехали. На юг, за армией.
К его удивлению, отец лишь еще ниже опустил голову, упершись лбом в лежащие на столе руки.
Мать с тревогой взглянула на своего сына.
— Когда это ты успел научиться обращаться с этой штукой?
— Мы с Нетом практиковались, — ответил тот.
— И ты собираешься стрелять из этого ружья в краснокожих?
Нед был удивлен отвращением, прозвучавшим в ее голосе.
— Ну да, — кивнул он.
— А когда все краснокожие умрут, вы стащите их тела в кучу, и вдруг, откуда ни возьмись, из ее середины выпрыгнут Мера с Элвином и вернутся ко мне домой, да?
Нед покачал головой.
— Прошлой ночью какой-то краснокожий вернулся к своей семье, гордясь, что убил сыновей бледнолицых. — Ее голос перехватило, но она все равно продолжала, потому что Вера Миллер всегда договаривала до конца то, что намеревалась сказать: — Может быть, его жена или мама похлопали его по плечу, поцеловали в щечку и подали ему ужин. Но не дай Бог, ты посмеешь войти в эту дверь и похвастаться тем, что убил краснокожего. Потому что от меня ты еды не получишь, как не дождешься поцелуев и поощрений. Я ни слова тебе не скажу, у тебя не будет дома и не будет мамы, слышишь меня?
Он слышал, но то, что он услышал, ему крайне не понравилось. Он встал, подошел к двери и взял винтовку.
— Ты можешь думать что хочешь, мама, — сказал он, — но это война, и я действительно намереваюсь убивать краснокожих. Я вернусь домой и буду гордиться тем, что совершил. И если ты после этого откажешься быть моей матерью, то тебе лучше прямо сейчас забыть, что я твой сын, а не дожидаться моего возвращения. — Он открыл дверь, но, прежде чем хлопнуть ею, несколько помедлил. — Выше нос, мам. Может, я вообще не вернусь.
Он ни разу в жизни не разговаривал подобным образом с собственной матерью и не считал, что сейчас поступил правильно. Просто-напросто она лишилась ума, она не понимала, что началась война, что краснокожие открыли сезон охоты на бледнолицых и что выбора не остается.
Продолжая думать о родителях, он вскочил на лошадь и направился к дому Дэвида. Больше всего Неда сейчас беспокоило то, что папа плакал. Нед, конечно, не мог ничего утверждать, но ему показалось, что отец плакал. Что случилось? Вчера папа так горячо выступал против краснокожих, а сейчас, когда мама осудила войну, всего лишь молча разрыдался. Может быть, стареет, вот и стал таким? Во всяком случае Неду до этого не было никакого дела. Может, папа и мама не хотят убивать похитителей собственных сыновей, но Нед точно знал, как поступить с теми, кто убил его братьев. Их кровь — это его кровь, и тот, кто посмел пролить ее, лишится собственной крови. Расплатится галлоном за каждую пролитую каплю.
Глава 9
ОЗЕРО МИЗОГАН
За всю свою жизнь Элвин не видел столько воды сразу. Он стоял на вершине невысокой дюны и изумленно глядел на озеро. Мера высился рядом, рука его покоилась на плече Эла.
— Папа сказал, чтобы я держал тебя подальше от воды, — вздохнул Мера, — и ты посмотри, куда тебя привели.
С озера дул жаркий, сильный ветер, его порывы подхватывали с земли песчинки, стреляя ими, словно крошечными стрелами.
— Тебя привели вместе со мной, — возразил Эл.
— Похоже, вскоре начнется буря.
В юго-западной части неба собирались черные, уродливые облака. Одной грозой здесь дело не обойдется. Лик облаков прорезала кривая черта молнии. Вскоре донеслись раскаты далекого, приглушенного расстоянием грома. Глядя на небо, Элвин вдруг почувствовал, что зрение его внезапно обострилось. Он начал видеть гораздо лучше, чем прежде, он различал клубящиеся, разрываемые ветром кипы облаков, чувствовал жар и холод туч, ледяной воздух, опускающийся на землю, и жаркий пар, стремящийся ввысь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94