Лолла-Воссики слышал, как она злится, как ей хочется добраться до моста и унести его. «Таков путь белого человека, — подумал Лолла-Воссики. — Белому человеку обязательно нужно покорять, отнимать от земли принадлежащее ей».
И все же, стоя там, он заметил еще кое-что. Хоть огненная вода практически выветрилась из его тела, черный шум на мосту звучал значительно тише. Впервые за долгое время он расслышал зеленую тишину. Как будто этот черный шум отчасти исходил от реки. Как так может быть? Река никогда не держала зла на краснокожих. И вещь, созданная руками бледнолицых, не способна приблизить краснокожего к земле. Однако здесь он вновь ощутил зеленую тишину. Лолла-Воссики поспешил дальше по дороге; может быть, когда зверь сновидения разбудит его, он сможет это объяснить.
Дорога вливалась в широкие луга, на которых стояло несколько строений белого человека. И множество повозок. Стреноженные и привязанные лошади мирно паслись на мягкой траве. Слышались звон металлических молотков, стук вгрызающихся в дерево топоров, скрежет пил и прочие звуки, издаваемые убивающим лес бледнолицым. Город белого человека.
Но нет, не совсем. Лолла-Воссики остановился на краю луга. «Чем это поселение отличается от других городков? Чего здесь не хватает? Что я обязательно должен был увидеть?»
Частокол. Здесь не было частокола, не было крепости.
Но где же бледнолицые прячутся? Где запирают пьяных краснокожих и воров? Где складывают свои ружья?
— Поднимайте! Выше! Выше! — словно колокол, разнесся голос белого человека в плотном воздухе жаркого летнего полдня.
На поросшем травой холме, находящемся примерно в полумиле от краснокожего, стала подниматься странная деревянная штуковина. Людей, суетящихся вокруг, Лолла-Воссики не видел — их закрывал откос холма. Зато он видел огромный, сияющий свежесрубленной белизной деревянный каркас, поднимаемый шестами.
— Теперь боковую стену! Раз, два, взяли!
Медленно показался еще один каркас, установленный под углом к первому. Встав вертикально, они уперлись ребрами друг в друга. И тут Лолла-Воссики наконец заметил людей. Белокожие юноши полезли вверх по дереву — зацепившись за бревна, они принялись поднимать и опускать свои похожие на томагавки молотки, вбивая в дерево подчинение. Постучав немножко, они гордо выпрямились, все трое, замерев на самой вершине деревянных стен, — их поднятые молотки напоминали копья, только что вытащенные из туши дикого бизона. Шесты, подпирающие стены, убрали. Стены стояли сами собой, держа одна другую. До Лолла-Воссики донеслись радостные крики.
Затем на склоне холма внезапно появились бледнолицые. «Неужели меня заметили? Может, они прогонят меня или бросят за решетку?» Нет, они всего лишь спускались с холма, направляясь туда, где паслись их лошади и стояли повозки. Лолла-Воссики растаял в лесной глуши.
Он отпил из бочонка четыре глотка, затем вскарабкался на дерево и засунул бочонок в развилку трех толстых ветвей. Чтобы спрятать и утаить, укрыть и сохранить. Густая листва спрячет его; никто не увидит бочонок с земли — даже краснокожий.
Лолла-Воссики отправился обратно кружным путем, но вскоре он вновь подошел к холму, на котором высились новые стены. Лолла-Воссики долго изучал их, но так и не понял, что же за дом это будет. Подобных зданий он никогда раньше не видал, оно было похоже на новый особняк Бледнолицего Убийцы Гаррисона, только намного больше размерами. Столь большого, высокого строения Лолла-Воссики вообще никогда не видел, оно было даже выше крепости.
Сначала странные мосты, крепкие, как дома. Теперь это странное здание высотой с деревья. Лолла-Воссики покинул укрывающий его лес и, качаясь из стороны в сторону — земля не могла держать равновесие, когда внутри него переливалось спиртное, — вышел на открытую поляну. Подойдя к зданию, он ступил на деревянный пол. Пол белого человека, стены белого человека, но тем не менее дом казался каким-то иным, каким-то необычным, разительно отличаясь от прочих построек, которые доводилось видеть Лолла-Воссики. Внутри оказалось большое открытое пространство. Очень высокие стены. Белый человек впервые построил здание, внутри которого было просторно и светло. Здесь даже краснокожий чувствовал себя уютно.
— Кто там? Кто ты такой?
Лолла-Воссики стремительно обернулся на звук голоса и чуть не упал. У края здания стоял рослый белый человек. Высокий пол доходил ему до пояса. Одет человек был не в звериные шкуры — значит, не охотник, — и не в мундир — стало быть, не солдат. Скорее он был одет как фермер, только одежда его была чистой. В Карфаген-Сити Лолла-Воссики никогда не встречал подобных людей.
— Кто ты такой? — снова задал свой вопрос мужчина.
— Краснокожий, — ответил Лолла-Воссики.
— День уже клонится к вечеру, но еще не стемнело. Только слепой не заметил бы, что ты краснокожий. Но я знаю всех живущих поблизости краснокожих, и ты в их число не входишь.
Лолла-Воссики рассмеялся. Откуда этот человек знает, из местных он или нет, если бледнолицые одного краснокожего от другого отличить не могут?
— У тебя есть имя, краснокожий?
— Лолла-Воссики.
— Ты пьян. Я чувствую запах, да и ходишь ты не совсем прямо.
— Очень пьян. Поклоняюсь виски.
— Кто дал тебе спиртное?! А ну говори! Где ты взял выпивку?
Лолла-Воссики смутился. Белый человек никогда раньше не спрашивал у него, где он взял свою выпивку. Белый человек и так это знал.
— У Бледнолицего Убийцы Гаррисона, — сказал он.
— Гаррисон находится в двухстах милях к юго-востоку отсюда. И как ты его назвал?
— Губернатор Билл Гаррисон.
— Ты назвал его Бледнолицым Убийцей Гаррисоном.
— Краснокожий пьян, очень-очень.
— Это я и сам вижу. Но ты же не мог напиться в форте Карфаген, а потом пройти такое расстояние и не протрезветь. Где ты взял выпивку?
— Ты бросишь меня в тюрьму?
— В тю… Куда-куда? А ведь ты и в самом деле пришел из форта Карфаген. Вот что я скажу тебе, мистер Лолла-Воссики, мы здесь пьяных краснокожих в тюрьму не сажаем, потому что краснокожие у нас не пьют. А если такое случается, мы находим белого человека, который дал им выпивку, и устраиваем ему хорошую взбучку. Лучше сразу скажи, где ты взял огненную воду.
— Мое виски, — ответил Лолла-Воссики.
— Наверное, тебе лучше пойти со мной.
— В тюрьму?
— Еще раз повторяю, у нас нет… послушай, ты есть хочешь?
— Думаю, да, — кивнул Лолла-Воссики.
— У тебя есть где поесть?
— Ем, где я нахожусь.
— В общем, сегодня ты пойдешь со мной и поешь у нас дома.
Лолла-Воссики не знал, что и сказать. Может, этот белый человек шутит? Шутки белого человека очень трудно понять.
— Так ты голоден или нет?
— Думаю, да, — повторил Лолла-Воссики.
— Тогда пойдем!
На холм поднялся еще один бледнолицый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
И все же, стоя там, он заметил еще кое-что. Хоть огненная вода практически выветрилась из его тела, черный шум на мосту звучал значительно тише. Впервые за долгое время он расслышал зеленую тишину. Как будто этот черный шум отчасти исходил от реки. Как так может быть? Река никогда не держала зла на краснокожих. И вещь, созданная руками бледнолицых, не способна приблизить краснокожего к земле. Однако здесь он вновь ощутил зеленую тишину. Лолла-Воссики поспешил дальше по дороге; может быть, когда зверь сновидения разбудит его, он сможет это объяснить.
Дорога вливалась в широкие луга, на которых стояло несколько строений белого человека. И множество повозок. Стреноженные и привязанные лошади мирно паслись на мягкой траве. Слышались звон металлических молотков, стук вгрызающихся в дерево топоров, скрежет пил и прочие звуки, издаваемые убивающим лес бледнолицым. Город белого человека.
Но нет, не совсем. Лолла-Воссики остановился на краю луга. «Чем это поселение отличается от других городков? Чего здесь не хватает? Что я обязательно должен был увидеть?»
Частокол. Здесь не было частокола, не было крепости.
Но где же бледнолицые прячутся? Где запирают пьяных краснокожих и воров? Где складывают свои ружья?
— Поднимайте! Выше! Выше! — словно колокол, разнесся голос белого человека в плотном воздухе жаркого летнего полдня.
На поросшем травой холме, находящемся примерно в полумиле от краснокожего, стала подниматься странная деревянная штуковина. Людей, суетящихся вокруг, Лолла-Воссики не видел — их закрывал откос холма. Зато он видел огромный, сияющий свежесрубленной белизной деревянный каркас, поднимаемый шестами.
— Теперь боковую стену! Раз, два, взяли!
Медленно показался еще один каркас, установленный под углом к первому. Встав вертикально, они уперлись ребрами друг в друга. И тут Лолла-Воссики наконец заметил людей. Белокожие юноши полезли вверх по дереву — зацепившись за бревна, они принялись поднимать и опускать свои похожие на томагавки молотки, вбивая в дерево подчинение. Постучав немножко, они гордо выпрямились, все трое, замерев на самой вершине деревянных стен, — их поднятые молотки напоминали копья, только что вытащенные из туши дикого бизона. Шесты, подпирающие стены, убрали. Стены стояли сами собой, держа одна другую. До Лолла-Воссики донеслись радостные крики.
Затем на склоне холма внезапно появились бледнолицые. «Неужели меня заметили? Может, они прогонят меня или бросят за решетку?» Нет, они всего лишь спускались с холма, направляясь туда, где паслись их лошади и стояли повозки. Лолла-Воссики растаял в лесной глуши.
Он отпил из бочонка четыре глотка, затем вскарабкался на дерево и засунул бочонок в развилку трех толстых ветвей. Чтобы спрятать и утаить, укрыть и сохранить. Густая листва спрячет его; никто не увидит бочонок с земли — даже краснокожий.
Лолла-Воссики отправился обратно кружным путем, но вскоре он вновь подошел к холму, на котором высились новые стены. Лолла-Воссики долго изучал их, но так и не понял, что же за дом это будет. Подобных зданий он никогда раньше не видал, оно было похоже на новый особняк Бледнолицего Убийцы Гаррисона, только намного больше размерами. Столь большого, высокого строения Лолла-Воссики вообще никогда не видел, оно было даже выше крепости.
Сначала странные мосты, крепкие, как дома. Теперь это странное здание высотой с деревья. Лолла-Воссики покинул укрывающий его лес и, качаясь из стороны в сторону — земля не могла держать равновесие, когда внутри него переливалось спиртное, — вышел на открытую поляну. Подойдя к зданию, он ступил на деревянный пол. Пол белого человека, стены белого человека, но тем не менее дом казался каким-то иным, каким-то необычным, разительно отличаясь от прочих построек, которые доводилось видеть Лолла-Воссики. Внутри оказалось большое открытое пространство. Очень высокие стены. Белый человек впервые построил здание, внутри которого было просторно и светло. Здесь даже краснокожий чувствовал себя уютно.
— Кто там? Кто ты такой?
Лолла-Воссики стремительно обернулся на звук голоса и чуть не упал. У края здания стоял рослый белый человек. Высокий пол доходил ему до пояса. Одет человек был не в звериные шкуры — значит, не охотник, — и не в мундир — стало быть, не солдат. Скорее он был одет как фермер, только одежда его была чистой. В Карфаген-Сити Лолла-Воссики никогда не встречал подобных людей.
— Кто ты такой? — снова задал свой вопрос мужчина.
— Краснокожий, — ответил Лолла-Воссики.
— День уже клонится к вечеру, но еще не стемнело. Только слепой не заметил бы, что ты краснокожий. Но я знаю всех живущих поблизости краснокожих, и ты в их число не входишь.
Лолла-Воссики рассмеялся. Откуда этот человек знает, из местных он или нет, если бледнолицые одного краснокожего от другого отличить не могут?
— У тебя есть имя, краснокожий?
— Лолла-Воссики.
— Ты пьян. Я чувствую запах, да и ходишь ты не совсем прямо.
— Очень пьян. Поклоняюсь виски.
— Кто дал тебе спиртное?! А ну говори! Где ты взял выпивку?
Лолла-Воссики смутился. Белый человек никогда раньше не спрашивал у него, где он взял свою выпивку. Белый человек и так это знал.
— У Бледнолицего Убийцы Гаррисона, — сказал он.
— Гаррисон находится в двухстах милях к юго-востоку отсюда. И как ты его назвал?
— Губернатор Билл Гаррисон.
— Ты назвал его Бледнолицым Убийцей Гаррисоном.
— Краснокожий пьян, очень-очень.
— Это я и сам вижу. Но ты же не мог напиться в форте Карфаген, а потом пройти такое расстояние и не протрезветь. Где ты взял выпивку?
— Ты бросишь меня в тюрьму?
— В тю… Куда-куда? А ведь ты и в самом деле пришел из форта Карфаген. Вот что я скажу тебе, мистер Лолла-Воссики, мы здесь пьяных краснокожих в тюрьму не сажаем, потому что краснокожие у нас не пьют. А если такое случается, мы находим белого человека, который дал им выпивку, и устраиваем ему хорошую взбучку. Лучше сразу скажи, где ты взял огненную воду.
— Мое виски, — ответил Лолла-Воссики.
— Наверное, тебе лучше пойти со мной.
— В тюрьму?
— Еще раз повторяю, у нас нет… послушай, ты есть хочешь?
— Думаю, да, — кивнул Лолла-Воссики.
— У тебя есть где поесть?
— Ем, где я нахожусь.
— В общем, сегодня ты пойдешь со мной и поешь у нас дома.
Лолла-Воссики не знал, что и сказать. Может, этот белый человек шутит? Шутки белого человека очень трудно понять.
— Так ты голоден или нет?
— Думаю, да, — повторил Лолла-Воссики.
— Тогда пойдем!
На холм поднялся еще один бледнолицый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94