Странно…
— Несите его в гостиницу.
Бренд застонал, когда его поднимали, дыхание его совсем сбилось. Впервые чувствуя себя беспомощным, Ротгар распорядился, чтобы с братом обращались как можно бережнее и все время поддерживали ему голову.
Тут он заметил, что Бренд лежит на богатых, золотисто-коричневых одеялах, расстеленных на гнилой соломе. Вот он, след, ведущий к возмездию! Забрав одеяла, он двинулся следом за слугами на второй этаж.
Бренд затих, и Ротгар опять пощупал его пульс. Брат тотчас шевельнул веками. Слава Богу, он приходит в себя. Возможно, поэтому он подавлял болезненные стоны.
— Я с тобой, — тихо сказал Ротгар. — Ты в безопасности. — Он взял дрожащую руку брата и, сжав ее в своей крепкой руке, почувствовал слабое ответное пожатие.
В душе его поднималась холодная мстительная ярость. Ничего, еще успеется.
Как только Бренда уложили в постель, зашторили окна, сняли с него сюртук и расстегнули брюки, Ротгар нагнулся и погладил его заросшую щетиной щеку.
— Бренд…
— Кто это? — тихо выдохнул брат.
— Бей, — отозвался маркиз.
Бренд едва заметно вздрогнул:
— Слава Богу! Я не вынесу те же пытки, Бей. Прекрати их, пожалуйста.
— Увы, я не Господь Бог.
Если бы знать причину! Алкоголь? Но Бренд никогда не напивался до такого состояния.
Внезапно Ротгар насторожился. Бренд сказал: «Те же пытки». Повторяющиеся сильные боли в голове могли служить признаком неизлечимой болезни. Бренд сдавленно всхлипнул, превозмогая ужасные муки.
Чтобы привлечь внимание брата, Ротгар вновь сжал его руку:
— Что с тобой случилось, Бренд? Скажи мне.
— Она… я… — После долгой паузы Бренд выдавил:
— Все пройдет. Так уже было. Не волнуйся.
— Разве я когда-нибудь волновался? Скоро придет врач. Отдыхай…
Но брат уже заснул или вновь погрузился в забытье.
«Она». Женщина?
Нагнувшись, он поцеловал Бренда в висок.
— Кто бы это ни был, я ему отомщу, Бренд.
Глава 16
От румяного доктора было мало пользы. Он лишь подтвердил, что у Бренда нет ни физических повреждений, ни опасной болезни, только чуть вздут живот.
— Может быть, это какая-то мозговая инфекция?
Врач потупил глаза.
— Возможно и так, милорд.
Оба прекрасно знали, что это смертельно опасно.
— Симптомы соответствуют?
Врач поднял голову, явно робея перед титулованным пациентом.
— Трудно сказать, милорд. Мы ведь не знаем, почему он в таком состоянии. Но обычно при мозговой инфекции желудок не страдает. Мне кажется, там еще один источник его болей.
— В чем же тогда дело? Алкоголь?
— Маловероятно, разве что некачественный. Но пищевое отравление редко вызывает такие сильные головные боли. — Он нагнулся и, наверное, в десятый раз оттянул веки Бренда. — Зрачки еще сужены. Возможно, он неразумно принял какое-то лекарство, милорд. Или поел ядовитых грибов.
— Его могли отравить?
Рука доктора дрогнула.
— Не исключено, милорд. У меня мало опыта в подобных вещах, но я… я должен дать ему рвотное.
— Если его стошнит, это причинит ему сильное страдание.
Врач заломил руки.
— Я сделаю, как вы скажете, милорд, но будет гораздо хуже, если яд останется у него в организме.
Между тем Бренд застонал. Ротгар резко махнул доктору рукой, чтобы тот дал ему лекарство, и отвернулся. Услышав за спиной какие-то странные звуки, он обернулся и увидел, что врачу никак не удается влить рвотное в горло Бренда.
— Постойте.
Маркиз шагнул к кровати, взял стакан и приподнял голову брата.
— Выпей, Бренд, — сказал он властным тоном, которым привык разговаривать со своими братьями и сестрами. — Это неприятно, но надо.
Ротгар поднес стакан к губам больного.
Бренд отвернулся.
— Противный вкус.
— Откуда тебе знать? Ведь ты еще не пробовал. Делай, как я говорю.
Веки брата затрепетали и слегка приоткрылись.
— Это в самом деле ты? Я думал, кто-то другой…
— Конечно, я. И ты должен меня слушаться.
— Я все еще сплю. Бей…
— Это не сон. Пей. — Ротгар опять поднес стакан к губам брата, и когда тот глотнул, наклонил его. — Все до конца! — приказал он, и Бренд нехотя подчинился.
— Черт возьми, Бей! — выругался он, и в следующее мгновение его вырвало.
Поддерживая брата, который задыхался от болезненных судорог, Ротгар заметил:
— Тебе здорово повезло, что это не самый мой любимый костюм.
— Проклятие! Не заставляй меня смеяться! У меня внутри все переворачивается и раскалывается голова.
Ротгар между тем все еще поддерживал брата.
— Мы должны были избавить твой организм от яда.
— Меня бы и так стошнило.
— Да?
— Как в прошлый раз.
— В прошлый раз? — Ротгар взял мокрые тряпки, которые принес Кеньон, и отер брату лицо, потом дал ему воды.
— В тот раз мне тоже стало лучше после того, как меня вырвало. Теперь я должен хорошенько выспаться.
Глаза Бренда снова закрылись, и Ротгар бережно уложил его на подушку, которую уже поменяли на чистую. Большая часть рвотных масс попала на него самого, так что не было необходимости перекладывать Бренда на другую кровать.
— И тогда я смогу как следует вас отблагодарить, миледи, — пробормотал вдруг Бренд так тихо, что Ротгар едва разобрал слова. — Только, пожалуйста, не крутите больше эту ручку…
Как только брат заснул, Ротгар снял с себя испачканный костюм. Его лакей Фетлер уже стоял наготове с чистой одеждой и теплой водой для мытья.
Приводя себя в порядок, маркиз не переставал размышлять над словами брата.
Миледи? Он тут же вспомнил леди Ричардсон, но это было классическое заблуждение: если два события произошли друг за другом, это еще не значит, что первое — причина, а второе — следствие. Здесь, на севере, тысячи женщин, которые способны устроить брату такое «развлечение». И потом, виновница вряд ли сунулась бы в эту гостиницу.
И все же кто-то написал ему записку на гостиничной бумаге.
«Не крутите больше эту ручку», — вдруг вспомнилось Ротгару. Может, Бренда пытали?
Надев летний костюм, маркиз вернулся к кровати и осмотрел руки брата. Никаких следов борьбы. Ротгар осторожно закатал рукава рубашки: нет ни ссадин, ни ожогов, ни синяков. Стараясь не тревожить больного, он приспустил его панталоны и расстегнул рубашку, чтобы оглядеть торс.
Бренд тут же накрыл его руку своей.
— Я не знаю, кто ты — фея или ведьма. Но в любом случае сначала моя очередь, — произнес он в забытьи.
Брови Ротгара удивленно поползли вверх. Укрыв брата одеялом, он решил пока оставить его в покое.
Здесь явно замешана женщина, но Бренда никто не пытал; несмотря на «ручку» и «ведьму», все это было сказано очень ласковым тоном.
И поэтому могло осложнить будущую месть.
Одевшись, Ротгар отправился к себе в номер, в гостиную, где оставил одеяла.
— Это нашли при нем? — спросил он Кеньона.
— Да, милорд. Он был тщательно закутан. — Спустя мгновение слуга в тревоге спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
— Несите его в гостиницу.
Бренд застонал, когда его поднимали, дыхание его совсем сбилось. Впервые чувствуя себя беспомощным, Ротгар распорядился, чтобы с братом обращались как можно бережнее и все время поддерживали ему голову.
Тут он заметил, что Бренд лежит на богатых, золотисто-коричневых одеялах, расстеленных на гнилой соломе. Вот он, след, ведущий к возмездию! Забрав одеяла, он двинулся следом за слугами на второй этаж.
Бренд затих, и Ротгар опять пощупал его пульс. Брат тотчас шевельнул веками. Слава Богу, он приходит в себя. Возможно, поэтому он подавлял болезненные стоны.
— Я с тобой, — тихо сказал Ротгар. — Ты в безопасности. — Он взял дрожащую руку брата и, сжав ее в своей крепкой руке, почувствовал слабое ответное пожатие.
В душе его поднималась холодная мстительная ярость. Ничего, еще успеется.
Как только Бренда уложили в постель, зашторили окна, сняли с него сюртук и расстегнули брюки, Ротгар нагнулся и погладил его заросшую щетиной щеку.
— Бренд…
— Кто это? — тихо выдохнул брат.
— Бей, — отозвался маркиз.
Бренд едва заметно вздрогнул:
— Слава Богу! Я не вынесу те же пытки, Бей. Прекрати их, пожалуйста.
— Увы, я не Господь Бог.
Если бы знать причину! Алкоголь? Но Бренд никогда не напивался до такого состояния.
Внезапно Ротгар насторожился. Бренд сказал: «Те же пытки». Повторяющиеся сильные боли в голове могли служить признаком неизлечимой болезни. Бренд сдавленно всхлипнул, превозмогая ужасные муки.
Чтобы привлечь внимание брата, Ротгар вновь сжал его руку:
— Что с тобой случилось, Бренд? Скажи мне.
— Она… я… — После долгой паузы Бренд выдавил:
— Все пройдет. Так уже было. Не волнуйся.
— Разве я когда-нибудь волновался? Скоро придет врач. Отдыхай…
Но брат уже заснул или вновь погрузился в забытье.
«Она». Женщина?
Нагнувшись, он поцеловал Бренда в висок.
— Кто бы это ни был, я ему отомщу, Бренд.
Глава 16
От румяного доктора было мало пользы. Он лишь подтвердил, что у Бренда нет ни физических повреждений, ни опасной болезни, только чуть вздут живот.
— Может быть, это какая-то мозговая инфекция?
Врач потупил глаза.
— Возможно и так, милорд.
Оба прекрасно знали, что это смертельно опасно.
— Симптомы соответствуют?
Врач поднял голову, явно робея перед титулованным пациентом.
— Трудно сказать, милорд. Мы ведь не знаем, почему он в таком состоянии. Но обычно при мозговой инфекции желудок не страдает. Мне кажется, там еще один источник его болей.
— В чем же тогда дело? Алкоголь?
— Маловероятно, разве что некачественный. Но пищевое отравление редко вызывает такие сильные головные боли. — Он нагнулся и, наверное, в десятый раз оттянул веки Бренда. — Зрачки еще сужены. Возможно, он неразумно принял какое-то лекарство, милорд. Или поел ядовитых грибов.
— Его могли отравить?
Рука доктора дрогнула.
— Не исключено, милорд. У меня мало опыта в подобных вещах, но я… я должен дать ему рвотное.
— Если его стошнит, это причинит ему сильное страдание.
Врач заломил руки.
— Я сделаю, как вы скажете, милорд, но будет гораздо хуже, если яд останется у него в организме.
Между тем Бренд застонал. Ротгар резко махнул доктору рукой, чтобы тот дал ему лекарство, и отвернулся. Услышав за спиной какие-то странные звуки, он обернулся и увидел, что врачу никак не удается влить рвотное в горло Бренда.
— Постойте.
Маркиз шагнул к кровати, взял стакан и приподнял голову брата.
— Выпей, Бренд, — сказал он властным тоном, которым привык разговаривать со своими братьями и сестрами. — Это неприятно, но надо.
Ротгар поднес стакан к губам больного.
Бренд отвернулся.
— Противный вкус.
— Откуда тебе знать? Ведь ты еще не пробовал. Делай, как я говорю.
Веки брата затрепетали и слегка приоткрылись.
— Это в самом деле ты? Я думал, кто-то другой…
— Конечно, я. И ты должен меня слушаться.
— Я все еще сплю. Бей…
— Это не сон. Пей. — Ротгар опять поднес стакан к губам брата, и когда тот глотнул, наклонил его. — Все до конца! — приказал он, и Бренд нехотя подчинился.
— Черт возьми, Бей! — выругался он, и в следующее мгновение его вырвало.
Поддерживая брата, который задыхался от болезненных судорог, Ротгар заметил:
— Тебе здорово повезло, что это не самый мой любимый костюм.
— Проклятие! Не заставляй меня смеяться! У меня внутри все переворачивается и раскалывается голова.
Ротгар между тем все еще поддерживал брата.
— Мы должны были избавить твой организм от яда.
— Меня бы и так стошнило.
— Да?
— Как в прошлый раз.
— В прошлый раз? — Ротгар взял мокрые тряпки, которые принес Кеньон, и отер брату лицо, потом дал ему воды.
— В тот раз мне тоже стало лучше после того, как меня вырвало. Теперь я должен хорошенько выспаться.
Глаза Бренда снова закрылись, и Ротгар бережно уложил его на подушку, которую уже поменяли на чистую. Большая часть рвотных масс попала на него самого, так что не было необходимости перекладывать Бренда на другую кровать.
— И тогда я смогу как следует вас отблагодарить, миледи, — пробормотал вдруг Бренд так тихо, что Ротгар едва разобрал слова. — Только, пожалуйста, не крутите больше эту ручку…
Как только брат заснул, Ротгар снял с себя испачканный костюм. Его лакей Фетлер уже стоял наготове с чистой одеждой и теплой водой для мытья.
Приводя себя в порядок, маркиз не переставал размышлять над словами брата.
Миледи? Он тут же вспомнил леди Ричардсон, но это было классическое заблуждение: если два события произошли друг за другом, это еще не значит, что первое — причина, а второе — следствие. Здесь, на севере, тысячи женщин, которые способны устроить брату такое «развлечение». И потом, виновница вряд ли сунулась бы в эту гостиницу.
И все же кто-то написал ему записку на гостиничной бумаге.
«Не крутите больше эту ручку», — вдруг вспомнилось Ротгару. Может, Бренда пытали?
Надев летний костюм, маркиз вернулся к кровати и осмотрел руки брата. Никаких следов борьбы. Ротгар осторожно закатал рукава рубашки: нет ни ссадин, ни ожогов, ни синяков. Стараясь не тревожить больного, он приспустил его панталоны и расстегнул рубашку, чтобы оглядеть торс.
Бренд тут же накрыл его руку своей.
— Я не знаю, кто ты — фея или ведьма. Но в любом случае сначала моя очередь, — произнес он в забытьи.
Брови Ротгара удивленно поползли вверх. Укрыв брата одеялом, он решил пока оставить его в покое.
Здесь явно замешана женщина, но Бренда никто не пытал; несмотря на «ручку» и «ведьму», все это было сказано очень ласковым тоном.
И поэтому могло осложнить будущую месть.
Одевшись, Ротгар отправился к себе в номер, в гостиную, где оставил одеяла.
— Это нашли при нем? — спросил он Кеньона.
— Да, милорд. Он был тщательно закутан. — Спустя мгновение слуга в тревоге спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90